Часть вторая 18 page

Но самым пикантным стало не то, что она вновь собралась замуж – жениться надумал и Аркадий Петрович. После спецоперации в Провансе он на несколько дней заехал в Париж, а вернулся оттуда в Москву в сопровождении модельки Зои.

Инна сначала не могла поверить, что отец всерьез собирается жениться на этой пустоголовой, но – это она была готова признать – прелестной особе. Она понимала, что ее отец далеко еще не старик и человек, как и все. И что ему требуются спутница жизни и плотские утехи.

Но ведь не с Зоей же! Хотя против того, чтобы эта девица стала любовницей отца, Инна не возражала. Но вот на то, что она метила в ее мачехи, Инна не могла согласиться. Олег был полностью на стороне Инны и выражал свое полное непонимание поведением Аркадия Петровича.

Но Берберов не нуждался в советах. А затем заявил, что если и он, и его дочь хотят сочетаться узами брака, то почему бы не сделать это вместе? Инна была ошарашена подобным заявлением, но, в конце концов, согласилась. Она все еще надеялась, что свадьба отца с Зоей расстроится.

Этого, вопреки ее ожиданиям, так и не произошло. За неделю до торжественного события она с Олегом улетела в Рим. Там, в отеле «Дю Рюсс», одном из самых роскошных в итальянской столице, она позабыла наконец‑то обо всех невзгодах и проблемах. Инна вдруг поняла, что черная полоса в ее жизни закончилась и наступила белая. И что вместо Леонида у нее теперь был Олег.

А вот у отца имелась Зоя. Эта мысль по‑прежнему преследовала ее и не давала покоя. Инна вернулась в Москву в полной уверенности, что бракосочетание отца и модельки расстроилось. Но выяснилось: ничего подобного. Зоя ворковала с отцом, называя его Аркашей, и строила планы относительно того, сколькими отпрысками они обзаведутся.

Это напомнило Инне другую мачеху, Верочку, мать Никиты. Она ведь тоже мечтала об отпрысках – и чем все завершилось? Но в случае с Зоей подобная трагедия не грозила.

Зоя, уже поселившаяся в особняке, где обитал отец (Инна переехала в московскую квартиру), вела себя до невозможного вольготно и вовсю шпыняла Никиту. Кажется, недалекой и жестокосердной девице нравилось унижать несчастного подростка, постоянно отпуская шуточки насчет его физического уродства и отсутствия подружек.

Инне было жаль сводного брата, который, как она узнала, недавно прошел курс лечения в закрытой подмосковной клинике. Что именно за недуг поразил Никиту, Инна не знала, однако Зоя не имела права называть его «колченогим» и «буйнопомешанным». Странно, но отец не одергивал ее и не запрещал словесно истязать сына.

Инна пыталась поговорить со сводным братом, но Никита погрузился в себя и не желал с ней беседовать. Как ни стучалась она в дверь его комнаты, Никита так и не открыл и не впустил ее к себе.

– И как твой отец, человек проницательный и чертовски умный, повелся на эту девицу? – удивлялся Олег, также не одобрявший выбор будущего тестя. – Ведь эта Зоя – типичная хищница. Но это полбеды… Как его потянуло на такую безмозглую особу с манерами провинциальной ткачихи?

За эти слова Инна вознаградила его поцелуями. Да, она была счастлива. Действительно счастлива. И ничто не омрачало этого счастья, даже трагические события, которые имели место всего лишь полгода назад…

Но и неделя в Риме – упоительная, полная неги, волшебная – пролетела безвозвратно. Им так не хотелось покидать Вечный город, но их ждала Москва. А затем наступил день долгожданной свадьбы. Было начало июля. Двойную свадьбу отца и дочери Берберовых планировалось провести в подмосковной княжеской усадьбе, некогда разрушенной, а не так давно отреставрированной.

