Украинские националисты

УКРАИНА

Нынешнее украинское общество расколото не на две большие группы людей, как может показаться, а на три.

Первая - украинские националисты (далее УН). Вторая - русские националисты (далее РН). Третья, наибольшая - недоумевающие, напуганные, растерянные люди, не примкнувшие ни к каким идеям и лозунгам. К УН и РН они относятся либо скептически, либо неопределенно, не зная, как к чему относиться и что о чем думать.

Разумеется, люди распределяются по группам не абсолютно, а относительно, с плавными градациями между ними.

УКРАИНСКИЕ НАЦИОНАЛИСТЫ

Идеология первой группы - западноукраинский патриотический миф ОУН и УПА. Главной своей ценностью он провозглашает счастье Украины и украинцев, причем для последних предусмотрена привилегия перед другими народами, населяющими Украину, "бо ми в своїй країні".

По факту, однако, его ядром оказывается не позитивная ценность (допустим, обустройство Украины), а негативная: борьба с Россией и русскими, которые объявляются причиной всех бед украинского народа. Позитивным фетишем этой борьбы провозглашается Европа, негативым - Россия и "совок".

Главная историческая предпосылка этого мифа - отношение жителей Западной Украины к советской армии и администрации. Западная Украина - часть западноевропейской цивилизации. С Россией ее не связывали нити тесных контактов, которые могли бы обеспечить общность коллективного сознания, "компенсирующую" российскую (советскую) агрессию. Чем дальше и чужероднее агрессор - тем больше его агрессия связывается с национальностью, а не с властью, режимом, идеологией. Например, украинец Киевской или Полтавской областей ненавидел НКВДистов как "коммуняк", но не как "русских" (тем более, что среди тех было много украинцев), но украинец Львовской и Тернопольской областей ненавидел их именно как "москалiв".

Ядро идеологии УН - миф про ОУН и УПА, превращенных, подобно Красной Армии, из банды головорезов в героев и святых*. Идейное сотрудничество с нацистами, которое служит в международном правовом контексте БЕЗУСЛОВНЫМ обвинением (без поправок на обстоятельства), в этом мифе либо игнорируется, либо оправдывается великой целью - борьбой за счастье Украины. Преступления головорезов УПА (геноцид евреев и поляков, теракты, резня, участие в операциях вермахта) замалчиваются так же, как замалчиваются преступления любой другой армии, возведенной в ранг "воинства света".
_________________________
*И УПА, и Красная армия имели пестрый состав. Речь идет не о том, что "все они были такими", а о тенденции, определившей историческую роль эти армий.

Не нужно думать, что агрессивному УН подвержен всякий житель Западной Украины или даже большинство из них. В мирное время идеология живет подспудно, не выходя на уровень поведения. Порой, не получив своевременного подкрепления в виде войны (ибо всякая идеология питается войной), она незаметно отмирает. Так произошло с национальной рознью Англии, Франции и Германии. Скажем, большинство граждан СССР вовсе не было склонно с пеной у рта доказывать праведность советского строя (хоть были и такие). Но при этом латентно, по умолчанию большинство было солидарно советскому патриотическому мифу. Стоило случиться войне - и советская идеология стала активно утверждать себя через большинство. Если "не трогать" идеологию - она спит себе, и иногда этот сон переходит в летаргию (так произошло в СССР в 1980-90-е г.г.). То же - и в Западной Украине. В мирное время западноукраинский патриотический миф жил подспудно, почти никак не проявляя своего несовпадения с восточноукраинским. Существовала большая вероятность его перехода в летаргию. Но стоило разжечь, стимулировать, раздразнить - и дедовские ценности ожили, питая рознь, о которой еще недавно было странно говорить. (Разумеется, все то же в равной степени относится и к Восточной Украине.)

Советский террор, устроенный на Западной Украине после 1940 г., обусловил и ненависть к "москалям", и отношение к Европе и России как (соответственно) к "своему" и "чужому". Со временем к этой причине прибавились и другие, имеющие всеукраинские и даже всесоветские корни:
- неприязнь к советскому строю и противопоставление ему Запада как царства свободы царству рабов, характерное для 1960-80-х г.г.;
- разительный контраст уровня, эстетики и всего уклада жизни Европы и СНГ, наблюдаемый после 1991 г., когда поездки за границу стали нормой.

В итоге "Европа" стала фетишем украинского счастья. "Европа" для УН - не реальная Европа, а земля обетованная, где нет главных его врагов - русских (они же "коммуняки"). Его пафос - избавление Украины и украинцев от всего русского (советского). Убрать эту заразу, приписаться к Европе - и в Украине само собой все будет. Сами собой будут чистенькие улочки, опрятные домики, вежливые люди, все сами собой станут богатыми, свободными и счастливыми. Почему? Потому что им не будет мешать совок, то есть москали. Европа веками, кровью и потом шла к нынешнему благополучию, и никому еще никогда не удавалось бесплатно приписаться к чужим благам, - но эта информация не вписывается в миф УН, поэтому ее как бы не существует.

