Глава 3. Даша сидела за компьютером и, как учили, просматривала в системе регистрации списки пассажиров на своем рейсе

Даша сидела за компьютером и, как учили, просматривала в системе регистрации списки пассажиров на своем рейсе. Первый класс – полный, будут заняты все одиннадцать кресел. Она пробежала глазами фамилии пассажиров. Некоторые из них показались ей знакомыми: Воронов, например. Если она ничего не путает, министр. Слава богу, этими клиентами займутся VIP‑менеджеры: встретят каждого у машины, проводят в отдельный зал, помогут зарегистрироваться и в последнюю очередь приведут на борт. У них с этим четко.

В бизнес‑классе тоже не предвидится свободных мест – заняты все двадцать пять кресел. Премиальный экономический – тридцать пять человек. Полный. В туристическом – двести восемьдесят. Если не будут проданы билеты во время регистрации, значит, свободными останутся только пять кресел. На рейсе три ребенка в возрасте до двух лет: инфанты. Есть пассажир с инвалидностью, на коляске. Нужно проинформировать медицинскую службу и заранее забронировать места. Даша взглянула на часы – до начала регистрации оставалось немного времени – и открыла систему, чтобы зарезервировать кресла для клиентов с детьми и место для пассажира на коляске.

Через несколько минут Дарья закончила с резервированием и, собравшись с духом, вышла в зал – регистрация на Бангкок началась.

Гул вокруг нарастал, в общем шуме уже ничего нельзя было разобрать. Пассажиры нервно теребили документы, постоянно одергивали детей и, хотя в очереди каждому из них приходилось стоять не больше пятнадцати минут, недовольно поглядывали на сотрудников и переминались с ноги на ногу. Даша знала, что для большинства людей ожидание вылета было самым настоящим стрессом. Если говорить до конца откровенно, свою роль в развитии всеобщей аэрофобии сыграли талантливые журналисты, которые из каждой катастрофы авиалайнера делали ужасающее шоу длиной в несколько месяцев. А ведь даже в процентном отношении от общего числа пассажиров воздушных и пассажиров наземных на дорогах погибает гораздо больше людей, чем в воздухе! Но психология человека такова: стоять на земле ногами или хотя бы соприкасаться с ней колесами автомобиля – нормально; находиться высоко над землей, где у пассажира нет ни малейшего шанса повлиять на ситуацию, – нет. А научиться доверять другим людям, пусть даже стопроцентным профессионалам, пилотам, которые учились не один год перед тем, как сесть за штурвал, и проходят переподготовку каждые шесть месяцев, – очень сложно.

Стараясь приободрить пассажиров, избавить людей от предполетного страха, Дарья ходила среди клиентов, здоровалась, улыбалась и выводила из толпы семьи с маленькими детьми, чтобы зарегистрировать их без очереди. Многие автоматически улыбались в ответ, но животный страх перед полетом все равно стоял у людей в глазах. Большинство из них, как только регистрация и паспортный контроль останутся позади, отправятся снимать стресс в бары аэропорта или купят бутылку в Duty free. Даша молилась сейчас только об одном – чтобы никто из них не напился и на борт самолета все пассажиры поднялись в нормальном состоянии.

Ее внимательный взгляд остановился на невысоком лысоватом мужчине. Огромный, явно пивной живот настырно вылезал на свет божий между спортивными штанами и майкой. Температура в десять градусов на улице его ничуть не смущала, поскольку была с лихвой компенсирована градусами внутри. Тоненькая брюнетка, рядом с которой стояли мальчик и девочка примерно десяти и пяти лет, что‑то испуганно нашептывала мужу на ухо. Он в ответ только нервно дергал плечом.

– Простите, я могу вам чем‑то помочь? – Дарья подошла к семье поближе, чтобы понять, насколько сильна степень опьянения ее главы.

– Спасибо, – мужчина неожиданно вежливо и складно ответил, – у нас все в порядке.

– Я вас очень прошу, – Даша старательно подбирала слова, чтобы не спровоцировать конфликт, – больше не пить. Иначе вас не допустят на борт.

– Сделаю все возможное! – заверил он. – Не беспокойтесь.

