Бой в Яванском море

Южное ударное соединение адмирала Кондо приближалось к Яве для последнего удара.

«Токийская Роза» по радио с жалостью говорила: «Бедные американские парни, ваши корабли будут быстро потоплены. У вас нет шансов. Зачем умирать, защищая чужую землю, которая никогда не принадлежала ни голландцам, ни англичанам? Лучше возвращайтесь домой, пока дезертиры не соблазнили ваших жен».

Пропагандистские песни токийской сирены вызывали только раздражение моряков ЭЭМ-29. Утро 27 февраля 1942 года выдалось мрачным. Экипажи четырехтрубников устали, как собаки, их корабли устали не меньше. Где обещанные авиационные подкрепления? Где резервы? Напряжение нескольких недель непрерывных боев начало сказываться. Люди устали и начали нервничать.

В последние 2 дня ударное соединение адмирала Доормана совершало выходы в Яванское море к острову Бавеан, пытаясь обнаружить японские авангарды.

К этому времени соединение Доормана состояло из флагманского крейсера «Де Рейтер», тяжелых крейсеров «Хьюстон» и «Эксетер», легких крейсеров «Ява» и «Перт», британских эсминцев «Юпитер», «Электра», «Энкаунтер», голландских «Витте де Вит» и «Кортенар», американских «Эдвардс», «Олден», «Форд», «Поуп». Чтобы дозаправить корабли и дать измученным офицерам и матросам хоть несколько часов отдыха, во второй половине дня 27 февраля адмирал Доорман привел свое соединение в Сурабаю.

Но и там измученные люди не получили отдыха. Едва корабли миновали минное заграждение, прикрывающее вход в гавань, как адмирал Доорман получил приказ адмирала Хелфриха атаковать крупную японскую эскадру, замеченную возле острова Бавеан в 100 милях к северу от Сурабаи. Доорман не имел времени на разработку плана атаки и просто повернул корабли на обратный курс, передав приказ эскадре: «Иду на перехват вражеского соединения. Следовать за мной».

Так как своды сигналов были различными, приказ Доормана предстояло перевести для передачи на британские и американские корабли. Перевод по американскому своду сигналов был сделан на «Де Рейтере» офицером связи. Затем сигнал передавался на «Хьюстон», а тот транслировал его далее по УКВ. Эта сложная система приводила к искажениям, в результате чего командир ДЭМ-58 капитан 2 ранга Бингфорд не был уверен в получаемых приказах. В конце концов американским эсминцам пришлось действовать, только догадываясь об истинных намерениях адмирала.

Изменение планов операции и быстрый поворот на входном фарватере лишили ударное соединение одного дополнительного эсминца. После ремонта системы подачи котельной воды эсминец «Поуп» ожидал в гавани. Однако теперь он не мог догнать корабли Доормана и остался.

Почти сразу, как только корабли союзников отошли от Сурабаи, они попали под воздушную атаку. В 16.00 Доорман по радио попросил срочно прислать истребительное прикрытие. Но это был глас вопиющего в пустыне. В Сурабае осталось только 8 истребителей, поэтому голландский командующий авиацией оставил их для защиты береговых объектов.

Следуя по Яванскому морю на северо-запад, корабли Доормана отбили первый воздушный налет. Но затем они встретили большую японскую эскадру, которая прикрывала войсковой конвой. Началась крупная морская битва.

Обнаруженные японские корабли были Восточной группой прикрытия контр-адмирала Такаги: тяжелые крейсера «Нати» и «Хагуро», легкий крейсер «Дзинцу» (контр-адмирал Танака), 7 эсминцев. Эту группу, слабо видимую на северо-западе, поддерживала вторая, которая появилась на горизонте прямо на севере — Восточная ударная группа контр-адмирала Нисимуры: легкий крейсер «Нака» и 7 эсминцев.

Японцы имели 2 тяжелых и 2 легких крейсера и 14 эсминцев. По своим силам японская эскадра почти равнялась ударному соединению Доормана. Но корабли АБДА не имели воздушного прикрытия. Более того, они не имели самолетов-корректировщиков. Готовясь к ночному бою, 25 февраля крейсера Доормана оставили свои гидросамолеты на берегу. В ходе последовавшего боя «Нати» и «Хагуро» использовали свои гидросамолеты в качестве корректировщиков.

