Тема 9. Психологические аспекты проведения допроса и очной ставки 1 page

1. Психологическая сущность допроса и его задачи.

2. Понятие психического воздействия. Психологическая характеристика методов и средств правомерного воздействия

3. Изучение личности допрашиваемого лица.

· Специфика изучения личности допрашиваемого при подготовке к допросу.

· Специфика изучения личности допрашиваемого в процессе допроса.

4. Психологические приемы допроса в его структуре.

5. Содержание и проблемы использования методик анализа истинности показаний допрашиваемого лица.

Психологические аспекты проведения допроса и очной ставки

Психологическая сущность допроса и его задачи

С процессуальной точки зрения, допрос это следственное действие, которое состоит в получении следователем от допрашиваемого лица устных сведений, имеющих значение по делу, с занесением показаний в протокол.

Допрос — психологически очень сложное следственное действие. Его информационная ценность для расследования крайне высока, что постоянно актуализирует исследовательские усилия психологов и криминалистов.

Для понимания психологической природы допроса необходимо учитывать следующие обстоятельства.

1. Допрос является разновидностью познавательной деятельности.

2. Познавательная деятельность в процессе допроса происходит в режиме общения, сопровождающегося непосредственным личным восприятием следователем допрашиваемого лица. Допрос как следственное действие носит ярко выраженный коммуникативный характер. Особенностью межличностного общения при допросе выступает исходящая от следователя инициатива. Допрос, выступая, как правило, первоначальным следственным действием, объективно характеризуется наличием незначительного объема информации, имеющей значение для расследования преступления, у следователя его расследующего.

3. В процессе получения значимой информации следователем оказывается воздействие на допрашиваемое лицо.

4. Познавательная деятельность в процессе допроса характеризуется ретроспективной направленностью.

Таким образом, с психологической точки зрения, допрос это познавательная коммуникативная деятельность, сопровождающаяся непосредственным личным восприятием следователем допрашиваемого лица и имеющая ретроспективную направленность, характеризующаяся воздействием на личность допрашиваемого.

Именно в психологическом воздействии ряд авторов видят сущность допроса.

Цель допроса заключается в получении полных и объективно отражающих обстоятельства преступного события показаний. Эти показания являются источником доказательств, а содержащиеся в них фактические данные — доказательствами.

Общая задача допроса — получение, оценка и использование достоверных сведений (соответствующих действительности) о преступном событии. Для ее достижения следователю необходимо решить комплекс задач, определяемых позицией допрашиваемого в отношении целесообразности дачи правдивых показаний.

Безотносительно от позиции допрашиваемого давать правдивые показания, выделяют задачи уяснения тактической позиции допрашиваемого; установления факта наличия или отсутствия добросовестного заблуждения; установления факта наличия или отсутствия забывания необходимой для расследования информации.

В зависимости от добросовестной позиции допрашиваемого следователь решает следующие задачи: установить возможность добросовестного заблуждения и неполноты восприятия; оказать помощь в восстановлении в памяти забытой информации, имеющей значение для расследования преступления.

В зависимости от недобросовестной позиции допрашиваемого следователь решает следующие задачи: изобличить во лжи, активизировать установку на дачу правдивых показаний, оказать профилактическое воздействие на личность допрашиваемого.

Понятие психического воздействия. Психологическая характеристика методов и средств правомерного воздействия

«Воздействие» как научная категория не нашло широкого отображения в криминалистической литературе. Возможно, потому, что некоторые авторы ассоциируют с ним действия по подавлению воли оппонента. Определение воздействия носит двоякий характер. Некоторые авторы полагают, что воздействие — это то, что способно изменить установки и поведение индивида или тип отношений между участниками деятельности. Позиция же других исследователей сводится к тому, что воздействие — это целенаправленный перенос движения и информации от одного участника взаимодействия к другому. Нам ближе позиция второй группы авторов, так как она напрямую не предполагает негативности воздействия.

В последнее время термин «воздействие» стал часто встречаться в работах, посвященных отдельным вопросам юридической психологии. Дело в том, что результатом развития учений о ролевом поведении и жизненных сценариях явилось понимание «воздействия» как неотъемлемого атрибута взаимодействия индивидуумов.

Учитывая, что категория воздействия является основным содержательным фоном существования такого образования, как тактический прием, мы посчитали целесообразным рассмотреть содержание и механизм воздействия более подробно. Воздействие — это ведущий внутренний механизм всякого тактического приема, определяющий результативность использования последнего применительно к конкретному субъекту.

