Глава 13. Когда Мистер Ронбинс закончил свою лекцию, он протянул ручку

Когда Мистер Ронбинс закончил свою лекцию, он протянул ручку.

Родители объяснили мне эту часть — "информированное согласие". Мне пришлось согласиться; это требовали «Горизонты». И я не возражала против этой идеи, теоретически, но сидя здесь в этом странном месте на этом жестком стуле, уставившись на ручку, я колебалась. После нескольких неловких секунд, я заставила себя взять ее и написать свое имя.

— Хорошо! — Сказал мистер Робинс, хлопая в ладоши. — Теперь, когда это улажено, я устрою вам небольшое турне с Фиби Рейнард, другой студенткой «Горизонтов». Да, — сказал он, выразительно кивая. — Каждый студент здесь. Студент жизни.

О, Боже.

— Каждому из вас назначается приятель, и Фиби будет твоим. Это означает, что она будет твоим партнером в большинстве упражнений. Не так уж и отличается от обычной школы, не так ли?

Ну конечно.

—Она должна быть рядом с тобой каждую минуту. А пока, ты принесла с собой сегодня сумку?

И в самом деле, принесла. Я взяла свою школьную сумку с собой по привычке, хотя это определенно не было школой. Я кивнула мистеру Робинсу.

— Могу я увидеть ее?

Я передала ее.

—Она должна тщательно проверятся каждый раз, когда ты входишь сюда. Все, что ты приносишь с собой, должно быть записано в каталоге, и лишнее убрано.

— Лишнее, как...

— Наркотики, сигареты, алкоголь, сотовые телефоны, ноутбуки. Мы разрешаем мр3 плееры, пока они не имеют доступа в интернет. Так ваш iPod, — сказал он, кивая на наушники, болтавшиеся из кармана моей толстовки, — должно быть прекрасно. Я возьму вашу сумку проверить и позабочусь, что она в скором времени к вам вернутся.— Сказал он с улыбкой, показывая зубы. — Есть еще что—то в ваших карманах, Мара?

Я моргнула.

— Хм. Шнурок или ничего?

—Простите?

Я подняла брови.

— Хоббит.

Он выглядел обеспокоенным.

— Что?

— Это книга, — заговорил мой отец. Он встретился со мной взглядом и подмигнул.

Мистер Робинс перевнл взгляд с моего отца на меня.

— У вас в кармане есть книга?

Я сильно пыталась не вздохнуть.

— В карманах ничего нет, вот, что я имела в виду.

— О, — сказал он. — Ну что ж, я надеюсь, вы не будете возражать, если мы их проверим.

Это была не просьба. Это займет некоторое время, чтобы привыкнуть. Я показала карманы, вытащив, пакетик сахара, рецепт и, конечно, мой iPod.

— Вот и все, — сказала я, пожав плечами.

—Великолепно! — он показал, что я могу забрать все обратно.

Когда я закончила, худая девушка с крашенными в черный цвет волосами заглянула в дверной проем.

— Мистер Робинс?

— А, Фиби. Фиби Рейнард, познакомься Мара Дайер, твоя новая приятельница.

Я протянула руку. Девушка настороженно посмотрела на меня, ее глаза были глубоко посажены на ее широком лице цвета луны. У нее был идеальный прямой нос, который не совсем соответствовал остальным чертам, он казался потерянным, будто оказался не на том лице.

После осмотра меня, который, как по мне,так длился целый час, Фиби взяла мою руку и пожала слабой и потной рукой, затем отдернула ее, будто обожглась.

Неловко. Глаза Фиби снова метнулись к мистеру Робинсу.

— Ладно, я собираюсь оставить вас в вдвоем, — сказал он, — пока я немного поговорю с твоими родителями, Мара, и познакомлю их с некоторыми из сотрудников. Фиби, ты знаешь, что делать.

Фиби кивнула, затем вышла без слов. Я показала моим родителям большой палец вверх, а затем последовала за Фиби.

Она повела меня по другому коридору, который был частично обвешан плакатами с мотивационными лозунгами. Я все ждала, когда она скажет что—нибудь, когда мы проходили различные отделы, но она ничего не сделала. Потрясающий тур.

