В горах 8 page

- Я не постарею, Брэд.

- А я постарею. Ничего в этом страшного, Линн. Мы рождаемся, мы умираем, такова участь смертных.

Линн приподнялся на локте и посмотрел в темные глаза своего любовника. Он хотел, чтобы магия всегда дарила им этот теплый цвет. Хотел видеть острые скулы волшебного народа, чувствовать мягкость эльфийской кожи любовника под своими ладонями. Если бы у него было это, у него было бы все, о чем только мог мечтать любой мужчина из волшебного народа.

Если нет… тогда он будет любить Брэда, пока тот будет жить.

- Это не обязательно так, Брэд. Не для тебя. Не для нас.

- Я же сказал тебе, я не хочу жить вечно.

- Откуда ты знаешь? Ты услышал, что я сказал и тут же отказался, не задумываясь о последствиях.

Писатель вздохнул:

- Не задумываясь?

- Да.

Какое-то время Брэд молчал, глядя в никуда, полностью уйдя в себя. Наконец, он заговорил.

- А если ты сделаешь это? Что тогда? Как я буду объяснять, почему не старею и не умираю тем, кто меня знает? Я ведь не ты, не лошадей выращиваю, я довольно известный писатель.

Линн не нуждался в напоминании.

- Мы переедем куда-нибудь, где нас не знают. Сменим имена, займемся чем-нибудь другим.

- Если не считать того факта, что я не уверен, что смогу прекратить писать – никогда не мог избавиться от этой ужасной привычки – тебе не кажется, что правительство заметит, что мы как-то слишком долго существуем?

Линн покачал головой.

- Всегда есть обходные пути. В каждой ветви правительства работают сверхъестественные существа, которые приглядывают за такими, как мы. Помогают нам прятаться.

- Даже за такими, как Виктор?

- За вампирами? Да. Не забывай, Виктор был преступником. Не все вампиры – убийцы, как и не все люди. Виктор нарушил правила. Это была одна из двух причин, по которым он должен был умереть.

- То есть ты хочешь сказать, что большинство вампиров не убивают?

- Да, я хочу сказать именно это.

- И что это за вторая причина для убийства Виктора? Ты сказал их две. Какая другая?

Время выкладывать карты на стол. Не хочу потерять его из-за того, что он боится сам себя, или чего-то глупого, вроде его страха, что он станет таким же, как Виктор.

- Еще он должен был умереть, потому что пытался навредить человеку, которого я люблю.

Брэд молча уставился на него расширившимися глазами, зрачки заполнили всю радужку. Он был в шоке от признания ковбоя. Линн видел, как одна за другой сменяются эмоции на его лице. Шок, непонимание, недоверие, постепенное понимание значения этих слов.

- Человек, которого ты… - Брэд накрыл рот Линна своим. Поцелуй оказался полной неожиданностью для ковбоя. Он задохнулся, член его болезненно налился. Он обнял Брэда и притянул его ближе, наслаждаясь теплом крепкого тела этого смертного.

Брэд оборвал поцелуй и посмотрел Линну прямо в глаза.

- Что? – спросил ковбой.

- Ты сказал, что любишь меня.

Линн ухмыльнулся.

- Да. Хочешь услышать это еще раз?

Брэд кивнул.

- Конечно, хочу.

- Ладно. Я люблю тебя, Брэдфорд Терн. Как тебе?

Брэд улыбнулся.

- Идеально. Просто совершенно. – Его губы снова накрыли губы Линна, их языки начали скользить и прикасаться, проникать внутрь и сплетаться вместе. Секс уже связывал их, теперь их связывала любовь.

Брэд завершил поцелуй, его темные глаза горели желанием, но на лице было задумчивое выражение.

- Что случится, если я приму твое предложение?

- Я не могу сказать абсолютно точно.

- Вдруг, что-нибудь плохое?

- Не думаю, - искренне ответил Линн. – Если бы в тебе было что-то темное и неправильное, я бы не чувствовал, как пытается создаться волшебная связь.