Японцы двигались на юго-запад в момент обнаружения и пересекли курс соединения АБДА. Доорман держал крейсера в кильватерной колонне: флагман «Де Рейтер», за ним «Эксетер», «Хьюстон», «Перт» и «Ява». Впереди в охранении шли 3 британских эсминца, в центре «Электра», справа и слева от него «Юпитер» и «Энкаунтер». 2 голландских эсминца и 4 американских шли с левой стороны в конце колонны крейсеров. Такая диспозиция оказалась крайне невыгодной. Вскоре после обнаружения противника Доорман повернул свою эскадру на запад. Японцы тоже повернули на запад и шли почти параллельным курсом. В результате голландские и американские эсминцы оказались на подбойном борту, что делало невозможным проведение торпедной атаки.

Более того, Доорман приказал развить скорость 26 узлов, так как он стремился сократить дистанцию, чтобы легкие крейсера смогли использовать свои 152-мм орудия. Голландский эсминец «Кортенар» из-за неисправности котла не мог развить более 24 узлов. Американские эсминцы имели приказ не обгонять голландские, поэтому вся колонна эсминцев начала отставать.

В 16.16 тяжелые крейсера Такаги открыли огонь с предельной дистанции (около 28000 ярдов) по «Хьюстону» и «Эксетеру». Тяжелые крейсера союзников почти сразу открыли ответный огонь.

Затем в дуэль вступил легкий крейсер «Дзинцу», сблизившись до 18000 ярдов, чтобы обстрелять головные британские эсминцы. Японцы держали в воздухе 3 самолета-корректировщика, поэтому их стрельба была интенсивной и точной. Всплески 140-мм и 203-мм снарядов заливали крейсера союзников. В 16.31 в «Де Рейтер» попал 203-мм снаряд, который влетел в отделение вспомогательных механизмов и не разорвался.

Японцы шли полным ходом, явно намереваясь сделать эскадре Доормана «crossing-T». Пытаясь избежать этого, Доорман повернул свою эскадру еще больше на запад. В течение нескольких минут эскадры противников шли параллельно, ведя огонь.

В этот момент американские эсминцы, сбитые с толку противоречивыми приказами, увеличили скорость, пытаясь выйти на траверз «Де Рейтера». Они все еще находились на подбойном борту колонны крейсеров и на слишком большом расстоянии от японцев, чтобы провести торпедную атаку или хотя бы открыть артиллерийский огонь. Старые четырехтрубники были вынуждены осаживать, как возничие колесниц, чтобы сохранить место в строю. Они шли кильватерной колонной в следующем порядке: «Джон Д. Эдвардс» (капитан 2 ранга Г.Э. Экклз) под брейд-вымпелом капитана 2 ранга Т.Г. Бинфорда, командира ДЭМ-58, «Олден» (капитан-лейтенант Л.Э. Кули), «Джон Д. Форд» (капитан-лейтенант Дж. Э. Купер) под брейд-вымпелом капитан-лейтенанта Э.Н. Паркера, командира ДЭМ-59, «Пол Джоунс» (капитан-лейтенант Дж. Дж. Хуррихан).

В 16.32 японцы атаковали крейсера АБДА торпедами. Первый залп дал легкий крейсер «Нака», который примчался с севера, чтобы вступить в бой. «Нати», «Дзинцу» и «Хагуро» тоже выпустили торпеды с предельной дистанции и результата не добились.

Завершив торпедную атаку, японские эсминцы поставили плотную дымовую завесу, чтобы прикрыть свои тяжелые крейсера. Они сократили дистанцию и дали новый торпедный залп. Промах. Однако в 17.08 203-мм снаряд попал в британский тяжелый крейсер «Эксетер» и взорвался в пороховом погребе. Ужасный взрыв встряхнул крейсер, он резко снизил скорость.[1]Идущие позади крейсера были вынуждены сломать строй в полном замешательстве. А через несколько минут голландский эсминец «Кортенар», находившийся недалеко от «Эдвардса», был торпедирован.

