Крайние меры

Утром Карин и Аня шагали к клинике. Был уже ноябрь. Холодный ветер срывал с деревьев последние листья.

Когда они остались в приёмном покое одни, Карин покосилась на дверь и заговорщицки прошептала подруге:

– Итак, предоставь всё мне, как договорились! Понятно? От этого зависит всё.

– Да‑да, я поняла.

Вошла Сюзанна, бросилась к сестре, взяла её за руку:

– Боже мой, ну что случилось?

– У неё вдруг начались схватки, – сказала Карин. – По срокам ещё рано, ведь у неё только тридцать три недели.

– Адские боли, – жалобно пролепетала Аня.

– Сейчас придёт доктор Леман. Мы сделаем всё что можно, не волнуйся.

Сюзанна подключила биометрический прибор, измерила у Ани все показания: давление, пульс, температуру.

Вскоре в приёмную проскользнул доктор Леман. Увидев Аню, он просиял:

– Добрый день, госпожа Раймунд! Чем могу быть полезен?

За Аню ответила Карин:

– У неё тридцать три недели, и сегодня утром внезапно начались схватки. Я очень за неё боюсь.

– Так‑так, – невозмутимо сказал врач и взглянул на показания прибора. – Преждевременные схватки на тридцать третьей неделе не редкость. Хорошо, что вы сразу пришли, мы примем срочные меры. Хм... у вас уже бывали в этой беременности схватки?

– Нет.

– С каким интервалом они следуют?

– Минут через пять – десять, доктор, – ответила Карин.

– Так... И вы на тридцать третьей неделе? – Он полистал её карту.

– Я уже говорила, – в голосе Карин слышалось раздражение.

– Очень больно, – снова пожаловалась Аня.

– Скоро пройдёт, – пообещала Сюзанна. Карин принялась возмущаться:

– Ужасно несправедливо устроена человеческая сексуальность: мужчина получает удовольствие, а женщина потом страдает.

– Да, Карин, – усмехнулась Сюзанна, – но вы, феминистки, в корне измените ситуацию.

– М‑да, – пробормотал доктор Леман, – немного удовольствия получают всё‑таки и женщины, а?

Карин отреагировала враждебно:

– Оставьте эти ваши сексистские намёки!

Он испуганно втянул голову в плечи и обратился к Сюзанне:

– Что показал вагинальный осмотр?

– Ничего особенного. Матка закрыта.

– Хм, хм, и пациентка на тридцать третьей неделе! Немного рановато. Немного чересчур рановато. А вы что думаете, госпожа Раймунд?

– Я бы предложила вот что: положить её на первый пост и сделать капельницу, ослабляющую схватки, господин доктор.

– Нет, – вмешалась Карин. – Никаких химических воздействий! Только щадящие средства.

Доктор Леман обратился к Ане:

– Вы тоже так считаете, госпожа Раймунд?

– Да, она тоже так считает, – ответила за неё Карин.

Врач пожал плечами:

– Думаю, вначале попробуем постельный режим и таблетки. Если не поможет, назначим капельницы.

– А таблетки нельзя исключить? – спросила Карин.

– Ни в коем случае, – возразила Сюзанна. – С преждевременными схватками не шутят.

– Тогда я хотела бы, чтобы моя подруга лежала в спокойной одноместной палате.

Сюзанна кивнула:

– Посмотрим, что получится.

Стемнело рано. Марк открыл дверь и улыбнулся, увидев Регину.

– Привет, входи! Ивонна как раз укладывает Лизу.

Регина вошла в маленький домик на краю Старого города. Деревянные балки на потолке и резные деревянные двери со старинными ручками создавали неповторимую атмосферу. У молодого человека были светлые локоны и красивые изящные руки. В правом ухе поблёскивало маленькое колечко. Он принимал Регину с безукоризненной вежливостью, что было ей очень приятно.

– Позволь, я помогу тебе снять пальто.

– О, спасибо, Марк!

– Там похолодало, да?

– Да, но у вас тут тепло. – Она потёрла руки, получая в этот миг удовольствие и от зимы.

Из детской комнаты вышла Ивонна и обняла её.

– Как хорошо, что ты пришла!

– Рада тебя видеть, Ивонна. Лиза уже спит?

