Главная Случайная страница


Полезное:

Как сделать разговор полезным и приятным Как сделать объемную звезду своими руками Как сделать то, что делать не хочется? Как сделать погремушку Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами Как сделать идею коммерческой Как сделать хорошую растяжку ног? Как сделать наш разум здоровым? Как сделать, чтобы люди обманывали меньше Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили? Как сделать лучше себе и другим людям Как сделать свидание интересным?


Категории:

АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника






Судный день





Александр Бушков

Печать скорби

 

Сварог – 12

 

OCR Carot, вычитка LitPotal

«Сварог. Печать скорби»: ОЛМА Медиа Групп; Москва; 2006

ISBN 5‑373‑00690‑4

 

Аннотация

 

Беса Мар‑Кифая в наказание за проваленную операцию по уничтожению цивилизации Короны и Сварога, вмешательство которого и нарушило злодейские планы, демоны отправляют на Землю, устраивая своеобразное состязание. Обоих на время превращают в Сварогов, причем ни тот, ни другой сами не знают, кто из них настоящий. Земной мир может погибнуть, но может и выжить — его судьба зависит от того, кто из двух Сварогов первым доберется до наделенных магической силой развалин древнего сибирского города Аркаима.

 

Александр Бушков

Печать скорби

 

«Все изменилось, — сказал на это какой‑то господин, удрученный, по‑видимому, подагрой, — не те уж времена; сорок лет тому назад все были здоровы, гуляли, веселились, только и знали, что смеялись и танцевали. В наше время все несносно угрюмы».

Ш. Монтескье. «Персидские письма»

 

NВ. Далеко не все в этой книге является плодом неуемной писательской фантазии...

 

Пролог

Судный день

 

Более всего это напоминало...

Да ничего это не напоминало, черт возьми!

Окружающее не только не было похоже на Поток, в который Сварог сверзился, переступив порог часовни Атуана в Латеране; окружающее не только ничего общего не имело с переплетением красных и синих линий, куда Сварог угодил, отнюдь не добровольно, следуя маршрутом Земля — Талар... Это вообще ни на что не было похоже. Красные и синие линии были именно красными и синими линиями, пламя в кратере, пусть и не отбрасывающее тени, было именно пламенем; даже мириады блестящих кружащихся точек в Потоке Сварог мог смело окрестить «блестящими кружащимися точками».

Но здесь...

Вокруг не было ни бесплотной пустоты, ни кромешной темноты; не было и слепящего света, разверзшейся перед ним бездны или, скажем, сдавливающего со всех сторон каменного мешка. Напротив: вокруг было много чего интересного! Было полно клубящихся цветов, каких‑то переливающихся фигур, смутных теней, но...

Но дело все в том, что в человеческом языке не имеется названий для таких цветов, нет определений для подобных форм — или хотя бы для внятных ассоциаций с ними. Да, еще окружающее полнилось звуками, запахами, осязательными и вкусовыми ощущениями, но, опять же, передать их словами невозможно. Как бы это объяснить понятнее...

Ну, а вот вы, например, как объясните слепому от рождения человеку, что такое закат солнца над морем? «Горизонт залит красным свечением, а по краям оно желтеет, а еще дальше становится бирюзовым, и облака, окружающие багровый шар, который погружается в сияющую киноварь, подсвечены снизу лазурью, так что красота вокруг неописуемая!» Из всего этого бедняга поймет только несколько слов, среди которых «края», «шар» и «снизу». Или как рассказать глухому, что такое «Кампанелла» Паганини?

Можно, конечно, прибегнуть к иносказаниям, и Сварогу вдруг припомнился старинный анекдот, когда один грузин, побывавший в Москве, в родной горной деревушке делится впечатлениями с другим грузином: «Слюшай, я там, в Москве, такую штуку видел! Телевизор называется!» «Вах, эта что такое?» — спрашивает другой. «Ну, как тэбе объяснить... — говорит первый. — Вот ты апельсин знаешь?» — «Ай, канешно, знаю! Сам продаю!» — «Так вот: ничего общего!»