— Итак... — начала я. Как растопить лед? — Гм, как дела?

Она остановилась и повернулась ко мне.

— Что они тебе сказали?

О, боже.

— Ничего, — сказала медленно я. — Я просто поддерживаю разговор.

Фиби посмотрела на меня. И продолжала смотреть. Но как только я собиралась броситься обратно к родителям, появился Джейми. Он стоял по стойке смирно.

— Я пришел, чтобы спасти тебя, — объявил он.

— Ты не должен быть здесь, — пробормотала Фиби.

— Сейчас, сейчас, не будь вспыльчивой, Фиби. — Его глаза не покидали ее, но его следующие слова предназначались мне. — Сэм ещё вернётся за тобой?

—Нет, — сказала я.

— Тогда следующие десять минут ты свободна. Хотите, чтобы я их посчитал?

Я посмотрела на Фиби, она игнорировала нас обоих. Ее губы шевелились, но звука не было.

—Это риторический вопрос?— спросила я его.

Джейми улыбнулся.

—Не хотела бы ты присоединиться к нам, Фиби?

—Я занята.

Он сдвинул брови вместе.

—С какой это милости?

Фиби не ответила. Вместо этого, она опустилась на пол и вытянулась, как доска. Я посчитала, что это очень странно, но Джейми просто пожал плечами.

—Это не имеет значения, — сказал он мне. Тогда,— Не забывай о группе Фиби,— перед тем, как мы ушли.

—Так, куда мы идем? — спросила я его.

—Какая разница?

Я последовала за ним в помещение с гладкими белыми кожаными диванами. Он провел рукой перед собой.

—Общая комната. Здесь мы делимся своими чувствами.

Я опустилась на диван. Я вспомнила свою первую встречу с Джейми в Кройдене, это было не так давно, но казалось, что прошел миллион лет. Он расшифровал мне социальную иерархию и показал все кругом. Мне повезло, что он был здесь.

—Что с лицом? — спросил он.

—А что с ним?

— Ты выглядишь как бы задумчивой.

— Просто ощущение дежа вю.

Джейми медленно кивнул.

— Я знаю. Так как будто это только что было.

Я улыбнулась и посмотрела на его странную футболку снова. Я наклонила голову к древнегреческому образу Роккетс.

— Что это?

Он посмотрел вниз и потянул футболку.

— Ох. Греческий хор.

—Аа.

Он откинулся на спинку кожаного дивана, сверкнув улыбкой.

— Не беспокойся, никто не понимает этого.

— Ммм. — Я наклонила голову в сторону, изучая его. — Это странно, что мы оба здесь, не так ли?

Уклончивое пожатие плечами.

Ну, из всех модификаций поведенческих программ во Флориде, я рада, что я пришла именно в эту, — сказала я, улыбаясь. Затем промелькнул понимающий взгляд. — Может быть это судьба.

Джейми потёр подбородок.

— Хорошая мысль, но их не так много. И не так шикарны, как этот.

Он указал на гладкую пустую комнату.

— Это не то, где привилегированные могут оставить свое потомство; склеивание макарон в цветную бумагу. – Он выразительно остановился. — Они только создают видимость здесь.

— Я даже не знаю, что это такое.

— Это очень необычно, уверяю тебя.

— Я буду применять твое слово для этого, — сказала я, когда подростки начали заполнять комнату. Джейми комментировал под нос каждого из них. — Фиби психопатка, — сказал он, когда она вошла. — Тара клептоманка, Адам садист, а Меган — фоб.

Я подняла бровь.

— А ты?

Он сделал вид, что обдумывает мой вопрос.

— Мудрый дурак, — сказал, наконец, он.

— Это не диагноз.

— Это ты так считаешь.

— А я? — спросила я.

Джейми наклонил голову, рассматривая меня.

— Я еще не понял твоей роковой ошибки.

— Дай мне знать, когда поймешь, — сказала я, не совсем шутя. — А как насчет остальных.

Он пожал плечами.

— Депрессия, тревога, расстройство пищевого поведения. Ничего особенного. Как у Стеллы, — добавил он, кивая в сторону девушки с сильными особенностями и чёрными вьющимися волосами.