– Спасибо, – улыбнулась она и поспешила к мужчине с ребенком на руках в самом конце очереди.

Пузатый пассажир злобно посмотрел Даше вслед, а жена раздраженно махнула на него рукой. Дарья Морозова не успела заметить, что и от женщины тоже пахнет спиртным. Бедные дети прятали глаза, стараясь отодвинуться от своих родителей подальше и сделать вид, что они не с ними.

– Будьте добры, – Даша добралась до мужчины с ребенком, – пройдите без очереди!

– Да?! – Мужчина с характерной восточной внешностью искренне удивился. – А можна? Спасиба!

– И в следующий раз не стоит стоять с крохой на руках – пассажиров с маленькими детьми мы регистрируем вне очереди.

– А тем, у кого нет детей, сколько стоять?! – донесся до Даши недовольный выкрик.

– Минут десять‑пятнадцать, – она отыскала глазами возмущенного пассажира, – но вы можете воспользоваться киосками саморегистрации. Там очереди нет.

– И что я должен сделать?

– Прочтите инструкцию на экране, – объяснила Даша, – если не справитесь, я к вам через пять минут подойду.

– Так бы сразу и сказали, – молодой человек вышел из очереди и направился к ближайшему киоску, над которым призывно крутился яркий синий глобус. Даша подумала, что, наверное, пройдет еще много лет, прежде чем пассажиры в России привыкнут к преимуществам технического прогресса. Хорошо, хоть билеты через Интернет покупать научились. Уже радость.

Даша обернулась к мужчине с ребенком. Тот протянул ей свой паспорт и маршрут‑квитанцию электронного билета.

– Простите, – она застыла в недоумении, не увидев в документе ни слова о том, что забронирован инфант, – а при покупке билета вы говорили, что летите с ребенком?

– Нэт, – пассажир удивленно поднял брови, – зачэм?

– Чтобы оформить билет!

– Нэ нада, – отрезал он, – у мэна рэбенок всего пять килаграмм.

– Простите?

– У вас жэ вэздэ написана – ручная кладь пять килаграмм!

Даша широко раскрыла от изумления глаза, а вокруг послышались сдавленные смешки – пассажир говорил громко, и многие из очереди прекрасно слышали его слова.

– Так не пойдет, – Даша с трудом овладела собой.

– Как нэ пайдет?! – Мужчина со свойственной восточным людям горячностью начал отстаивать собственные права, – мнэ что, еще за билэт платить?!

– Пройдемте в кассу, – осторожно предложила Даша, – там все расскажут.

– Нэт, – пассажир встал как вкопанный, – я никуда нэ пайду!

Даша едва сдержалась, чтобы не прикрикнуть на упрямого папашу.

– А что же вы будете делать? – как могла спокойно поинтересовалась она.

– Палажу дочку в сумку, пайду в самалет, – выдал он под нарастающий в очереди хохот.

– Понимаете, – Даша уже и сама не знала, смеяться ей или плакать, – без посадочного талона на ребенка вас даже в зону досмотра никто не пустит!

Помявшись с секунду и сдвинувшись с места, только когда со всех сторон послышались советы: «идите в кассу», «представитель вам правду говорит», мужчина раздраженно махнул рукой и последовал за Дарьей. Невысокая темноволосая женщина, видимо его жена, которую Даша поначалу даже и не заметила, отделилась от толпы и испуганно засеменила за ними.

– Туристический экономический класс, Бангкок, – прокомментировала кассир, – инфант летит бесплатно. Только забронировать нужно было!

Даша вздохнула и умоляюще сложила руки.

– Татьяна, сделайте, пожалуйста, – попросила она, – до конца регистрации всего тридцать минут.

Инцидент с папашей был, к счастью, исчерпан – ребенок отправился на рейс, как и положено, с собственным посадочным талоном. А в документах Дарья исправила число инфантов с «три» на «четыре» и, вспомнив о своем обещании, взглянула в сторону киосков саморегистрации. Молодой человек уже ушел: видимо, справился сам. Да, собственно, ничего сложного в этой процедуре и не было: на экране описывается каждый шаг. Только у большинства русских людей до сих пор сохранился стереотип: если приходится выбирать между общением с машиной и человеком, мы выбираем последнее. Ладно, наверное, просто нужно подождать – будет и на российской улице технологический праздник.

