Полторы секунды и вся жизнь

40 дней назад погиб палубный летчик №1 Тимур Апакидзе. Су-33 после блестящей работы в псковском небе выпустил шасси и заходил на посадку, когда неожиданно прямо над нашими головами просел и в тишине скрылся за лесом. Потом двигатели самолета взревели и умолкли, как выяснилось секундами позже, навсегда. Мы увидели густые клубы черного дыма и не заметили парашюта. Значит, летчик остался в кабине.

Среди народа, собравшегося на празднике в честь 85-летия морской авиации, пронеслось: «Апакидзе, Апакидзе!» В те минуты Герой России генерал-майор Тимур Апакидзе был еще жив. Его вытащили из горящего истребителя местные крестьяне и передали подоспевшим медикам. Говорят, он пытался что-то сказать. Он умер из-за ран, несовместимых с жизнью. Но в те минуты все на аэродроме не расставались с надеждой, что лучший летчик России будет жить...

Больше часа мы стояли у штаба, потом зашли в приемную командира. И услышали голос командующего морской авиацией генерал-лейтенанта Ивана Федина.

— Товарищ главнокомандующий, хочу сообщить горькую весть. При исполнении полета потерпел катастрофу самолет Су-33. {163} Летчик, генерал-майор Апакидзе Тимур Автандилорич, скончался по дороге в больницу.

Праздник превратился в траур. Псковский городок Остров обезлюдел. На улице не было даже детей. Все поминали Апакидзе. Выпили горькую и мы, но она не брала. Вчера вечером он встречал нас. И, когда уже спали, обошел всех приглашенных ветеранов и спросил: «удобно ли нам, на что жалуемся».

Позвонил маме в Питер: «Мама, буду летать с 12 часов до 12 часов 40 минут». Он очень любил мать. В одну из командировок в Саки, где тренировались на комплексе НИТКА палубные летчики, взял ее с собой. Весь полет до Симферополя они держались за руки, и было видно, что это самые близкие друг другу люди.

17 июля Апакидзе встал рано. Праздничные заботы не должны были мешать полету. На пригнанном накануне самолете с Севера он успел слетать три раза: все штатно, без замечаний. А как иначе, если за полгода был в небе около ста часов при годовой норме сегодняшнего летчика-истребителя в 8—10.

В мае Апакидзе выбил топливо и собрал в Острове молодых летчиков со всех флотов. На Л-39 поднимался в воздух с каждым. В итоге отобрал тех, кому предстояло стать палубными летчиками.

Когда Тимура не стало, все они плакали, ибо знали, что никто не заменит палубного летчика № 1, что и единственный наш авианосец «Адмирал Кузнецов», и самолеты остались во флотском строю прежде всего благодаря ему.

Позже московская комиссия, исследовав все обстоятельства катастрофы, придет к выводу, что она произошла вследствие психофизической нагрузки летчика, то есть человеческого фактора.

Можно назвать десятки, сотни случаев, когда он испытывал огромные психофизические нагрузки. И были они в последние десять лет связаны, как правило, не с небом, а с землей. Вот и на празднике никто не сказал ему: «Тимур Автандилович, ты и так все сделал. Иди, отдохни перед полетом. У нас тут хватает полковников и генералов». Наверное, и это имел в виду командующий, генерал Федин, когда говорил сквозь слезы: «Прости, что не сберегли тебя...»

Настоящие герои — удивительно скромные и благородные люди. Когда Апакидзе получил суточные за командировку на Украине, то тут же отправил часть их вдове друга. Бывший с {164} ним рядом последние несколько месяцев подполковник Сергей Заякин рассказал мне, как с трудом уговорил его пойти в Главное квартирно-эксплуатационное управление.

— Как, Герой, генерал — и без квартиры? — недоумевали там. Квартиру его семье выделили. Смерть хозяина закрыла главную бытовую проблему.

На службе Апакидзе засиживался допоздна и домой добирался на метро. Он очень любил форму, но когда группа подвыпивших подростков сказала ему, что настоящие генералы в метро не ездят, Апакидзе после службы стал надевать «гражданку»: джинсы и потертую летную куртку. Не слава, не деньги, а другое беспокоило сорокасемилетнего генерала: не давала ему покоя судьба морской авиации, единственного отечественного авианосца. С раннего утра и до позднего вечера он жил заботами морских летчиков больших и малых гарнизонов. Он и к журналистам обратился с одной целью: расскажите правду о нас, помогите морской авиации не «загнуться» на очередном крутом вираже военной реформы. Недавно вышел документальный фильм «Форсаж», снятый при самом непосредственном участии Апакидзе. Замечательная картина, посмотрите ее, пожалуйста! От искренности и гражданского мужества Апакидзе в ней дух захватывает.

Когда тысячи человек пришли проститься с ним в Главный штаб Флота, я невольно подумал, что душа летчика непременно воспротивилась бы и дорогому гробу, и машине цветов: он бы предпочел закупить на эти деньги керосин для полетов.

Говорят, что Апакидзе вследствие большой перегрузки не услышал команду на катапультирование. На мой взгляд, очевидца этой трагедии, всё он слышал. Просто не желал, чтобы вышедший из повиновения тяжелый истребитель рухнул на головы (в том числе и мою) сотен людей, а уже потом, за аэродромом, пытался спасти Су-33, парк которых не восполняется десятилетие.

Людей он спас. Ему не хватило полторы секунды, чтобы спасти себя и машину. Полторы секунды ценою в жизнь.

Капитан I ранга
Василий Дандыкин

Газета Красная звезда»