Глава 1. Конституционно-правовые основы права собственности 8 page

Распространенным случаем является ограничение права частной собственности иностранцев на недвижимое имущество: в Дании, Греции, некоторых других странах конституционно определено, что права иностранных граждан приобретать недвижимость (в том числе землю) ограничиваются законом. В Конституции Франции указано, что любое имущество, любое предприятие, эксплуатация которого имеет или приобретает национальное общественное значение или характер фактической монополии, должно стать собственностью общества. Конституция Исландии закрепляет возможность ограничения законом права собственности на недвижимое имущество и на доли (акции) в промышленных предприятиях иностранных юридических лиц. Конституция Лихтенштейна указывает, что защита имущества иностранного гражданина осуществляется с исключениями, определяемыми законами. В Португалии конституционно ограничивается участие иностранных физических и юридических лиц в экономической деятельности, в частности, вложения капитала должны "гарантировать развитие страны и защитить национальную независимость и интересы трудящихся" <1>.

--------------------------------

<1> См.: Конституционное право государств Европы / Под ред. Д.А. Ковачева. М., 2005. С. 36.

Таким образом, как мы видим, общий правовой статус субъекта права также является пределом реализации права его собственности. В Российской Федерации ограничения права собственности гражданина и иностранца также различаются: на иностранных граждан, во-первых, распространяются все те ограничения права собственности, которые установлены в отношении граждан РФ, и, во-вторых, существует ряд специальных ограничений данного права в отношении лиц, имеющих статус иностранцев. К примеру, общими ограничениями будут являться нормы ГК РФ, устанавливающие, что в собственности граждан и юридических лиц может находиться любое имущество, за исключением отдельных видов имущества, которое в соответствии с законом не может принадлежать гражданам или юридическим лицам (например, ст. 129 ГК РФ). А специальными ограничениями для иностранцев являются нормы земельного, жилищного и иного отраслевого законодательства. В качестве примера можно привести нормы, ограничивающие оборот земли и других природных ресурсов путем введения запрета для иностранца владеть теми или иными земельными участками: так, ч. 3 ст. 15 Земельного кодекса Российской Федерации <1> (далее - ЗК РФ) установила, что иностранные граждане, лица без гражданства и иностранные юридические лица не могут обладать на праве собственности земельными участками, находящимися на приграничных территориях, перечень которых устанавливается Президентом РФ в соответствии с федеральным законодательством о Государственной границе РФ, и на иных установленных особо территориях РФ в соответствии с федеральными законами. Другой пример - положения ст. 3 Федерального закона от 24 июля 2002 г. N 101-ФЗ "Об обороте земель сельскохозяйственного назначения", в соответствии с которой иностранные граждане, иностранные юридические лица, лица без гражданства, а также юридические лица, в уставном (складочном) капитале которых доля иностранных граждан, иностранных юридических лиц, лиц без гражданства составляет более чем 50%, могут обладать земельными участками из земель сельскохозяйственного назначения только на праве аренды <2>.

--------------------------------

<1> Земельный кодекс Российской Федерации от 25 октября 2001 г. N 136-ФЗ // СЗ РФ. 2001. N 44. Ст. 4147.

<2> СЗ РФ. 2002. N 30. Ст. 3018.

Жилищное законодательство установило целый ряд специальных ограничений в отношении права собственности иностранцев на жилое помещение. Так, иностранцы не имеют права на приватизацию жилых помещений в государственном, муниципальном и ведомственном жилищных фондах - этот вывод вытекает из анализа положений ст. ст. 1 и 2 Закона РФ от 4 июля 1991 г. N 1541-1 "О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации" <1>. По общему правилу, закрепленному в ч. 5 ст. 49 Жилищного кодекса Российской Федерации (далее - ЖК РФ), иностранным гражданам, лицам без гражданства не предоставляются жилые помещения по договорам социального найма (исключения могут быть установлены международным договором Российской Федерации) <2>. Еще одна прямая норма: ч. 12 ст. 159 ЖК РФ прямо указывает, что субсидии на оплату жилого помещения и коммунальных услуг не предоставляются иностранным гражданам, если международными договорами Российской Федерации не предусмотрено иное. Особо необходимо подчеркнуть: в отличие от вышеприведенного примера, в котором четко определялись две категории лиц, право собственности на жилое помещение которых ограничено в связи с их общим правовым статусом, - иностранные граждане и лица без гражданства, в данном случае речь идет только об одной категории - об иностранных гражданах.