Церемония представляла собой небывалое, грандиозное зрелище, пышное и безвкусное. Во всяком случае, так считала Инна. Она бы ни за что не согласилась на подобный сценарий собственной свадьбы, если бы не просьба отца: Зоя очень хотела выйти замуж, как принцесса, а так как женились они в один и тот же день и в одном и том же месте, то делать было нечего, надо было принять правила чужой игры.

Платья обеих невест были сшиты в Париже, но у разных модельеров. Наряд Зои походил на парадные облачения восемнадцатого века, был украшен брюссельскими кружевами, серебряным и золотым шитьем, а также жемчугом и бриллиантами. Инна насмешливо именовала это «олигархически‑колхозным стилем» и даже не пыталась узнать, сколько стоит это помпезное великолепие.

Ее же свадебное платье было, напротив, крайне скромным, простого покроя и без всяческих ненужных прибамбасов. Но Зоя, заметив свою будущую мачеху у зеркала в соседней комнате, сначала побледнела, потом покраснела, затем наконец полиловела. Инна поняла, что до девицы дошло: наряд ее соперницы более элегантный и стильный.

Инна видела, как в комнату к Зое вошел отец, державший в руке сафьяновый футляр, из которого он извлек бриллиантовое ожерелье небывалой красоты. Инна велела закрыть смежную дверь, но и сквозь нее были слышны радостные вопли Зои.

Посмотрев на себя в зеркало, Инна сняла тонкую нитку жемчуга, украшавшую ее шею. Нет, она вообще откажется от драгоценностей – пусть на этом знаменательном событии сияет, подобно новогодней елке, ее мачеха.

В парке играла легкая классическая музыка – то ли Шопен, то ли Бетховен. Инна повернулась, посмотрела в зеркало, обрамленное огромными напольными вазами с белыми и красными прожилками гладиолусами, улыбнулась собственному отражению и осталась очень довольна. В ее задачу не входило затмить Зою, однако преподнести ей урок – почему бы и нет!

Дверь открылась, появился облаченный в смешную ливрею парень из обслуживающего персонала, подавший Инне пакет из блестящей бумаги, надписи на котором не было. Инна покрутила его в руках, решив, что это подарок от Олега. Если бы он преподнес ей бриллиантовое ожерелье, она бы его точно убила! Но нет, он решил сделать какой‑то иной, явно более интересный подарок.

Сгорая от нетерпения, Инна вскрыла конверт и извлекла из него пачку цветных снимков. Покраснев, она сначала подумала, что Олег переборщил и прислал ей фотографии их любовных забав.

А потом Инна поняла: да, это были любовные забавы с участием Олега. Но вот вторым действующим лицом была отнюдь не она. А Зоя!

Инна долго рассматривала мерзкие снимки, затем увидела входящего в комнату Олега. Он был во фраке, лицо его сияло от удовольствия.

– Нонночка, знаю, что видеть невесту до бракосочетания в подвенечном платье – плохая примета, но я не суеверный! – проворковал он, подходя к ней. – До начала осталось, кажется, семь минут…

Конечно, ведь вся свадьба была похожа на парад, с точно выверенным хронометражем и массой сюрпризов, спланированных и разработанных устроителями этого торжества.

Заметив, что с Инной что‑то не в порядке, он подошел к ней, а она сунула ему фотографии.

– Как ты ее назвал? Безмозглая особа с манерами провинциальной ткачихи? – произнесла зло Инна и уставилась на Олега.

Олег вгляделся в фотографии, и на его лице на мгновение – всего на мгновение! – отобразился ужас. Этого хватило, чтобы понять: он виновен. И хотя Олег, совладав с собой, стал тотчас уверять, что это фотошоп и что он и не думал изменять ей с Зоей, Инна развернулась и побежала вон.

Дверь соседней комнаты открылась, и она увидела отца с побелевшим лицом и трясущейся нижней челюстью. В руках он держал фотографии – наверняка те же самые, что получила и она. А около него, воя и ноя, застыла заламывающая руки моделька.