Командир «Эдвардса» писал в своем рапорте:

«Последовал сильный взрыв, подбросивший обломки на 100 футов в воздух. «Кортенар» сильно накренился и рыскнул в сторону. Он моментально остановился, перевернулся и сложился пополам, как складной нож. Людей подбросило высоко в воздух. На поверхности не было видно спасшихся».

Японские бронебойные снаряды и сверхмощные торпеды сделали свое дело. Строй эскадры союзников рассыпался, и она оказалась в серьезной опасности. Доорман повел свой крейсер по широкой дуге, пытаясь восстановить строй. По радио он приказал британским эсминцам прикрыть поврежденный «Эксетер» и контратаковать. Возглавляя атаку против крейсера «Дзинцу», эсминец «Электра» попал под град снарядов и получил смертельные повреждения. Изуродованный и горящий эсминец начал тонуть в облаке дыма и пара.

В наступивших сумерках все море покрылось дымом выстрелов и пожаров. На поверхности плавали обломки и нефть. Временами в воде мелькали следы движущихся торпед. Моряки эсминцев решили, что в бой вступили японские подводные лодки, еще один противник, за которым требовалось следить.

Два корабля союзников были потоплены, а противник не получил видимых повреждений. Доорман кое-как построил свои крейсера и повернул их на юг, чтобы уклониться от торпед и метких залпов противника. Затем, в 18.06, он приказал американским эсминцам контратаковать. Радиостанция «Де Рейтера» была повреждена, УКВ-станция на «Хьюстоне» тоже не действовала, поэтому приказ был передан прожектором.

Командир дивизиона Бинфорд сразу повернул «Эдвардса», «Олдена», «Форда» и «Пола Джоунса» на север, чтобы атаковать японцев. Когда эсминцы пошли на противника, Доорман прожектором передал новый приказ: «Отменяю контратаку».

Американские эсминцы наконец-то оказались между крейсерами АБДА и противником. Капитан 2 ранга Бинфорд гадал, правильно ли он понимает приказы Доормана, но тут пришло третье сообщение: «Прикрыть мой отход».

Одним из методов прикрытия отхода в американском флоте считалась решительная контратака. Не имея времени разгадывать загадки, Бинфорд немедленно приказал атаковать приближающегося противника. Бросившись на север сквозь дымовую завесу, которую они сами поставили, американские эсминцы заметили японские корабли по правому борту на расстоянии 22000 ярдов.

Бинфорд приказал атаковать противника торпедами, дав залп с расстояния 10000 ярдов. Это была большая дистанция, но попытка старых эсминцев подойти ближе к японским крейсерам закончилась бы побоищем. Приведем выдержку из рапорта командира «Олдена»:

«Хотя из всего экипажа лишь 5 человек раньше бывали в бою, поведение людей было великолепным. Когда мы получили приказ атаковать противника торпедами, все понимали, что мы напрягаем все силы, чтобы удержаться на скорости 28 узлов вместе с крейсерами. И вдруг кто-то на мостике заметил: «Я всегда знал, что этим старым четырехтрубникам еще придется спасать всех остальных!» Это замечание вызвало всеобщий хохот».

Выпустив торпеды с правого борта, Бинфорд приказал развернуться, после чего «Эдвардс», «Олден», «Форд» и «Пол Джоунс» дали залп из аппаратов левого борта. Все торпеды прошли мимо, и отважная атака завершилась пшиком.

Но эсминцы сумели кое-что сделать с помощью своих старых 102-мм орудий. Японский эсминец «Асагумо» получил снаряд, который пробил борт выше ватерлинии и вывел из строя машины. Командир «Олдена» капитан-лейтенант Кули полагает, что видел попадание в надстройки еще одного японского корабля.

Израсходовав торпеды, Бинфорд повернул американские эсминцы на юг. В 18.31 он увидел прожекторный приказ адмирала Доормана: «Следовать за мной».

Эсминцы увеличили скорость и вступили в кильватер крейсерам. Сумерки сгущались, и тяжелые орудия умолкли.

Вот выдержка из рапорта командира «Эдвардса»:

«Наступила темнота, и мы последовали за главными силами, пытаясь удержать место в строю. Мы не имели ни малейшего представления о планах адмирала Доормана и крайне смутно представляли, что делает противник».

