Прием 20: Подражаем попугаям

"Подражание попугаям" может быть хорошим слабительным, которое поможет вам выведать подлинные чувства и мысли людей. Профессиональные продавцы используют этот прием, чтобы понять истинные мотивы своих клиентов, — мотивы, которых зачастую не осознают даже сами клиенты. Мой приятель по имени Пол, занимающийся продажей подержанных автомобилей, рассказывал мне, как с помощью "Подражания попугаям" он однажды продал престижный "Ламборджини".

Пол прохаживался по автосалону с потенциальным покупателем и его женой, которые хотели купить, как они выразились, "практичный автомобиль". Он показал им все находившиеся в салоне "Шевроле" и "Форды". Когда они осматривали очередной "практичный семейный автомобиль", Пол спросил мужчину, что он думает об этой модели. "Понимаете, - сказал мужчина, задумчиво глядя на автомобиль, - я не уверен, что эта машина мне подходит". Вместо того чтобы перейти к показу следующего "практичного" автомобиля, Пол переспросил: "Не подходит?" Интонация, с которой Пол задал свой вопрос, побудила покупателя высказаться более определенно.

"Ну, э-э, да, - пробормотал мужчина. - Мне кажется, он не в полной мере отражает мою индивидуальность".

"Не отражает вашу индивидуальность?" - опять переспросил Пол.

"Знаете, наверно, мне нужно что-то более броское и спортивное".

"Более броское и спортивное?" - повторил Пол.

"Ну, есть такие автомобили, спортивного вида".

Ага! На этот раз Пол понял, какие автомобили на самом деле нужно было показывать этому клиенту. Когда он подвел мужчину к роскошному спортивному "Ламборджини", Пол увидел, что глаза покупателя заблестели. Через час Пол уже пересчитывал толстую пачку стодолларовых купюр - свои комиссионные за сделку.

Хотите отдохнуть от разговоров и поберечь свое горло? Следующий прием заставит вашего собеседника разговориться так, что все, что вам останется делать - это слушать (или даже незаметно улизнуть из его или ее компании, пока он или она будут держать речь перед окружающими).

Глава 21. Браво! Бис!

"Расскажи им о том случае, когда ты..."

Каждый отец довольно улыбается, когда малыш умоляет его вечером: "Папа, папа, расскажи мне еще раз ту сказку про трех поросят" (или про царевича и принцессу, или про то, как вы с мамой познакомились). Отец знает, что его ребенку так понравилась эта история, когда он рассказывал ее в первый раз, что малыш готов слушать ее снова и снова.

В данном случае ребенок бессознательно пользуется приемом "Браво! Вис!", который выполняет сразу две функции: во-первых, заставляет собеседника почувствовать то же, что чувствует счастливый отец; а во-вторых, это отличный способ оживить увядающий разговор.

Одно время я в качестве директора круиза работала на океанском лайнере, команда которого состояла из итальянцев, а пассажирами были в основном американцы. Каждую неделю капитан устраивал традиционный "капитанский коктейль" - вечеринку с фуршетом, на которой обязаны были присутствовать все старшие офицеры из корабельной команды. После того как капитан обращался к собравшимся и на ломаном английском с очаровательным итальянским акцентом приветствовал пассажиров и туристов, офицеры из его команды неизменно сбивались в кучку в углу зала и начинали шептаться о чем-то по-итальянски. И совершенно излишне было бы напоминать, что у большинства пассажиров словарный запас итальянских слов ограничивался словами "спагетти", "салями" и "пицца".

Как представитель организаторов круиза, я была обязана наладить нормальные отношения между командой судна и пассажирами и пыталась вовлечь их в общение. Моя незамысловатая тактика состояла в том, что я хватала за руку одного из офицеров корабельной команды и буквально тащила его к какой-нибудь группе нерешительно улыбающихся пассажиров. Затем я представляла офицера туристам и молила Бога, чтобы этот бывалый "морской волк" хоть на полминуты развязал свой язык или чтобы кто-нибудь из пассажиров задал ему какой-нибудь оригинальный вопрос, вроде: "Послушайте, если здесь собрались все офицеры, то кто же тогда сейчас управляет судном?" Но ничего подобного не происходило. Когда неделя подходила к концу и приближалось время следующего капитанского коктейля, я приходила в ужас и начинала паниковать.

