Полезное:
Как сделать разговор полезным и приятным
Как сделать объемную звезду своими руками
Как сделать то, что делать не хочется?
Как сделать погремушку
Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами
Как сделать идею коммерческой
Как сделать хорошую растяжку ног?
Как сделать наш разум здоровым?
Как сделать, чтобы люди обманывали меньше
Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили?
Как сделать лучше себе и другим людям
Как сделать свидание интересным?
Категории:
АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
Глава 26. – Рейвен, – говорил Слейт, раздевая ее, – я еще не встречал женщины, которая так влияла бы на все стороны моей жизни
– Рейвен, – говорил Слейт, раздевая ее, – я еще не встречал женщины, которая так влияла бы на все стороны моей жизни. – Скорее это ты полностью овладел всеми сторонами моей. Слейт нежно погладил ее по лицу и распустил ее густые, шелковистые волосы, отливавшие серебром в мягком свете пульмановского вагона. – Я прикасался к тебе, держал в объятиях, ласкал и целовал тебя, но мне всегда было этого мало. Сначала я решил, что физическое обладание тобой поможет погасить огонь, сжигавший меня с того момента, как я встретил тебя, но этого не случилось. Рейвен не хотела прислушиваться к его признаниям. Она начала раздевать его, тихонько касаясь пальцами его разгоряченной кожи. – Это приводило меня в замешательство, – продолжал Слейт, – не давало покоя, пока я не понял, что нас не просто влечет друг к другу физически. Мне нужно гораздо больше. – Поцелуй меня, Слейт. Он нежно коснулся ее губ, и от этого поцелуя у нее сжалось сердце. Она неожиданно обмякла. – Что случилось? – Ничего. Просто прижми меня к себе покрепче. Все же что‑то произошло. Этот поцелуй напомнил ту нежную любовь, которую испытывали друг к другу она и Сэм. Любовь. Она вздрогнула, и Слейт прижал ее к себе, целуя ее волосы. Этого не может быть. Их со Слейтом связывало только вожделение, которое со временем наверняка пройдет. С Сэмом у них была любовь – любовь до конца жизни. Правда, в ней не было страсти – той, что она познала со Слейтом. Но может быть, любовь и страсть сами по себе не могут быть полными, а должны дополнять друг друга? Может быть, для того, чтобы быть счастливой, ей нужно и то и другое? Она не может любить Слейта Слейтона. Или может? Думать об этом не хотелось, особенно сейчас. Зачем ей сейчас знать правду? – Люби меня, Слейт. Я хочу забыть все, кроме счастья быть рядом с тобой. – Да, я буду любить тебя, но мне нужно от тебя гораздо больше. Я хочу, чтобы ты была со мной все время, делила со мной все, что бы с нами ни происходило. Ты сможешь быть моей без остатка? – Я сейчас не хочу об этом думать. Позволь мне почувствовать наслаждение от нашей близости. – Ты меня не слушаешь, а я говорю о том, что мне нужно больше, чем просто физическая близость с тобой. Я хочу жениться на тебе, хочу, чтобы ты разделила со мной мою жизнь, всю жизнь, а не только краткие моменты. – А разве ты не говорил мне в Топике, что хочешь купить меня на одну ночь, а после этого каждый из нас пойдет своим путем? – Я был дураком. Мы никогда не сможем разойтись, потому что испытываем друг к другу нечто большее, чем страсть. Ты и сама это чувствуешь, Рейвен. – Нет, я этому не верю. Когда дело будет закончено, ты вернешься к своей прежней жизни преступника. – Я уже говорил тебе, что откажусь от всего ради тебя, и я это сделаю. Когда же ты, наконец, мне поверишь? – Как же я могу в это поверить? – Попроси меня жениться