Бой у Баликпапана

Помимо своего стратегического значения, голландские владения в Индонезии были настоящей экономической сокровищницей, не в последнюю очередь благодаря запасам «жидкого золота». Нефть месторождения на острове Таракан, расположенного у северо-западного побережья Борнео, отличалась исключительной чистотой. Для его захвата японское Центральное соединение вошло в море Целебес. Сам Таракан был без труда ими оккупирован 11 января. 21 января японцы двинулись дальше через пролив Макассар, чтобы занять Баликпапан.

Группой вторжения на Баликпапан командовал вице-адмирал С. Нисимура, находившийся на легком крейсере «Нара». Соединение состояло из эскадры эсминцев (12 кораблей во главе с флагманом Нисимуры) и 16 транспортов. Передовой эшелон из 2 транспортов и 2 эсминцев шел впереди главных сил.

Когда соединение проходило через Макассарский пролив, оно было замечено «Каталиной» 10-го патрульного авиакрыла. Затем его атаковали голландские самолеты и американские подводные лодки. Самолеты потопили один транспорт.

Когда японцы начали высадку на востоке Борнео, малочисленные морские силы АБДА были разделены на 3 группы. Англичане удерживали район Сингапур — Палембанг, западный фланг Малайского барьера. Голландские корабли были сосредоточены в центре, в Яванском море. Американцы должны были удержать восточный фланг — район, который тянулся от острова Бали до Австралии.

Баликпапан и Макассарский пролив находились к северо-востоку от Бали, соответственно, японская высадка произошла на «американской территории». Поэтому адмирал Харт приказал ударному соединению Азиатского флота под командованием адмирала Глассфорда перехватить японцев в Макассарском проливе.

Когда утром 20 января был получен приказ, соединение адмирала Глассфорда заправлялось в бухте Купанг на острове Тимор на восточном конце Голландской Ост-Индии. Оно состояло из легких крейсеров «Бойз» и «Марблхед» и 8 эсминцев ЭЭМ-29. Однако не все корабли оказались на месте. Тяжелый крейсер «Хьюстон» и эсминцы «Уиппл» и «Джон Д. Эдвардс» сопровождали конвой к Торресову проливу. Эсминцы «Олден» и «Эдсолл» также сопровождали конвой. Несколько эсминцев ремонтировались. Поэтому Глассфорд имел только 2 легких крейсера и не более 6 эсминцев. Более того, ситуация сложилась так, что в операции в Макассарском проливе смогли участвовать только 4 эсминца ДЭМ-59 капитана 2 ранга Ф.Г. Тэлбота — «Форд», «Поуп», «Пири» и «Пол Джоунс».

Эсминцы приняли топливо с «Марблхеда». После этого куцее соединение адмирала Глассфорда взяло курс на Макассарский пролив. Сначала корабли пошли на запад через море Саву, затем повернули на север, чтобы пройти через пролив Сапе между островами Комодо и Сумбава.

Здесь соединение Глассфорда потерпело первую неудачу. Капризная судьба может превратить в прах самые тщательно составленные военные планы. В проливе Сапе судьба приняла вид острой, как кинжал, скалы. Легкий крейсер «Бойз» налетел на нее и вспорол себе днище. Получив большую пробоину, «Бойз» был вынужден направиться в ближайший порт. И без того небольшие силы Глассфорда сократились на 1 крейсер и 1 эсминец, выделенный для его сопровождения.

Тем временем на «Марблхеде» произошла поломка турбины, и скорость крейсера снизилась до 15 узлов. Адмирал Глассфорд, находившийся на «Бойзе», приказал обоим крейсерам следовать в бухту Варорада на острове Сумбава. Еще один эсминец пришлось выделить для сопровождения «Марблхеда». Это сократило ударное соединение до 4 четырехтрубников капитана 2 ранга Тэлбота. Этот маленький квартет отважно прошел через пролив Сапе и направился через море Флорес к мысу Мандар на острове Целебес у южного входа в Макассарский пролив.

Положение изменилось радикально. Вместо удара группы из 6 эсминцев под прикрытием 2 крейсеров получалось, что атакуют всего 4 эсминца без всякой поддержки. 4 измученные старые «жестянки», построенные еще в прошлую войну, должны были атаковать японские силы вторжения, в состав которых входили 12 современных эсминцев и несколько вооруженных вспомогательных судов. Не говоря уже о флагмане адмирала Нисимуры — легком крейсере «Нака».