Увидев человека на коляске, пристроившегося с провожающим в конце очереди, Даша направилась к нему. Пассажиров с инвалидностью в авиакомпании регистрировали вне очереди, всегда старались помочь и искренне недоумевали, когда в отрасли разгорелся нешуточный скандал по поводу отказа такому клиенту в полете.

– Добрый день, – с улыбкой поздоровалась она с юношей на коляске. Только подойдя совсем близко, Даша заметила, какой он молодой.

– Добрый, – ответил он.

– Давайте я вас проведу без очереди, – предложила она.

– Как скажете. – Даша увидела, как в глазах молодого человека промелькнула обида: видимо, ему не хотелось выделяться из толпы и привлекать к себе особое внимание.

– Просто вас ожидает сотрудник медслужбы, – попыталась оправдаться Дарья, – чтобы сопроводить на борт. Я подумала, что не стоит заставлять его долго ждать.

– Ну, тогда конечно, – улыбнулся юноша, – пойдемте без очереди.

Пока она помогала Артему – так звали молодого человека – и знакомила его с медбратом, перед стойками регистрации стало практически пусто. Все, кто приехал вовремя, уже зарегистрировались на рейс и спокойно проходили предполетные формальности. Пожелав Артему хорошего полета и попрощавшись, Даша уже было собралась отойти от стоек регистрации и посмотреть в компьютере, сколько еще человек не прибыли на рейс, как вдруг услышала возмущенный крик:

– Вы что, издеваетесь?! С кем я ее оставлю?

Ответа агента она не расслышала.

– Какая еще справка?! Какой жесткий контейнер?! Я покупал билет на сайте, никто меня не предупреждал, что с собакой нельзя!

Пауза. Видимо, агент, стараясь не привлекать к конфликту внимания других пассажиров, вполголоса объяснял клиенту условия перевозки животных.

– Я что, еще должен читать все эти идиотские правила?!

Даша подошла ближе к тридцать четвертой стойке, у которой, без сомнения, разгорался скандал. Подобные истории повторялись в аэропорту изо дня в день: пассажиры прибывали на рейс со своими микроскопическими любимцами – в основном йоркширскими терьерами или чихуахуа, в лучшем случае по полтора килограмма весом – в надежде на русский авось. При этом в большинстве случаев не было ни малейшего сомнения в том, что при покупке билета им все заранее объясняли.

– Простите, а какая это порода? – Даша подошла к пассажиру с другой стороны так, чтобы ему пришлось развернуться. Психологи говорят, если человек находится в возбужденном состоянии, нужно сменить картинку перед его глазами.

– Чихуахуа. – Он обернулся, и Дарья едва сдержалась, чтобы не ахнуть от изумления: такая у мужчины оказалась яркая внешность. Красивое лицо, загадочная туманность во взоре, рельефная фигура. Настоящий мачо с рекламной картинки. – А вы кто?

– Представитель на рейсе, Дарья Морозова, – пролепетала она.

– Кирилл, – произнес он в ответ и бесцеремонно оглядел девушку с головы до ног.

– Вы знаете, – Даша, едва придя в себя, попыталась отвлечь пассажира от сути конфликта банальным приемом, – мне кажется, я вас уже где‑то видела.

– Неудивительно, – Кирилл Николаев устало кивнул, – я актер!

– Да? – Даша испуганно сжалась в комок и отступила на шаг.

Кирилл озадаченно на нее взглянул – такой реакции на собственную профессию он у женщин пока еще не встречал.

– Да, – Кирилл пожал плечами и сделал шаг в сторону Даши, – снимаюсь в кино.

– Понятно, – Даша снова попятилась. В ее глазах, несмотря на приклеившуюся к губам улыбку, читался страх.

– Следователь Василий Панов, – объяснил он, с любопытством вглядываясь в ее лицо. – Неужели сериал не смотрите?

