Белые пятна 2005 года

2005 год. Февраль. Пик зимней стужи. Возможно, вы помните, в тот год зима против обыкновения была невероятно холодной и суровой. Это тоже, как оказалось, было предупреждением природы, что год будет необычным. К сожалению, этого мы, люди, своевременно не поняли. Вся республика была поделена на 75 одномандатных избирательных округов, очень активно шла подготовка к выборам в Жогорку Кенеш назначенным на 28 февраля. Общественность с головой ушла в выборы, политические события подталкивали власть к катастрофе.

В Тюпском избирательном округе №71, где я выдвинул свою кандидатуру в депутаты Жогорку Кенеша, баллотировались еще 12 претендентов на пост члена парламента. Мы, как и они, не чуя ног под собой, не различая дня от ночи, работали, проводили встречи с избирателями, старались изо всех сил. Я нутром чувствовал, что впереди ожидает сложная политическая борьба.

В один из дней, когда местные жители были озабочены подготовкой к летним стойбищам и не понимали, в какую сторону власть ведет свою политику, а именно 19 февраля власть Акаева сняла мою кандидатуру с избирательной гонки.

Воспользуюсь случаем, расскажу первый факт. Примерно 10 тысяч моих сторонников были недовольны этим, народ вышел на улицу, перекрыл дорогу Тюп-Кеген. Я на самом деле вовсе не ожидал этого. При виде 10 тысяч человек у меня сердце запнулось, напряглось от своей судьбы, судьбы народа.

Порыв людей был так силен, что дорога Тюп-Кеген была перекрыта так, что даже мышь не проскочит. Народ принял решение: «Пока власть не выполнит наши требования, мы не сдвинемся с места. Не откроем дорогу». Они и меня не слушали. Люди сказали мне: «Садыр, ты иди, работай в своем штабе. Теперь разговор с властью оставь нам. Не вмешивайся». У меня не было иного выхода, кроме как согласиться на их условия.

На следующий день моя супруга привезла из Бишкека детей, ехала в село. Доехав до места перекрытия дороги, она сказала: «Я супруга Садыра Жапарова. Пропустите, пожалуйста, я замучилась с детьми в дороге». Народ не пропустил ее: «Будь ты даже супругой не Садыра Жапарова, а женой кого-то повыше, мы не можем тебя пропустить». Моя супруга взяла одного ребенка на руки, второго повела за собой, и с двумя детьми пешком дошла до Тюпа. Вот этот маленький жизненный эпизод доказывает настоящую стойкость в борьбе народа того времени.

Утром 21 февраля в штаб, где я сидел, пришел наш демократ Топчубек Тургуналиев со словами: «Меня направили к тебе Бакиев с Атамбаевым. Сказали, чтоб ты твердо стоял. Скоро по всей республике начнутся акции недовольства. Мы свергнем Акаева»,- так он убеждал меня, пожал руку и ушел. Прошло немного времени, пришел мой близкий друг Жениш, сказал: «Народ не пропускает и машину Топчуке, говорит, чтоб ты сказал народу хоть одно слово». Я ответил: «Посоветуемся с народом. Не могу сказать, какое решение он примет». Пошел на место митинга, народ еле-еле пропустил Т.Тургуналиева.

22 февраля. Ночь на исходе. Пришел на место перекрытия дороги. Перекрывшие дорогу люди установили специальный порядок, поочередно сменяли друг друга ночью, большинство ушло домой, остались дежурящие граждане. Кто не поместился в юртах, палатках, спали в разных местах на снегу. Увидев это, мне стало жалко простой народ. С одной стороны я оценил его волю. Внутренне закалился. Около 100 молодых ребят жгли шины от машин, сидели, грелись (есть видео архив).

Выйдя из машины, я увидел старую женщину, которая спала на снегу, укутавшись в чапан, скрючившись, и остановился как вкопанный. Перед глазами встал образ моей матери. Пошел прямо к ней. Ей на вид больше 60 лет. Там, где она спала, под ней растаял снег, виднелась чернеющая земля. Сразу разбудил ее: «Апа, вставайте, вы простудитесь, замерзли. Как я могу допустить, чтобы вы лежали на таком холоде?»,- быстро заговорил я.

