Симон Соловейчик

Пинский А. называет его «фактически единственным цельным исключением»[113]. Симон Соловейчик в своем манифесте «Человек свободный» (1994) в первом же пункте прямо и без обиняков написал: «Что является высшей ценностью образования? – Свобода. Кого следует воспитывать? – Человека свободного»[114].

«Человек свободный» Соловейчика состоит из восьми частей, в первой свобода провозглашается как высшая ценность, «относительно которой выстраиваются все остальные цели и ценности». Во второй части различаются «свобода - от» и «свобода – для», причем приоритет, безусловно, отдается последней. Она и поясняется в третьей части, как собственно внутренняя свобода. Четвертая часть говорит о том, от чего радикально не свободен даже самый свободный человек, - а именно от совести, или, как сказал бы Кант, от «морального императива». Пятая, шестая и седьмая части говорят о различных ярусах либерально-образовательной идеи: о свободном ребенке, свободном учителей и свободной школе. Наконец, восьмая часть названа «Путь к воспитанию свободных».

Автору удалось избежать многих односторонностей Руссо или Толстого. А. Пинский называет манифест Соловейчика одним из самых сильных философско-образовательных текстов всего ХХ века.

Уловить слово свободы – а именно таковым является слово Соловейчика – может лишь тот, кто обладает соответствующим внутренним слухом, внутренним строем. Опыт свободы, необходимый для сформированности такого слуха души, для ее «резонанса на свободу», приобретается не быстро и не массово. Это обстоятельство необходимо упомянуть, хотя оно вовсе не является решающим.

С. Соловейчик указывает, что среди ценностей человечества высшая – это свобода, относительно ее выстраиваются и остальные ценности. При объяснении понятия свобода он обращает внимание на то, что она выше слов и сколько люди живут, они будут стараться понять, что же такое свобода, и стремиться к ней. Опираясь на мнение философов по поводу двух аспектов понятия свобода – «свобода - для» (внутренняя свобода для его самоосуществления), «свобода – от» (внешняя от угнетения и принуждения), Соловейчик пишет: «В педагогике давно обсуждается свободное воспитание. Учителя этого направления стремятся дать ребенку внешнюю свободу в школе. Мы говорим о другом - о внутренней свободе, которая доступна человеку во всех обстоятельствах, для которой не надо создавать специальных школ».[115] Далее, он рассуждает, внутренняя свобода не зависит жестко от внешней. В самом свободном государстве могут быть зависимые, несвободные люди. В самом несвободном, где все так или иначе угнетены, могут быть свободные. Таким образом, воспитывать свободных людей никогда не рано и никогда не поздно. «Мы должны воспитывать свободных людей не потому, что наше общество обрело свободу - это спорный вопрос, - а потому, что внутренняя свобода нужна самому нашему воспитаннику, в каком бы обществе он ни жил».[116] Итак, целью воспитания он провозглашает внутреннюю свободу человека. «Здесь нет ничего нового; присмотритесь к лучшим учителям, вспомните своих лучших учителей - они все старались воспитывать свободных, потому они и запоминаются. Внутренне свободными людьми держится и развивается мир».[117] Но, «внутренне свободный человек, свободная личность, в чем-то свободен, а в чем-то не свободен».[118] Внутренне свободный человек свободен, прежде всего, от страха перед людьми и перед жизнью, от расхожего общего мнения, от толпы, от стереотипов мышления, от зависти, корысти, от собственных агрессивных устремлений. А строго слушается свободный человек только совести.

Цель - воспитание свободного - определяет все формы, способы и методы общения с детьми. «Если ребенок не знает угнетения и научается жить по совести, к нему сами собой приходят все житейские, общественные навыки, о которых так много говорится в традиционных теориях воспитания. На наш взгляд, воспитание заключается лишь в развитии той внутренней свободы, которая и без нас есть в ребенке, в ее поддержке и охране».[119]

«Но дети бывают своевольны, капризны, агрессивны. Многим взрослым, родителям и учителям кажется, что предоставлять детям свободу опасно. Тут проходит водораздел двух подходов в воспитании. Тот, кто хочет вырастить свободного ребенка, принимает его таким, какой он есть, - любит его освобождающей любовью. Он верит в ребенка, эта вера помогает ему быть терпеливым».

Как важное условие свободного воспитания Соловейчик подчеркивает, что учителю самому необходимо быть свободным, поскольку такой учитель принимает ребенка равным себе человеком, чем создает вокруг себя атмосферу, в которой только и может вырасти свободный человек. «Главное в свободной школе не то, что детям предоставляют делать все, что они хотят, не освобождение от дисциплины, а учительский свободный дух, самостоятельность, уважение к учителю. В мире много очень строгих школ с традиционными порядками, и все же именно эти элитные школы дают наиболее ценных людей. Потому что в них свободные, талантливые, честные учителя, преданные своему делу, - и потому в школе поддерживается дух справедливости. Однако в таких авторитарных школах далеко не все дети вырастают свободными. У некоторых, слабейших, талант свободы заглушается, школа ломает их». «Свобода умирает там, где появляется страх. Путь к воспитанию свободных - возможно, полное избавление от страха. Учитель не боится детей, но и дети не боятся учителя и свобода сама собой приходит в класс»[120].

Date: 2015-10-18; view: 863; Нарушение авторских прав