Брэд кивнул и какое-то время лежал молча.

- Если я умру, ты будешь плакать обо мне?

Линн почувствовал, как кольнуло сердце. Одна мысль о том, что он потеряет Брэда, что его мужчина умрет от старости через несколько коротких десятилетий, вызывала такую боль, что волк внутри него хотел завыть, а жеребец забился в пустоте, которую создала бы в его душе такая потеря.

- Мы, волшебный народ, - сказал он глухим от сдерживаемых слов голосом, - мы любим страстно. Если мы влюбляемся, эта любовь так глубока, что иногда мы уходим, становимся пустыми оболочками. Иногда мы просто ложимся и умираем от горя, когда теряем пару. Это почти случилось со мной много лет назад.

Брэд побледнел, его руки крепче сжали ковбоя.

- Я не знал.

Линн погладил его волосы и криво усмехнулся.

- Понимаю. И понимаю, что ты боишься того, кем можешь стать. Но тебе нечего бояться. Это уже часть тебя, в твоей плоти и костях, это часть твоей души. И это не чудовище, запертое внутри тебя, ждущее своего часа, чтобы сбежать и начать убивать окружающих.

- Звучит, будто ты уверен.

Он поцеловал Брэда, убеждая.

- Это потому, что я уверен. Ты видел рыцаря Летней страны, значит шансы на то, что ты из этого королевства, очень высоки. Многие существа моего вида происходят оттуда, между прочим. Я кажусь тебе убийцей?

Брэд покачал головой.

- Нет. Но ты убил Виктора.

- У меня не было выбора. Он был преступником, вампиром, который живет за счет того, что пытает души и убивает. Он совершенно ясно дал понять это тем, что преследовал тебя несколько дней, еще до того, как попытался убить. Он хотел запугать тебя, но у него ведь не получилось?

Брэд кивнул.

- Он пытался заставить меня открыть дверь и впустить его, но я понял, что он не имеет надо мной власти.

- Должно быть, твоя волшебная кровь позволила тебе сопротивляться. Не многие люди на это способны.

- Я не знал и этого, - признался ему Брэд. – Скажи мне кое-что, Линн.

- Что?

- Почему ты спас меня? Только из-за секса? – спросил Брэд, слегка улыбаясь Линну.

- Да и нет, - признался Линн. – Много лет назад я позволил убийце-вампиру украсть того, кого я любил. В тот день я дал две клятвы. Во-первых, я поклялся, что никогда не полюблю снова. Во-вторых, я никогда не позволю вампиру-отступнику причинить кому-либо вред, если смогу это предотвратить.

Брэд погладил его щеку.

- Значит, ты не любишь вампиров?

- Не тех, кто убивает. Я не люблю убийц любого вида: вампиров, оборотней или эльфов.

- Ну ладно, допустим, я соглашусь, чтобы ты пробудил мою волшебную кровь. Что потом?

- Будешь жить, как жил. Это не изменит твоей сущности, Брэд. Это уже часть тебя. Возможно это сделает твою жизнь проще. Среди жителей Летней страны всегда были и всегда ценились те, кто умеет рассказывать истории. Это может объяснить то, почему ты вообще стал писателем. Многие из тех, в ком течет волшебная кровь, становятся людьми искусства, давая этим выход своей магии.

- Магии?

- Да, магии. Ты унаследовал ее, как свои карие глаза и прекрасную улыбку.

Брэд поцеловал его и спросил.

- Что мы будем делать?

- Заниматься любовью.

- Звучит здорово.

- Мне тоже так кажется, - согласился Линн и коснулся губ Брэда нежным поцелуем, который превратился в жгуче-страстный через несколько ударов сердца. Язык Линна встретился с языком Брэда, но их танец был лишь прелюдией. Линн обхватил ладонями лицо любовника и углубил поцелуй. Он до боли желал погрузиться в Брэда по самое основание члена.