Апа подняла голову: «Аа, Садыр, это ты. Скоро рассветет, дотерплю до этого, сынок. Мы защитим такого молодца, как ты»,- и снова легла на снег, положив голову на подушку из снега. Видя старую женщину, съежившись, лежавшую на снегу ради справедливости, бесстрашно жгущих шины ребят, я чувствовал гордость за весь наш народ с сильной волей, глаза наполнились слезами. Но я никому не показал этих слез. Сейчас думаю, что те события придали мне силы и дух на десятилетие в политике.

Такое единство народа, протест против несправедливого отношения власти было не только в Тюпе, оно горело огнем по территории всей республики. Этого не поняла только тогдашняя акаевская власть с заплывшими от жира глазами. Если на то пошло, то и сегодняшняя власть не понимает удивительных качеств в крови кыргызского народа, поддерживающего свободу, честность, справедливость. Наверняка вы помните, как Акаев для установления семейной власти совершенно открыто вмешивался в политику. В депутаты Жогорку Кенеша выдвигали свои кандидатуры его сын, дочь, свояченицы, старшие-младшие братья, и вообще все его любые родственники еле держащие головы. Они через суды снимая своих соперников, уж чересчур перегибали палку. У народа видевшего это закипала кровь от раздражения, и он перешел, напротив, к поддержке кандидатов, не поддерживаемых властью. Нам всем известно, чем кончилось такое бесовское пренебрежение собственным народом.

23 февраля. Морозы несколько отступили. Близкий человек власти Токон Шайлиева позвонила мне по телефону: «Давайте встретимся, сможете приехать ко мне?». В то время она была губернатором. Наверняка многие ее помнят. Токон Шайлиева была самым близким человеком Акаевых, в особенности, Майрам Акаевой. Тогда было время, когда сказанное ею исполнялось беспрекословно. И сама она в то время не со всеми людьми считалась.

Очевидно, она пообещала Акаеву, что «проведет выборы так, как вы пожелаете». Как только она заняла должность, она прямо-таки всех изводила, чванилась. От ее зазнайства народ злился, стоял грозно, но что ни говори, она была человеком, многое повидавшим.

Я согласился из уважения к ней, как к человеку, стоявшему во главе области, и поехал в город Каракол. В ее кабинете сидели мы втроем с моим старшим братом Сабыром, она открыто сказала: «Ты сними свою кандидатуру, из Тюпа должна пройти свояченица Акаева». Я ответил: «Нет, эже, не могу подорвать доверие народа. Вы проведите выборы честно. Пусть народ решит. Если народ изберет ее – пусть проходит».

Она обернулась к моему родному брату Сабыру: «Тогда ты сними свою кандидатуру от Каракола». Выяснилось, по плану Шайлиевой от Каракола должен был избраться или Эркинбек Алымбеков или Догдургуль Кендирбаева. Мой брат ответил ей: «Эжеке, я тоже не могу снять свою кандидатуру. Как я могу отказаться от доверия народа, избирателей и уйти?». В то время уже заканчивались выборы. (Позднее Шайлиева все равно достигла своей цели по Каракольскому избирательному округу).

Несмотря на победу моего брата Сабыра, губернатор надавила силой, подделала протоколы избирательных участков, провела Э.Алымбекова. После бегства А.Акаева избиратели брата решили через суд вытребовать назад мандат, стали готовиться к суду. Дело в том, что в то время суд в мгновение ока выдал бы решение. Было достаточно видеозаписей. Кроме того, у ставших депутатами от партии «Алга, Кыргызстан!» вообще не было никакой возможности выиграть в судах. Однако наш отец Нуркожо ажы собрал нас всех и сказал: «Дети мои, один из вас стал депутатом, будьте благодарны за это Аллаху. Э.Алымбеков оказался выросшим в сиротстве парнем. Он трижды выдвигался на депутатство и не проходил. Пусть и он тоже будет депутатом, оставьте его». Для нас слово отца было законом.

Поздней Э.Алымбеков услышав об этой истории, передал мне привет: «Я необычайно благодарен аксакалу. Передай ему спасибо от меня. Приглашу на чай, попрошу у него благословения». То ли это человеческая слабость, или что-то еще, одним словом, с того времени и до сегодняшнего дня, ни то что чай - он перешел к прямому обливанию нашей семьи грязью. И делает это в любом месте куда бы не приехал. Мы лишь посмеялись над этим и всё.