Идейных националистов на Украине - меньшинство. Это наглядно показали выборы: за Яроша и Тягнибока проголосовали соответственно 0,7 и 1,16%, и даже умеренный националист Ляшко набрал 8,32%. Но такое меньшинство может быть опаснее любого большинства. Это подтверждает история любой экстремистской партии: ее сила определяется не тем, сколько людей составляет ее актив, а тем, кому она выгодна. В свое время НСДАП оказалась выгодна Круппу, Сименсу и Ко, и именно это определило ее роль в истории. УН-организации (ОУН, "Свобода", "Спільна справа", позднее "Правий сектор") оказались выгодны заказчикам переворота в Украине.

Украинское общество "до Майдана" нельзя назвать довольным и умиротворенным: бандитизм Януковича и его команды сидел в печенках у всех, от Донбасса до Закарпатья. Но оно было стабильным. Вооруженный протест в нем был невозможен. Майдан с его горящими шинами, "коктейлями" и огнестрелом отделяла от среднестатистической нормы такая пропасть, что еще в октябре 2013 г. было бы смешно говорить о чем-то подобном.

Неправ тот, кто говорит, что Майдан - показатель украинского общества (его гражданской зрелости или, напротив, мракобесия - в зависимости от позиции говорящего). Агрессивный Майдан, скандирующий "москалів на ножі", был навязан украинскому обществу, был чужероден ему, неожидан и непонятен для него. Это было очевидно всякому, кто жил в Киеве или в любом другом городе Украины: ни в одной обывательской беседе, ни в одной кухне, ни в одном троллейбусе, ни в одной пивной не звучали лозунги УН. Такие беседы, которые всегда ведутся "за политику", касались либо того, что "все сволочи и бандиты", либо того, что "народ встанет с колен - и мы наконец-то заживем". Т.е. Майдан воспринялся Украиной в русле не националистического, а совсем иного мифа - о народном восстании, уходящего корнями в советское прошлое.

Украинское общество привлек не "бандеровский", а "другой" Майдан (а на деле тот же) - воюющий "за Украину", "за Европу", "за правду". "Другой" Майдан появился тогда, когда прибрел первых мучеников и первые мифы, освященные их кровью. Солидарность с героями, пролившими кровь за Украину - совсем иное дело, чем солидарность с "бандеровцами".

Майдан "сделало" не украинское общество. Оно ПРИМКНУЛО к нему после того, как события повернулись определенным образом и был создан новый миф, объединивший общественные приоритеты с приоритетами Майдана. Майдан "сделала" обособленная каста - военизированные организации радикальных националистов. Они оказались единственными, кто был согласен на ровном месте лезть в драку. Их агрессивность была совершенно неадекватна среднестатистической норме. Сравнительно с населением Украины их было очень мало, но для провокаций, диверсий и уличных боев - вполне достаточно. Поэтому организаторы переворота использовали их в качестве боевых слонов.

Ряды УН составляют:
- молодежь, истосковавшаяся по Великой Идее, по сильным ощущениям и просто по мордобою. Бóльшая их часть - матерящаяся "пивная" толпа, в просторечии - гопники, восприняшие УН на улице (реальной или виртуальной); меньшая - "идейные" студенты, воспринявшие УН из различных текстов;
- отдельные "завзятые" представители среднего и старшего поколения западных украинцев (например, дети солдат УПА, выходцы из семей, сильно пострадавших от советских репрессий, и т.п.);
- маргиналы, люмпены, мелкие уголовники. Именно они составили большинство постоянного "населения" Майдана - его "стражу".

Из этих групп (вероятно, в основном из первой и третьей), а также, возможно, из профессиональных боевиков было составлено боевое ядро Майдана. Это ядро, не имевшее ничего общего со позднейшим, стихийным, многотысячным Майданом, и взялось за "мирный протест" - не только с битами, щитами, "коктейлями", горящими шинами и пр., но и с огнестрелом. Своей агрессией они спровоцировали правительственные силы ("Беркут") на меры, на которые те изначально имели право, ибо государство имеет право на силовое подавление беспорядков и мятежа. Тем самым была запущена цепная реакция насилия, быстро ставшего преступным с обеих сторон (как это всегда и бывает).

Агрессивные националисты, неадекватные украинскому обществу - источник эпидемии национальной ненависти, мгновенно вспыхнувшей в Украине. Благодаря им среднестатистическая норма допустимого в украинском обществе неуклонно ползет вниз. Это показали события в Одессе: до Майдана такая бойня была невозможна (даже с теми же участниками). Это показывают комментарии к видеороликам в соцсетях, где сотни украинцев радуются тому, как колорадам подпалили крылья и оторвали ноги.

Среднестатистическая норма допустимого кажется очевидной, но она - высокое достижение культуры общежития и этики, и за ней стоят века истории. Она хрупка, и джинн ненависти, выпущенный на свободу, быстро разрушает ее, толкая человека обратно в джунгли. УН выпустил этого джинна. УН - не "відродження нації", а ее убийца. Он переориентирует продуктивные силы страны со строительства на насилие. УН виновен не только в ненависти украинцев к русским, но и в ненависти русских к украинцам.