Доорман пытался обнаружить и перехватить конвой. Без разведывательных самолетов и без радара он блуждал вслепую. При этом его маневры сбили с толку не только капитана 2 ранга Бинфорда, но и японцев.

То, что японцы перестали разбираться в происходящем, было неплохо, но американские эсминцы с трудом удерживались за адмиралом. Текущие конденсаторы, обросшие днища, общая изношенность механизмов делали для четырехтрубников скорость 29 узлов почти невозможной. Они могли лишь цепляться за хвост колонны крейсеров.

Примерно час корабли АБДА шли в темноте на север. В 19.30 над головой появились гидросамолеты противника и выпустили новые осветительные ракеты. Наблюдатели «Де Рейтера» заметили японские корабли по левому борту. Крейсера «Хьюстон» и «Перт» открыли огонь, на что японцы ответили торпедными залпами.

Доорман повернул колонну на восток, а потом на юг. Над эскадрой союзников продолжали кружить японские самолеты, пускающие осветительные ракеты. В 21.00 крейсера союзников подошли к отмелям у берега Явы примерно в 50 милях к западу от Сурабаи. В этот момент Доорман круто повернул на запад. Дивизион американских эсминцев не выдержал гонки и повернул на восток к Сурабае. Все равно корабли израсходовали торпеды, почти израсходовали топливо, а состояние машин грозило поломками в любую минуту. Бинфорд писал:

«Поняв, что у меня больше не осталось торпед, и что следующий контакт с противником будет бесполезным, так как я уступаю в скорости и огневой мощи любому кораблю, который могу встретить, я вернулся в Сурабаю».

Японский самолет тащился за утомленными четырехтрубниками и освещал их ракетами, пока они маневрировали среди минных полей на походах к Сурабае. В свете этих огненных хризантем старые гончие вошли в гавань.

Прежде чем соединение АБДА вышло в море, Бинфорд получил инструкцию уходить, когда будут израсходованы все торпеды. Когда он находился уже на входном фарватере Сурабаи, то получил приказ следовать в Батавию за новыми торпедами. Он ответил, что должен дозаправиться в Сурабае. И больше он не получил ни одного приказа от адмирала Доормана.

Следуя на запад, Доорман привел свою поредевшую эскадру к окончательной катастрофе. В 21.25 британский эсминец «Юпитер» был разорван на куски сильнейшим взрывом. Вероятно, он подорвался на своей же мине.

Затем крейсера АБДА повернули на север и налетели прямо на японские тяжелые крейсера «Нати» и «Хагуро». При ярком лунном свете противники открыли артогонь, а затем японцы выпустили торпеды. «Де Рейтер» и «Ява» получили роковые повреждения. К полуночи все было кончено. Адмирал Доорман приказал крейсерам «Хьюстон» и «Перт» возвращаться в Сурабаю. Поврежденный крейсер «Эксетер» в сопровождении эсминца «Энкаунтер» тоже шел в Сурабаю. Бой в Яванском море закончился, и тогда же закончились попытки союзников удержать Голландскую Ост-Индию.

Помимо того, что бой в Яванском море открыл путь вторжению японцев на Яву, следует добавить, что он завершился полным разгромом союзников. Эскадра АБДА потеряла легкие крейсера «Де Рейтер» и «Ява», эсминцы «Кортенар» и «Юпитер». Тяжелый крейсер «Эксетер» был выведен из строя. В ответ на все это силы союзников сумели добиться только одного достоверного попадания — один снаряд пробил борт эсминца «Асагумо».

Если и чувствовать какое-то удовлетворение столь мрачным итогом, то можно заявить, что именно один из старых четырехтрубников Бинфорда сделал этот удачный выстрел.

Вернувшись в Сурабаю, «Эдвардс», «Олден», «Форд» и «Пол Джоунс» избежали печальных последствий. Они успели заправиться, и адмирал Глассфорд сразу отправил их в Австралию. В результате им повезло больше, чем их товарищу по эскадре «Поупу», который получил приказ уходить позднее. Когда вечером 28 февраля он покинул Сурабаю, Яванское море превратилось в ловушку для кораблей союзников.