– Нет, она ждёт, что Марк расскажет ей на ночь сказку. Без неё она не засыпает.

Женщины заглянули в комнату. Четырёхлетняя девочка лежала в постели и, широко раскрыв глаза, слушала, что вполголоса рассказывал ей Марк. Над кроваткой мигала электрогирлянда.

– Он придумывает всё новые истории, – шепнула Ивонна. – Для меня загадка, как он их изобретает.

И они на цыпочках удалились.

Регина прошла за подругой в гостиную.

– И почему самые интересные мужчины всегда оказываются голубыми? – шепнула она, прикрывая за собой дверь.

– Я сама этому удивляюсь. Но для нас ситуация идеальная: никто никому не стоит поперёк дороги.

– Роберт находит ваше жилищное сообщество скандалёзным. Он считает, что это ненормальные отношения.

– Почему? Напротив, всё отрегулировано.

– Голубые не укладываются в его буржуазные представления. Вокруг Ани и Карин он всегда устраивает театр. Лесбиянок ненавидит ещё больше, чем голубых.

Ивонна засмеялась:

– Что они ему сделали? Неужто не расплатились по кредиту в его банке?

Регина села на мягкий диван. На низком столике горели свечи и курились благовонные палочки. Прозрачный чайник стоял на подогревателе. Ивонна наполнила две чашки.

– Надеюсь, тебе нравится зелёный чай?

– Да, спасибо.

Она села рядом с Региной и нежно погладила её по животу:

– Ну, как там твои девочки?

Будущая мать улыбнулась:

– Они там подолгу пинаются. Наверно, спорят из‑за лучшего местечка.

– Ты думаешь? – сказала подруга приглушённым голосом. – Может, наоборот, ласкаются.

Регина вздохнула.

– Что‑то вид у тебя не очень счастливый.

– Ах, не знаю. С тех пор как я забеременела, у нас с Робертом постоянные распри. Попрекает меня весом. Сам же ни с чем не считается. Курит больше, чем прежде, иногда по три пачки в день. Вся квартира прокурена, что моим детям, конечно же, вредно. А с тех пор как он узнал, что у меня двойня, к нему хоть вообще не подходи. Взвивается из‑за любого пустяка.

Ивонна посмотрела на неё с сочувствием.

– А как у тебя было с Клаусом? Ну, когда ты была беременна.

– А, тогда у нас всё было в порядке.

– Он вёл себя по‑другому?

– Что ты имеешь в виду, Регина?

– Мы... ну, мы с Робертом...

– Что вы с Робертом?

– Он уже полгода не притрагивается ко мне.

– Не спит с тобой? – Ивонна придвинулась ближе.

– Да.

– Хочешь сказать, ему мешает твоя изменившаяся фигура?

– Может быть.

– А мне так ты кажешься очень красивой. – Она придвинулась ещё ближе и снова погладила её живот.

– Хотя бы обнял разочек!

Ивонна обвила подругу руками и нежно поцеловала в губы. Регина не пошевелилась, но почувствовала, как в ней поднимается сладкая истома. Какая нежная кожа у её подруги! Рука Ивонны коснулась её груди:

– Тебе нравится?

– Да.

Ивонна принялась расстёгивать ей блузку.

– Но если Роберт...

– Тс‑с‑с!

Ласковые руки Ивонны были уже повсюду, и Регине хотелось только одного: чтобы это длилось как можно дольше.

– Если Роберт узнает, он меня убьёт.

– Роберт? Да кто он такой, этот Роберт?!

Поздно вечером Сюзанна ещё раз заглянула на первый пост навестить сестру. Её смена давно закончилась. В коридоре ей встретился доктор Маузер.

– Господин доктор, как дела у моей сестры? – спросила она.

Доктор задумчиво склонил голову.

– Не очень хорошо. Схватки продолжаются несмотря на таблетки, а от капельницы госпожа Раймунд отказывается. Если ей не станет лучше, переведём в родовой зал и будем стимулировать роды.

Сюзанна удивилась:

– Но если у неё не утихают боли, почему она отказывается от капельницы?

Врач взглянул на часы:

– Если вы хотите знать моё мнение, виной всему эта романтическая придурь типа «назад к природе». К счастью, вторая бабёнка, эта «эманцыпе», наконец ушла. Вот зубастая! – сказал он и убежал по своим делам.