на тебе. Она оттолкнула его и повернулась спиной. – Я тебя не хотела, Слейт. Я раньше никогда не чувствовала страсти, пока ты не разбудил ее во мне. Ты вторгся в мою жизнь и решил завладеть ею. Но я тебе этого не позволю. Ты всего‑навсего слишком высокий техасский бандит, и я не могу и не собираюсь тебе подчиняться. Он осторожно повернул ее к себе. – Мы уже договорились, что я не слишком высокий, а теперь мы договоримся еще кое о чем. Рейвен пробила дрожь. Она вдруг испугалась его, испугалась того, что она может почувствовать и узнать о самой себе. Но он начал осыпать нежными – такими невыносимо нежными – поцелуями ее лицо, что она, как всегда, растаяла. Он раздел ее совсем и осторожно опустил на полку. Потом быстро разделся сам и лег рядом. Почувствовав так близко его мускулистое тело, Рейвен тихо застонала. А когда он горячими губами стал водить по всему ее телу, в ней огнем вспыхнула страсть. Ей хотелось, чтобы в этом пламени сгорели все ее мысли. Чувствовать, а не думать – вот что она хотела. Но Слейт был так осторожен, так нежен, что возбуждал ее скорее как возлюбленный, а не как страстный любовник. Неужели Слейт ее любит? Возможно ли это? Неужели из‑за любви к ней он решил изменить свою жизнь? Рейвен раздвинула ноги, словно побуждая его войти в нее, но он продолжал свои любовные игры, заставляя ее сгорать от желания. Ее тело покрылось капельками пота. – Слейт, пожалуйста, я больше не могу ждать. – Я тоже хочу тебя, но ты должна понять, что я испытываю к тебе, и что ты испытываешь ко мне. Она крепко обвила его руками и ногами, заставляя его завершить их полное слияние. – Подожди, Рейвен. Я уже владею твоим телом. Теперь мне нужно твое доверие. – Как я могу тебе доверять? Он опустился на нее всем телом, но не вошел в нее. Она застонала, запустив пальцы ему в волосы. – Не поступай так со мной. Я очень сильно тебя хочу. – И я тебя. Но я пожертвую ради тебя всем, только бы ты доверяла мне. Ты мне веришь? Вдруг туман в голове Рейвен стал рассеиваться. Она все так же отчаянно его хотела, но до нее стал доходить смысл его слов. – Слейт, ты меня любишь? – А ты мне доверяешь? – Я не должна. Всё, чему меня когда‑то учили, и чему я верила, говорит: не верь ему. Но ты был со мной, когда нас похитили, спас Сейди, и я все то время, что тебя знаю, всегда тебе доверяла. Да, возможно, я уже давно тебе доверяю, просто я этого не понимала. – А я уже давно люблю тебя. – Правда? Она избегала говорить о своем несуществующем дяде. Она устала от лжи. Не важно, что думает о ней Слейт, чему верит, а чему – нет. Главное, что он любит ее. Только это имеет значение. И она действительно ему доверяет. – Ты сомневаешься в том, что я люблю тебя? – А ты никогда не вернешься к прежней жизни? – Нет, если ты будешь рядом. – Ах, Слейт! – У Рейвен словно гора свалилась с плеч. Слезы жгли ей глаза. Она улыбнулась дрожащими губами, – Я… я думаю, что тоже могу полюбить тебя. – Думаешь? – Ну, я не уверена. – Сейчас я помогу тебе! На этот раз их страсть показалась им чем‑то новым и неизведанным, и когда они, одновременно достигнув экстаза, взглянули друг другу в глаза, это было вершиной того, что они чувствовали до сих пор. В этот момент Рейвен поняла, что Слейт близок ей не только в момент их физического слияния. Теперь они были связаны какой‑то невидимой и прочной нитью. Возможно, это была любовь, а может быть, она осознала, как много они значат друг для друга. Впервые Рейвен подумала о Слейте как об отце своих будущих детей, Она представила