Известны общедозволительный и разрешительный типы и методы правового регулирования. Как отмечается в литературе, в основе их разделения лежит соображение обеспечения безопасности для окружающих в случае, если уполномоченные субъекты будут недобросовестно пользоваться своими правами.

Исследователи едины во мнении, что в основе процесса воздействия должны лежать следующие принципы:

· Учитывание психологических особенностей (свойств и состояний) личности допрашиваемого.

· Использование приёмов психологической стимуляции и наказания.

· Конкретность приемов воздействия.

· Законность приемов воздействия.

Воздействие есть непременный элемент общения в частности и взаимодействия лиц в целом. Представляется, что разрешительный тип правового регулирования содержания и степени воздействия на подследственного нецелесообразен ввиду слишком большого количества сфер, в которых подобное воздействие должно быть предусмотрено и регламентировано. Объективно поэтому использование типа общедозволительного, направленного на те формы воздействия, которые прямо не регламентируются уголовно-процессуальным и уголовным законами. Уголовно-процессуальный и уголовный законы запрещают незначительный по объему список мер воздействия (уголовный кодекс РФ включает норму о запрете оскорбления и клеветы, уголовно-про­цессуальный — шантаж, угрозы, пытки, наводящие вопросы, другое жестокое или унижающее человеческое достоинство обращение). Весь остальной спектр воздействия на подследственного закон оставляет на усмотрение уполномоченных лиц.

Особенности данного спектра позволяют в целях достижения желаемого результата использовать такие разновидности правомерного воздействия, как: метод передачи информации, метод убеждения, метод приказа, метод примера, метод постановки и варьирования мыслительных задач.

Этический аспект воздействия на лицо в процессе расследования преступлений чрезвычайно сложен. С одной стороны, отношения, соответствующие этическим нормам и морально-нравственным традициям, предполагаются обязательными для всех членов общества. С другой — некоторые разновидности профессиональной деятельности предполагают и даже считают целесообразным игнорирование ряда этических запретов. Так, врач ради психологического комфорта обманывает тяжелобольного, говоря ему о перспективах выздоровления; педагог ради сохранения мотивации к обучению вводит в заблуждение ученика о степени его способностей; психолог ради адаптации клиента не раскрывает ему в полной мере причины его психотического отклонения; офицер в целях повышения личной дисциплины солдата существенно ограничивает его потребность в свободе. Подобный список безграничен, а сама возможность его существования предопределена объективной необходимостью, вытекающей из потребности человека в профессионалах определенного типа.

Рассмотренные формы отхода от канонических этических правил являются нарушением с точки зрения общей этики, но объективно необходимыми с точки зрения этики профессиональной. Представляется, что следственная деятельность регулируется преимущественно нормами профессиональной этики, которая предполагает в зависимости от ситуации любое психологическое воздействие на подследственного, если оно прямо не противоречит уголовно-процессуальному закону. При проведении отдельных следственных действий прежде всего необходимо определить потенциальные возможности воздействия на подследственного, после чего выделить те элементы его психики, которые не приспособлены к воздействию, и раскрыть формы подобного воздействия.

Несмотря на высокую значимость воздействия на подследственного в процессе допроса, необходимо затронуть вопрос о степени характерности его и для схожих следственных действий. Разнообразные способы получения информации, имеющей значение для расследования преступления, обусловили выделение самостоятельных следственных действий. Понятно, что ряд следственных действий по своему содержанию радикально отличаются друг от друга.

В вопросе о криминалистической классификации следственных действий мы склонны ориентироваться на классификацию следственных действий на вербальные и невербальные, которую предложил В.А. Образцов.

Несмотря на то, что в основу рассматриваемой классификации положен только речевой фактор (фактор формы общения), представляется, что именно он и делит на два массива столь различные образования, как следственные действия. Действительно, степень отсутствия или наличия в следственном действии возможности общения радикально меняет характер и главное — спектр используемых тактических приемов.