Сюзанна призадумалась. Когда она вошла в палату, Аня лежала в кровати, тяжело дыша.

– Ну что, Аня, лучше не становится?

– Нет. Я так боюсь, Сюзанна!

– Почему ты отказалась от капельницы? Сколько можно терпеть эту боль и подвергать себя риску преждевременных родов?

– Я не хочу никакой химии, Сюзанна..

– Но ребёнка ты хочешь? – И вдруг у Сюзанны словно глаза открылись: – Или, может, ты хочешь спровоцировать роды, чтобы получить дом? – Она решительно шагнула к тумбочке и выдвинула ящик. Там лежали в Целости и сохранности все таблетки, которые Аня должна была принять в течение прошедших четырнадцати часов. Сюзанна в ярости задвинула ящик. – Я требую объяснений, Аня!

Та испуганно хлопала глазами.

– Ну! Я жду!

Лицо у Ани скривилось, и она заплакала. Сюзанна взволнованно жестикулировала:

– Ты сама‑то понимаешь, что устраиваешь своему ребёнку?! Если он родится на тридцать третьей неделе, у него могут быть трудности с дыханием. Всё равно, как если бы тебя душили, Аня! Его придётся интубировать и выхаживать в детской клинике. Из‑за плохого снабжения кислородом его мозг подвергается повышенной опасности. А это значит, что твой ребёнок может оказаться слабоумным.

– Прекрати! – взмолилась измученная Аня.

– Но это ещё не всё. У него могут быть проблемы с глотанием, и кормить его придётся через зонд. У него может проявиться выраженная желтуха новорождённых и...

– Перестань! – крикнула Аня.

Сюзанна вышла из палаты и побежала на первый пост.

– Где доктор Маузер? – спросила она у ночной сестры.

– Он только что ушёл домой, госпожа Раймунд. Что случилось?

– Тогда я позвоню доктору Леману.

Доктор Леман удивился:

– Почему же ей не становится лучше? Ведь она уже четырнадцать часов принимает таблетки!

– Получает. Но не принимает.

– Тогда это очень серьёзно. Что будем делать?

– Нам не остаётся ничего другого, как начать вливать витамин Е, господин доктор.

– Хорошо, дайте мне дежурную медсестру!

Дежурная выслушала, взяла капельницу, флакон, необходимые ампулы из шкафчика и направилась к палате.

Вскоре появился и сам Леман. Сюзанна молча показала ему таблетки в тумбочке. Он кивнул и ни о чём не спросил. Бережно взял руку всё ещё плачущей Ани, нащупал вену, ввёл иглу и подсоединил капельницу. Раствор начал медленно поступать в систему кровообращения.

Когда он ушёл, Сюзанна придвинула стул и села возле кровати. Потом дотронулась до руки сестры.

– Надеюсь, сейчас всё успокоится. Скоро тебе станет лучше.

Аня, всхлипывая, выдавила:

– Я не хотела, но Карин сказала, что всё обойдётся.

– Конечно, Карин у нас просто эксперт по родам. Кроме того, она дипломированный специалист по социальной педагогике. Многостаночница!

– Сюзанна, я не хотела...

– Ну хватит, Аня, – она протянула сестре носовой платок.

– У Карин есть знакомая студентка‑медик, тоже феминистка.

– И что?

– Она знает средство от язвы желудка с побочным действием – вызывать у беременных женщин преждевременные роды.

– Боже правый!

– Это был единственный способ родить раньше Регины. Та студентка сказала, что нет никакого риска.

– Для неё‑то конечно нет. Аня, бедняжка! И всё это только из‑за дома! Из‑за него ты подвергаешь опасности здоровье и жизнь своего ребёнка!

– Но Карин сказала...

– Ах, Карин и её щадящие средства! Не смеши меня!

– Но Карин сказала...

Сюзанна в гневе вскочила:

– Замолчи про свою Карин! Чем дальше, тем больше я задумываюсь, что она за человек, эта Карин. От Роберта ещё можно было ожидать, что он как коршун начнёт кружить над этим домом. Но Карин?

– Ты должна её понять, Сюзанна.

