Глава 11. Проснулся я около одиннадцати, за окном все еще лил дождь

Проснулся я около одиннадцати, за окном все еще лил дождь. Было не совсем ясно, принадлежит ли мне голова наравне с остальным телом, но многое из прошлой ночи веско подтверждало это.

За входной дверью я подобрал свежие газеты и бутылку молока и прошел на кухню. Мой желудок подавал резкие сигналы, что он пуст со времени вчерашнего ленча, и требовал принятия неотложных мер. В холодильнике я нашел шесть яиц вместе с куском сыра, который хоть и знал лучшие времена, но все еще годился. Я использовал большую его часть для приготовления омлета с сыром, который здорово смахивал по консистенции на сильно разведенную подметку, – ну и черт с ним! Господи! Поглотить столько протеина.

Налив себе вторую чашку кофе, я развернул газету, а к середине третьей чашки наткнулся на четырнадцатой странице на короткую колонку, озаглавленную: “На Ист‑Ривер найдено тело”.

Я внимательно прочел заметку. Копы еще не определили, кто это, но было совершенно ясно, что это Джон Бинард, бывший шофер Лейкмана. Когда мы с ним встретились в первый раз, он упал из шкафа прямо на меня, даже не представившись. В статье говорилось, что он был застрелен; отдел баллистики департамента полиции определил, что орудием убийства был итальянский пистолет “беретта” 25‑го калибра. Расследование продолжается. “Все, что уходит вниз, должно подняться наверх” – как говорили в добрые старые времена в Чикаго, и потому‑то там и возникла мода прикреплять к ногам парней бетонные блоки по пятьсот фунтов. Может быть, у Джерри Торстона не хватило сил или бетона?

Я принял душ, стараясь не намочить голову, побрился, оделся. Когда‑нибудь, чтобы прервать эту монотонность, я сделаю все наоборот: сначала оденусь, а потом завершу все душем. Потом я снова вышел под дождь.

Мне был нужен пистолет. Частный детектив без оружия рисковал превратиться просто в экспонат с простреленным глазом на столе в морге. Конечно, и с оружием он подвергался такому же риску, но все‑таки оставалось право выбора.

Я знал, что лейтенант Шилдз вернет мне мой “магнум‑357” как только сможет – если, конечно, мне не будет предъявлено обвинение в убийстве. Но сколько времени займут все их процедуры, можно было только догадываться. И все же мне представлялось бессмысленным покупать еще один “магнум” того же калибра, а потом держать в верхнем ящике стола два одинаковых револьвера. Следующий калибр после 357‑го – 44‑й, он прекрасно подходит для большой игры, но не для Сорок второй улицы Нью‑Йорка. Итак, я остановился на шедевре фирмы “Смит‑и‑Вессон” – 38‑й “специальный” калибр.

К тому времени, когда я закончил оформлять свою покупку, дождь прекратился, и влажное солнце кое‑как подсушило тротуары.

Наверное, на меня повлияла резкая смена погоды, потому что я вдруг ощутил острое желание, которое может поразить любого обитателя Нью‑Йорка в любое время и которому невозможно противостоять. Это дух приключений, открытий, тяга к путешествию, неудержимое стремление убраться прочь из этого сработанного человеком мира, называемого Манхэттеном, и самому посмотреть, что же происходит там, за последним небоскребом. Господи! Мне нужны были новые горизонты и новые миры, чтобы их завоевать.

Я сел в свою машину и, не задумываясь, двинул через мост Джорджа Вашингтона прямо в Нью‑Джерси.

Завод “Мастерс драг компани” раскинулся на значительной территории и производил внушительное впечатление. А новый административный корпус выглядел еще лучше – такой компактный и чистый. Двадцать пять минут у меня ушло, чтобы добраться от привратника, охранявшего вход на завод, до секретарши Мастерса.

Но дело того стоило. Личная секретарша Мастерса оказалась рыжеволосой девицей с серо‑зелеными глазами, которые когда‑то, возможно, взирали на все с выражением скрытого изумления, однако теперь, когда она дозрела до двадцати – двадцати двух лет, они втайне забавлялись. Несколько строгое выражение ее лица опровергалось чувственной полнотой губ.