--------------------------------

<1> Ведомости СНД и ВС РСФСР. 1991. N 28. Ст. 959.

<2> Жилищный кодекс Российской Федерации от 29 декабря 2004 г. N 188-ФЗ // СЗ РФ. 2005. N 1 (ч. 1). Ст. 14.

В целом следует отметить, что специальные ограничения права собственности иностранцев в соответствии с ч. 3 ст. 62 Конституции РФ могут быть установлены только федеральным законом или международным договором Российской Федерации.

Вообще, как видно из проведенного исследования и рассмотренных различных точек зрения, в отношении категорий "пределы реализации права" и "ограничения права" ни в конституционно-правовой, ни в цивилистической науке не установлены четкие различия. И, что намного сильнее осложняет правоприменение, не определены они и в действующем законодательстве. Более того, и в доктрине, и в нормативных правовых актах термин "ограничение" весьма часто дополняется (или пересекается) другим понятием (отсутствующим в нормах Конституции РФ) - "обременение", которое иногда противопоставляется, но чаще применяется как синоним понятия "ограничения". И, в свою очередь, Конституция РФ содержит практически неприменяемый в законодательстве Российской Федерации, но содержащийся в целом ряде международных актов термин "умаление права", который исходя из его лексического значения также, по-видимому, является одной из форм ограничения права.

Так, в соответствии с положениями п. 1 ст. 275 ГК РФ сервитут (так именуется право ограниченного пользования чужим земельным участком) сохраняется в случае перехода прав на земельный участок, который обременен этим сервитутом, к другому лицу. В данном случае, что очевидно, закон понимает под обременением права третьих лиц на собственность субъекта права. С другой стороны, ипотека (залог недвижимости) также называется в Федеральном законе от 16 июля 1998 г. N 102-ФЗ "Об ипотеке (залоге недвижимости)" обременением имущества <1>. Но залог, как известно, - это вовсе не право, а один из способов обеспечения исполнения обязательства. А согласно ч. 2 ст. 17 Федерального закона от 11 ноября 2003 г. N 138-ФЗ "О лотереях" <2> возможно еще одно понимание обременения - как отдельного обязательства: организатору лотереи запрещается обременять призовой фонд лотереи какими-либо обязательствами. Аналогично предлагает понимать обременение ч. 17 ст. 7 Федерального закона от 22 апреля 1996 г. N 39-ФЗ "О рынке ценных бумаг": в обязанности депозитария входит регистрация фактов обременения ценных бумаг депонента обязательствами <3>.

--------------------------------

<1> СЗ РФ. 1998. N 29. Ст. 3400.

<2> СЗ РФ. 2003. N 46 (ч. 1). Ст. 4434.

<3> СЗ РФ. 1996. N 17. Ст. 1918.

Федеральный закон от 21 июля 1997 г. N 122-ФЗ "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним" попытался предложить обобщенное определение: ограничения (обременения) - наличие установленных законом или уполномоченными органами в предусмотренном законом порядке условий, запрещений, стесняющих правообладателя при осуществлении права собственности либо иных вещных прав на конкретный объект недвижимого имущества (сервитута, ипотеки, доверительного управления, аренды, ареста имущества и др.) <1>.

--------------------------------

<1> СЗ РФ. 1997. N 30. Ст. 3594.

В еще большей степени понимание исследуемого категориального аппарата осложняет Федеральный закон "О приватизации государственного и муниципального имущества", в ч. 1 ст. 31 которого говорится, что "при отчуждении государственного или муниципального имущества в порядке приватизации соответствующее имущество может быть обременено ограничениями, предусмотренными настоящим Федеральным законом или иными федеральными законами, и публичным сервитутом" <1>.

--------------------------------

<1> СЗ РФ. 2002. N 4. Ст. 251.