себе крошечную копию Слейта. Мальчика или девочку, все равно. А потом она подумала о любви, и ей показалось, что ее сердце стало таким огромным, что могло бы вместить всю вселенную, но ей нужны были только Слейт и их дети. Она его любит. Сейчас это было так очевидно. Наверное, она любила его с самого начала, но отрицала это, потому что чувствовала, что этим предает Сэма. Сэм был замечательным человеком, но он никогда не смог бы дать ей того счастья, которое так щедро дарил ей Слейт, Теперь‑то она поняла, что такое настоящая любовь! Слейт отвел влажные волосы с ее лица. – Я люблю тебя, Рейвен. Я бы хотел быть с тобой всю жизнь, но не стану тебя торопить. – Я тоже тебя люблю. Он сел и внимательно на нее посмотрел: – Ты серьезно? – Да. – Тогда я жду. – Ждешь? Чего? – Я же говорил, что жду ответа на один мой вопрос. Замужество. Ах, как она хотела выйти за него и провести с ним остаток жизни! Но сейчас было бы нечестно просить его взять ее в жены. Она не знала, удастся ли ей остаться в живых, когда она столкнется лицом к лицу с опасностью. С прошлых времен у нее осталось дело, которое она должна завершить. Только после этого она сможет начать новую жизнь, соединив свою судьбу с судьбой Слейта. А еще оставалось детективное агентство Каннингема. Ее отец положил столько труда – всю жизнь в конечном итоге, – чтобы создать его. Она не может просто так дать ему исчезнуть. С другой стороны, если Слейт завяжет с преступной жизнью, он останется без работы. А кто лучше бывшего преступника сможет распознавать других преступников? Рейвен улыбнулась и прильнула к Слейту. – Я люблю тебя, Слейт Слейтон, слишком высокий техасский преступник, но пока я не буду просить тебя жениться на мне. – Что? – Тебе надо закончить работу, которую ты подрядился сделать для Теда, а у меня есть обязательства перед компанией Харви. – А еще тебе надо найти дядю. – Это теперь не так важно. Если у тебя хватит терпения до Сан‑Антонио, мы сможем обсудить наши планы, когда приедем туда. – Независимо от того, что произойдет до того, как мы окажемся в Сан‑Антонио, я все равно хочу на тебе жениться. И для этого готов пройти через что угодно. – Но ты подождешь? – Ты меня любишь? – Да. – Пока мне этого достаточно, но особым терпением я не отличаюсь. – Я тоже не из терпеливых. Она медленно притянула его к себе и поцеловала. Не успели они опомниться, как их снова захлестнула страсть, и они уже не могли оторваться друг от друга. Много позже Слейт поцеловал Рейвен в лоб и сказал: – Мне пора уходить. – Нет, – сонно пробормотала она. – Я хочу, чтобы ты провел со мной ночь, чтобы не уходил никогда. – Я бы тоже этого хотел, но скоро сюда придут Маргарита и Сейди. Маргарита. Рейвен сразу проснулась. – Ты уверен, что не любишь Маргариту? – Я люблю Маргариту, как сестру, и не чувствую ничего похожего на то, что испытываю к тебе, поверь мне. Рейвен все еще колебалась. – Ну же, Рейвен, ты же сказала, что будешь мне доверять. – Да, я тебе доверяю. – И любишь меня? – Да. Она жадно его поцеловала, а потом оттолкнула. – Тебе лучше уйти, прежде чем я решу доказать тебе, как сильно я тебя люблю. – Так, может, мне остаться? Мужчине трудно отказаться от такого заманчивого предложения. Рейвен тихо засмеялась: – Как же я тебя люблю! – И я тебя. – Слейт встал и, наклонившись, поцеловал ее. – Увидимся завтра утром. После того как он ушел, она долго не могла заснуть, но когда услышала, что возвращаются Маргарита и Сейди, притворилась, будто спит. Она не была готова поделиться своим