Письмо Н.В. Осиновской мужу Л.А. Осиновскому. Дорогой мой Левочка, здравствуй!

10 июня 1943 г. г. Тамбов

Дорогой мой Левочка, здравствуй!

Прости меня, пожалуйста, за преступное молчание!! Так закрутилась в работе, что невозможно было выбрать время, чтобы сосредоточиться и написать письмо. Ты ведь у меня добрый, долго сердиться не станешь. А я, конечно, исправлюсь даже несмотря на то, что ты сам не очень балуешь меня письмами, а потому заставляешь сердиться.

Вот и теперь опять перерыв в получении от тебя писем. Снова тревога и беспокойство за любимого, предположение, что ты снова на фронте, в этом ужасе войны. А нам хочется, чтоб ты был в безопасности, чтоб был бодр, здоров, весел, а самое большое желание - приблизить тебя или хоть час свидания с тобой. Ведь скучаю о тебе и беспокоюсь.

Вчера особенно грустно стало, а почему, не догадаться тебе ни за что!!! У меня в гостях был Сергей Киселев со своей женой - ее имя Антонина Андриановна. 3 дня как он приехал и теперь живет у нее. Да, жили два друга в г. Тамбове, и жизнь у них сложилась почти одинаково. Я этим союзом очень довольна, но Тонька, как видно, еще не привыкла к своему положению и нервничает. Я ее понимаю, ведь она самолюбивая. Сергей выглядит прекрасно, здоровый, загорелый детина, работает в Ельце начальником гаража, носит звание сержанта и радуется этому, над тобой посмеивается, что ты останешься военным навсегда. Он оказался похитрее. Это все, конечно, пустяки.

Возвращайся, родной, кем угодно, но только вернись снова ко мне, в нашу милую семью, куда тебя все так ждут. Я тебя жду, мой родной, и если б ты мог понять, как не хватает тебя, твоей доброй и прекрасной души, твоих милых глаз и крепких объятий. Все, все так дорого и мило.

Сейчас у нас дома хорошо - уютно, много цветов. Около твоей карточки, которая стоит на столе рядом с моей постелью, красуются красивые пионы и нежные чайные розы. Зашла ко мне приятельница и, любуясь, сказала: «Уж не мужа ли ты ждешь?!?». Она, моя милая Наташа, не понимает, что я и без цветов и с цветами жду тебя каждый день, каждый час, хоть и вынуждена признаться себе, что ждать пока рано. Но тогда вспоминаю слова твои: «Все дороги ведут в Тамбов...», и снова надежда закрадывается, чтобы прочно закрепиться. А с надеждой и жить как-то легче становится.

Работаю много, дома бываю мало. Сейчас опять чуть-чуть прихворнула, но думаю за два дня расправиться с противной ангиной. На операцию никак не могу осмелиться, а все потому, что тебя нет, с тобой бы уже давно на что-нибудь решилась, а так все ничего.

Заяц растет, целые дни проводит на улице, загорела, потеряла уже два зуба, а разговаривает, как взрослая. Бабусю по-прежнему обожает и капризна, как прежде. Плохо то, что заниматься с ней некому, а в детсад она не ходит. Бегает босая, в кадушку лазает ноги мыть (когда никто не видит), а потом без конца кашляет, а общий вид у нее неплохой - полненькая, только подурнела, потому что я ее хоть со скандалом, но подстригла как мальчишку под польку.

Мамка с папкой очень похудали, много заботы и работы. Живем дружно, хотя с папочкой иногда и сражаемся.

Ну, будь здоров, милый Лев! Целую крепко.

Твоя Нина