Конституционный Суд РФ, когда перед ним был сформулирован соответствующий вопрос о правильности толкования судебными и иными правоприменительными органами понятия "обязательство" и о возможности отнесения его к числу обременений, сформулировал, по сути, собственное понятие обременения. В качестве такового он предложил понимать установленные законом или уполномоченными органами в предусмотренном законом порядке условия, запрещения, стесняющие правообладателя при осуществлении права собственности либо иных вещных прав на конкретный объект недвижимого имущества (сервитута, ипотеки, доверительного управления, аренды, ареста имущества и др.). Правда, при этом Конституционный Суд РФ сразу же оговорился, что данное определение не является правовой позицией, поскольку выработка соответствующих правовых понятий не входит в компетенцию Конституционного Суда РФ, установленную ст. 125 Конституции РФ и ст. 3 Федерального конституционного закона от 21 июля 1994 г. N 1-ФЗ "О Конституционном Суде Российской Федерации" <1>.

--------------------------------

<1> Определение Конституционного Суда РФ от 21 декабря 2004 г. N 425-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Волобуева Юрия Александровича на нарушение его конституционных прав положениями статьи 9.1 Закона Российской Федерации "О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации" и пунктом 2 статьи 75 Федерального закона "Об исполнительном производстве" // СПС "КонсультантПлюс".

Кроме того, с точки зрения Конституционного Суда РФ, обременение должно влиять на стоимость имущества (которая в случае появления обременения уменьшается), и в этом смысле обременение может пониматься весьма широко. Например, "само социальное предназначение объектов, перечисленных в пункте 4 статьи 104 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", является таким обременением, которое снижает их рыночную стоимость" <1>.

--------------------------------

<1> СЗ РФ. 2000. N 21. Ст. 2258.

Собственно ограничение права Конституционный Суд РФ также склонен трактовать весьма широко: так, в соответствии с его правовыми позициями, изложенными в вышеупомянутом Постановлении от 16 мая 2000 г. N 8-П "По делу о проверке конституционности отдельных положений пункта 4 статьи 104 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" в связи с жалобой компании Timber Holdings International Limited, права муниципальных образований по распоряжению объектами, перечисленными в п. 4 ст. 104 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" (право распоряжения - одна из составляющих содержания права собственности), ограничиваются обязанностью сохранения целевого назначения этих объектов. То есть право ограничивается возложением обязанностей на правообладателя.

Ограничением права собственности является и запрет (временный, как правило) на реализацию данного права: как указывает Конституционный Суд РФ в Постановлении от 3 июля 2001 г. N 10-П "По делу о проверке конституционности отдельных положений подпункта 3 пункта 2 статьи 13 Федерального закона "О реструктуризации кредитных организаций" и пунктов 1 и 2 статьи 26 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций" в связи с жалобами ряда граждан", по своей правовой природе мораторий (т.е. временный запрет. - А.С.) на удовлетворение требований граждан - вкладчиков по обязательствам банка, возникшим до момента его перехода под управление Агентства, представляет собой ограничение прав <1>. При этом возникает вопрос: если запрет носит абсолютный (не временный) характер, то корректно ли и его относить к одному из видов ограничений права собственности? С одной стороны, безусловно, следует принимать во внимание тот факт, что запрет не сужает возможности применения права, а полностью исключает такое применение (еще раз отметим, одна из научных позиций, распространенных в теории гражданского права, исходит из того, что ограничение права не исключает полностью возможность его реализации, а лишь определяет условия, при наличии или соблюдении которых возможна такая реализация). Но, с другой стороны, если говорить об определении границ реализации права (границ регулирования) в предельно общем смысле, в том числе и в том ключе, в каком оно трактуется в Конституции РФ, то следует признать, что ограничение права - это в том числе и сужение (иное изменение) субъективной возможности управомоченного лица вести себя тем или иным образом, осуществлять те или иные действия, а предел - это определение "внешней" грани, проведение границ осуществления права. И в таком понимании запрет, как представляется, совершенно определенно будет являться "внешним рубежом", границей, т.е. тем самым пределом реализации, до "достижения" которого и может осуществляться право.

--------------------------------

<1> СЗ РФ. 2001. N 29. Ст. 3058.