– Нет, – Даша наконец совладала с собой: страх сменился нейтральной вежливостью, – я телевизор не очень люблю.

– М‑м‑м, – отсутствие бурных восторгов это отчасти объясняло, но как чертова пигалица могла так странно отреагировать на него самого?! Любая женщина с первого взгляда таяла и мечтала продолжить знакомство.

– Если не возражаете, – услышал он ее голос, – давайте пройдем к нашему фиштауну. Там можно спокойно поговорить.

– Не возражаю, – кивнул Николаев и пошел вслед за представителем. Первый раз в жизни он досадливо подумал о том, что женское внимание стало важной составляющей его творческой личности. Без этого, как оказалось только что, его самооценка начинала страдать. А ведь он всю сознательную жизнь из кожи вон лез, чтобы продемонстрировать теткам свое презрение. И впал‑таки в позорную зависимость!

Даша вывела задумчивого Кирилла из зоны регистрации и остановилась у аквариумов.

– Что же мы будем делать с собачкой? – спросила она, стараясь интонациями выразить сопереживание – так учили на занятиях по сервису, на случай конфликтных ситуаций.

– Мы, – изменившийся тон Морозовой вселил в актера надежду (все‑таки девушка клюнула?), – полетим с ней в Бангкок!

– К сожалению, – Даша едва сдержала появившееся в ней от искусственного оскала Кирилла раздражение и забыла про сервисный тон, – это невозможно! У вас для собаки ни документов, ни подходящего контейнера нет!

– Да что же у вас все так сложно?! – Николаев вспылил. – Это же крошечная собачка, я ее за пазуху засуну, и все!

– Нельзя, – Даша заговорила тише, – это правила авиакомпании.

– И что будет, если я их нарушу? – Кирилл заставил себя успокоиться и включить обаяние на максимум. Теперь уже дело принципа – заставить эту Морозову разморозиться и сделать все, что ему нужно.

– Вас снимут с рейса, – недовольно сообщила она.

– Неужели ты снимаешь меня с рейса, Дашенька? – нежно произнес Кирилл, про себя проклиная тех, кто принял на работу в авиакомпанию эту бесчувственную деревяшку.

Он смотрел ей прямо в глаза, гениально играя взглядом: соблазняя, моля. Веки его были полуприкрыты и едва заметно подрагивали от мнимой страсти. Пауза затянулась, и Кирилл уже не сомневался в победе. Но Даша открыла рот и четко, без единой нотки сомнения, произнесла:

– Сниму.

– А что же мне делать?! – театрально выкрикнул он, разъяренный тем, что чары его не сработали.

– Нужно оставить собаку в Москве, – спокойно подсказала Даша, – тогда можно лететь. Решайте. До конца регистрации осталось мало времени.

– Подожди, – убедившись в том, что дальше играть бесполезно, Кирилл вернул лицу естественное выражение. Достал из кармана мобильный телефон – на этот раз номер Кристины, к счастью, не был отключен. Не обращая внимания на слезы бывшей подруги, Кирилл сообщил, что по срочному делу улетает в Бангкок. А Дусю можно забрать в аэропорту в течение часа. Если Кристина не может, то он сейчас же подарит первому встречному этот мелкий источник больших проблем.

Пока Кристина рыдала в трубку, Кирилл зажал телефон в руке так, чтобы на том конце его не было слышно, и обратился к Даше.

– Дарья, – Кирилл Николаев рубил слова, – мне нужна твоя помощь.

Он тряхнул сумкой‑переноской, в которой мелкой дрожью тряслась перепуганная Дуся.

– Но…

– Мне нужно лететь, вопрос жизни и смерти, – перебил он, – возьми Дусю к себе на пару часов. А ее хозяйка скоро приедет, заберет.

– Я не могу, – теперь уже в глазах Дарьи появилась настоящая, а не наигранная мольба, – я же сейчас на работе! Куда мне ее девать?!

– Даша! – не обращая внимания на снующих вокруг пассажиров, Кирилл опустился перед девушкой на одно колено. – Это очень важно!

– Встаньте, пожалуйста, – она беспокойно огляделась вокруг, – не надо, прошу!