Ранее уже говорилось, что одним из базовых элементов общения является воздействие. Соответственно, группировка следственных действий, производится, исходя из возможности воздействия следователя на иных участников расследования. Воздействие на преступника наблюдается фактически во всех следственных действиях, однако в одних следственных действиях потенциал его крайне велик (допрос, очная ставка); в других — значителен (обыск, возможно, хотя и не бесспорно, выемка); в третьих — не первостепенен, однако само проведение следственного действия крайне затруднительно, если подобного воздействия не наблюдалось в начальной стадии данного следственного действия (воздействие в форме оптимизации психологического состояния лица, его адаптация к условиям проведения следственного действия во время предъявления для опознания, проверки показаний на месте, следственного эксперимента).

Вышеназванные следственные действия входят в группу вербальных, а приемы воздействия, используемые при их проведении, определяют их эффективность.

С учетом сказанного сформулируем базовые алгоритмы воздействия на личность преступника в процессе проведения вербальных следственных действий. Принцип преемственности идей в научном исследовании предполагает ориентацию на структуру криминалистической характеристики личности преступника как общей познавательной модели. Специфику тактического аспекта использования криминалистической характеристики личности преступника мы видим не в выделении новых структурных элементов этой характеристики, а в приспособлении ранее выделенных к целям рассматриваемого криминалистического раздела. Итак, областями воздействия на личность преступника (естественно, в определенной степени условными, так как любые сложные структуры являются в этой же мере условными) будут являться:

· сфера ценностей личности (то, что представляет для человека интерес во внешнем мире;

· сфера отношений личности (то, чем руководствуется человек для достижения своего интереса);

· сфера притязаний личности (то, каким способом человек реализует свой интерес).

Результатом воздействия со стороны следователя на личность преступника будет либо трансформация элементов психики преступника, либо их ситуационная модификация. В идеале целью тактического приема является достижение таких изменений в личности преступника, которые бы обладали свойствами длительности и глубинности. Например, преступник, уличенный следователем во лжи, признает свое поражение и дает чистосердечное признание, признавая свою неправоту и/или интеллектуальное превосходство следователя (трансформация тактически значимых элементов психики преступника). Однако на практике гораздо чаще встречаются ситуации, когда изобличенный во лжи преступник конструирует новую ложь, неважно, сформулированную непосредственно на допросе либо запасную домашнюю «заготовку». Важно, что вторая попытка потому преступником неосознанно считается запасной, что качественно уступает основной. Как следствие — развенчать вторую попытку проще, чем первую. Чем больше таких поражений терпит воздействуемое лицо, тем выше вероятность формирования установки на неотвратимость разоблачения подобных попыток следователем. Именно это мы подразумеваем, говоря о ситуационных модификациях элементов криминалистической характеристики личности преступника как результате воздействия со стороны следователя.

На схеме отражен результат воздействия на психику допрашиваемого: обведенная сплошной линией зона — содержание воздействия, над чертой — результат воздействия в виде трансформации, под чертой — в виде модификации структур криминалистической характеристики личности преступника.

Эффективное воздействие на элементы психики личности преступника немыслимо без исследования определенных данных, характеризующих личностную сферу лица, на которое оказывается воздействие. Так, ценностно-нормативная сфера (уровень ценностей личности преступника) является результатом социализации человека в обществе. Показателем данной социализации выступает, прежде всего, такая составная часть личности, как характер — центральная единица психологического статуса личности преступника. Биографические данные о личности преступника, соответственно проанализированные, продемонстрируют следователю возможность эффективного воздействия на уровень ценностей личности преступника.

Поведение личности есть проявление ее адаптационных процессов в конкретных жизненных ситуациях. Именно поэтому поведенческие реакции демонстрируют нам характерные черты уровня отношений личности преступника. Информационными блоками, на базе которых происходит анализ содержания уровня отношений рассматриваемой личности, будут выступать вербальные и невербальные реакции.

Выделив факторы психологического статуса и поведенческих реакций, то есть категории, ориентированные на элементы личности и элементы реакции личности в среде, необходимо выделить фактор, который связывает два вышеназванных. Это фактор психологических состояний личности (в тактическом аспекте являющийся содержанием уровня притязаний личности преступника), который базируется на психологическом статусе, адаптируя поведенческие реакции.

Эффективность воздействия может быть усилена использованием следующих приемов:

1) Создание у допрашиваемого субъективных, преувеличенных представлений об объеме собранных доказательств и оставление его в неведении в границах допустимого.

3) Демонстрация возможностей следователя установить обстоятельства преступного события, независимо от показаний допрашиваемого.