Несмотря на соотношение сил, всю вторую половину дня 23 января капитан 2 ранга Тэлбот вел свои эсминцы к Макассарскому проливу. Делая 25 узлов, старые гончие подпрыгивали на свежей волне. Фонтаны брызг обдавали мостики. Чтобы обмануть японские самолеты-разведчики, Тэлбот приказал временно повернуть на восток в направлении бухты Мандар на Целебесе. Однако японские самолеты так и не показались. Единственным замеченным самолетом была «Каталина».

Через час после захода солнца, примерно в 19.30, Тэлбот круто повернул свою колонну влево и направился к Баликпапану, остров Борнео.

По УКВ он передал приказ: «Торпедная атака. После обнаружения целей действовать по собственному усмотрению. Израсходовав торпеды, вести огонь из всех орудий. Действуйте инициативно и решительно».

Маленькая колонна начала пересекать пролив под острым углом, увеличив скорость до 27 узлов. Старые четырехтрубники неслись сквозь ночной мрак: «Джон Д. Форд» (капитан-лейтенант Дж. Э. Купер), «Поуп» (капитан-лейтенант У.К. Блинн), «Пэррот» (капитан-лейтенант Э.Н. Паркер), «Пол Джоунс» (капитан-лейтенант Дж. Дж. Хурихан).

В полночь корабли все еще мчались вперед. Море было спокойным, эсминцы шли по идеальной прямой.

Наконец наблюдатели «Форда» заметили пламя двух горящих японских транспортов, которые накануне вечером подожгли голландские летчики. Затем на горизонте показалось темно-красное зарево над Баликпапаном. Вся береговая линия была охвачена пламенем. Голландцы взорвали нефтеперегонные установки. Японские транспорты временами показывались на фоне мерцающего зарева. Какую-то секунду силуэт транспорта был виден, а потом его скрывал дым. Но тот же самый дым, который скрывал японские транспорты, укрыл и приближающиеся американские эсминцы. Четырехтрубники не были обнаружены.

Внезапно в темноте вспыхнул луч прожектора и уперся в правую скулу «Форда». Один из 4 японских эсминцев, пересекавших курс американцев справа налево, запросил опознавательные. Тэлбот приказал резко изменить курс и продолжать движение. Затем еще один поворот — и корабли легли на прежний курс к Баликпапану.

Тэлбот повел свои корабли в атаку полным ходом. Их первый удар был нацелен на линию транспортов, стоящих на якорях примерно в 5 милях от входа в гавань Баликпапана. Первым выпустил торпеды «Пэррот». С короткой дистанции он выстрелил 3 торпеды, но все 3 прошли мимо.

Капитан-лейтенант Паркер приказал повернуть чуть влево. Через 2 минуты после первого торпедного залпа «Пэррот» выпустил еще 5 торпед по цели, находящейся в 1000 ярдах по правому траверзу. Он стрелял по цели, огромной, как сарай, но снова все 5 торпед прошли мимо.

Одновременно с ним атаковал транспорты «Форд». В статье, опубликованной в мае 1943 года в журнале «USNIP», лейтенант Уильям П. Мак, артиллерист «Форда», дал красочное описание этого драматического залпа.

«Внезапно мы обнаружили, что находимся прямо посреди японских транспортов. Я слышал, как внизу на мостике капитан-лейтенант Купер приказал: «Приготовиться к залпу!» Лейтенант Слотер подготовил торпедные аппараты. На корме аппараты развернулись по указаниям с поста управления торпедной стрельбой. «Первый, пли!» — приказал он. «Первый, пли!» — повторил телефонист. Затем последовала характерная мешанина звуков: приглушенный взрыв, шипение, свист, тяжелый всплеск. Все это сопровождает торпедный выстрел. Я увидел, как торпеда выскочила на поверхность, а потом снова погрузилась, ринувшись вперед. За кормой «Поуп», «Пол Джоунс» и «Пэррот» тщательно прицелились и тоже выпустили торпеды… Мой телефонист спокойно отсчитывал секунды, пока торпеды шли к цели. Время прошло, но ничего не случилось. Мы поняли, что промахнулись».