секретом. Ни с кем. Ей приснился Слейт – любящий, возбужденный, но вскоре в ее сны вторгся чей‑то настойчивый голос, зовущий ее по имени. Не желая просыпаться, она сопротивлялась этому голосу, но, в конце концов, открыла глаза в надежде увидеть Слейта. В неверном свете наступившего утра она увидела склонившегося над ней незнакомого мужчину. Если бы не тонкий белый шрам на левой щеке и загар, у него было бы ничем не примечательное лицо. От него исходил запах давно немытого тела. Крик застрял у Рейвен в горле, но она подавила желание вскочить. Вместо этого она спокойно сказала: – Вы, наверное, ошиблись вагоном. Мужчина ухмыльнулся, показав желтые от табака зубы. Какое‑то смутное воспоминание мелькнуло в голове Рейвен. Совсем недавно она видела кого‑то, кто курил. Видение ускользнуло, но она заметила, как возле ее головы что‑то блеснуло: он гладил ее по волосам. Она в ужасе скосила глаза, увидела крюк и еле сдержалась, чтобы не закричать. Это был Команчи Джек! Он понял, что она его узнала. – Правильно. Я тот человек, у которого крюк вместо левой руки. А ты, должно быть, Рейвен. Она молча кивнула. «Кольт», как всегда, когда он ей нужен, лежит в сумочке, да еще на верхней полке. – До меня дошел слух, что ты меня искала. – Да, – прохрипела она и откашлялась. – Какое же дело может предложить Команчи Джеку девушка Харви? К сожалению, этот вопрос она раньше не обдумала. Она и вообразить себе не могла, что может оказаться в такой ситуации. Даже в самом диком сне ей не могло присниться, что Команчи Джек ее когда‑нибудь найдет. Более того – придет к ней сам. На верхней полке лежал не только ее пистолет, но и вся ее одежда. Как ей задержать Команчи Джека, если она совершенно беззащитна? Все, что у нее есть, – это ее ум и сообразительность, и надо срочно привести их в порядок, иначе все будет потеряно. – В поезде находится груз серебра, – наконец проговорила она. – Я хочу его украсть. – Девушка Харви желает совершить кражу? – Да. – Не верю. Ты же преследуешь меня от самой Топики. Сейчас же говори правду, леди. Я хочу ее услышать, и немедленно. Рейвен ничего не ответила. «Чему он мог бы поверить?» – лихорадочно думала она. – Мне что, быть с тобой покруче? Холодным крюком он погладил ее по щеке. Сердце Рейвен только что не остановилось, но она была полна решимости не выдавать своего страха. – Я тебя не боюсь. Я не одна. Сейчас сюда придет другая девушка Харви. На самом деле Рейвен понятия не имела, где Маргарита и Сейди. Она даже не знала, который час, но утро уже определенно наступило, и ей надо было быть в вагоне‑ресторане и подавать завтрак. Что происходит? И как Команчи Джек оказался в поезде? – Плевать я хотел на девушку Харви и на всех остальных. Мне нужна правда. Кто нанял тебя шпионить за мной? Что бы она ни сказала, он ей не поверит. Нужно сделать что‑нибудь неожиданное. Сделав глубокий вдох, она резким движением набросила ему на голову покрывало. Пока он выпутывался, она сжала обе руки в один кулак и изо всех сил ударила его по затылку. Джек рухнул на пол. Она быстро натянула халат, схватила сумочку и выхватила из нее «кольт» – как раз в тот момент, когда он сбросил покрывало. Его рука потянулась к «кольту», висевшему у него на правом бедре. Рейвен не сомневалась в его реакции, но она уже наставила на него свое оружие. – Неужели ты застрелишь меня, девушка Харви? – Она, может, и нет, а я – так непременно, – раздался голос Слейта, и она увидела, что он стоит в дверях вагона, приставив дуло пистолета к спине Джека. Рейвен