Истоки концепции народности в Европе

Народность как литературная категория возникает в литературе сравнительно поздно. Аристотель решает вопросы специфики произведения искусства в основном на уровне формального мастерства. Из пяти требований («порицаний»), предъявленных им к произведению искусства, только требование соответствия нормам нравственности является «внешним» для такого произведения. Остальные требования остаются в пределах эстетических «правил». Для Аристотеля неприемлемо «вредное для нравственности» произведение. Понятие «вреда» основано здесь на общегуманистических принципах добра и зла.

До XVII в. в теории литературы сохраняется и даже углубляется нормативность в трактовке специфики произведений искусства. Незыблемым остается и требование нравственности. В «Поэтическом искусстве» Буало пишет:

…Сурового суда заслуживает тот,

Кто нравственность и честь постыдно предает,

Рисуя нам разврат заманчивым и милым.

Только искусствознание XVIII в. делает на пути к народности ряд решительных шагов вперед. А.Г. Баумгартен в незаконченном трактате «Эстетика» (1750‑е годы) не только включает в научный оборот термин «эстетика», но и опирается на понятие «вкус».

И.И. Винкельман в работе «История искусства древности» (1763) связывает успехи греческого искусства с демократизмом государственного управления.

Решительный поворот в европейской науке об искусстве происходит в 50 – 60‑х годах XVIII в. в трудах Ж.Ж. Руссо, Г.Э. Лессинга, И.Г. Гердера.

У Руссо это был цикл его сочинений: «О науках и искусствах» (1750), «Рассуждение о начале и основаниях неравенства между людьми» (1755), «Об общественном договоре» (1762), «Эмиль, или О воспитании» (1762), «Исповедь» (1782). В противовес античным и аристократическим нормам искусства он выдвигает идеи конкретного историзма и национального своеобразия произведений литературы и искусства.

В работах Лессинга «Лаокоон, или О границах живописи и поэзии» (1766), «Гамбургская драматургия» (1769), а также в его статьях критикуется теория эстетического «спокойствия» Винкельмана, выдвигается идея немецкого национального театра.

Важнейшую роль в становлении концепции народности литературы в Европе и в России сыграли труды Руссо и Гердера.

В работах Руссо впервые был подвергнут сомнению и затем отвергнут главный принцип классицизма – теория подражания и «украшенного» подражания образцам. Намечаются признаки нового сентиментально‑романтического направления в литературе, открытого романом Руссо «Юлия, или Новая Элоиза».

Концепция народности пришла в русскую литературу вместе с романтизмом. Под влиянием Руссо Гердер разрабатывает свое учение об историзме и народности как основных признаках и источниках литературы каждой нации, решительно отвергая мысль о подражании, характерном для теоретиков классицизма.

Философско‑исторические концепции Гердера, отразившиеся на развитии новой историографии, также восходят к Руссо, опираются на идеи гуманизма и народности. В противовес отвлеченному рационализму выдвигалась реальная личность из народа.

Руссо первым ориентировал общественную мысль на «естественность» жизни древних поколений, критикуя современные ему формы феодальной «цивилизации». Кант ввел в науку в качестве обязательного принцип критического анализа. Гердер положил начало изучению народного творчества в рамках национальной культуры. Так выглядит философская родословная теории народности литературы в ее истоках.

Гердер принимает идею национального воспитания, выдвинутую Монтескье. Труды Гердера послужили толчком к началу изучения народной поэзии, и не только в Германии. После Гердера интерес к изучению народных памятников стал в Европе повсеместным. Интерес этот был связан с практической деятельностью ученых по собиранию памятников старины и народного творчества. Гердер с огорчением говорит об отсутствии в раздробленной Германии национальной литературы, взывает к чувству национального достоинства и патриотизма. Заслугой Гердера является также обращение к «мифологии», к изучению народных преданий. Он призывает «познать народы» не поверхностно, «снаружи», как «прагматические историки», а «изнутри, через их собственную душу, их чувства, речи и дела». Это был поворот в изучении народной старины и поэзии и вместе с тем в развитии самой поэзии. Важным здесь было обращение к древней народной поэзии на самых разных этапах ее развития, к народной жизни и народному характеру.

Гердер изучает литературу малоисследованных европейских народов – эстов, литовцев, вендов, славян, поляков, русских, фризов, пруссаков. Он дает толчок и научному исследованию национальных особенностей поэзии славянских племен. Религия, философия и история у Гердера – категории, производные от народной поэзии. По мысли Гердера, у каждого народа, каждой нации был свой «образ мышления», своя «мифическая обстановка», зафиксированные в «своих памятниках», на своем «поэтическом языке».

Особенно близка Гердеру мысль о синкретизме первобытных форм народной культуры, в которой поэзия была составным элементом.

Великим «народным поэтом» Гердер считает Гомера. По мнению Гердера, поэзия народа отражает характер народа:

«Воинственный народ воспевает подвиги, нежный – любовь». Он придавал важное значение как «главнейшим», так и второстепенным чертам жизни народа, представленным на его собственном языке, сведениям о понятиях и нравах нации, об ее науке, играх и плясках, музыке и мифологии. Гердер добавляет при этом, используя способ классификации и терминологию точных (естественных) наук: «Как естественная история описывает растения и животных, так здесь описывают себя сами народы».

Гердер постоянно развивает мысль о плодотворности развития литературы в национальных формах и рамках.

Возникновение интереса к изучению литературы, народа и народности в России не зависело целиком от западноевропейского влияния и определялось условиями российской действительности. Таков был интерес к народной поэзии, выразившийся в издании древних памятников, песенников.

