Значение педагогической деятельности К.Д. Ушинского

Константин Дмитриевич Ушинский (1824 – 1870) – основоположник русской школы научной педагогики. Он блестяще окончил юридический факультет Московского университета, работал в Ярославском юридическом лицее, служил в Министерстве внутренних дел, одновременно сотрудничая с такими журналами как «Современник», «Библиотека для чтения». В 1854 г. был назначен на должность учителя Гатчинского сиротского института, а затем его инспектором, а далее инспектором Смольного института благородных девиц, и также редактором «Журнала Министерства народного просвещения».

С 1862 г., когда он был освобожден от работы, и вплоть до самой смерти Ушинский занимался научной деятельностью в области теории педагогики и методики начального образования.

Проблема соотношения научного и творческого в педагогике с первой же статьи становится одной из главных проблем, без решения которой, по мнению Ушинского, невозможно найти ответ ни на один вопрос, связанный с воспитанием и образованием.

Главную цель воспитания К.Д. Ушинский видел в духовном развитии человека, а достигнуть ее невозможно без опоры на культур­но-исторические традиции народа, на особенности его национального характера. Работы К.Д. Ушинского «Родное слово» (1861), «О необходи­мости сделать русские школы русски­ми» (1867), «Общий взгляд на возникновение наших народных школ» (1870) как раз и посвящены рассмот­рению этой проблемы. Начало этой серии работ положила статья «О на­родности в общественном воспита­нии» (1857), в которой К.Д. Ушинский на основе подробного анализа воспитательных традиций европейских стран сделал вывод о том, что воспитание, созданное самим народом и ос­нованное на народных началах, имеет воспитательную силу, которой нет в самых лучших педагогических системах, постро­енных на абстрактных идеях. Основой воспитания, по мнению К.Д. Ушинского, является воспитание семейное, в котором кон­кретизируются цели и задачи общественного воспитания.

В статье «Педагогические сочинения Н.И. Пирогова» (1862) К.Д. Ушинский начал поиск пути решения одной из важнейших проблем педагогики — определения «основной идеи образования». Для этого он считал необходимым, прежде всего, уяснить, что является предметом воспитания и в чем состоит цель воспитания; разработать соответствующую национальному характеру и традициям модель образования; широко обсудить продуманную и обоснованную воспитательную идею.

По мнению самого К.Д. Ушинского, предметом воспи­тания является человек как таковой. Детальному рассмотре­нию этой проблемы и посвящена самая капитальная работа К.Д. Ушинского «Человек как предмет воспитания. Опыт пе­дагогической антропологии».[79] Этот труд, в кото­ром подводились итоги всем предшествующим исканиям К.Д. Ушинского, составил эпоху в истории русской педа­гогики. В полном объеме осуществить замысел начатой ра­боты ему не удалось; завершены были две части — «Часть физиологическая» и «Часть психологическая», в которых К.Д. Ушинский рассмотрел физиологические законы дея­тельности человеческого организма и психические явления, ими обусловленные, с целью отыскать резервы воспитания и расширить сферу его влияния. Третий том, посвященный собственно педагогическим проблемам, не был завершен.

К.Д. Ушинский справедливо отмечал, что воспитание не­редко кажется делом обычным и понятным, а иногда даже легким — и это тем более чем менее человек с ним знаком в теории или на практике. Искусство воспитания, утверждал К.Д. Ушинский, опирается на данные антропологических наук, на комплексное знание о человеке, который живет в семье, в обществе, среди народа, среди человечества и на­едине со своей совестью. Все это совершенно необходимо знать учителю, воспитывающему молодое поколение[80]. Для подготовки таких учителей нужна была новая система педа­гогического образования, и К.Д. Ушинский предложил со­здавать в каждом университете педагогический факультет, где изучался бы человек во всех проявлениях его природы и эти знания прилагались бы к искусству воспитания[81].

Антропологические знания в широком смысле слова дают возможность, по мнению К.Д. Ушинского, правильно, с уче­том особенностей формирования и развития психики и физиологических особенностей развития определить содержа­ние обучения и формы его организации. Поэтому он считал необходимым строить обучение на основе учета возрастных индивидуальных и физиологических особенностей детей, специфики развития их психики.

К.Д. Ушинский тщательно учитывал особенности развития внимания детей, памяти, воображения, чувственно-эмо­циональной сферы, воли, факторов формирования характе­ра. Отметив существование двух видов внимания, он указывал на то, что через стимулирование внимания пассивного необходимо развивать внимание активное, имеющее особое значение в процессе обучения для укрепления памяти.