4) Использование фактора внезапности в представлении доказательств и постановке вопросов.

5) Использование неадаптивного темпа допроса. Для лиц интровертного типа динамика ускоренная, вопросы кратко сформулированы, ориентированы не на отношение, а на факты. Для лиц экстравертного типа динамика замедленная, вопросы предельно детализированы, ориентированы не на факты, а на отношения.

В процессе допроса для более эффективного воздействия также можно задействовать группу методов, связанных с выявлением и использованием противоречий, таких, как: следственная хитрость, допущение и пресечение лжи, отвлечение внимания. Указанные приёмы давно исследованы криминалистической наукой и подтвердили свою эффективность.

Изучение личности допрашиваемого лица

Перед проведением допроса у следователя должно быть сформировано представление об образе допрашиваемого. Однако проблемой являются источники получения информации о допрашиваемом. В отечественной литературе фактически все ученые рекомендуют в целях изучения личности допрашиваемого изучать характеристики на него и заслушивать показания близких ему лиц.

Характеристика на человека выступает весьма сомнительным источником данных о нем. Причин здесь две.

1. Лицо, составляющее характеристику, как правило, не имеет развитых навыков оценки человека и способно к этому, как правило, на уровне бытовой аргументации. Если же быть совсем откровенным, то все знают о практике самостоятельного составления характеристики характеризуемым и последующего её визирования начальником, разве что после правки грамматических ошибок.

2. Содержание характеристики лица отображает мнение руководителя и нередко строится на основе межличностных отношений с характеризуемым. Возникает вопрос, зачем следователю необходима информация, данная о неизвестном ему лице неизвестным ему лицом, руководствовавшимся непонятной мотивацией. Вероятно более оптимальным был бы запрос личного дела с места работы, учебы или службы. Как минимум, информация содержащееся в личном деле, была внесена в него на основе каких-то документов, а не чьего-то, подчас субъективного, мнения.

Малоцелесообразной выступает также информация о допрашиваемом, поступающая из источников, образующих привычный круг жизнедеятельности последнего. Если отношения лица с изучаемым положительные, то в их информации, скорее всего, будет сокрыта негативная составляющая. Если отношения лица с изучаемым отрицательные, то в их информации, скорее всего, будет сокрыта позитивная составляющая. Если отношения лица с изучаемым нейтральные, то в их информации, скорее всего, будет сокрыта объективная составляющая, ввиду вторичности этой информации.

Любая оценочная информация, в свою очередь оцененная следователем может потерять всякую объективную ценность. Следователю необходима информация, не прошедшая посторонней оценки, информация фактическая. Хорошо, если она поступает от оперативных работников, проводящих наблюдение за обыскиваемым, однако вероятность возможности задействовать этих работников по всем делам ничтожно мала ввиду их загруженности. Кстати, если говорить об информации, полученной из названого источника, отметим, что следователю крайне полезной будет информация о типе реакции человека на стрессовые ситуации.

Для изучения личности допрашиваемого перед допросом целесообразно руководствоваться специальными алгоритмами анализа информации, содержащей объективные сведения о человеке.

Оптимальным методом познания будет выступать биографический метод. Если вспомнить о сомнительности тезиса о свободе воли, станет легче принять постулат о том, что человек, организуя свою жизнь, реализует неосознанное субъективное понимание личного предпочтения того или иного жизненного сценария. Если отвлечься от наукоемкости, то этот тезис будет звучать так: человек живет так, как ему удобно жить.

Совершая тот или иной выбор на протяжение всей жизни, человек реализует себе наиболее гомеостатический вариант существования, поэтому если проанализировать эти точки выбора, будет намного легче уяснить тот комплекс психологических детерминант, что стояли за каждым из этих выборов. К сожалению, в данном алгоритме присутствует одно затруднение, которое может свести на нет весь процесс анализа. Речь идет о феномене политкорректности.

Политкорректность — это проблема не столько политики, сколько любого научного знания гуманистического плана. Личность, в том числе и личность преступника, — это совокупность биологических, социальных и индивидуально-личностных качеств. Если исследователь, боясь упреков в политической некорректности, будет игнорировать какое-либо из этих трех качеств, то исследования, им проводимые, изначально могут считаться ущербными, ибо слово определяет не столько форму, сколько содержание. Понятно, что современный настрой гуманистической науки базируется на благих желаниях не «обидеть» какую-либо социальную общность, и чем более ущербна эта общность, тем нежелательнее попытки исследовать ее объективно.