Олег попытался задержать Инну, но она закатила ему оплеуху и заявила:

– Никакой свадьбы не будет! Оставь меня в покое!

– Нонночка, разреши мне все тебе объяснить… – умолял Олег, но Инна, чуть не сбив с ног одного из организаторов свадьбы, который явился, чтобы объявить, что церемония начинается, выбежала прочь.

Инна оказалась в кухне, а оттуда вышла в сад. Она неслась куда глаза глядят, желая только одного: оказаться как можно дальше от этого ужасного места.

Олег… Он все же предал ее! Он изменил ей – и с кем, с Зоей! Но почему? Разве ему было недостаточно ее одной? И почему он тогда уверял, что любит ее, если спал с этой моделькой?

Она вдруг подумала о Леониде, о том, что он никогда бы так не поступил. И ей стало больно, так больно, что в груди не хватало воздуха, и даже заплакать она не могла.

Инна выбежала с территории дворцово‑паркового комплекса, едва увильнула от роскошного автомобиля, доставлявшего запоздавших на церемонию ее собственного бракосочетания гостей, а потом поняла, что ведь просто не сможет уехать отсюда. Не идти же в самом деле пешком! Чтобы взять автомобиль, надо было возвращаться обратно к дворцу. Именно этого Инна делать не желала. Потому что тогда она неизбежно снова встретится с Олегом…

Инна обернулась, заметив спешащих по парку людей. Как будто она сбежала не с собственной свадьбы, а из тюрьмы! Вдруг откуда‑то сбоку раздался звук клаксона. Инна обернулась – и увидела молодого мужчину на роскошном, сверкающем хромом мотоцикле.

Он снял шлем, и Инна тотчас узнала его. Это был тот самый синеглазый официант!

Протягивая Инне другой шлем, он сказал:

– Если хотите убраться отсюда без проблем, то предлагаю свою помощь. Надевайте шлем и забирайтесь на сиденье!

Дважды повторять не пришлось – Инна быстро схватила шлем, надела его и, приподняв подол длинного платья, забралась на сиденье. Мотоцикл практически сразу тронулся с места. Набирая скорость, он устремился прочь от роскошной дворянской усадьбы, где Инна едва не стала женой обманщика Олега.

Держаться пришлось за водителя, причем руки Инны обняли его тело, затянутое в кожаную куртку. Инна старалась не слишком прижиматься к безымянному спасителю, однако он все увеличивал скорость, так что девушка инстинктивно прильнула к его спине. Она тотчас отпрянула, но когда несколькими мгновениями позже опять прильнула, то вдруг почувствовала себя в безопасности.

За ними никто не гнался, их никто не пытался догнать, однако Инна понимала, что Олег сейчас рвет и мечет. Наверное, то же касалось и модельки Зои. Не без злорадства Инна подумала о том, что не обзаведется мачехой. Второй мыслью было, что не суждено ей выйти замуж во второй раз.

Минут через сорок после начала головокружительной поездки они остановились около какой‑то придорожной забегаловки, грязноватой и не самого презентабельного вида. Ее спаситель припарковал мотоцикл и, спрыгнув на асфальт, произнес:

– Понимаю, у вас много вопросов, поэтому лучше разобраться с ними прямо сейчас. Кстати, разрешите представиться – меня зовут Даниил.

Он помог Инне спуститься на землю, и девушка осмотрелась. Они находились где‑то на подъезде к столице, но здесь она еще не бывала ни разу. Да и в подобного рода заведениях ей не приходилось перекусывать, во всяком случае, в последние лет пятнадцать. Собственно, с тех пор, как отец стал богатым и влиятельным человеком…

Кажется, Даниила в заведении знали, потому что полная хозяйка, на удивление ловко сновавшая с грудой тарелок между столиками, за которыми сидели посетители, в основном дальнобойщики, кивнула ему как старому знакомому. Причем ее толстые губы расплылись в слащавой усмешке. Инна вздрогнула и посмотрела на своего спутника. Он, определенно, был хорош собой, а его отличительной чертой были бездонные синие глаза. И что могло его связывать с этой вульгарной особой?