Она была одета в черную блузку, стилизованную под строгую простоту, и узкую оливковую юбку. Это был именно тот наряд, который модный журнал рекомендовал топ‑моделям носить в офисе по пятницам, но на ней он смотрелся как туалет для гарема, предназначенный для долгих страстных ночей с турецким кофе в перерывах между раундами. Что бы она ни надела, подумал я, все будет выглядеть на ней именно так. Округлости и изгибы ее тела презирали одежду (вроде того, как я презираю ограничения почтового ведомства на порнооткрытки). Я стоял и глазел на нее в полном восхищении секунд десять, потом выговорил:

– Ух! Это у вас от специальных таблеток?

– О чем вы, собственно, говорите?

– Ну, ваша “животная энергия” – так, кажется, это называется? Не может быть, чтобы вся она исходила от вас! Наверное, это какой‑то новый шедевр Мастерса, таинственная формула жизни, как GL‑70, или Стронций‑90, или что‑то в этом духе. Мне бы хотелось тоже получить немного этого эликсира.

Ее брови взлетели вверх, и я тотчас добавил:

– Понимаю. Это часть ваших служебных обязанностей, не более того.

Я поморгал своими невинными голубыми глазами, затем быстро показал свой профиль, конечно, тот, который считал лучшим.

Она критически оглядела меня, даже не дрогнув.

– Могу поклясться, что этот великолепный профиль занесен в анналы пластической хирургии, – сказала она, стараясь сохранить холодность, но с ее пленительным гаремным голосом от этого холода было столько же проку, как от комочка снега в адском пекле.

– Итак, мы с вами оба – подделка, – улыбнулся ей я, – мой профиль и ваши... – Я снова провел быструю инвентаризацию моим лучшим постельным методом. – Ваши витамины. У нас обоих есть медицинское прошлое. Я сразу понял: у нас найдется что‑то общее, верно? Я вам поведаю все свои секреты, если вы расскажете мне о своих.

К этому моменту я уже склонился над ее письменным столом, вдыхая запах ее духов. Она отодвинулась на несколько дюймов, взяла позолоченный карандашик и стала постукивать им о край стола совсем рядом с моими пальцами.

– Ваше имя входит в число тех самых секретов?

– Дэнни Бойд.

– А, мистер Бойд, – безразлично произнесла она. – Мистер Мастерс примет вас через пять минут. Не угодно ли присесть там? – И она золоченым карандашиком показала на диван, стоявший в другом углу офиса. Стенка у дивана была прямая, а обивка выдержана в строгих тонах.

– Нет, спасибо, – ответил я. – Лучше я постою здесь, погляжу на вас. Можете передать мистеру Мастерсу, что я согласен ждать его хоть целый час, я не возражаю.

Она глубоко вздохнула, и я увидел, как перед ее блузы мягко вздулся, словно парус, поймавший первый порыв ветра.

– Если я скажу вам, что я замужем и у меня трое детей, вы измените свою точку зрения?

– Нисколько, возможно, я просто убью вашего мужа, но это незначительная деталь, которую не стоит даже обсуждать.

– Меня зовут Фрэн Джордан, – ровным голосом произнесла она, – мне двадцать три года, не замужем, я знаю все ответы, но все еще время от времени задаю некоторые вопросы. Было бы забавно как‑нибудь вечерком сопоставить наш с вами эгоцентризм, мистер Бойд. На ближайшие три недели у меня только один свободный вечер, завтрашний. Нет! Извините, послезавтра. Я люблю роскошные обеды с изысканным вином, можно также после обеда заглянуть в ночной клуб. Я – очень дорогое удовольствие, мистер Бойд, и никаких гарантий, что ваши инвестиции будут возвращены, не существует. Вы все еще испытываете интерес?

– Время и место? – спросил я.

– Семь часов. Я запишу вам свой адрес.

Она написала несколько строк в дорогом блокноте, оторвала листок и дала мне. Ее квартира находилась в хорошем доме на Пятьдесят третьей улице Ист‑Сайда.

– И пожалуйста, не берите с собой пистолет, мистер Бойд, – твердо сказала она. – Он слишком выпирает.

– Я сниму все, что вы пожелаете, только скажите, – галантно ответил я.