Неожиданно Линн понял, откуда взялось столь сильное притяжение между ними. Это его волшебная кровь тянулась к волшебной крови Брэда, как железо к магниту.

Все обрело смысл. Кровь к крови, магия к магии, они были предназначены друг другу.

Он притянул Брэда к себе на колени, лаская тело человека. Провел ладонями по упругой плоти от сильных плеч вниз по крепкой спине и мускулистым бедрам, жестким, как камни. Линн закрыл глаза, протянул руку и выдернул магическую нить из Летней страны. Он намотал ее на пальцы и скользнул ими в тесный анус Брэда, втирая магию в стенки, посылая ее глубже.

Брэд застонал и сильнее раздвинул ноги.

- Я не знаю, что это, но ощущения просто невероятные.

Линн улыбнулся и потянул еще кусочек магии, добавляя к первому, используя ее, как всякий из волшебного народа, в качестве лубриканта. Магическая гладкость, чтобы легче заниматься любовью.

- Черт, это фантастика, что бы это ни было.

- Это магия, - пояснил Линн.

- Нет, серьезно, что ты используешь? – спросил Брэд и обернулся, чтобы увидеть, как Линн потянулся и достал еще одну сверкающую волшебную нить из Летней страны.

Брэд уставился во все глаза.

- Ты не шутил…

- Нет. – Он обернул пальцы магией и погрузил их Брэда. Вещество соскользнуло с них и потекло в тело смертного, тот застонал.

Удовлетворенный количеством магии в Брэде, Линн расположил свой член у входа в тело любовника и погрузился в теплое отверстие. Магия обернулась вокруг его ствола, он вздрогнул и застонал от мощного ощущения, которого не испытывал уже десяток людских поколений.

- Прошло так много времени с тех пор, как у меня был любимый, - пробормотал Линн, наполовину выходя из Брэда и снова вбиваясь внутрь. Он и раньше наслаждался сексом с Брэдом, но теперь, когда человек был наполнен магией, и его волшебная кровь начинала просыпаться, ощущения усилились.

- Трахни меня, Линн.

Линна не требовалось просить дважды. Он погрузил свой член в Брэда, позволяя силе страсти волшебного народа взять верх, позволяя ей овладеть собой впервые за бесконечно много лет. Тех лет, когда он не жил, а просто существовал.

Теплый, словно солнечный, свет окутал их. Запах фиалок, трав и плодородной земли наполнил комнату. Брэд вскрикнул, по его коже прокатилось сияние, Линн вцепился в бедра любовника и отпустил себя.

Холод, который наполнял Линна до самых костей, холод, на который он уже давно не обращал внимания, покинул его, пелена скорби растворилась в тепле новой любви. Он двигался в ритме сердца своего любовника, наслаждаясь ощущением кожи, которая потеряла свойственную людям шершавость. Он смотрел, как Брэд превращается из человека в эльфа Летней страны. Его волосы посветлели до золотистой бронзы, кожа побледнела до мягкого оттенка слоновой кости, что был у всех созданий света.

- Прекрасен, - выдохнул он, не сводя глаз с любовника. Бедра Линна двигались все быстрее и быстрее, сияние солнца Летней страны заполнило комнату сквозь отверстие в волшебный мир, что проделал пука.

Усилием воли он заставил себя выйти из Брэда.

- Ох, не останавливайся, пожалуйста, не останавливайся, - взмолился Брэд. – Линн, пожалуйста.

Линн перевернул Брэда на спину, поднял его ноги и глубоко погрузился в тело любовника. Он хотел увидеть, как магия изменяет лицо Брэда.

Брэд обвил руками шею Линна и поцеловал. Его рот был сладким, словно медовое вино.

Линн застонал, когда пьянящий запах и вкус плоти светлых эльфов достиг его чувств. Глубоко погружаясь в Брэда, он чувствовал, как их связывает желание более сильное, чем желание, порожденное плотью. Их души соединились, образовывая нерушимую связь любви, которая возможна только у волшебного народа.