Очень похоже, но все это, увы, примеры из человеческой жизни. А здесь, в том пространстве, где оказался Сварог, человеческого точно не было ничего. Абсолютно, совершенно и безнадежно ничего. Даже инопланетным это буйство красок, запахов, звуков, вызывавших десятки ощущений, о которых человек вообще не имеет ни малейшего представления, не являлось, не принадлежало тем космосам (пространствам, измерениям, мирам — называйте, как хотите), которые Сварог изволил посетить. Мельтешащий вокруг калейдоскоп был создан силой, настолько далекой не только от Земли и Талара, но и вообще от представлений о привычных законах Природы, что даже не казался чужим. Он не казался другим. Не казался миром, порожденьем Вселенной. И калейдоскопом он тоже не казался. Он вообще не казался.

Он просто был.

И человек по имени Сварог в нем не мог очутиться. Физически не мог.

Однако же Сварог тут был, висел в полном сознании, в собственном теле, сложенном в позу эмбриона, посреди этой какофонии, давящей на все органы чувств, но не мог пошевелиться или сделать хоть малюсенький вздох.


И почему‑то не было страшно. Совсем. Как тому самому эмбриону. Но и интересно не было — ни капельки. Да, он полностью ощущал себя, свое тело, хоть и пронизываемое насквозь красками, запахами и звуками (однако ни малейшего вреда телу не причиняющими), думал собственные мысли, понимал, кто он есть и что предшествовало его попаданию «сюда — не знаю, куда». Но страха не было. Хоть он и не дышал. Да и вообще никаких эмоций не было: проявиться им не давали нереальные цвета, непередаваемые звуки, несуществующие запахи.., и прочие «не». Сварога не крутило, не болтало, не трясло. Он висел себе преспокойненько — а вокруг неистовствовали инородные, инобытные раздражители чувств: зрения, слуха, осязания, обоняния.., и всех тех чувств, о которых Сварог и не подозревал. Ему просто было хреново, паршиво, неуютно и... И не пристало, в общем, ему тут находиться. В месте, где ему нет вообще никакого места.

Куда он попал не то чтобы по собственной воле, однако ж, признаться, по собственной вине...

Сварог вспомнил все предшествующее попаданию в этот не‑мир. Вспомнил Корону, революцию волшебников и последовавшую за ней гражданскую войну, вспомнил магический кристалл Око Бога, а также насильственное перемещение в тело частного детектива Ирви‑Лонга, спятившую ведьмочку по кличке Щепка, погоню на исполинском танке «Буреносец», исполинские же руины псевдокосмолета «Искупитель»... Вспомнил и Мар‑Кифая — некогда верх‑советника Императора, а впоследствии президента Короны по имени Визари.., хотя на деле, как выяснилось, Мар‑Кифай был натуральным бесом, демоном, пусть и не самого крупного калибра, но занимавшимся стратегическими играми в планетарном масштабе. Созданием глобальных социологических моделей. Бесом, заявившим плененному Сварогу в полуреальной обеденной зале: «Я отправлю вас в мир, который выберу сам. И вы в нем проторчите до конца своих дней. Надеюсь, вам, мягко говоря, там не понравится».

Так что, это и есть тот мир?..

Не‑ет, шалишь. Потом было еще что‑то...

Ага! Потом Сварогу удалось на мгновенье переломить ход игры, он завладел Оком Бога, могущим якобы открыть дорогу между вселенными, сжал в кулаке... И Мар‑Кифай заорал, вполне искренне: «Вы не знаете, как! Отдайте камень, кретин!»

Ну да, так все и было. Сварог и в самом деле не знал, как с помощью Ока открывать межпространственный ход. Но что ему оставалось, скажите на милость? Ждать, пока бес по имени Мар‑Кифай убьет его? Или отправит в обещанный мир, где Сварогу ничуть не понравится? Вот он и схватил кристалл. И кристалл под названием Око Бога буквально всосал в себя полуреальную трапезную. Вместе со столом и едой, картинами на стенах, самими стенами.., вместе со Сварогом и Мар‑Кифаем. Всосал — и выплюнул.

Вот только куда?..