А вот на Инну хозяйка заведения уставилась с подозрением. Впрочем, точно так же, как и Инна на нее. Девушка поняла: нечасто, наверное, здесь появлялись особы, облаченные в модельные свадебные платья, пусть и скромного покроя, но по весьма нескромной цене.

В ее сторону повернули головы и мужчины‑посетители, парочки из них цокнули языками, и Инна почувствовала себя крайне неприятно, заметив, что эти типы раздевали ее глазами.

– Привет, Данюшик! Давненько тебя не было видно! – пропела хозяйка, подплывая к ним. Она смотрела исключительно на Даниила, делая вид, что Инну не замечает вовсе.

– Мы пройдем наверх? – спросил он, хотя это был не вопрос, а утверждение. Хозяйка тотчас закивала:

– Конечно, конечно! Располагайтесь и чувствуйте себя как дома!

Даниил подошел к лестнице, которая вела на второй этаж. Инна вдруг испугалась: она же попала в натуральный разбойничий притон! А что она знает об этом субъекте по имени Даниил, кроме того, что у него красивейшие синие глаза? И куда он собрался ее вести?

Видимо, поняв, что она колеблется, Даниил произнес:

– Ну, не бойтесь, наверху отнюдь не номера борделя и не комнаты для курильщиков опиума. Там все та же забегаловка, только, так сказать, для вип‑персон. То есть для нас!

Даниил заспешил по лестнице вверх, а Инна, чувствуя себя пристыженной, последовала за ним. Он ведь помог ей, причем уже во второй раз, а она не доверяет ему? Глупости!

Она оказалась на втором этаже, который был несколько чище первого. Там Инна проследовала в небольшой кабинет, в котором стоял стол, а вокруг него – покрытый пятнами мягкий гарнитур. Пыльное окно выводило во внутренний двор, и из него можно было видеть деревья, а за ними – высоченные трубы какой‑то безымянной теплоэлектроцентрали.

Заметив, что Инна пристально осматривает пятнистую поверхность гарнитура, Даниил плюхнулся на него и заявил:

– Ну, платье вы не испортите, так как оно уже испорчено.

Он был прав – платье было покрыто брызгами грязи и местами порвано.

– Но ведь вам все равно? Вы ведь не собираетесь выходить замуж? – спросил он и пытливо посмотрел на Инну.

Инна осторожно опустилась на сиденье, а затем подозрительно уставилась на Даниила.

– Так это ваших рук дело? – спросила она. – Это вы прислали моему отцу и мне фотографии? Что вам, собственно, надо, и кто вы такой?

Даниил посмотрел на нее и произнес:

– Не знаю, что за фотографии вы имеете в виду. Наверное, те, из‑за которых вы решили сбежать из‑под венца. Мне все равно, поверите вы мне или нет, но я к этому отношения не имею…

– Тогда почему вы оказались около поместья, в котором должна была состояться моя свадьба? – произнесла запальчиво Инна. – Только не говорите, что случайно! Ничего не случайно! Так же, как не случайно вы оказались и в Коста‑Рике! Ведь так? Вы за мной следите!

Дверь распахнулась, и в помещение вкатилась хозяйка. Сыпля шутками‑прибаутками, по большей части скабрезными, она стала открыто флиртовать с Даниилом. Это было Инне чрезвычайно неприятно, и она, не скрывая, вздыхала.

– Что, устала? – спросила ее вдруг хозяйка, до этого делавшая вид, что не замечает Инну. – С ночной смены только что вернулась?

– С какой еще ночной смены? – спросила в недоумении Инна. – Вы хотите знать, не работаю ли я в больнице или на заводе?

