Елена Уайт тоже не критерий

Ниже приведено одно из самых здравых и проникновенных суждений Елены Уайт о санитарной реформе: «Кто правильно понимает законы здоровья и руководствуется принципом, тот будет остерегаться крайностей, избегая как потакания своим желаниям, так и излишних ограничений. Они выбирают пищу не просто для удовлетворения аппетита, но для формирования организма. Они стремятся сохранить свои силы в наилучшем состоянии для самого высокого служения Богу и людям… В реформе питания заключается истинный здравый смысл. Данный вопрос следует изучить широко и глубоко, и нам не пристало критиковать других за то, что их образ жизни не во всем соответствует нашему. Невозможно создать универсальное правило [в вопросе питания], чтобы регулировать привычки всех и каждого, и никому не следует считать себя критерием для остальных»[75].

Елена Уайт не желала быть критерием не только для членов церкви, но и для ближайших своих родственников («Я не выпячиваю себя и не говорю, чтобы они на меня равнялись»)[76].

Незадолго до открытия сессии Генеральной Конференции 1901 г. Елена Уайт встретилась с группой церковных руководителей в библиотеке Батл-крикского колледжа. В беседе с ними она заговорила о тех, кто сделал ее критерием в своих диетических предпочтениях. Вот несколько ее замечаний, записанных Кларенсом К. Крислером, ее секретарем: «Мне больно оттого, как перетолковывают мои слова и поступки. Они могут сказать [вам]: «Сестра Уайт ела сыр, а значит и всем нам можно спокойно есть сыр». Да кто им сказал, что я ем сыр?... У меня на столе вовсе не бывает сыра. Было… может быть, пара случаев, когда я пробовала сыр [за все время, как я от него отказалась]. Но это совсем другое дело, ведь я не ем его постоянно… Был один такой случай в Миннеаполисе… На столе ничего не было, кроме маленьких нарезанных кусочков сыра, и один из присутствовавших братьев сказал мне: «Если вы даже и съедите кусочек, аппетит вы тем самым не испортите», и я съела. Я взяла немного, и за вторым кусочком не потянулась… Вот уже много лет в доме сестры Уайт не покупают и не готовят мяса в любом его виде. И что же говорят [фанатические приверженцы] санитарной реформы? «Говорю вам, сестра Уайт не ест мяса. А значит и вы не должны есть мясо, потому что сестра Уайт его не ест». Что ж, подобные слова… не стоят, по-моему, и ломаного гроша. Если у вас нет более веских доводов и вы не едите мясо только потому, что его не ест сестра Уайт; если я для вас высший авторитет, значит грош цена вашей санитарной реформе. Я хочу, чтобы каждый из вас лично предстоял пред Богом, каждый со своим достоинством, со своим личным посвящением Богу, дабы Ему был посвящен храм души. «Если кто разорит храм Божий, того покарает Бог». Я хочу, чтобы вы задумались над этим и не равнялись ни на кого из людей»[77].