 

Единственной связью с нормальным миром оставался нательный крестик, который тянул тело Сварога куда‑то в сторону. Оставалось лишь понять, в какую именно сторону крестик его тянет — в пространстве, где не было не то что сторон света, но и вообще понятия верха и низа, не говоря уж о понятиях «правое» и «левое».


О, наконец‑то что‑то знакомое! Где‑то справа, совсем рядом, послышался отчетливый, почти собачий скулеж, жалобный, полный боли, страдания и бессилия — как будто надежно привязанного пса молотят со всей дури палкой. И тут же слева, над самым ухом, раздался звук, который нельзя было интерпретировать иначе, как финал простой констатации факта: «...значит, нарушение». Причем констатации, произнесенной (если можно так выразиться) сухо, непреклонно и совершенно равнодушно.

—..таким образом, перед нами нарушение.

Это был даже не звук — в привычном понимании слова. И даже не звукосочетание...

Невозможно объяснить.

Тем не менее Сварог отчего‑то моментально уловил смысл этого шторма ощущений: «Нарушение».

Скулеж немедля сделался еще более жалостливым и виноватым. И рядом со Сварогом заворочалось нечто пришибленное, трусливое.

— И не просто нарушение, — бесстрастно сказал Голос из ниоткуда, — а преступление. Саботаж. Предательство.

«Ого, — сам себе сказал Сварог. — Оказывается, даже в иномирье можно вычленить что‑нибудь понятное и узнаваемое, кто бы мог подумать...»

— Эй, — позвал он негромко.

И не расслышал собственного голоса. Потому что голоса у него вовсе не было — из горла не вырвалось ни звука. И вот как раз в этот момент Сварог и почувствовал панику. Нет, вовсе не оттого, что был лишен способности говорить (ведь его же обездвижили и обездыханили; почему бы и не обеззвучить?) Паника была рождена другим обстоятельством: никто на него не обращал ровным счетом ни малейшего внимания. Весь этот чудовищный мир, населенный диковинными ощущениями, вся Вселенная, в центре которой он изволил оказаться, — всем было глубочайше плев...

Нет, даже не так. Плевать — это все ж таки действие. А окружающему даже плевать не хотелось. Окружающее просто‑напросто незваного Сварога не замечало. И посему не собиралось с ним ничего делать — ни помогать ему, ни изгонять его, ни убивать, ни спасать. Ну болтается здесь какой‑то микроб, ну и пусть...

Ясное дело, паника эта была стопроцентно иррациональной: в конце концов, шесть с чем‑то миллиардов населения Земли понятия не имели о Свароговом существовании, не говоря уж о населениях бессчетных миров вне Земли... Но отчего‑то именно здесь Сварог запаниковал. Одно неописуемое существо в чем‑то обвиняло другое непредставимое существо — а присутствующий при этом Сварог был напрочь игнорируем!

— Преступление! Нелояльность! Некомпетентность! — наперебой и на разные лады заверещали другие Голоса. На этот раз Сварог прекрасно все понял, хотя и не смог бы объяснить — как. И не Голоса это были, а так.., голосочки.

Интересно, о ком это они?..

Но вот что характерно: паника была первым человеческим чувством, которое он испытал. Испытал — и вот тут‑то доселе непередаваемый мир стал постепенно складываться в более‑менее нормальную картинку. Которую можно описать словами.


Исчезли нечеловеческие звуки, формы, запахи. Остались только цвета. И среди них преобладали серые... Да какое там преобладали: не было других цветов, кроме серого!

Сварог, по‑прежнему не в состоянии пошевелиться, находился на бескрайней, выжженной равнине, плоской, как стол, серой, как холст. Над головой — плоское серое небо, сливающееся с равниной на далеком горизонте, давящее бетонной плитой... И больше ничего. Ни облачка, ни солнца, ни кустика, ни травинки, ни холмика. Примитивизм чистой воды, в общем.

— Ему было поручено важное дело, — сказал идущий откуда‑то снизу, из‑под равнины, первый, бесстрастный Голос. — Он с порученным делом не справился. Виноват ли он?

И по‑прежнему на Сварога мир не обращал внимания...

