Послание Вергилию. Привет тебе, Вергилий! Отослал я моего Горация на

Посвящается Р. А.

Привет тебе, Вергилий! Отослал я моего Горация на

воды: покой необходим ему и отдых, да чтобы тогу

кто‑то постирал. Ночную пилят тишину цикады.

Постылый зной сочится, как цикута, и некогда

остыть земле, как утро вновь небо раскаляет добела.

Та, что розовоперстою была, сожгла, должно быть,

птиц – одни цикады (хоть мне понятней слово

«саранча»). Усталый кондиционер, урча, прохладу

льёт из жаркого тумана, и я не знаю, поздно или

рано, уже или ещё – песок так влажен,

что разбухает в талии часов, но по ночам ход

времени не важен: ведь ночь без сна – удел

цикад и сов.

А нам с тобою горсточка песка – богов подарок,

шанс продлить мгновенье под саранчи зазубренное

пенье. И мне противна Батюшкова спесь! –

на циферблате нет отметки «вечность».

Четырнадцать строк

Марго, моему Вергилию

На все вопросы, кто такой Вергилий,

Я отвечаю: это некто в тоге,

Наперсник, кореш – и моих вигилий

Участник. Это часть меня. В итоге

Мы прожили почти сто двадцать лет;

Презрел он тогу для ночной рубашки,

Но с лёгкостью напишет мне сонет

На рукаве – или на промокашке.

Мы глушим кофе, заглушая зависть:

Ведь нам отпущен очень малый срок,

Чтобы нелепых слов тугую завязь

Заставить веткой стать из новых строк

И чтоб к округлости сутулой новых цифр

Как медвежатники, мы подобрали шифр.

* * *

Моей знакомой птице, ещё не занесённой в Красную Книгу

Здравствуй, Птица!

Все мы в клетке – изначально.

Сигаретный дым струится

Так печально,

Огибая по касательной

Твой профиль,

Ветку дерева в окне

И чашку с кофе.

Не пытайся и не рвись

Из этой клетки;

Улетают строчки ввысь –

Ведь прутья редки.

А другая птица – сердце –

В клетке тоже:

Прутья часты. Дверца

Заперта построже…