Крейсера «Хьюстон» и «Перт» были перехвачены противником ночью 28 февраля/1 марта, когда попытались пройти через Зондский пролив между Явой и Суматрой. Крейсера сражались до последнего снаряда, но все же были потоплены.

Гибель «Хьюстона» стала не единственным печальным последствием поражения в Яванском море. Несколько потрепанных эсминцев ЭЭМ-29 были перехвачены и уничтожены победоносным противником.

Гибель эсминца «Эдсолл»

Как уже говорилось, авиатранспорт «Лэнгли» был потоплен во второй половине дня 27 февраля 1942 года. Остатки его экипажа были подобраны эсминцами «Уиппл» (капитан-лейтенант Э.С. Карп) и «Эдсолл» (лейтенант Дж. Дж. Никс).

Чтобы забрать с 2 старых четырехтрубников экипаж «Лэнгли», эскадренный танкер «Пекос», который направлялся на Цейлон, получил приказ встретиться с «Эдсоллом» и «Уипплом» возле острова Рождества.

Эсминцы встретились с танкером в намеченной точке утром 28 февраля. Моряки «Лэнгли» уже приготовились переходить на «Пекос», как с Явы прилетела группа японских базовых бомбардировщиков. Находившийся на «Уиппле» командир ДЭМ-57 капитан 2 ранга Э.М. Крауч приказал кораблям отойти на юг, чтобы выйти за пределы действия японской авиации. 1 марта экипаж «Лэнгли» перешел на «Пекос», и танкер расстался с эсминцами.

Но через 2 часа после расставания «Пекос» заметил японский авианосный самолет и сам был им обнаружен. Моряки танкера поняли, что настал их черед.

Примерно через 2 часа, в 11.45, противник нанес удар. На горизонте появились бомбардировщики. 3 самолета атаковали «Пекос», затем прилетели еще 3 бомбардировщика. А потом появились 3 волны пикировщиков. Самолеты с авианосца «Сорю» безжалостно бомбили и обстреливали одиночный американский корабль. Близкие разрывы встряхивали танкер. Несколько прямых попадания разворотили палубу, уничтожили мостик, надстройку полубака. И наконец взрыв рядом с левым бортом прикончил израненный корабль. Командир танкера капитан 2 ранга Э.П. Абернети отдал приказ покинуть корабль. Позднее он писал:

«Корабль медленно садился носом и наконец нырнул в воду, задрав корму в воздух перед тем, как окончательно погрузиться».

«Пекос» затонул в 15.48. Экипаж танкера и моряки «Лэнгли» прыгали за борт в мешанину нефти и обломков. Прилетели еще несколько японских самолетов. Пролетая низко над водой, они обстреляли из пулеметов спасательные плотики и людей, находившихся в воде. После этого море окрасилось кровью, а среди обломков появились трупы.

Шансов на спасение у экипажей двух кораблей почти не было. За несколько минут до того, как экипаж оставил «Пекос», капитан 2 ранга Абернети приказал передать по радио сигнал бедствия, надеясь, что «Эдсолл», «Уиппл» или какой-нибудь другой корабль союзников откликнется. Но передатчик танкера во время бомбардировки потерял настройку, и лишь чудом радист «Уиппла» принял этот сигнал. Находившийся в нескольких милях от места катастрофы «Уиппл» сразу повернул назад и помчался на помощь.

Так и не отремонтировав последствия столкновения с «Де Рейтером», эсминец напрягал все силы, выжимая всю скорость, на какую был способен. Но лишь в 20.00 «Уиппл» прибыл в то место, где держались на воде кучки людей.

Спасение было тяжелой работой, так как приходилось вытаскивать перепачканных нефтью, полузахлебнувшихся американцев. Многие истекали кровью, многие находились в шоке, многие умирали. Прежде чем были приняты все люди, пришлось объявить тревогу, так как была обнаружена подводная лодка. Как ни горько, но эсминец был вынужден прервать спасательные работы и начать охоту за невидимым противником.