— Виноват! Виноват! Виноват! — завыло, зарычало, заухало со всех сторон на разные тона.

— Нет! Нет! Нет! — это вклинился в разноголосый хор недавний собачий скулеж, преисполненный еще большей муки и страдания. — Это не я виноват, это он...

«К‑х‑р‑в‑к!» — примерно так можно перевести на нормальный язык скрежещущий звук, который произнесло скулящее нечто.

— Он, — визжало нечто, и в интонациях Сварогу почудились знакомые нотки, — он виноват, не я! Я все делал правильно, но.., к‑х‑р‑в‑к.., все испортил! Червяк, блоха, вша! Откуда он взялся? Почему вы у него не спросите? Почему Хозяин не...

— МОЛЧАТЬ!

Этот вопль заставил бы Сварога содрогнуться.., если б он только был в состоянии управлять собственным телом.

— Молчать, тварь, — прогремел Голос. — Ты не справился с заданием. Ты не построил модель мира. Ты нарушил Клятву. Ты достоин забвения.

— Не‑е‑ет!!!

— Да.

Мамочки мои! Только сейчас Сварог узнал голос кричащего и сделал движение головой, чтобы посмотреть на униженное существо. Ничего, конечно, не получилось, но сомнений не было: ведь это голосит сам господин Мар‑Кифай, импозантный лорд, президент Короны и по совместительству бес, избравший полигоном для социологических исследований целую планету и загнавший цивилизацию в тупик! Куда девались его надменность, чопорность, высокомерие?

Что же это у нас получается? Нечто вроде бесовского трибунала? Одни демоны судят другого демона за то, что тот не справился с заданием, и цивилизация Короны выбралась из тупика — при непосредственной помощи Сварога со товарищи? Вот это да! Вот это занесло! Но, граждане бесовские заседатели, он, Сварог‑то, тут при чем? Что он тут делает, позвольте узнать?..

— Слушайте, — послышался дрожащий голосок Мар‑Кифая, — послушайте же! Каким образом какой‑то.., к‑х‑р‑в‑к.., смог помешать мне?! Мне, Исполнителю Второго Плана! Это не в силах простого.., к‑х‑р‑в‑к'...

«Это они меня так, что ли, величают? К‑х‑р‑в‑к, ну придумают же...»

И тут что‑то изменилось в окружающей обстановке. Сдвинулось что‑то незаметно, провернулось — и Сварог вдруг понял, всей кожей ощутил, что его только что заметили. И что на него смотрят. Со всех сторон. Смотрели на него серая равнина и серое небо. Без злобы, без особого интереса. Он чувствовал себя вскрытой на лабораторном столе лягушкой под усталым взглядом исследователя, который таких лягушек препарирует по сотне на неделе.

— Человек, — наконец резюмировал Голос с оттенком брезгливости. — Это простой человек. Он не мог тебе помешать.

— Виновен! Виновен! Виновен! — подхватил хор.

— Доложите Хозяину!

— Нет нужды, мы сами разберемся, — пообещал Голос.

Опять что‑то изменилось: небо вдруг вспучилось, зазмеилось трещинами, горизонт встал вертикально.., р‑раз! — и Сварог уже находится в небольшом квадратном помещении без окон, мебели и дверей. Отчего‑то вспомнились застенки гестапо, и стало неуютно.., хотя куда уж дальше.

— Мы разобрались, — послышался за спиной не лишенный приятности женский голосок. Сварог обернулся — ого, ему вернули контроль над телом! — и еще раз подумал: «Ого!»

Позади него стояла очаровательная девчушка с распущенными волосами и в такой обтягивающей мини‑юбке, что Сварог на мгновенье забыл, где находится.

— Мы разобрались, — повторила чаровница, на него не глядя, — и странная, откровенно говоря, складывается ситуация. Сварог — человек, простой человек нижайшего уровня, однако.., однако есть в нем что‑то, чего мы понять не можем.

По‑мужски заложив руки за спину, девчушка принялась мерить помещение совершенно мужскими шагами. И это пугало.