– Я пытаюсь. Но что‑то у меня не получается. Как вы вообще добились этой беременности?

– Это Себастьян, коллега Карин. Мы его... вернее, я его соблазнила, чтобы забеременеть.

– Он знал об этом?

– Нет.

– А потом узнал?

– Собственно, потом я собиралась с ним порвать.

– А несобственно?

– Мне было его так жалко и... Сюзанна, я ведь всю жизнь спала лишь с женщинами и только и слышала, как мужчины бесчувственны и эгоистичны в постели. Но Себастьян совсем другой. Он такой нежный, чуткий... Он ведь и переспал‑то со мной только для того, чтобы утешить меня после моей утраты.

– Какой утраты?

– Я наврала ему, что Карин меня бросила.

– Аня!

– Я знаю, этого нельзя было делать, но Карин хотела, чтобы мы получили дом.

– И что теперь с этим Себастьяном?

– Не знаю. Карин слышать не может его имени.

– А у него есть подруга?

– Да, святая Хельга.

– Кто‑кто?

– Ну, её зовут Хельга. Мы так её называли между собой, потому что Себастьян носит её на руках... вернее, носил.

– Она об этом знает?

– Как только я прошла тест на беременность, Карин немедленно продала Себастьяна.

– Зачем она это сделала?

–Ты должна её понять. Для неё весь мир – это заговор против женщин. Поэтому она стремится отомстить любому мужчине, над которым получает хоть капельку власти.

– И как отреагировала святая Хельга?

– Она прогнала Себастьяна.

– Да, час от часу не легче. История принимает самый подлый оборот. И что теперь будет с Себастьяном?

– Не знаю. А что тут сделаешь, Сюзанна?

– Ты должна принять решение – Карин или он.

– Я не могу. Я люблю Карин, но... он мне тоже нравится, и он отец моего ребёнка.

– Мне жаль Себастьяна. Как раз он‑то – самая беззащитная и невинная жертва во всех ваших подлых манипуляциях. Ох и подставила же ты его! Боже мой, подумать только, какой ящичек открыла наша мать своим идиотским распоряжением!

– Теперь этот ящичек уже не закрыть.

– Да уж!

Сестры замолчали. Сюзанна постояла у окна. Потом снова села и спросила:

– Одно мне непонятно. Карин‑то зачем вообще нужен этот дом?

– Она хотела... мы хотели вместе открыть феминистское книжное издательство, а денег на это у нас нет.

– Ах, вон откуда ветер дует! Я должна была догадаться. И поскольку Регина опередила тебя с беременностью, Карин хотела в последний момент подставить ей ножку и подбила тебя на это злоупотребление медикаментами.

Аня села в постели.

– Ты должна её понять. Женское книжное издательство – это мечта всей её жизни. Только так она могла приобрести себе имя как автор. И когда Теодор...

– Теодор?

– Ну, это неважно.

– Какое отношение к этому имеет Теодор?

– Никакого.

– Не ври.

Аня протяжно вздохнула:

– Сюзанна, я не хочу наносить Карин удар в спину.

– Какое отношение к этому делу имеет Теодор? Если ты не скажешь, я у него самого спрошу. Он у меня не выкрутится.

– Ну хорошо. Однажды вечером после той летней гриль‑пати он объявился у нас.

– И что?

– В том случае, если я рожу раньше сестры и дом достанется мне, он предложил мне за него полмиллиона.

– Полмиллиона евро? – удивлённо переспросила Сюзанна.

– Да.

– Но дом столько не стоит. Как он мог предложить за него полмиллиона?

– Мы тоже задали ему такой вопрос. Он объяснил, что у него есть деньги и время и что он хотел бы поспекулировать участком в таком элитном районе.

– И вы ему поверили?

– И да и нет. Но Карин увидела во всём этом только деньги. Она рассчитывала тысяч на триста, а тут вдруг такое предложение. Ты должна её понять. Это, может быть, единственный шанс в её жизни основать женское издательство.

Сюзанна покачала головой.

– Как всё это дурно пахнет! Этот Теодор ведёт двойную игру. Знать бы только какую.

– Да, это действительно странно. Но я знаю не больше того, что рассказала тебе.

– Ну ладно. Сама всё разузнаю.