Замыкавший колонну «Пол Джоунс» выпустил торпеды в 02.57, целясь по смутному силуэту, который в дыму походил на эсминец или даже крейсер. Как выяснилось, это был маленький тральщик. И торпеда тоже прошла мимо.

Так Неудача снова скорчила противную рожу нашим эсминцам. 10 торпед были выпущены по «сидящим уткам» — и ни одного попадания. Критики позднее утверждали, что четырехтрубники неслись слишком быстро, чтобы точно целиться. Но впоследствии выяснилось, что виноваты были торпеды, а не моряки.

Теперь преимущество внезапности было утеряно. Противник понял, что подвергся нападению, и объявил тревогу. На японских кораблях началась суматоха и раздались крики. В маслянистом дыму японские патрульные суда метались туда и сюда. Мигали сигнальные прожектора, началась беспорядочная стрельба. В 03.00 капитан 2 ранга Тэлбот развернул свою колонну для повторного захода. Пока эсминцы выписывали петлю, «Пэррот» выпустил 3 торпеды по судну, мелькнувшему в дыму слева по носу. На этот раз торпеды попали в цель. Транспорт «Суманоура Мару» взорвался со страшным грохотом. Из бухты Баликпапан в беспорядке выскочила эскадра эсминцев адмирала Нисимуры. Эта свора современных кораблей могла стереть четверку Тэлбота в порошок. Но ничего подобного не произошло. Почему-то решив, что транспорты атакованы подводными лодками, Нисимура повел свою эскадру в Макассарский пролив, чтобы начать там поиск лодок.

Пока эсминцы одураченного адмирала вели поиск несуществующих подводных лодок, четырехтрубники Тэлбота продолжали громить японский транспортный флот.

Вернувшись назад, в 03.06 эсминец «Поуп» дал залп 5 торпедами по обнаруженному силуэту. Через 2 минуты «Пэррот» дал торпедный залп по той же цели. «Пол Джоунс» выпустил торпеды через 2 минуты. Еще одна вспышка взрыва осветила ночь, и транспорт «Тацуками Мару» (7000 тонн) пошел на дно.

Колонна эсминцев направилась на юг, потом круто повернула вправо, чтобы пройти через южную часть якорной стоянки. В 03.19 «Поуп» и «Пэррот» одновременно дали торпедные залпы по цели с левого борта, которую приняли за японский эсминец. Они уничтожили маленький патрульный корабль.

В 03.22 «Форд» и «Пол Джоунс» выпустили по одной торпеде в смутный силуэт крупного транспорта. Но корабль дал ход и сумел избежать попаданий. Тэлбот повел колонну вокруг этой цели, и в 03.25 «Пол Джоунс» выпустил роковую торпеду. Жертвой стал транспорт «Куретакэ Мару» (5000 тонн).

Еще раз эсминцы повернули на север вдоль колонны транспортов. Затем Тэлбот приказал резко свернуть на запад, чтобы прорезать внутреннюю линию транспортов.

Когда колонна начала склоняться на запад, описывая петлю, все 4 эсминца открыли огонь из орудий. «Поуп», «Пэррот» и «Пол Джоунс» израсходовали все торпеды. Но «Форд» сохранил свой последний залп для жирной добычи.

Так как 3 эсминца донесли, что остались без торпед, Тэлбот приказал им действовать самостоятельно, используя артиллерию. Сам повел «Форд» в последнюю торпедную атаку.

Эта выдержка из отчета артиллериста эсминца описывает последнюю атаку:

«Мы изменили курс и снова прорезали строй конвоя, выпуская торпеды с обоих бортов по транспортам, смутно видневшимся в темноте. Но теперь нас было только трое, так как «Пол Джоунс» потерял нас во время последнего поворота. В какой-то момент я увидел 5 тонущих судов. Мы в третий раз повернули обратно и прошли через деморализованный конвой. Теперь мы свернули влево, чтобы не столкнуться с тонущими транспортами. Вода кишела плавающими японцами. Наша кильватерная струя перевернула несколько шлюпок, набитых людьми. Некоторые суда выглядели, словно их облепили мухи. Японские солдаты в панике бросались в воду. Было трудно удержаться от обстрела уже торпедированных транспортов. Я был уверен, что японцы до сих пор не подозревали, что мы внутри их конвоя, приписывая попадания торпед подводным лодкам. Они верили, что мы — японские эсминцы.