Ухмыльнувшись, хозяйка произнесла:

– Цыпа, не пудри мне мозги. Где ты работаешь и в какой такой ночной смене, и ежу понятно. Иначе бы не стала так наряжаться. Правильно, мужики такое любят!

И тут до Инны дошло: эта женщина на полном серьезе приняла ее за проститутку! Ее, дочь одного из самых богатых людей России!

– Да не кривись ты так! – подмигнула ей хозяйка. – Я ведь тоже с этого начинала. Ведь когда‑то, не поверишь, я была красива, как парниковая роза. Мужики штабелями к моим ногам падали. И такие же, как у тебя, были и у меня платьишки. Но я поняла, что тряпки тряпками, а надо копить на свое дело. И вот – накопила!

Инна оторопело смотрела на нее, не зная, что сказать. Уверять, что она не проститутка? Но этим она только больше убедит собеседницу в собственной правоте. И все же она не выдержала и холодно произнесла:

– Вы ошиблись. Я не та, за кого вы меня принимаете…

– Ну конечно, не та! Все мы не те, пока нас клиент не снимет, – заявила хозяйка. – Хотя по тебе видно, что ты особа рафинированная, с характером. Наверняка не с каждым крутишь, а только с избранными. А Данюсик – он такой, избранный! Так, у нас здесь не «Ритц‑Корлтон», поэтому меню не будет. Могу посоветовать гороховый супец и домашние голубцы…

Инна ничего не возразила на тираду хозяйки, видя, однако, как прыгают чертики в глазах Даниила. Позволив ему сделать заказ для обоих, Инна дождалась, пока хозяйка не уйдет, и произнесла:

– Невыносимая особа!

– Наверняка она подумала то же о вас. Зато готовит она божественно. И на нее, если что, можно положиться – не предаст и не продаст. А это, поверьте, в нашем мире не так уж мало…

Инна пристально посмотрела на него и заявила:

– Не увиливайте! Вы за мной следите?

Она ожидала всего, чего угодно, но только не прямого честного ответа:

– Да!

Инна растерялась, а Даниил посмотрел на нее и добавил:

– Однако, как вы смогли убедиться, я на вашей стороне. Сегодня я был около поместья, так как желал убедиться, что с вами все в порядке. Потому что…

Он снова взглянул на нее и добавил:

– Потому что вы в смертельной опасности.

Появилась хозяйка с гороховым супом. Взяв далеко не самую чистую ложку, Инна осторожно опустила ее в потрескавшуюся тарелку. Суп оказался восхитительным, такого она не ела ни в одном из элитных ресторанов ни в Москве, ни за границей. Даниил же продолжал говорить:

– Да, в опасности. И смерть вашего мужа тому прямое подтверждение. А теперь к вашему другому вопросу. Итак, кто я такой…

Он замолчал, посмотрел в пыльное окно и произнес:

– Пожалуй, я начну не с себя, а с тех, кто желает причинить вам зло. Это могущественные и крайне изворотливые типы. Их специализация – зарабатывание денег при помощи современных технологий в области мнемологии. Вы знаете, что это такое?

Отправив в рот очередную ложку обжигающего, но такого вкусного супа, Инна ответила:

– Это связано с памятью? Наука, занимающаяся тайнами памяти, ведь так?

Даниил кивнул и добавил:

– Так, но не совсем. Эти люди имеют возможность манипулировать чужой памятью, чужими воспоминаниями. Они могут сделать так, что вы все забудете. Но это еще полбеды. Помимо этого, они могут имплантировать вам в голову ложные воспоминания, которые будут восприниматься вами как настоящие. Но и это еще не все. При помощи воспоминаний они могут заставить вас совершить те или иные поступки, которое принесут им самим кучу денег!

Инна отодвинула от себя пустую тарелку, и тут в комнату заглянула хозяйка. Увидев, что Инна все съела, она удовлетворенно произнесла:

– Ну вот, могу еще порцию принести, если хочешь. А то ты тощая такая, аж страсть! Наверно, требовательные у тебя клиенты! Ладно, вот голубцы! Пальчики оближешь!