Поэтому вывод исследователей о том, что запрет - это одно из юридических средств воздействия на общественные отношения, в том числе на субъективное право, в то время как ограничение права - это правовое явление, воздействующее на волю субъектов ограничиваемых прав с целью удержания их от определенных действий таким образом, что собственник вынужден терпеть определенные действия третьих лиц в сфере его юридического господства либо воздерживаться от определенных действий <1>, требует существенных уточнений. Прежде всего запрет ровно таким же образом воздействует на волю субъекта права вообще, как и ограничение; разница заключается в том, что запрет - это правовое средство, препятствующее реализации соответствующей воли, поэтому, помимо объективного аспекта - воздействия на общественное отношение, в данном случае наблюдается и аспект субъективный - определение границ устремления воли, волевого воздействия.

--------------------------------

<1> См.: Камышанский А.П. Указ. соч. С. 100.

А в отношении ограничения следует указать, что, помимо воздействия на волю субъекта права, к примеру, определения условий реализации права, оно также влияет и на объективную сторону - на общественные отношения, т.е. на многообразные связи, возникающие между отдельными индивидами, социальными группами, нациями и др., а также внутри них в процессе их экономической, социальной, политической, культурной жизни и деятельности. Просто воздействие это (в отличие от запрета) направлено в гораздо меньшей степени на воспрепятствование возникновению или прекращению общественного отношения, хотя и такого рода ограничения, по сути своей весьма близко стоящие к запретам, можно найти, особенно в конституционном праве. Скажем, возможность инициирования референдума крайне ограничена необходимостью сбора двух миллионов подписей и целым рядом особых процедур - и, как результат, референдум Российской Федерации, хотя и формально не запрещен, но уже в течение более 15 лет ни разу проведен не был. Но при этом гораздо в большей степени ограничение (во всяком случае его появление, установление) связано с намерением изменить общественные отношения того или иного рода. И из этого следует, хотя данный вывод может показаться несколько парадоксальным, что запрет - это частный случай (наиболее полное проявление) ограничения, т.е. запрет - это абсолютное ограничение.

Особый вид ограничения права собственности - установление специального (разрешительного) порядка владения, пользования или распоряжения имуществом. В качестве примера можно привести процедуру таможенного оформления имущества, ввозимого в Российскую Федерацию. При этом следует учитывать, что особенности установления данного ограничения имеют существенную специфику. В частности, такого рода ограничения, как правило, носят объективный (не зависящий от воли собственника или его поведения) характер. Так, субъект права в случае своей неосведомленности о необходимости соблюдения соответствующего порядка даже при условии добросовестности своих действий может быть не освобожден от последствий такого рода ограничения. Этот вывод следует из анализа правовых позиций, содержащихся в Определении Конституционного Суда РФ от 12 мая 2006 г. N 167-О "По жалобе гражданина Кириллова Владимира Сергеевича на нарушение его конституционных прав пунктом 1 статьи 15 Таможенного кодекса Российской Федерации" <1>.

--------------------------------

<1> СЗ РФ. 2006. N 32. Ст. 3586.

В данном решении Конституционный Суд РФ подтвердил справедливость законодательных норм, определяющих, что обязанность выполнить требования по таможенному оформлению товаров и транспортных средств, в том числе по уплате таможенных платежей, может быть возложена и на лиц, которые не могли каким-либо образом влиять на соблюдение требуемых при перемещении товаров и транспортных средств через таможенную границу таможенных формальностей, поскольку не были в тот период участниками каких-либо отношений, включая таможенные отношения, по поводу такого имущества, и даже если, приобретая его, они не знали о незаконности ввоза на таможенную территорию РФ. Это связано с тем, что если в отношениях, связанных с приобретением имущества, заведомо происходящего из-за границы, приобретатель "не проявил ту степень заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась в целях надлежащего соблюдения таможенного законодательства", это дает основания говорить о его вине в форме неосторожности. Вместе с тем неосторожный приобретатель, лишившийся имущества в результате конфискации или понесший бремя расходов в результате уплаты таможенных платежей, во всяком случае, может - на условиях, предусмотренных гражданским законодательством, и в порядке, установленном соответствующим процессуальным законодательством, - требовать возмещения понесенных им расходов со стороны лиц, у которых он приобрел это имущество.