Внизу на мостике прозвучала команда: «Залп!» Последние 2 торпеды вылетели из аппаратов. Теперь за кормой у нас удержался только «Поуп». Мы выпустили последние торпеды в группу из 3 транспортов. Я понял, что теперь настал мой черед. Много раз я стрелял по мишеням, но это был первый настоящий бой. «Открыть огонь!» — рявкнуло у меня в наушниках. Я был готов, но все обстояло совсем иначе, чем на учебных стрельбах. Я помнил бесконечные споры в Морской академии относительно эффективности прожекторов и осветительных снарядов. Я не использовал ни того, ни другого. Мы не пользовались никакими сложными приборами управления огнем. Это был беглый огонь в чистом виде. Цели мелькали в темноте на расстоянии от 500 до 1000 ярдов, поэтому мы наводили орудия, установив прицелы на нижние значения, и давали пару залпов, используя для освещения пожары горящих судов. Наконец мы увидели транспорт, находящийся на достаточном удалении, что позволило дать по нему 3 залпа. Взрывы снарядов были просто ужасными. Листы обшивки и обломки летели во все стороны. Когда мы последний раз видели его, транспорт начал медленно погружаться… С одного судна нас обстреляли. Я развернул орудия в ту сторону, но, прежде чем мы успели подавить их орудия, снаряд попал нам в корму. Вспыхнул пожар, который начал усиливаться. По телефону я слышал, как торпедист докладывает о повреждениях: «4 человека ранены, кормовая надстройка разрушена, горят боеприпасы». Через 30 секунд горящие патроны были выброшены за борт, раненых унесли в лазарет, а кормовое орудие возобновило огонь.

К этому времени «Поуп» тоже отстал от нас, и мы сражались в одиночку. Мы расстреляли еще один транспорт, и после этого у нас просто не осталось целей. Я слышал, как на мостике командир дивизиона приказал отходить. Машинные вентиляторы завыли еще громче, так как старший механик постарался выжать из нашего старичка всю скорость. Позднее я узнал, что мы дали 32 узла, быстрее, чем когда-либо со времени приемных испытаний. На востоке небо начало светлеть, что было неприятно. За кормой оно тоже светилось, но от пожаров горящих судов».

Очевидно, одним из этих судов был транспорт «Асахи Мару», поврежденный и подожженный артиллеристами «Форда». Другим, вероятно, был транспорт «Цуруга Мару» (7000 тонн), торпедированный и потопленный во время последнего захода. Лейтенант Мак так завершает свой отчет:

«Мы шли на юг в течение почти 30 минут, после чего начался рассвет. Мы напряженно смотрели назад, ожидая увидеть погоню, которую считали неизбежной. Однако единственными кораблями, которые мы заметили слева по носу, были знакомые силуэты «Пэррота», «Пола Джоунса» и «Поупа». Они гордо вступили нам в кильватер, и мы направились на юг все вместе. На мачту пополз флажный сигнал. Он гласил: «Хорошо сделано».

Так закончился бой у Баликпапана. Следуя в непроглядном мраке по неосвещенному фарватеру через рифы у восточного побережья Борнео — занятие само по себе не менее рискованное, чем битва — вскоре после 08.00 эсминцы встретились с крейсером «Марблхед», который должен был прикрыть их отход.

4 старых четырехтрубника разгромили скопление японских транспортов и вернулись в базу, не получив серьезных повреждений. Все потери ограничились 4 ранеными на «Форде». Единственные повреждения — уничтоженная торпедная мастерская на корме «Форда».

Зато позади себя эсминцы Тэлбота оставили разрушения и смерть. На дно бухты Баликпапан ушли 4 японских транспорта: сухогруз «Куретакэ Мару» (5175 тонн), и войсковые транспорты «Цуруга Мару» (6988 тонн), «Тацуками Мару» (7064 тонн), «Суманоура Мару» (3519 тонн). Вместе с ними был потоплен сторожевик РС-37 (750 тонн). Всего японцы потеряли 23496 тонн.

В более поздний период такие достижения могли показаться незначительными. Но в январе 1942 года атака эсминцев Тэлбота была единственным светлым пятном на общем мрачном фоне. Они одержали первую победу надводных кораблей США в Тихоокеанской войне, причем в первом же бою ВМС США со времен Испано-американской войны.