— Она может почти сойти за нормальную.

— Почти? — спросила я, услышав свое имя позади.

— Ты здесь! — Сказал мистер Робинс. Он подошел с моими родителями и доктором Келлс позади, она была дорого и безупречно одета, как всегда.

— Мара, познакомься с доктором Келлс, — сказал он. — Она директор клинической психологии здесь.

Она улыбнулась. Ее матовый макияж сделал линии вокруг рта глубже.

— Рада видеть тебя снова.

Не совсем так.

—Я тоже рада.

Мистер Робинс отдал мне мою сумку.

— Все чисто, — сказал он, когда я повесила ее через плечо. Его взгляд пробежал по комнате. — Так что же, Фиби показала тебе все?

До или после того, как она распласталась на полу?

— Да, — соврала я. — Она очень помогла.

— И ты встретила Джейми, — сказал мистер Робинс, его глаза остановились на моем друге. Затем так же быстро, как оказались на нашем диване, переместились на кресло, в дальнем конец комнаты.

— Мы знали друг друга в Кройдене, — сказала я.

— Ах. Какое совпадение!

Моя мама наклонилась, чтобы убрать прядь волос с моего лица.

— Я должна приступить к работе, дорогая.

— А вы можете присоединиться к группе, — сказала мне доктор Келлс с улыбкой. — Я с нетерпением жду, чтобы узнать тебя получше.

Этого хочет только она.

Мои родители обняли меня на прощание, мистер Робинс попрощался, а доктор Келлс сказала:

— Я очень рада, что ты здесь, — прежде чем ушла. Я заставила себя улыбнуться в ответ, а затем осталась со своими сверстниками в одиночку.

Нас было четырнадцать. Некоторые переместились на кушетки, некоторые разместились в креслах, некоторые уселись на полу. Я устроилась в кресле и уронила сумку у своих ног. Веснушчатая, улыбающаяся женщина в бронзовом платке, с очками в роговой оправе и многослойной длинной юбке сидела на подлокотнике одного из диванов. Она захлопала в ладоши, наделенная полномочиями, и браслеты у нее на запястьях стукнулись.

— Готовы ли мы начать? — спросила новый консультант.

— Да, — пробормотали все в ответ.

— Отлично! Сегодня с нами кто—то особенный, сказала она, сияя. –Представься группе?

Я подняла руку в неудобной позе.

— Я Мара Дайер.

— Привет, Мара, — хором ответили все. Прямо как в кино.

— Мы так рады, что ты здесь, Мара. Я Брук. Теперь, чтобы только получше узнать тебя, я бы с удовольствием послушала, откуда ты родом, сколько тебе лет, и одно небольшое, твое секретное желание. Мы все пойдем по кругу, вслед за тобой. Хорошо?

Феноменально.

— Я из города за пределами Провиденса.

Я встретилась с тринадцатью стеклянными глазами, смотрящими на меня.

— Род—Айленд, — разъяснила я.

— Мне семнадцать, — добавила я.

— И я желаю, больше не находиться здесь, — закончила я. Я не в силах больше сопротивляться.

Мое заветное желание заработало смешок от Джейми, но он, кажется, был единственным, кто разделял мое чувство юмора. Больше никто даже не выдавил из себя улыбку. Ну, да ладно.

— Мы понимаем, как ты себя чувствуешь, Мара, — сказала Брук. — Это большая перемена. А теперь давайте двигаться по часовой стрелке.

Она указала на мальчика, сидевшего в кресле слева от меня. Он начал говорить, но я не слышала, что он сказал, потому что Фиби скользнула на сиденье рядом со мной, и я отвлеклась на запах ее дыхания на свем лице. Она сунула сложенный лист бумаги мне на колени.

Любовное письмо, что ли? Могла ли я быть той, кому так повезло? Я открыла его.

Нет не любовное письмо. Не письмо вообще. На бумажке была фотография меня, лежащей в постели. В пижаме, в которой я была прошлой ночью. Передо мной был снимок, но на нем не было глаз.

Они были выцарапаны.