Однако из приведенного общего правила есть и исключения: при незаконном перемещении товаров и транспортных средств через таможенную границу ответственность за уплату таможенных пошлин, налогов несут лица, незаконно перемещающие товары и транспортные средства, лица, участвующие в незаконном перемещении, если они знали или должны были знать о незаконности такого перемещения, а при ввозе - также лица, которые приобрели в собственность или во владение незаконно ввезенные товары и транспортные средства, если в момент приобретения они знали или должны были знать о незаконности ввоза, что надлежащим образом подтверждено в порядке, установленном законодательством РФ; указанные лица несут такую же ответственность за уплату таможенных пошлин, налогов, как если бы они выступали в качестве декларанта незаконно вывозимых и незаконно ввезенных товаров. Из этого вытекает, что лица, которые на момент приобретения транспортного средства не знали и не должны были знать о незаконности его ввоза на территорию РФ, не могут рассматриваться как ответственные за таможенное оформление соответствующих транспортных средств, включая уплату таможенных платежей, поскольку на момент ввоза на территорию РФ не состояли в каких-либо отношениях по поводу указанных транспортных средств. Следовательно, для таких лиц действующее таможенное законодательство не исключает возможность осуществления правомочий собственника в отношении приобретенных ими законным образом транспортных средств, или, другими словами, их право собственности не может быть ограничено указанным порядком.

Вопросы разграничения собственности не являются предметом исследования настоящей главы работы, однако данная процедура, равно как и критерии отнесения имущественных объектов к тому или иному виду публичной собственности, безусловно, является одним из пределов реализации права публичной собственности, поскольку допускает изъятие имущества из собственности публичного образования и его обращение в собственность иного публичного образования вопреки установленным гражданским законодательством общим правилам приобретения права собственности.

Изначально собственность в Российской Федерации была разграничена приложением N 1 к Постановлению Верховного Совета РСФСР от 27 декабря 1991 г. N 3020-1 "О разграничении государственной собственности в Российской Федерации на федеральную собственность, государственную собственность республик в составе Российской Федерации, краев, областей, автономной области, автономных округов, городов Москвы и Санкт-Петербурга и муниципальную собственность", в котором названы основные объекты федерального, регионального и муниципального имущества. Изданное в развитие норм данного Постановления распоряжение Президента РФ от 18 марта 1992 г. N 114-рп "Об утверждении Положения об определении пообъектного состава федеральной, государственной и муниципальной собственности и порядке оформления прав собственности" <1> (утратило силу на основании Указа Президента РФ от 12 июня 2006 г. N 603 <2>) установило процедуры передачи объектов собственности, которые применялись около 14 лет.

--------------------------------

<1> Ведомости СНД РФ и ВС РФ. 1992. N 13. Ст. 697.

<2> СЗ РФ. 2006. N 25. Ст. 2700.

В настоящее время данная процедура регулируется положениями Федерального закона от 22 декабря 2004 г. N 122-ФЗ "О внесении изменений в законодательные акты Российской Федерации и признании утратившими силу некоторых законодательных актов Российской Федерации в связи с принятием Федеральных законов "О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон "Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации" и "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации" (далее - Федеральный закон от 22 декабря 2004 г. N 122-ФЗ) <1>. Данный законодательный акт указывает, что существуют виды объектов публичной собственности, которые могут или не могут находиться в собственности соответственно Российской Федерации, субъектов РФ и муниципальных образований. При этом находящееся в собственности публичного образования имущество, которое может принадлежать данному публичному образованию, подлежит безвозмездной передаче в собственность того публичного образования, которое вправе выступать публичным собственником в отношении указанного имущества или если это имущество фактически используется (для целей своей публичной деятельности) соответствующим собственником (точнее, соответствующим органом публичной власти от имени этого собственника).

--------------------------------

<1> СЗ РФ. 2004. N 35. Ст. 3607.