на секунду отвлеклась, и ее рука дрогнула. Команчи Джек, воспользовавшись ее замешательством, бросился к окну. Слейт побоялся выстрелить, опасаясь задеть Рейвен. Бандит подтянулся и высунулся из окна в тот момент, когда Рейвен в него прицелилась, но теперь Слейт, бросившийся вслед за Джеком, оказался на линии ее выстрела. Слейт и схватил Команчи Джека за ногу, когда тот уже почти вылез из окна и собирался взобраться на крышу вагона. Слейту удалось затащить его обратно, и они начали драться, катаясь по проходу вагона. Рейвен пыталась выстрелить в Команчи Джека, но тот все время находился в движении. Силы у них, очевидно, были равные, хотя Слейт был намного выше ростом. Они то и дело ударялись о полки. Закусив губу, Рейвен наблюдала за борьбой, лихорадочно соображая, что же делать. Когда Команчи Джек оказался рядом с ней, она ударила его по голове рукояткой «кольта», и он потерял сознание. Слейт, шатаясь, встал. – Спасибо. Ты справилась с этим весьма профессионально. – Тыльной стороной ладони он стер с губ кровь. – Ты вообще всегда ведешь себя в подобных ситуациях как профессионал. Это заставляет задуматься. Кто ты, черт возьми, на самом деле? – Я могу задать тебе тот же вопрос. У тебя был отличный шанс пристрелить Джека, но ты почему‑то этого не сделал. – Я боялся, что попаду в тебя. – Для преступника, которому следует быть метким стрелком, такие отговорки звучат смешно. Из‑за тебя он чуть было не сбежал. У меня все было под контролем, пока не появился ты. – Ты ошибаешься, а я не хотел рисковать твоей жизнью. Но, похоже, ты привыкла обращаться с оружием. – Тебе‑то какое дело до этого? – Большое. Ты не похожа на женщину, которая просто разыскивает своего дядю. Кто ты? – А ты кто? Приятель Команчи Джека? Слейт сдвинул брови. – Тебе он известен? – Да, как и тебе, очевидно, – сказала Рейвен и направила свой «кольт» на Слейта. – Ты что делаешь? – изумился он, и его рука автоматически скользнула вниз – туда, куда он сунул пистолет. – Вчера вечером ты просил меня доверять тебе, Слейт. Я тебе поверила, но это было вчера. А сегодня все говорит за то, что ты работаешь на пару с Команчи Джеком. – Что?! Как ты можешь говорить такое? Да я только что спас тебя от него. – А меня не надо было спасать. Эта небольшая драка была затеяна тобой с целью освободить Команчи Джека, сбить меня с толку, заставить доверять тебе еще больше, а потом выпытать у меня нужную тебе информацию. Не вышло. – Какое‑то безумие! Кто ты? – Это не имеет значения. А теперь свяжи своего сообщника и не сомневайся, что, если придется, я могу быть очень решительной. – Мой сообщник? Я считал его твоим сообщником. – Что?! Не смеши меня. Но реплика Слейта все‑таки сбила ее с толку, и она вдруг подумала, что, возможно, не права. А Слейт, воспользовавшись ее замешательством, вырвал у нее пистолет. Она хотела отнять его, но он, уперевшись ей в грудь, держал ее на расстоянии вытянутой руки. Не спуская с Рейвен пристального взгляда, Слейт взвесил в руке тяжелый «кольт», а потом машинально провел большим пальцем по рукоятке. Неожиданно нахмурившись, он с минуту смотрел на пистолет, потом взглянул на Рейвен, и улыбка тронула его губы. – Ну и загадала же ты мне загадку! Но я все‑таки раскусил тебя, – с удовлетворением в голосе заявил он. – Неужели? Это, вероятно, означает, что сейчас ты меня убьешь. Я единственная, кто знает правду о тебе, не так ли? Ты отнял у меня все, так что можешь забирать и мою жизнь. – Поверь, ты нужна мне живой, Рейвен. Или мне следует