Идеи свободы выбора модели поведения (например, необходимость воспитывать детей конкретной парой, естественно, предварительно породив их на свет), пропагандируемые в современном обществе, позитивны особенно для лиц, имеющих проблемы с подобным выбором, но использовать утверждения об объективности этой свободы в рамках научного исследования будет классическим приспособленчеством.

Для объективной трактовки следователь рассматривая биографический факт, должен задавать себе вопрос: «Какие свойства личности предопределили данный выбор». В качестве примеров данных вопросов можно привести следующие:

· Какие свойства личности предопределили факт сожительства в течение года перед официальной регистрацией брака?

· Какие свойства личности предопределили факт рождения первого ребенка через два года после официальной регистрации брака?

· Какие свойства личности предопределили факт выбора конкретной профессии при наличии образования в иной сфере?

· Какие свойства личности предопределили факт заболеваний желудочно-кишечного тракта?

· Какие свойства личности предопределили факт сохранения стабильных эмоциональных отношений с родителями второго супруга после развода?

· Какие свойства личности предопределили факт приобретения автомашины конкретного типа, цвета, статусной принадлежности? И т.д.

Крайне значимо не ограничиваться найденным ответом на конкретный вопрос, а анализировать их в совокупности; те индивидуально-психологические особенности, которыми наиболее вероятно объяснить большинство выборов, и образуют предполагаемую модель личности допрашиваемого.

Изучение личности допрашиваемого в процессе допроса с точки зрения практической не имеет никаких объективных сложностей. К примеру, проявление психотипологических особенностей допрашиваемого лица во время допроса принципиально не отличается от проявления в процессе обычной жизнедеятельности. А возможность анализировать это поведение следователем вытекает из знания типовых поведенческих моделей данного типа.

Психологические приемы допроса в его структуре

Выделяя в структуре допроса четыре стадии (анкетная стадия, свободный рассказ, стадия уточняющих вопросов, стадия дополнительных вопросов), мы полагаем, что целесообразно использовать классификацию тактических приемов по кругу допрашиваемых лиц. Установление психологического контакта не является стадией допроса, так как для данного установления не свойственно получение информации, значимой для процесса расследования преступления. Действия по достижению психологического контакта являются содержанием тактических приемов, а в наиболее сложных случаях — содержанием тактических операций.

В вопросе понимания природы и содержания психологического контакта мнение исследователей разделилось и представлено следующими подходами:

· Психологический контакт — форма оптимального взаимодействия следователя и допрашиваемого. Для данной формы психологического контакта в полном объеме характерны элементы взаимопонимания, взаимопомощи и аналитического мышления.

· Психологический контакт — форма достаточного взаимодействия следователя и допрашиваемого. Готовность к совместной деятельности (пусть и в конфликтной форме). Для данной формы психологического контакта в полном объеме характерны элементы взаимопонимания и аналитического мышления.

· Психологический контакт — форма минимального взаимодействия следователя и допрашиваемого. Существует возможность (пусть исчезающе малая) получения информации, значимой для уголовного дела. Для данной формы психологического контакта в полном объеме характерен элемент аналитического мышления.

Использование данных, актуальных для повышения эффективности допроса, ориентирует на выделение разновидностей допроса исходя из особенностей следующих групп допрашиваемых:

· добросовестный допрашиваемый (лицо, желающее давать правдивые показания);

· недобросовестный допрашиваемый (лицо, намеренное давать неискренние показания);

· несовершеннолетний допрашиваемый.

Выделение в рамках одной классификации видовых групп на основании двух различных оснований (добросовестность/воз­раст) является, на первый взгляд, не совсем целесообразным, ведь несовершеннолетний допрашиваемый может быть как добросовестным, так и недобросовестным. Однако особенность психики несовершеннолетнего лица (дискретность проявления волевого порога, полярность эмоциональной сферы, особенности ролевого поведения) предполагает этическую целесообразность воздействия на рассматриваемое лицо совершенно на ином уровне конфликтности, независимо от отношения несовершеннолетнего допрашиваемого к целесообразности сообщения следователю правдивой информации о преступлении.