Однажды ночью я проснулась в своей каюте от сильной качки. Я прислушалась - двигатели лайнера не работали. Плохой знак. Накинув халат, я выскочила на палубу. Сквозь плотный туман я едва смогла разглядеть очертания другого судна, дрейфовавшего в километре от нас. Пять или шесть матросов, держась за поручни, наклонялись за борт. Я подбежала к ним и увидела, как по трапу, спущенному с правого борта, на палубу поднимался человек с повязкой на глазу. Помощник капитана немедленно увел его в корабельный госпиталь. Двигатели корабля заработали, и лайнер снова лег на курс.

Утром я узнала, что именно произошло ночью. Матрос на другом судне, сухогрузе, занимаясь ремонтом судового двигателя, сверлил отверстие в одном из цилиндров. Во время работы острая, как игла, стружка со скоростью пули вонзилась в его глаз. На борту сухогруза не оказалось доктора, и корабль подал сигнал о помощи.

Международное морское право обязывает любое судно, услышавшее сигнал от терпящих бедствие, ответить на него. Наш лайнер оказался поблизости и подошел к сухогрузу, чтобы принять на борт пострадавшего, которого отправили к нам на спасательной шлюпке. Доктор Росси, наш корабельный врач, успешно удалил стружку из глаза матроса и спас ему зрение.

Приближалось время очередного капитанского коктейля. Передо мной вновь стояла задача заставить офицеров корабельной команды общаться с пассажирами. Я совершила свой обычный еженедельный подход к шептавшимся в стороне офицерам, чтобы вытащить одного или двух из них на плановую экзекуцию, и на этот раз мне под руку попался корабельный доктор. Я потащила его к ближайшей группе улыбающихся пассажиров и представила его. Затем я сказала: "На этой неделе доктор Росси спас зрение матросу с другого судна, проведя опасную ночную операцию. Доктор Росси, я уверена, нашим пассажирам будет очень интересно узнать об этом".

Эти слова подействовали на доктора как волшебная палочка. К моему удивлению, он неожиданно обрел дар красноречия. Его обычный односложный ломаный английский сменился хорошо поставленной речью, изобиловавшей витиеватыми подробностями и делавшей честь любому оратору. Он детально изложил всю историю, а толпа пассажиров, окружавших его, постоянно росла. Я покинула восхищенных слушателей доктора Росси, чтобы поймать следующего офицера и доставить его на аудиенцию к другой группе пассажиров.

Я схватила капитана лайнера за расшитый золотом рукав кителя и потащила его в толпу улыбающихся пассажиров со словами: "Капитан Кафиро, не расскажите ли вы нашим пассажирам об опасной спасательной операции, которую вы провели прошлой ночью? " Капитан тут же раскрыл рот и начал свой рассказ.

Затем следующий заход, новый офицер и новая группа пассажиров. Теперь я знала, что делать. "Синьор Сальваго, не расскажите ли вы нашим пассажирам, как вы помогали капитану руководить опасной ночной спасательной операцией, которая прошла на этой неделе?"

Теперь пришло время вытащить корабельного доктора из первой компании пассажиров и подвести к следующей. Во второй раз все получилось еще лучше. Он с радостью выступил "на бис" перед следующей аудиторией. Пока он говорил, я вернулась к капитану и потащила его произносить вторую речь в другом окружении. Я чувствовала себя цирковым жонглером, которому удается одновременно поддерживать несколько тарелок вращающимися на шестах. Как только я закручивала один разговор, я бежала к очередному оратору, чтобы дать ему импульс для выступления перед следующей аудиторией слушателей.

"Капитанские коктейли" стали для меня настоящей отдушиной до самого конца туристического сезона. Теперь эти три морских офицера любили выступать перед новыми пассажирами, поднимавшимися на борт нашего лайнера, и в каждом круизе рассказывали одну и ту же историю о своем героическом участии в спасательной операции. Единственная проблема состояла в том, что раз за разом их истории становились все более длинными и подробными. Мне приходилось согласовывать с ними свои действия, чтобы в нужный момент подходить к ним и организовывать для них повторное выступление перед следующей аудиторией.