называть тебя мисс Каннингем? – О чем ты говоришь? – Ты отлично знаешь, о чем. Твоя игра закончена. – Понятия не имею, что ты имеешь в виду. – Р. Каннингем. Ты сыщик из Чикаго, которого нанял Тед, разве не так? – Конечно, нет. Я Рейвен Уэст. – Ты Рейвен Каннингем. Вот Тед удивится! – У тебя нет доказательств. – На рукоятке этого пистолета выгравированы буквы Р. и К. – Рейвен Каннингем. – Когда я купила этот пистолет для самообороны, на нем уже были эти буквы. – Не верю, Рейвен. Ты на самом деле Р. Каннингем, и это все объясняет. Никому и в голову не могло прийти, что нанятый Тедом детектив – женщина. Довольно умно придумано. И надо признаться, это сработало. – Все это выдумка, Слейт. – Нет, я прав. Ты все время была рядом с Тедом, тебя никто и не думал подозревать. С меня Тед глаз не спускал и все ждал, когда я найду подозреваемых и отправлю их за решетку. А ты просто подавала еду и между делом откапывала улики. Этим объясняется и твой наряд в Топике. Чертовски умно придумано. Я давно не видел такой хорошей работы. – Кому же об этом знать, как не тебе, преступнику. – Да, я знаю, но не потому что я преступник. – Нет? Ну, если я частный сыщик из Чикаго, то ты… техасский рейнджер. – Правильно. Молодец, быстро соображаешь. – Давай прекратим эти игры, Слейт. Мне надо идти в ресторан подавать завтрак. – Я потому сюда и пришел. Сейди беспокоилась за тебя. Они с Маргаритой позволили тебе подольше поспать, но поскольку ты слишком долго не появлялась, Сейди начала волноваться. – А ты пришел как раз вовремя. Неужели ты думаешь, что я поверю всем этим россказням? – Теперь я понял, почему ты всех подозреваешь. Я рад, что наконец‑то все прояснилось. – Послушай, мы много значили друг для друга. Я тебя не выдам, если ты просто сойдешь с поезда на первой же остановке и предоставишь Команчи Джека мне. – Я не сойду, Рейвен, я поеду до Сан‑Антонио. Ты не представляешь себе, как давно мне хотелось заполучить Команчи Джека. Носком сапога он пнул однорукого, но тот не шелохнулся. – И ты ждешь, что я этому поверю? – Вчера вечером ты сказала, что доверяешь мне. Так что придерживайся этой мысли, что бы ты сейчас ни думала. Сложив руки на груди, она скептически посмотрела на него. – Я действительно техасский рейнджер. Во всяком случае, был до того времени, как несколько месяцев назад начал следить за Команчи Джеком. – Я верю, что ты техасец, но где твой значок рейнджера? – Я сдал его перед тем, как уехать из Техаса. Этим я, конечно, могу вызывать подозрение, но я покидал штат и не знал, когда вернусь. – Неубедительное объяснение. – Зато правдивое. Что мне сейчас хочется сделать, так это подвесить Команчи Джека и смотреть, как он будет умирать. Уж я постараюсь, чтобы он умирал долго и мучительно. Я знаком с кое‑какими приемами команчей. Думаю, Джек их тоже знает. Только сейчас Рейвен начала воспринимать слова Слейта всерьез: уж слишком взволнованно он говорил. – Почему? – Он убил всю мою семью: отца, мать и брата. А потом сжег дотла наше ранчо. Рейвен была потрясена. Теперь она поняла, почему в голосе Слейта было столько боли, когда он говорил о своей матери. Похоже, он говорит правду. Может, он и в самом деле техасский рейнджер и тоже на стороне закона, как и она? Неужели Команчи Джек отнял у Слейта семью, так же как и у нее? – Зачем было Команчи Джеку убивать твою семью? – Мой старший брат Том тоже был рейнджером. Он арестовал Джека, посадил его в тюрьму и поехал навестить родителей. Я в это время был в Сан‑Антонио. А Команчи Джек