Она брякнула тарелки на стол и скрылась.

– Манипуляция воспоминаниями? – спросила Инна. – Но это что‑то из разряда научной фантастики…

– Полеты в космос тоже раньше были фантастикой. Как, впрочем, и виртуальное общение посредством Интернета. И манипуляции на генном уровне. И многое другое, с чем мы сталкиваемся каждый день – не с самими научными процессами, а с их результатами. Когда пользуемся мобильным. Когда при помощи него выходим в Интернет. Когда потребляем генетически модифицированные продукты…

– Но какое отношение это имеет ко мне? – спросила Инна.

Даниил усмехнулся и ответил:

– Самое прямое. Ведь ваш отец – миллиардер! Вы – его единственная наследница. А ваши противники хотят заработать как можно больше денег.

– Кто они, эти противники? – быстро спросила Инна, а Даниил пояснил:

– Группа бессовестных и лишенных всяческих моральных принципов медиков и бизнесменов с криминальным прошлым.

– А кто вы? – снова спросила Инна, и молодой человек сказал:

– Тот, кто когда‑то стал их жертвой. А теперь превратился в самого серьезного противника…

Он замолчал и добавил:

– От прежней жизни у меня осталось только имя. Фамилия – у меня нет фамилии. Да и какая разница, какая она была. У меня, как и сейчас у вас, была раньше другая жизнь. Обеспеченная, размеренная, счастливая. Но все в одночасье изменилось, когда я по совету своей тогдашней жены обратился в клинику «Мнемозина». Запомните это название. Ибо это – средоточие зла. Я прошел недолгий курс физиотерапии, а потом… Потом против своей воли оказался лишенным всего, что мне было дорого. Они украли у меня не только мои деньги, мою жизнь и мое имя – они украли мои воспоминания!

Даниил замолчал, и Инна тихо сказала:

– Если вам тяжело говорить об этом, то не надо…

– Нет, и это тоже осталось в прошлом! – заявил, сверкая синими глазами, Даниил. – Их я больше не боюсь, более того, они боятся меня. Потому что мне повезло – мне удалось выйти из‑под их контроля, а потом сбежать. Вместе с другими жертвами я основал своего рода подпольную организацию. Наша цель – не только вернуть украденные воспоминания, но и предотвратить новые преступления.

Он внимательно посмотрел на Инну и произнес:

– По своим каналам я узнал, что с недавнего времени в клинике «Мнемозина» уделяется повышенное внимание вашему отцу и вам. Это значит, что на вас поступил заказ.

– Заказ? – спросила растерянно Инна, и Даниил подтвердил:

– Да, заказ. Это как с заказным убийством. Только никто не собирается лишать вас жизни – пока. А, по всей видимости, всего лишь лишить воспоминаний.

– Но кто? – спросила Инна, и Даниил пожал плечами:

– Если бы я знал, то сказал бы вам. Но имя заказчика известно, думаю, только доктору Гладышеву, основателю клиники «Мнемозина». Вам лучше знать, кто мог заказать вас!

Чувствуя, что ей стала страшно, Инна сказала:

– И что это значит – заказ? Какое отношение к этому имеет мой отец?

– В следующем месяце он намеревается посетить доктора Гладышева. Вы не были в курсе? Да, ваш отец должен стать одним из его пациентов. А потом, предполагаю, и вы!

– Я не записывалась на прием в эту клинику! – заявила Инна, а Даниил с улыбкой возразил:

– Значит, вас записал тот, кто вас заказал. У них есть масса возможностей сделать так, чтобы вы стали их пациенткой. Они… Этим словом мы обозначаем наших врагов!

– А смерть Леонида? – спросила Инна, чувствуя, что от информации голова у нее идет кругом. – Это их рук дело?