В качестве одного из важнейших условий оптимального развития ребенка в процессе обучения К.Д. Ушинский обра­щал внимание на необходимость учитывать посильность содержания обучения и его последовательность. Особое значе­ние К.Д. Ушинский придавал отбору содержания обучения. Он полагал, в частности, что ничем не оправдано чрезмер­ное увлечение классическим образованием как средством общего развития и его противопоставление реальному как средству подготовки к практической деятельности. К.Д. Ушин­ский отмечал, что реализм в образовании зависит не от на­бора предметов обучения, а от общей направленности обра­зования. Общеразвивающее и практически полезное должны быть представлены во всем обучении, определяясь как влия­нием науки, так и характером организации учебной деятель­ности школьников.

Исходя из психологических особенностей детского возрас­та, К.Д. Ушинский большое значение придавал соблюдению принципа наглядности как соответствующего специфике дет­ского восприятия. Он указывал, что важнейшим источником получения новых знаний для детей является опыт, приобре­таемый с помощью внешних чувств. В связи с этим важней­шим, по мнению К.Д. Ушинского, является использование в обучении игры, которая как воспитательно-образовательное средство может использоваться даже до 16—23 лет.

Дидактические идеи К.Д. Ушинского опирались на такие принципы, как основательность и прочность усвоения знаний. Так, им были детально разработаны методика повторения учеб­ного материала, методика формирования у детей общих представлений и понятий на основе наглядных представлений, ме­тодика одновременного развития мышления и речи у детей. Следуя принципу развивающего обучения, ведущему начало еще от И.Ф. Гербарта и даже от Я.А. Коменского, он протесто­вал против разделения функций воспитания и обучения, спра­ведливо указывая на единство двух этих начал в воспитании гармонично развитой личности. Понятие «учитель-предметник», по мнению К.Д. Ушинского, может означать лишь невысокий уровень профессиональной подготовки учителя. Это пояснение К.Д. Ушинского полностью применимо и в наши дни.

Главной формой организации обучения для обеспечения единства воспитания, образования и развития К.Д. Ушинский считал урок — важнейший элемент классно-урочной системы обучения, основой которой являются класс с твердым составом учащихся, твердое расписание классных заня­тий, сочетание фронтальных форм обучения с индивидуаль­ными при ведущей роли учителя в ходе урока. В целом К.Д. Ушинский углубил классическое учение об уроке, оп­ределив его организационное строение, установив его от­дельные виды. Вид урока определяется его целью, например урок объяснения нового материала, когда все другие эле­менты урока подчинены этой задаче, или урок закрепления знаний, или проверка знаний учащихся. Особое внимание К.Д. Ушинский уделял организации учеб­ной деятельности в начальной школе, где целесообразно со­четание всех видов урока воедино. В целом, по мнению К.Д. Ушинского, урок достигает цели только тогда, когда ему придается определенное, строго продуманное направление и в его ходе используются разнообразные методы обучения.

Однако главное место в теоретическом наследии велико­го педагога занимает его теория воспитания, в основу кото­рой должен быть положен принцип народности, понимае­мый как соответствие духовно-нравственной традиции пра­вославия, речь идет, конечно, о воспитании русских детей. Исходя из принципа народности, К.Д. Ушинский считал патриотическое чувство самым высоким, наиболее сильным нравственным чувством в человеке.

В конечном счете, целью нравственного воспитания детей в школе должно быть формирование личности, качествами которой стали бы уважение и любовь к людям, искреннее, доброжелательное отношение к окружающему миру, чувство собственного достоинства. Поэтому К.Д. Ушинский протестовал против негуманного отношения к детям, против уни­жающих личность ребенка телесных наказаний. Из всех мер наказаний наиболее приемлемыми, по мнению К.Д. Ушинс­кого, являются предупреждение, замечание, низкая оценка по поведению. При этом он подчеркивал, что особенно важ­но соблюдение педагогического такта и такое отношение к ребенку, которое не унижало бы его в глазах сверстников.

С позиции нравственного воспитания рассматривал К.Д. Ушинский и проблему поощрения, стимулирования ак­тивности в обучении соревнованием. Он полагал, что воспи­татель должен хвалить ребенка, сравнивая его успехи с дру­гими, отмечая при этом не только его собственное продви­жение. Моральное поощрение является лучшим способом нравственного воспитания, развивающим в детях стремле­ние идти вперед, сделав это естественной потребностью каж­дого ребенка.

К.Д. Ушинский особо выделял два фактора воспитатель­ного воздействия на ребенка — семья и личность учителя. Говоря о качествах личности учителя, он отмечал, что учитель, прежде всего воспитатель. Личность воспитателя, по мнению К.Д. Ушинского, обладает такой воспитательной силой, которую не заменят ни учебники, ни морализирова­ние, ни наказания и поощрения.