Но начавшееся в России, независимо от Западной Европы, изучение народной поэзии не имело под собой достаточной научной базы. В русском литературоведении XVIII в. преобладало собирательство и издание произведений фольклора, в то время как Гердер уже использовал при изучении фольклора определенные научные принципы. Так, народная песня воспринимается им как отражение важных сторон жизни народа. Специфику народной песни Гердер видел не в ее форме, не в картинах или образах, запечатленных в ней, а в мелодии, которая передавала внутреннюю, глубинную сущность миросозерцания народа, его психологию. Поэтому, по словам Гердера, «песню надо слушать, а не видеть, слушать ухом души».

Подобные принципы долгое время не могли в полной мере использоваться русскими учеными из‑за политических и цензурных ограничений.

Философские обобщения в совокупности с идеей «человечного чувства», отличавшие мировоззрение Гердера, объясняли «внутреннюю» («первого порядка») судьбу народов, их нравственное содержание, а изучение характера учреждений, быта, нравов, состояния историографии и более ясная и четкая постановка вопроса о народной поэзии объясняли судьбы народов.

Гердер развивает идею «органического развития», где преобладает мысль об определяющей роли материальных факторов в развитии общества.

Потребности общества, народа – это исходный пункт научных исследований российских теоретиков литературы. Понятия «традиция», «предание», выдвинутые Гердером, стали наиболее употребительными в трудах русских ученых.

Наиболее сильная сторона деятельности Гердера – постановка им проблемы народности литературы. Изучая «великий ход времени и народов», по мысли Гердера, необходимо прежде всего обращать внимание на язык и литературу, а в них – на народное творчество, где время отобрало и сохранило наиболее значительные и наиболее древние памятники.

Интерес Гердера к народной поэзии возник также под воздействием Руссо. Гердер не разделял односторонне отрицательного отношения Руссо к цивилизации, но сочувствовал его идее естественности человеческих стремлений, роли народных масс в истории. Этим в значительной степени объясняется огромное внимание, уделяемое Гердером народной поэзии.

Гердер противопоставляет нормативность классицизма живому творчеству народа.

Гердер впервые ясно и решительно указывает, во‑первых, на великую историческую важность, какую представляет изучение народной поэзии для определения древнейших эпох народной жизни и народного характера; во‑вторых, – на значение народной поэзии, которая может служить «освежающим» элементом современной поэзии.

Гердер называет поэзию первобытных народов «архивом народа». Для народов – это «их теогония и космогония, деяния их отцов и события их истории, отпечаток их сердца, картина их домашней жизни».

Ученый рассматривал и Библию как собрание национальных песен, как памятник живой народной поэзии, а не как Божественную книгу.

Идея исторического развития, опирающаяся на национальную специфику, по Гердеру, охватывает не только литературоведение, но и науки о языке, историю и религию. Гердер положил основание новым принципам литературоведения, языкознания, философии, отвергнув идею божественного происхождения науки и рассматривая ее как выражение содержания и формы народной поэзии.

Ярким выразителем идеи народности в искусстве во второй половине XIX в. явился французский ученый И. Тэн. Из трех факторов искусства – «раса», «среда» (географическая, климатическая обстановка), «момент» (исторические условия), – рассматриваемых им в работе «Философия искусства» (1869), фактор «расы» (национальные особенности) является у него ведущим.

Основным условием возникновения национального искусства Тэн считал «среду», а главным признаком среды – «народность» («племя») с его врожденными способностями. Уже вкусы ранних эпох развития народов он считал естественными и всеобщими. Так, причиной расцвета итальянской живописи эпохи Возрождения, по Тэну, были «поразительные» художественные способности всех слоев народа. Французский национальный тип отражает «потребность в отчетливых и логически связанных между собой идеях», «гибкость и быстроту ума».

Расцвет национального искусства ставится Тэном в центр исторических периодов, между бурными потрясениями, характеризующими становление нации и периодами ее упадка. Век, народ, школа – таков путь возникновения и развития искусства, по Тэну. При этом школа может быть национальной (итальянской, греческой, французской, фламандской) или же определяется именем гениального художника (Рубенс, Рембрандт). Национальный характер создается «национальным гением» и выражает особенности расы (китайцев, арийцев, семитов), у которой по строению языка и роду мифов можно провидеть будущую форму религии, философии, общества и искусства. Иногда встречаются такие типы характеров, которые выражают черты, общие почти всем нациям, всем «группам человечества». Таковы герои произведений Шекспира и Гомера, Дон Кихот и Робинзон Крузо. Эти произведения «выходят за обычные пределы», «живут без конца», являются вечными.

«Незыблемая национальная основа», создающая «национальных гениев», восходит у Тэна к случайным признакам субъективного плана. Например, испанскому национальному характеру присущи экзальтация и любовь к острым ощущениям. Искусство, по Тэну, порождается народом, массой как совокупностью индивидуумов с определенным «состоянием умов», в которых «образы» не «искажены идеями».

Талант, воспитание, подготовка, труд и «случай» могут привести художника к созданию национального характера. Национальный характер (как, например, Робинзон или Дон Кихот) несет в себе общечеловеческие черты «вечного» типа: в Робинзоне показан «человек, вырванный из цивилизованного общества», в Дон Кихоте – «идеалист высшего порядка».

В великом художественном произведении литературы воспроизводятся черты исторического периода, коренные особенности «племени», черты человека «вообще» и «те основные психологические факторы, которые являются последними причинами человеческих усилий».

Тэн утверждает, что особенности психологии народов позволяют переносить типы искусства от одной нации к другой (например, итальянское искусство во Францию).

Date: 2015-11-15; view: 456; Нарушение авторских прав