Даниил помрачнел и ответил:

– Да, их. Вашего мужа убили, и это часть их плана. Повторяю: он был всего лишь случайной жертвой, потому что мешал кому‑то в осуществлении плана. Того самого, который сейчас уже претворяется в жизнь. Я последовал за вами в Коста‑Рику, так как хотел напасть на след заказчика. Так мне удалось заполучить информацию о наемном убийце, отправившем на свет вашего супруга, и передать ее вам…

– Но убийцу тоже убили… – заметила Инна, и Даниил кивнул:

– Да, я в курсе, они позаботились обо всем и сделали так, чтобы вовремя замести следы. Это значит, что среди ваших друзей и близких имеется предатель.

Инна вздрогнула, а потом поняла, что Даниил прав. Ведь напрасно она успокаивала себя мыслью о том, что теперь, после кончины этого самого Жан‑Люка, убившего Леню, все завершится. В действительности все только начиналось…

– Но зачем кто‑то решил убить моего мужа? – крикнула Инна, а Даниил флегматично ответил:

– Эмоциям здесь не место. Думайте мозгами. Это как пазл – подбирайте фрагмент к фрагменту, рано или поздно ваши усилия будут вознаграждены, и вы соберете всю картину.

Он посмотрел на часы и заметил:

– Мне пора, вам тоже. Пока все равно сделать ничего нельзя. Я буду продолжать вести расследование, и когда мне станет известно что‑то новое, объявлюсь. Искать меня не надо, я вас сам найду.

Инна заявила:

– Вы что, на полном серьезе хотите меня бросить одну? Уйти, оставив в этой забегаловке? Вы должны мне помочь!

– Я и так вам помог. Причем больше, чем следовало, – ответил Даниил. – Обычно я предпочитаю не вступать в контакт с жертвами. Но в вашем случае я сделал исключение. Все теперь зависит от вас. План, как я уже сказал, осуществляется. Например, ваша расстроенная свадьба, я уверен, одна из частей головоломки. Как и смерть вашего мужа. Скоро последуют и прочие составляющие. Вы предупреждены – значит вооружены. Если вам повезет, вы сумеете обвести их вокруг пальца. А если нет…

Он поднялся из‑за стола и направился к двери. Не оборачиваясь, он произнес:

– Если нет, то я помогу вам. Я обещаю. Мы еще встретимся!

Он вышел, и Инна осталась одна. Она еще некоторое время сидела за столом, пока не появилась хозяйка. Заметив, что Инна съела только один голубец из трех, женщина заявила:

– Что приуныла? Данюсик укатил? Да, он парень хоть куда, но свободный, как ветер!

А потом сунула ей мобильный и велела:

– На, звони!

Инна взяла в руки телефон и задумалась. Кому звонить? Олегу? Нет, после произошедшего – ни за что! Но ведь если ее кто‑то заказал, то, может статься, что и фотографии, свидетельство его прелюбодеяния, поддельные. Хотя нет, взгляд тогда выдал Олега. Он в самом деле спал с Зоей…

Инна набрала номер мобильного отца. Он ответил на втором гудке и, услышав голос дочери, радостно произнес:

– Инночка, дочка, с тобой все в порядке? Куда ты делась? Где ты сейчас?

Инна с трудом объяснила ему, где находится, и отец велел ей ждать. Он прибыл через час с небольшим. Завидев кавалькаду внедорожников, хозяйка перекрестилась и схватилась за сердце. А узрев отца Инны, прошептала:

– Какой статный мужчина! Он кто, твой хахаль?

– Нет, мой папа! – ответила Инна, на что женщина возразила:

– Я так и говорю – твой папик! И где ты такого отхватила! Он ведь наверняка миллионер!

Инна не стала нервировать ее вестью о том, что, собственно, не миллионер, а миллиардер. И что он вовсе не так называемый папик, а самый настоящий папа. Инна попрощалась с хозяйкой и уселась в автомобиль, в котором находился отец.