– Я не встану, пока ты не согласишься! – Он уже не на шутку разнервничался, боясь опоздать на самолет.

Даша молчала, от волнения щеки ее раскраснелись. Темный локон, выбившись из прически, упал на лицо. Кирилл залюбовался – греческая богиня, застигнутая врасплох – и, повинуясь порыву, поймал ее руку. Глаза Даши расширились от испуга, когда он поцеловал ее ладонь: в последнюю секунду перевернул руку и прижался губами к нежной, чуть влажной коже.

– Хорошо, я возьму вашу собаку! Возьму!

Даша вырвала руку и, как ребенок, спрятала ее за спину. Румянец заливал ее щеки, губы дрожали: никто и никогда не стоял перед ней на коленях, никто так нагло и ласково не целовал! Она старалась убедить себя в его притворстве и не могла: Кирилл Николаев выглядел таким взволнованным и искренним! Морозова заставила себя успокоиться – актер, лицедей, у него же вся жизнь, как у Анны Морозовой, состоит из однажды заученных сцен.

Дарья торопливо протянула руку к сумке‑переноске. Кирилл наконец поднялся с колен и, счастливо улыбаясь, вручил ей Дусю.

– Спасибо, ты меня очень выручила!

– Это, – Даша нахмурила брови, недавние эмоции бесследно исчезли с ее лица, – только из жалости к вашей собачке.

– Хорошо, – Николаев, уверившийся было в победе, снова поник, – хозяйку зовут Кристина. Она позвонит.

И он прижал телефон к уху, давая Кристине наставления, куда подъехать и по какому номеру звонить.

Проводив Кирилла изумленным взглядом, Даша с ужасом поняла, в какую историю попала. Откуда только взялся на ее голову этот актер?! Поколебавшись с минуту, она опустила голову и побрела в кабинет начальника смены.

– Вера Петровна, можно? – спросила она.

– Заходи, – Вера не обернулась, сосредоточенно печатая что‑то на компьютере.

– У меня проблемы, – без подготовки выпалила Даша и покраснела, – пассажир забыл около стойки регистрации свою собаку. Вот она!

– Морозова, – Вера Петровна взглянула на сумку и высунутую из нее мордочку, – это еще что за детский сад?!

– Знаю. Штаны на лямках, – почему‑то сказала Даша, – но вы, пожалуйста, оставьте пока собачку у себя. А я уже позвонила по номеру телефона на ошейнике, ее скоро заберут.

– Черт знает что такое, – по голосу начальницы Даша поняла, что собака стала последней каплей, – иди, отправляй рейс!

Даша поставила Дусю на пол и стремительно выскочила за дверь, пока Вера не передумала.

Вернувшись на регистрацию, Даша услышала писклявые женские крики у стойки Рогова. Симпатичная хрупкая девушка – откуда столько агрессии?! – ругалась с Антоном на чем свет стоит и проклинала «чертову авиакомпанию».

– Я не буду платить за перевес в пять килограммов, это смешно!

Рогов отвечал тихо – что именно, Даша не слышала.

– Некому мне отдать часть вещей, – не унималась блондинка, – провожающих нет!

Даша подумала, что надо бы вмешаться, помочь Антону уладить конфликт, но ею вдруг овладела такая апатия, что даже слушать эту перепалку она не могла. Хватит с нее того, как она «уладила ситуацию» с Кириллом – избавила человека от проблем, ничего не скажешь. Переложила их на свои плечи. Да и с женскими истериками, откровенно говоря, она не знала, что делать – ей достаточно маминых сцен.

Ощущая себя дезертиром, Даша бочком, так, чтобы Рогов ее не заметил, выбралась из лабиринта ограждений с символикой авиакомпании и побрела к фиштауну. Нет, действительно хватит! Нужно еще поберечь силы для посадки пассажиров на борт.

А Рогов пусть разбирается с девушкой сам. Он уже не первый день работает, кажется, на днях закончится испытательный срок – вот пусть и выкручивается как умеет. В конце концов, не Даша довела пассажирку до такого истерического состояния. Думать надо, что делаешь и как говоришь. Тогда и клиенты по всякому поводу выходить из себя не будут.