Раздался какой‑то деликатный звук, слишком вежливый, чтобы быть человеческим голосом. Я все еще оглядывался в поисках источника этого звука, когда она сняла трубку телефона.

– Да, он здесь, мистер Мастерс, – любезно сказала она. – Конечно. Я пошлю его к вам. Мистер Мастерс хочет немедленно вас видеть, Бойд. Серебристо‑серая дверь прямо перед вами. Вы собираетесь его застрелить?

– Нет, об этом я не подумал. А зачем?

– Мне казалось, что это может немного разрядить монотонность нашей жизни, – сказала она задумчиво. – Здесь все так хорошо налажено и отрегулировано.

– Вылезайте из‑за вашего стола и отправляйтесь на тот диван. Гарантирую вам, что вся отрегулированность изменится за пять минут.

– Мистер Бойд, надеюсь, вы не считаете, что в сексе есть что‑то оригинальное? – проговорила она приятным голоском.

– Вы сказали, серебристо‑серая дверь? – переспросил я и, не ожидая ответа, направился туда.

Постучав один раз, я открыл дверь и вступил в кабинет. Это было самое гигантское помещение такого рода, которое я видел в жизни. Мастерс сидел за чем‑то – то ли за письменным столом, то ли за миниатюрным деревянным полем для гольфа, я так и не решил, на что это больше похоже. Как только я подошел достаточно близко, он зашипел на меня:

– Я же не велел вам сюда приходить! Я не хочу, чтобы вас видели в моем офисе или на заводе. Люди начнут задавать вопросы, кто вы такой и какая может быть связь между нами. И где, черт возьми, вас носило все утро? Я звонил к вам в офис по крайней мере раз шесть – и никто не побеспокоился взять трубку!

– Если меня там нет, то и трубку некому брать, – пояснил я. – Сегодня утром вам опять позвонили?

– Конечно звонили! Садитесь. Нет, не туда, а сюда! Не хочу говорить громко!

Я послушно сел в одно из ближайших к столу кресел, хотя между нами все еще оставалось футов двенадцать.

– Сегодня утром он продиктовал мне свои условия, четко и в деталях.

– Так что же он от вас хочет?

– Создать подставную компанию по выпуску антибиотиков, – с горькой усмешкой произнес он. – У меня есть обычная накладная на отгрузку лекарств. И они уже отправлены, тоже, как обычно. Единственное, что здесь необычно, – мне за них не заплатили. Однако я отвечаю за то, чтобы в финансовых документах была отражена оплата. Он указал точное количество каждого лекарства, которое он желает получить. Он требует от меня медикаментов на сумму двадцать пять тысяч долларов – это ежемесячно!

– И если вы не согласитесь?..

– Он убьет меня, – мрачно сказал Мастерс. – Я не могу позволить себе такие огромные траты, Бойд, во всяком случае не каждый месяц. За год это меня разорит. Я ему это объяснил, но он только рассмеялся в ответ и посоветовал начать волноваться через двенадцать месяцев. По крайней мере, я еще буду жив и смогу волноваться.

– Из того, что вы рассказали насчет стоимости антибиотиков в странах Азии, следует, что он получит огромное состояние за эти двенадцать месяцев.

– Больше миллиона долларов!

– Он преспокойно исчезнет с этим миллионом, и ваше разорение не будет преследовать его в ночных кошмарах.

– Думаете, я сам этого не понимаю?! – взорвался он. – Принимаете меня за дурака? Лучше расскажите, как продвинулось ваше расследование со вчерашнего дня?

– Потихоньку‑полегоньку, – произнес я скромно.

Его лицо побагровело.

– Слышать этого не желаю! Вчера я выписал вам чек на десять тысяч долларов, и вы очень ловко устроили, чтобы банк быстро учел его! Я ведь сказал вам – наймите людей, сколько надо, но поймайте эту парочку, которая все затеяла. Как вы отработали мои деньги? Я требую подробного отчета о вашей работе со вчерашнего дня, с того момента, как я ушел из ресторана!

Я повернулся к нему той стороной лица, где ко лбу у меня был приклеен пластырь.

– Плюс к этому еще мне наложили швы. Я получил эти травмы прошлой ночью, исполняя свой долг.