Собственно проблемам реализации принципа свободы в воспитании посвящен раздел во II части основной его работы «Человек как предмет воспитания. Опыт пе­дагогической антропологии, который носит название «Воля»[82]. Под волей он понимает третий вид душевных явлений, помимо ума и сердца. Ушинский критически рассматривает различные теории воли и делает следующие выводы: «мы называем волей власть души над телом; воля – есть только вполне выработавшееся желание, овладевшее всей душой, и только противоборствующие представления, замедляющие такую выработку желаний, делают то, что у взрослого человека не всякое желание достигает ступени воли; мы говорим о воле как противоположности неволе».[83] Соответственно, он определяет порядок рассмотрения проблемы. К.Д. Ушинский обращает внимание на то, что нельзя смешивать психологическое понятие воля с философским понятием свобода, «которая в действительности может быть стесняема страстями, посторонними влияниями, хотя воля остается неотъемлемой принадлежностью человека».[84] Он указывает: «Совершенной, абсолютной свободы в жизни вообще не бывает и не может быть; так, когда мы говорим о свободе народа, о любви к свободе, об освобождении раба и т.п., то вовсе не разумеем безграничной свободы действий; мы здесь разумеем лишь возможность для народа или человека соображаться в своих поступках со своими желаниями».[85] Ушинский очень точно подметил, что русский народ свою свободу назвал просто волей как необходимой принадлежностью каждой человеческой личности. «Слово «свобода воли» представляет собой одно книжное измышление, ибо воля всегда свободна; когда мы говорим о свободе, то разумеем лишь отсутствие излишних стеснений в области воли».[86] Человеку врождено стремление к свободе[87], утверждает Ушинский. Оно в известной степени свойственно и животным, хотя лишено разумности, как и у детей. Стремление это не есть органическое, а душевное, как и сама воля. Оно обще со стремлением к деятельности, которая, по природе своей, также должна быть свободна настолько же, насколько и разумна, то есть, согласна со свободой и пользой других. «Чувство стремления к свободе является только при из­лишних стеснениях ее, и если бы человек не знал внешних стеснений, он не знал бы и стремления к свободе и не ценил бы ее».[88] Далее, Ушинский вскрывает причины проявлений тех или иных психических явлений: «Иногда, выполняя даже чужое желание или испытывая страдание при выполнении собственного, человек способен испы­тывать наслаждение, сознавая, что его воля в обоих случаях сво­бодна. Такое психическое проявление называют упрямством, доказывающим лишь неудержимое стремление к свободе. Стесне­ние воли внешними условиями и преградами называется насилием, ибо стеснение ее внутренними мотивами или разумом не лишают ее свободы. Человек здесь остается верен сам себе, своим убеждениям и стремлениям. Так, чувства голода, жажды, усталости, боли и т. п. органических ощущений стесняют свободу человека и сопряжены со страданием, от которого человек спе­шит отделаться. Стремление к сознательной или разумной деятельности составляет стеснение, идущее уже из самой души, от которого человек не может отделаться: иначе он попадет на ложный путь упрямства, своеволия и произвола. Стремление к произволу вместо свободы не прирождено человеку точно так же, как и стремление к лакомству вместо пищи: и то и другое есть результат ложного воспитания в детях и распущенности воли у взрослых. Своеволие при дальнейшем развитии может перейти в страсть, называемую деспотизмом или тиранством. Она может быть свойственна и народам: такова была парижская чернь во время Великой революции. Здесь проявляется уже извращение врожденного человеку и народу стремления к сво­боде».[89]

К.Д. Ушинский совершенно справедливо указывает на социально – политическую значимость свободы в воспитании: «Если человека с детства приучать к выполнению лишь чу­жой воли и если ему никогда не придется сбрасывать ее (что, к счастью, невозможно), то в нем не разовьется естественного стремления к свободе и к самостоятельной деятельности. Из такого ребенка выйдет не человек, а машина, или, вернее, раб ле­нивый и лукавый».[90] Он подчеркивает, что своеволие всегда идет рядом с деспотизмом. «Принимаясь за свободную деятельность, человек должен сам беспрестанно и добровольно стеснять свои порывы к безграничной свободе именно ради достижения той излюбленной цели, ради которой предпринята им эта деятельность. В таком самоограничении для человека нет ни насилия, ни оскорбления; отказываясь от излишних, вредящих его труду наслаждений, он испытывает еще высшее внутреннее наслаждение в ожидании скорейшего достижения своей заветной и разумной цели»[91]. Целью истинного воспитания, заключает Ушинский, является такое умение пользоваться свободой[92].

Итак, К.Д. Ушинский охватил своим творчеством практически все основные аспекты педагогической теории и дал понимание свободного воспитания, лишенное крайностей идей его предшественников и легшее в основу современных концепций образования.

Date: 2015-10-18; view: 805; Нарушение авторских прав