Руки Брэда сжали его крепче, мышцы ануса сдавили его член. Ощущая, что его любовник близок к пику, Линн сжал его член в кулаке, ощущая ладонью твердую плоть и по-эльфийски шелковую кожу.

Брэд сжался и выкрикнул его имя, орошая ладонь Линна своим семенем. Яркая вспышка осветила их, Линн кончил, выкрикнув в голос:

- Брэд!

Ослабев от творимой магии, Линн, дрожа, свернулся клубочком на кровати рядом с Брэдом и позволил усталости взять верх.

Эпилог

Брэд стоял на крыльце большого дома и потягивал кофе, наблюдая, как светлеет небо над горами.

Это был худший и одновременно лучший мой отпуск. И если бы мне пришлось пережить это снова, я бы, не сомневаясь, приехал сюда, встретил Линна и избавился от Виктора.

И что самое замечательное, я нашел того, кто меня любит. Разве может жизнь, какой бы длинной она ни была, стать лучше?

Брэд бросил взгляд на горные красоты и сравнил их с городским пейзажем. Здания вместо горных вершин. Бетон и асфальт вместо травы и деревьев.

Он не был уверен, что сможет вынести жизнь в Нью-Йорке, теперь, когда стал эльфом. Сама мысль о городе вызывала неприязнь.

Он улыбнулся, когда Линн присоединился к нему на крыльце. Пука обнял его, и он прислонился к его груди.

- Люди все портят, - сказал он Линну.

- Что?

- Я думал о том, как тут красиво.

- Да, тут красиво, но и опасно. У нас тут бывают сильные снежные бури. Такие сильные, что никто не станет пытаться добраться сюда из города, даже на внедорожнике.

- Ну, разве это не хороший предлог для того, чтобы свернуться клубочком у камина?

- Хороший, - согласился Линн.

- Что Рой и Джо сказали о нас?

- Не много. Джо вроде пожал плечами, а Рой сказал, что надеется, что я счастлив.

- А ты счастлив?

- Думаю, да. Только мне не особо хочется, чтобы ты уезжал.

- Мне тоже не хочется.

Линн прижал его ближе.

- Уверен, мы сможем что-нибудь придумать.

-Ты мог бы продать ранчо, хотя нет, это будет неправильно. Ты слишком много сил вложил в своих лошадей, да и в Нью-Йорке тебе не понравится.

- Да, я много труда вложил в ранчо, но я брошу его не задумываясь, чтобы быть с тобой.

Брэд вздохнул:

- Нью-Йорк ближе к моему издателю и агенту, но писать я могу где угодно.

Линн взял его за плечи и развернул к себе, чтобы посмотреть прямо в глаза.

- Что ты хочешь этим сказать?

Брэд улыбнулся.

- Квартира, в которой я живу в Нью-Йорке, мне не принадлежит. Я, конечно, потеряю залог, но можно прервать аренду.

Губы Линна изогнулись в несмелой улыбке.

- Это значит?..

- Ну, если ты позволишь, я мог бы переехать в Колорадо. Может быть, поселиться тут с тобой?

Робкая улыбка перешла в одну из фирменных ухмылок Линна.

- Я бы хотел этого.

Брэд положил руки ему на плечи.

- Значит, я так и сделаю.

Линн ухватил его за талию, поднял на руки и закружил.

- Ты делаешь меня самым счастливым пукой на свете.

- Тогда я самый счастливый из эльфов, - заявил Брэд.

Что-то кольнуло писателя. Он и Линн обернулись, чтобы увидеть на опушке леса рыцаря из Летней страны. Рыцарь улыбнулся и помахал им рукой на прощанье – а, может быть, приветствуя их – и исчез в потоке золотого света другого мира.

Линн обнял его и сказал:

- Добро пожаловать домой, Брэд.

Пука прижался губами ко рту своего любовника, и Брэд ответил на поцелуй, наслаждаясь пониманием того, что его жизнь будет наполнена счастьем, пока они оба будут живы, а это значило очень, очень долго.

КОНЕЦ