– И каков результат?

– Головная боль, – проворчал я. – Перестаньте придираться.

Он ударил по столу с такой силой, что тот подпрыгнул.

– Бойд, я требую детального отчета, – прорычал он. – Или вы уволены – с этой минуты!

– Итак, я уволен! Прощайте, мистер Мастерс. Не скажете ли, где я могу недорого купить немного антибиотиков?

Я молча наблюдал, как по его лицу прошла волна судорожных гримас, похожих на те спазмы, что испытывает жертва сердечного приступа. Прошло секунд двадцать, прежде чем он сумел обуздать гнев и взять себя в руки.

– Послушайте, – терпеливо втолковывал я, – мой детальный отчет вам не поможет. Вы наняли меня, чтобы я разыскал тех двоих и потом их убил, а не для развлекательного чтения. Я над этим работаю, полагаю, что скоро я получу результаты, не позже, чем к завтрашнему вечеру.

Его лицо сразу просветлело.

– Вы действительно так считаете, Бойд?

– Может быть, это произойдет даже быстрее, если вы будете откровенны со мной.

Его лицо снова стало багроветь.

– О чем это вы говорите?

– В вашей квартире висит поясной портрет девушки работы Дугласа Читэма. Вы мне сказали, что не знаете, кто для него позировал.

– Совершенно правильно!

– Не думаю, что это правда. Ее зовут Пандора, и она во всем этом замешана по самую шею – красивую шейку.

– Вы лжете! – громко произнес он. – Я вам не верю!

– О'кей, значит, я лжец! – пожал я плечами.

Мастерс некоторое время неуверенно смотрел на меня, прикусив нижнюю губу.

– Прошу прошения, – произнес он наконец. – Но то, что вы говорите, совершенно невозможно. Эта девушка определенно не может быть той, что называла себя Диэдри Купер!

– Может быть, она работает вместе с Диэдри Купер? – предположил я.

– Не верю! – твердо сказал он.

– Вы знаете Сюзи Лейкман?

– Нет, никогда не слышал этого имени.

– Она посещала один колледж с Пандорой. Я слышал, что они были близкими подругами. Совсем недавно Пандора и Дуглас Читэм были очень нежной парочкой в Виллидже, потом появилась эта Сюзи Лейкман, и дуэт превратился в трио.

– Ну и в чем тут суть?

– Сюзи Лейкман брюнетка.

– Если Диэдри Купер и есть эта Лейкман, я в это поверю только тогда, когда сам увижу.

– Ну что ж, я постараюсь вас познакомить.

– Это уже будет положительный шаг. Делайте то, что считаете нужным, Бойд, – но торопитесь! Не желаю снабжать этого типа антибиотиками. Он собирается контрабандой вывозить их из страны. Если его поймают, если проследят, откуда лекарства, а потом проверят мои финансовые книги, то обнаружится, что я намеренно фальсифицировал отчетность, отсюда последует вывод, что я сам принимал участие в сделке – и я стану преступником!

– Я все понял! Завтра вечером последний срок!

– Бойд, все мои надежды на вас! Счастливо, и на этот раз обещайте поддерживать со мной связь!

– Конечно. Я позвоню вам около восьми тридцати завтра утром – проверить, получили ли вы еще один звонок от них.

– Хорошо!

– Тот пистолет, из которого вы позавчера пытались меня убить, все еще при вас? – спросил его я.

Он на мгновение улыбнулся, вспомнив об этом:

– Да, а почему вы спрашиваете?

– Прошлой ночью я потерял свой, поэтому сегодня утром мне пришлось пойти купить новый. Я совсем забыл о вашем пистолете – а ведь мог одолжить его у вас и сэкономить деньги.

– Скверно! Какой пистолет вы купили?

– “Смит‑и‑вессон”, 38‑й калибр.

– Тогда вы не зря потратили деньги, – улыбнулся он. – Мой пистолет вас бы все равно не устроил.

– А какой у вас? – спросил я с внезапно проснувшимся интересом.

– 25‑й калибр. Итальянского производства, “беретта”. Вы, наверное, все их знаете?

Date: 2015-10-18; view: 270; Нарушение авторских прав