В XX веке

Ключевая задача институциональной экономики в том, чтобы подняться выше методологическо­го критицизма и выдвинуть работоспособную программу научных исследований. Трауинн Эггертссон (1.Эггертссон Т. Экономическое поведение и институты. — М.: ДЕЛО. 2001).

Институционализм как одно из направлений экономической науки стал выделяться в конце XIX — начале XX вв. Причиной бурного развития институционализма как, впрочем, и целого ряда школ, например маржинализма, во многом послужил рез­кий скачок в развитии экономики ведущих стран мира — США, Германии, Японии и отставание от реалий своего времени господствующего направления экономической науки — клас­сической экономической теории.

Новые направления экономической науки, как правило, до­вольно быстро развиваются в те периоды, когда господствующая парадигма терпит фиаско — наблюдаются противоречия между теорией и практикой, когда представители ведущей школы не могут предложить эффективных рецептов для вывода экономики из кризиса или объяснить процессы, происходящие в обществе, определить вектор их дальнейшего развития.

В начале XX в. синтез классической экономической теории и маржинализма позволил возродить неоклассическую эконо­мическую теорию. Этому также способствовали и исторические условия¹ — первая мировая война помогла США «не заметить» экономический кризис путем стимулирования экономики (военных и гражданских заказов со стороны Европейских стран, а также репараций, полученных от Германии в начале 1920-х гг.). (1.Не следует забывать, что Economics по большей части включает в себя экономические модели, учитывающие особенности развития американской экономики, послужившей образцом для европейских стран в XX веке).

Однако отсутствие новых стимулов для развития в 1920-х гг. привело к Великой депрессии 1929—1933 гг. Что характерно, экономисты неоклассического направления и накануне кризиса предвещали успешное развитие экономики, в частности был опубликован прогноз «Гарвардского барометра», в котором изла­гались довольно радужные перспективы на ближайшие годы.

Как мы видим из развивающихся дальше событий, этот прогноз не только не оправдался, но и не позволил правительству США подготовиться к наступающей катастрофе. В 1930-х гг., после Ве­ликой депрессии, на смену неоклассике пришло кейнсианство. Интересно, что кейнсианство имеет довольно много общего с идеями институционалистов того времени — это и требование усиления роли государства в экономике, в частности в борьбе с монополиями (Т. Веблен, У. Митчелл, Дж. Кларк), предложения о введении долгосрочного планирования и организации государственной службы прогнозирования для сглаживания цик­лических колебаний экономики (У. Митчелл). Таким образом, можно говорить о том, что американские институционалисты заложили базу для кейнсианства.

Последующее развитие экономической науки в сторону роста роли государства в экономике привело к нарушению равновесия «рынок-государство», только в данном случае в сторону госу­дарства. Разросшиеся государственные расходы на социальную сферу и государственное управление, отсутствие стимулов для дальнейшего развития были усугублены воздействием внешних факторов (рост цен на нефть в результате Азиатского кризиса). Все вышеперечисленное привело в 1970-х гг. к огромному дефи­циту государственного бюджета промышленно развитых стран, инфляции, безработице.

В 1980-х гг. на смену кейнсианству, которое не могло выра­ботать конкретных рецептов по выводу экономики из кризиса, пришел монетаризм. Основные направления экономической политики были направлены на решение перечисленных проблем и заключались в ограничении денежной массы в обращении, сокращении расходов на государственное управление и социаль­ные программы, приватизации части государственной собствен­ности, сокращении прямых, но увеличении косвенных налогов, и других. Данные меры экономической политики, получившие в США название «рейганомика», а в Великобритании — «тэтчеризм», помогли правительствам вывести страны из кризиса.

Однако основные положения монетаризма, которые спасли Америку и Европу в 1980-х гг., потерпели фиаско в странах с пе­реходной экономикой в 1990-х гг. Основная причина этого не в том, что они «устарели», или уже не соответствовали требовани­ям времени, а в том, что данные рекомендации были применены в странах с принципиально иной системой институтов и иной мотивацией экономических субъектов.

Таким образом, ведущая экономическая школа вновь потер­пела фиаско, и повышенный интерес был проявлен к другим направлениям экономической науки, в большей степени это относится к неоинституциональной экономической теории (neoinstitutional economics или более широко — неоинстнтуциональной теории или неоинституционализму.