Возникает и требует исследования вопрос о том, нарушают ли данные положения конституционные права того публичного образования, собственность которого перераспределяется, поскольку при этом происходит изъятие имущества из собственности данного публичного образования, причем происходит это на основании подзаконных актов, без согласия органов публичной власти соответствующего публичного образования, без решения суда и без предоставления равноценного возмещения. Важно указать и на общий характер соответствующих законодательных предписаний: федеральный закон, установивший соответствующий порядок, в отличие от вышеприведенного Постановления Верховного Совета РСФСР, не содержит конкретного перечня имущества (его видов, категорий), подлежащего передаче (разграничению), и тем самым возникает возможность его произвольного определения со стороны прежде всего федеральных органов исполнительной власти, т.е. нарушаются гарантии права собственности публичного образования в отношении его имущества в случаях, когда, например, возможно его многоцелевое использование, перепрофилирование или его использование для осуществления иных полномочий, остающихся у публичного образования в результате разграничения полномочий между органами публичной власти. При этом сразу необходимо оговориться, что в отношении регионального и муниципального имущества такие перечни содержат специальные Федеральные законы - перечень видов регионального имущества содержит Федеральный закон "Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации" <1>, а перечень видов муниципального имущества - Федеральный закон "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации".

--------------------------------

<1> СЗ РФ. 1999. N 42. Ст. 5005.

Весь описанный комплекс проблем был рассмотрен Конституционным Судом РФ применительно к разграничению федеральной и региональной собственности <1>, и Суд пришел к следующим выводам. Во-первых, необходимость разграничения государственной собственности между Российской Федерацией и субъектами РФ вытекает непосредственно из Конституции РФ, поскольку предопределяется федеративным характером государства и разграничением полномочий между федеральными органами государственной власти и органами государственной власти субъектов РФ. Хотя при этом Конституция РФ не определяет, какие объекты государственной собственности должны находиться в собственности Российской Федерации, а какие - в собственности субъектов РФ.

--------------------------------

<1> См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 30 июня 2006 г. N 8-П "По делу о проверке конституционности ряда положений части 11 статьи 154 Федерального закона от 22 августа 2004 года N 122-ФЗ "О внесении изменений в законодательные акты Российской Федерации и признании утратившими силу некоторых законодательных актов Российской Федерации в связи с принятием Федеральных законов "О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон "Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации" и "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации" в связи с запросом Правительства Москвы" // СЗ РФ. 2006. N 28. Ст. 3117.

Во-вторых, при осуществлении нормативного регулирования в области разграничения государственной собственности федеральный законодатель, исходя из разграничения полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов РФ и из того, что объем, пределы и особенности конкретных полномочий органов государственной власти Российской Федерации и органов государственной власти субъектов РФ по вопросам разграничения государственной собственности обусловлены особенностями государственной собственности, ее предназначением как экономической основы для осуществления функций государства и реализации полномочий органов государственной власти Российской Федерации и органов государственной власти субъектов РФ, правомочен отнести объекты государственной собственности к соответствующему уровню (виду) - федеральной собственности или собственности субъектов РФ, а также установить порядок передачи имущества, в том числе на безвозмездной основе, от одного субъекта публичной власти к другому.

В-третьих, имущество, находящееся в федеральной собственности, может быть безвозмездно передано в собственность субъектов РФ; в свою очередь, имущество, находящееся в собственности субъектов РФ, может быть безвозмездно передано в федеральную собственность, причем такая передача не является допускаемым на основании ч. 3 ст. 35 Конституции РФ принудительным отчуждением имущества для федеральных нужд, предполагающим предварительное и равноценное возмещение. В то же время имущество, передаваемое в процессе разграничения собственности между Российской Федерацией и ее субъектами, остается государственной собственностью и должно использоваться органами государственной власти не иначе как для осуществления ими своих полномочий в конституционно установленных целях.

В-четвертых, разграничение государственной собственности и передача имущества, находящегося в государственной собственности, осуществляемая в связи с разграничением полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов РФ, не должны быть произвольными: разграничение государственной собственности осуществляется между Российской Федерацией и субъектами РФ как между публично-правовыми образованиями, связанными отношениями субординации и координации, которые основаны на разграничении предметов ведения и полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов РФ. Следовательно, отношения по передаче имущества, находящегося в государственной собственности, обусловливаемые разграничением публично-властных полномочий, включая отношения, касающиеся оснований и порядка передачи имущества, в том числе формы и содержания акта, оформляющего такую передачу, также представляют собой систему публично-правовых властных отношений, одновременно субординационных и координационных по своему характеру.