Тяга к земле

По широкой улице шли два мента - Иванов и Родионов. Неожиданно гражданин, шедший впереди них как-то подозрительно засуетился и юркнул в ближайшую подворотню.

- Ссать пошел, - процедил Иванов.

- Пошли, прихватим его с поличным, полташку снимем, - ответил Родионов.

С этими словами они свернули под арку, за которой чахло зеленел городской скверик. То, что предстало их взорам, потрясло даже видавших виды стражей правопорядка. Мужик со спущенными штанами лежал на траве и совершал движения, подобные таковым при половом акте.

Милиционеры молча переглянулись и покинули дворик.

В детстве Федя проиграл своему другу Сашке спор, ставкой в котором было поедание землицы. Зажмурившись, с недовольной гримасой, Федя подобрал горсть земли и затолкал себе в рот. Однако, через несколько секунд лицо Федора засветилось радостью, и он стал с аппетитом кушать почву, отправляя в рот все новые и новые горсти. Круглыми от удивления глазами смотрел на него Сашка.

На следующий день, гуляя с матерью, он предпринял попытку повторить трапезу.

- Плюнь, плюнь эту гадость! Тьфу! Тьфу! - кричала обалдевшая мамаша. Видя, что сынок с блаженной улыбкой продолжает пережевывать “пищу”, она попыталась разжать сынку рот и пальцем выковырять его содержимое, но сынок мигом совершил глотательное движение.

С тех пор началось... Уговоры, угрозы и даже лечение у знакомого психиатра не помогли. “Опять землю жрал”, - ежедневно приветствовал его отец, видя перепачканного суглинком сына. В ответ Федор только блаженно улыбался. Не найдя действенных средств борьбы со странной привычкой сына, родители понемногу успокоились. “Вырастет - само пройдет”, - решили они.

Наступило половое созревание. По ночам Федя все чаще и чаще выпрыгивал в окно (жили они на первом этаже), и выкопав детским совочком в скверике небольшую ямку, засовывал в нее свое, еще пока маленькое “мужское достоинство”. После этого, весьма странного, обряда, Федя был очень доволен и бесконечно рад жизни.

Закончив школу, Федор поступил на почвенный факультет. Каждая летняя экспедиция превращалась для него в подлинный рай. Там он уединялся в лесочке и погружал свое “хозяйство” в землю, поглаживая и целуя ее. “Милая, любимая”, - шептал он. Бесконечная любовь к земле вскоре заставила его забыть о существовании людей, и вскоре о них он стал вспоминать только при случайных соударениях. Постоянно приходилось вступать в диалоги примерно такого содержания:

- Куда прешь, твою мать!

- Ой, извините, задумался.

Но зима превращалась в настоящую пытку для почвоведа. Долбить ломом мерзлый грунт было невыносимо тяжело, да и погружать в него свой половой орган не очень-то приятно. Федя ходил по дому и тихонько скулил. Пробовал он и рукоблудствовать и сношаться с женщинами, но ничего не могло заменить ощущения любимой земли, поэтому подобные формы половой активности вскоре стали для Феденьки глубоко омерзительными. Однажды, собравшись с чувствами, он даже изнасиловал цветочный горшок, полный грунта для комнатной зелени. Однако, ничего кроме жалости к плененной в неестественной керамической емкости землице, он не испытал. Нет, ничто не в силах заменить ту бескрайнюю, родную, любимую и любящую землю. К концу этой страшной зимы Федя уже не скулил, а тихонько подвывал.

Но все-таки пришла весна. Феденька снова смог отдаться единственной, великой, вечной и незаменимой подруге, жене и любовнице. Когда он выходил на улицу, его охватывала блаженная, невероятная радость. Теперь Федор снова смог ощутить себя в роли Неба. Вряд ли кто-нибудь испытывал еще такую любовь, которую нес в себе этот странный маленький человек...

Как птица пролетело лето, деревья окрасились багрянцем и небо покрылось тучами. Опять предстояла разлука. “Быть бы медведем, не видеть бы этой треклятой зимы”, - думал Федор.

И вот, в один из дождливых октябрьских дней Федя решился. Он собрал маленький рюкзачок и отправился на вокзал. Доехав на электричке до самой последней станции, Феденька углубился в леса. Выйдя на крохотную полянку, он распаковал рюкзак, и достав бутылку водки, залпом проглотил ее содержимое. Потом Федя перевел дух, поцеловал землю, извлек топорик и со словами “Теперь я твой навеки” отрубил себе член. После этого действия он пришел в какое-то странное состояние, не определяемое полностью даже словом “эйфория”. Выкопав маленькую ямку, он похоронил свое “хозяйство”, и не разбирая дороги, побрел в неизвестном ему самому направлении. Радость озаряла весь мир, даже солнышко чуть-чуть показалось из безбрежной серой пелены. “Теперь я - твой вечный муж”, - весело кричал Федор. И вот, под ногами что-то зачавкало. Все сильнее и сильнее раздавался этот смачный звук, и Федя с удивлением обнаружил, что он уже по горло завяз в болотной трясине, но ничуть не испугался, а даже еще больше обрадовался. Еще секунда - и на том месте, где стоял человек, сомкнуло свой покров болото. Земля забрала его полностью. Навсегда.