— Сварог действительно помешал нашему коллеге закончить исследования. Очень похоже — случайно помешал... Но в нашем деле случайностей не бывает. Кто Сварог на самом деле?

«Спросите у своего Хозяина», — мысленно ответил Сварог, а вслух же сказал, пожав плечами:

— Человек, как вы совершенно справедливо изволили выразиться. Немного путешественник, немного солдат, немного...

Барышня его совершенно не слушала, будто и не было рядом никакого солдата и путешественника.

— Коллега не учел Сварога, — перебила она, — но Сварога невозможно было учесть. Его нет в наших раскладках, его не существует — но он есть. Ошибка прогноза? Возможно. В срыве работ виноваты оба. Но кого следует наказать?

— Слушайте, уважаемая...

— Сварог странный, — сказал бес в образе девчонки. — Мы не специалисты по людям, нам они не интересны, но в нем.., в нем есть что‑то такое... Не можем понять. Да и не хотим, откровенно говоря. Пусть Сварог будет благодарен, что мы вообще снизошли до общения с ним.

— Вот уж спасибо так спасибо, — сказал Сварог. — Знаешь, мне демоны и прочие бесы тоже на фиг не интересны. Вот почему‑то не люблю я вас.

— Да еще и смелый, — задумчиво прищурилась чаровница. — Вот только грубить он не должен. Сварог ведь сейчас в нашей власти, мы можем сделать с ним что угодно...

— Ну так и чего не делаете?

— Потому что нам он любопытен. Нам любопытны игры. Сварог, человек, победил того, кого ты знаешь под именем Мар‑Кифай, не самого слабого из нас. Это забавно. И дело тут не в Мар‑Кифае. Что это было, случайность? Мы не знаем. И хотим проверить.

— А если я не хочу?

Сволочная манера разговора этой чертовки начинала злить. Бес точно не со Сварогом беседовал, а.., ну вот как человек от нечего делать беседует с собакой или, допустим, с неодушевленным предметом. В третьем лице и ответа не ожидая. Нет, понятно, конечно: они — демоны, они сильные и могущественные, и человек для них — тьфу... Но все обидно, знаете ли.

— И вот как мы это проверим, — девчонка пропустила его реплику мимо ушей. — Мы сыграем в одну игру. Точнее, Сварог и Мар‑Кифай сыграют. А мы будем наблюдать. Пусть Сварог слушает внимательно, ему пригодится то, что мы скажем.

— Нет, это ты послушай, сука...

— Мар‑Кифай и Сварог будут участвовать в гонке. Все очень просто. Кто придет к финишу первым, тот и победит, тот получит свободу. Гонка будет проходить в одном из миров. Этот мир может вот‑вот погибнуть. А может и выжить. Сварог способен спасти его, придя в город Аркаим к урочному часу. И Сварог будет наделен Печатью Силы. Если первым придет Мар‑Кифай, мир обречен. И Мар‑Кифай будет наделен Печатью Скорби.

Очень захотелось двинуть чертовке костяшками пальцев в кадык. Но что толку? С фантомом не повоюешь...

Сварог шумно выдохнул. Аркаим, говоришь? Придется запомнить. Не то чтобы он сдался и согласился играть по чужим правилам, но.., но если враг пока сильнее, то сопротивляться — это глупость, а не храбрость, не так ли?

— Для того чтобы уровнять шансы, — продолжал бес, — мы дадим Мар‑Кифаю и Сварогу одинаковые способности. Например, способности Сварога. Более того. Пусть оба, и один и другой, на время, до финиша, станут Сварогами. И до самого финиша ни один не будет знать, настоящий он Сварог или Мар‑Кифай в теле Сварога. Так интереснее. А чтобы было еще интереснее, один из них получит фору во времени, а второй — фору в расстоянии. Отправляются оба немедленно.

— Погоди... — сказал Сварог.

— Решено и утверждено.

— Стой!!!

Но было поздно.

Серый вихрь подхватил тело Сварога, закружил, проглотил и — выплюнул в Никуда.

 







Date: 2015-09-25; view: 265; Нарушение авторских прав



mydocx.ru - 2015-2024 year. (0.023 sec.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав - Пожаловаться на публикацию