– Ну и как свадьба? – иронично спросила она, и Аркадий Петрович ответил:

– Конечно, никакой свадьбы не было! Скандал получился знатный, но мне все равно. Во всем виноват твой Олег!

– Ну, и твоя Зоя тоже не без греха, – ответила в тон ему Инна, а отец заявил:

– Конечно, не без греха. Но ведь у нее нет мозгов! А он этим воспользовался! Соблазнил дурочку!

С тем, что у Зои мозгов не было, Инна была согласна. Но она никак не могла согласиться с тем, что во всем виноват Олег. И почему она так старается его выгородить? Как будто… Как будто до сих пор все еще любит!

Она заставила себя думать о чем‑то другом, и вдруг перед глазами у нее возник образ синеглазого Даниила. Нет, только не это!

Отец был так взбешен тем, что Олег, по его мнению, соблазнил Зою, что даже толком не поинтересовался, как Инна попала в придорожную забегаловку. О новом знакомце Данииле Инна решила отцу ничего не говорить.

Она поразилась, узнав, что отец решил переселиться в московскую квартиру, которой пользовался крайне редко, предоставив Зое возможность квартировать в его особняке. Инна поняла, что отец все еще любит неверную невесту. Так же, наверное, как и она еще любит Олега, своего неверного жениха.

Этот неверный жених поджидал Инну около элитного жилого комплекса на Яузе, где девушка занимала роскошный пентхаус. Впрочем, охрана дома так и не подпустила Олега к ней, но она видела, как он размахивал руками и кричал что‑то жалостливым голосом, стараясь привлечь к себе внимание.

Номер телефона пришлось сменить – Олег звонил ей чуть ли не каждые пять минут и засыпал эсэмэс‑сообщениями. А Инна, не покидая квартиру, мучительно размышляла над произошедшим.

Итак, она верила тому, что сообщил ей Даниил. Все, что произошло, – звенья одной и той же цепи. И самое ужасное еще впереди. Конечно, она могла рассказать обо всем отцу и попросить Романа Романовича, шефа его службы безопаности, о помощи в расследовании.

Но могла ли она доверять Роману Романовичу? Ведь Даниил сказал: около них окопался предатель. А ведь именно Роман Романович готовил операцию по захвату Жан‑Люка, и, несмотря на все, киллера обнаружили уже мертвым. Удалось ли кому‑то обставить ушлого бывшего комитетчика или он сам сделал так, чтобы Жан‑Люк умер до того, как смог дать показания? Тогда это значило одно – Роман Романович работал на «них»!

Или она ошибалась? Инна колебалась. И Олег… Он был, без сомнения, мерзавцем, однако она не верила в то, что он имеет отношение к этому жуткому плану. Наоборот, Олег – жертва, ведь он никогда не стал бы посылать ей фотографии собственного грехопадения с Зоей. Ведь он так хотел жениться на ней, Инне, а в результате свадьба расстроилась!

Зоя… Об этой модельке не было известно ничего, кроме того, что она сама поведала отцу. Но ведь она могла сообщить ложную, хотя и выглядевшую чрезвычайно правдоподобно информацию. И быть не той, за кого себя выдавала. Что, если она только играла роль глуповатой, туповатой, истеричной модели?

Инна приняла решение: она начнет собственное расследование. Не будет подключать к нему никаких частных детективов, ведь они могут быстро проколоться. Имелся еще и Даниил, который обещал помогать ей. Но этому обещанию Инна не особенно верила. Хотя и поняла вдруг, что была бы рада увидеть синеглазого типа на мотоцикле. Нет, о нем ей следовало забыть!

У отца Инна узнала, что он в самом деле записался на прием к доктору Гладышеву, главному врачу клиники «Мнемозина». Отец не мог толком сказать, кто посоветовал ему это заведение.

– Понимаешь, дочка, я не хотел тебя тревожить… Но ведь я уже не мальчик, память стала в последнее время подводить. А эта клиника – лучшая в стране. Мне ее рекомендовали… Только вот кто?