сбежал, и когда я приехал на ранчо, все уже было кончено. Он убил всех, но перед этим отрезал каждому левую руку. – Зачем? – содрогнулась Рейвен. – Когда Том арестовывал Джека, ему веревкой оторвало левую руку. – Какой ужас! – Да, но это правда. Теперь ты знаешь про меня все. Настала твоя очередь рассказывать. – Ладно, доверюсь тебе. Я действительно Р. Каннингем, а пистолет принадлежал моему отцу Роберту Каннингему – владельцу детективного агентства. Я сначала помогала отцу, а потом возглавила агентство. Я была помолвлена с единственным, кроме меня, сотрудником – Сэмом Фэрфилдом. – Ты была помолвлена? – Да. – Ты его любила? – Да. – Понимаю. – Ничего ты не понимаешь. То, что я чувствовала к Сэму, была любовь, но она была совсем не такой, какую я узнала с тобой. Впрочем, это к моей истории не относится. – Я так не думаю. Рейвен не стала спорить, а продолжила свой рассказ: – Владельцы железнодорожной ветки «Атчисон, Топика и Санта‑Фе», а также Южно‑Тихоокеанской дороги наняли агентство Каннингема для расследования целой серии грабежей в поездах, следовавших из Канзаса в Техас. Для нас это было возможностью расширить наше дело за пределы Чикаго. Сэм поехал на Запад первым и был убит. Нам сообщили, что на месте преступления был замечен однорукий человек, но никого не арестовали. Мой отец пришел в бешенство. Он поехал туда и тоже был убит. Снова никто не был арестован, но однорукого и в тот день видели в городе. – Стало быть, ты приехала сюда, чтобы найти этого человека и свершить правосудие? – Верно. – И ты меня нашла, – зловеще произнес Команчи Джек, садясь и направляя свой «кольт» на Рейвен. – Команчи научили меня, что молчаливый человек узнает гораздо больше, чем болтун. – Положи пистолет, – скомандовал Слейт. – Ты не сможешь сбежать с поезда. – Это вы не сможете. Вы уже мертвецы, как и все остальные, так что я могу признаться в том, что сделал. Я убил их всех, как они того и заслуживали. Я потерял руку из‑за Слейтона. Никто не может безнаказанно причинить вред Команчи Джеку. А Каннингем пытался воспрепятствовать моему делу и тоже поплатился за это. – Сдавайся, Джек, – сказала Рейвен. Как они могли так опрометчиво увлечься разговором и забыть про бандита? – Я с удовольствием избавлюсь еще от одного Слейтона, – ничуть не смущаясь, продолжал Джек, – чтобы закончить то, что я начал на их ранчо. А ты, девушка Харви, оказалась свидетелем, и хотя мне даже жаль, но придется выкинуть тебя из окна. – Пожалуйста, не надо, – взмолилась Рейвен, пытаясь отвлечь внимание Джека. Тогда у Слейта, может быть, будет шанс попытаться что‑нибудь сделать. – Проси не проси, а я… Слейт бросился Джеку под ноги, и тот, отчаянно ругаясь, упал, а потом попытался встать и снова нацелить пистолет на Рейвен. Но Слейт его опередил: хотя Джеку и удалось подняться, но его пистолет оказался у Слейта. – Рейвен, – сказал он, бросая ей «кольт», – держи его под прицелом, пока я буду его связывать. Хочу узнать, что они собираются сделать с серебром. – Ничего ты не узнаешь. – Посмотрим. Ты и так уже наполовину мертвец, так что не жди пощады. Мы хотим знать, кто стоит за грабежами на железной дороге от Канзаса до Техаса и когда они собираются напасть на поезд, чтобы украсть серебро. – От меня вы ничего не узнаете. – Если тебе нечего сказать, у нас нет причины оставлять тебя в живых. – Слейт закончил связывать Джека простынями, достал из‑за голенища сапога нож и приставил его к горлу бандита. – Говори.
Date: 2015-11-13; view: 260; Нарушение авторских прав |