Выделение стадий допроса — это не просто исследовательский прием, ситуационные реалии в различных стадиях допроса хотя и объединены общей его целью, однако имеют различные задачи и решаются посредством использования различных психологических приемов. Соответственно, в различных стадиях допроса содержание воздействия будет определяться особенностями того или иного структурного блока психики личности допрашиваемого. Рассмотрим особенности подобного воздействия.

Анкетная стадия допроса решает три задачи: удостоверительную (следователь убеждается в том, что допрашивается желаемое лицо), ознакомительную (допрашиваемый знакомится с правовыми нормами, регулирующими процесс допроса) и ситуационно-ролевую (следователь оптимизирует состояние допрашиваемого лица до тактически целесообразного). Последнюю задачу рассмотрим более подробно, поскольку именно в ней содержится возможность воздействия на личность допрашиваемого.

Казалось бы, при наличии подготовки к проведению допроса со стороны следователя маловероятно получение новой информации о биографии допрашиваемого лица. Нормы уголовно-процессуального закона, о которых информирует следователь (право на адвоката, переводчика, ответственность за дачу ложных показаний и т.д.), благодаря средствам массовой информации хорошо известны обывателю. В чем же смысловая нагрузка анкетной стадии допроса, определяющая ее криминалистическую ценность? На наш взгляд, ценность её определяется потенциалом воздействия на допрашиваемого, обусловленного характером ролевых взаимодействий, а также установлением необходимого для допроса оптимального распределения психологических ролей.

Допрос является чрезвычайно сложным следственным действием вследствие фактического «неравноправия» участников. Допрашиваемый часто защищен «презумпцией невиновности» и, в принципе, имеет возможность получить информацию о тактических приемах, ознакомившись со специальной литературой. Поэтому как бы для уравнивания возможностей участников допроса следователю дано право «демонстрировать» свою власть в сфере, которую в обычной жизни человек признает только за собой (вербальной формулой, выражающей содержание рассматриваемой демонстрации, часто выступает фраза допрашивающего «Здесь вопросы задаю я»). Речь идет об изложении «идентифицирующей» информации. Задавая вопросы о фамилии, имени и отчестве, судимости, семейном положении и прочем, допрашивающий демонстрирует ярко выраженную подчиняющую позицию, что неосознанно «тяготит» допрашиваемого, так как каждый человек негативно воспринимает идею недозволенного ролевого господства над ним. Подобное негативное отношение проистекает из наличия в шкале ценностей установки на самоуважение допрашиваемого, проявлением которой выступает осознание себя как независимого, самостоятельного субъекта.

Как уже было сказано, смысловая нагрузка анкетной стадии допроса выражается в уравнивании потенциалов участников допроса вследствие формирования у допрашиваемого нетипичной ролевой позиции, что приводит к усилению у него стресса и, как следствие, понижению волевого порога. Понижение волевого порога ведёт к уменьшению своеобразного «коэффициента полезного действия» интеллектуальной и эмоциональной сфер, что является позитивным при допросе недобросовестного допрашиваемого, но одновременно может выступать негативным моментом при допросе добросовестного лица, так как подавляет эффективность таких сфер, как память и ассоциативное мышление.

При воздействии на уровень ценностей недобросовестного лица следователь акцентирует внимание на анкетной стадии допроса, понижая волевой порог допрашиваемого позицией, в которой допрашиваемый чувствует себя носителем несамостоятельной роли (ситуативно регрессируя до детской установки на необходимость в отчете перед более автономным лицом). Именно приведение недобросовестного допрашиваемого к описываемой роли является содержанием ситуативно-ролевой задачи анкетной части допроса. При допросе же добросовестного лица анкетную стадию необходимо провести, как это ни парадоксально, не в начале допроса, а в конце, в противном случае эффект восприятия ролевой позиции следователя, пусть и неосознанно, негативно скажется на мыслительных процессах допрашиваемого лица. Соответственно, демонстрация со стороны следователя уважения к той составной уровня ценностей допрашиваемого, которая отвечает за самоуважение, позитивно скажется на психических процессах допрашиваемого. Сказанное относится и к несовершеннолетним допрашиваемым, так как в период полового созревания самоуважение, как личностная ценность, является крайне актуальным. Независимо от добросовестности несовершеннолетнего допрашиваемого необходимо исключить негативное воздействие на рассматриваемую ценность, учитывая нестабильность психики несовершеннолетнего лица, о чем нами говорилось выше. Как же реализовать подобную мобильность в рамках анкетной стадии допроса?