Поиск оказался безуспешным. «Уиппл» сбросил несколько глубинных бомб, и сонар не сумел восстановить контакт. Никаких свидетельств гибели лодки на поверхность не всплыло. И эта потеря времени оказалась роковой, больше спасать было некого.

Потери экипажей «Пекоса» и «Лэнгли» оказались тяжелыми. Всего погибло более 50 человек и 150 были ранены. «Уиппл» спас и благополучно доставил во Фримантл около 220 человек.

Вероятно, жертв было бы меньше, если бы эсминец «Эдсолл» тоже откликнулся на призыв «Пекоса». Но где в это время находился «Эдсолл»? Принял ли он сигнал бедствия танкера?

Этого никто не знал.

Расставшись с «Пекосом» и «Уипплом» утром 1 марта, «Эдсолл» пошел на северо-запад. Лейтенант Джошуа Дж. Никс и его отважный экипаж скрылись за горизонтом и пропали навсегда.

Сначала возникло предположение, что одинокий четырехтрубник был атакован и потоплен у побережья Явы японскими авианосными самолетами, теми же самыми самолетами «Сорю», которые потопили «Пекос».

Но после войны офицеры ВМФ, изучавшие японские документы, получили иную информацию. После допроса нескольких японских офицеров, проведенного американской технической миссией, стало понятно, что «Эдсолл» был перехвачен кораблями эскадры адмирала Кондо. Его атаковали 2 линкора и 2 легких крейсера, и вдобавок вмешалась пара бомбардировщиков «Сорю». Американский эсминец сражался отчаянно, хотя соотношение сил было совершенно безнадежным. Бой затянулся чуть ли не до вечера. Согласно показаниям свидетелей и записям в военном дневнике 3-й дивизии линкоров, «Эдсолл» в конце концов был потоплен артиллерийским огнем линкоров «Хиэй» и «Кирисима».

Какая-то мрачная тайна окутывает последние часы эсминца. Не спасся ни один человек из 150. В японских записях не упомянут ни один пленный. Ни одного человека из команды «Эдсолла» не удалось найти в японских лагерях военнопленных. Редко бывает, чтобы надводный корабль пропадал бесследно со всем экипажем. Такие потери обычно сопровождают гибель подводных лодок. Или могут быть свидетельством хладнокровного убийства.

Лишь весной 1952 года прояснились некоторые обстоятельства гибели «Эдсолла». Появилась любительская пленка, снятая с мостика тяжелого крейсера «Асигара». На ней крейсер в упор расстреливает неподвижный маленький корабль. Он затонул на глазах потрясенных следователей. Немного позднее на одном из забытых кладбищ на юге Тихого океана были найдены могилы 5 безымянных моряков. Это были единственные люди, спасшиеся с «Эдсолла».[2]

Но в разгар боев за Малайский барьер трагедия «Эдсолла» была далеко не единственной. Точно так же погиб эсминец «Пиллсбери».

Гибель эсминца «Пиллсбери»

Так как эсминцам «Пиллсбери» и «Пэррот» требовался срочный ремонт, они были выведены из состава ударного соединения АБДА и оставались в Чилачапе до рокового утра 1 марта, когда адмирал Хелфрих приказал начать эвакуацию. Адмирал Глассфорд сразу же приказал всем американским кораблям покинуть угрожаемый порт и направляться в залив Эксмут в Австралию.

«Пиллсбери» (капитан-лейтенант Г.К. Паунд) и «Пэррот» (лейтенант Дж. Н. Хьюз) вышли в составе маленькой флотилии, состоящей из американских канонерок «Эшвилл» и «Тулса», шхуны «Ланикай», тральщиков «Ларк» и «Уиппурвилл», переоборудованной яхты «Исабель» и австралийского шлюпа «Ярра».

На максимальной скорости корабли пошли на юго-восток, навстречу рассвету. До Австралии им предстояло пройти тысячу миль. Но сумели сделать это лишь маленькие тральщики, яхта, шхуна, канонерка «Тулса» и эсминец «Пэррот».

Где-то у берегов Явы эсминец «Пиллсбери», канонерка «Эшвилл» и шлюп «Ярра» были перехвачены кораблями адмирала Кондо. На просторах Индийского океана 3 маленьких корабля приняли последний бой против могучего противника, который вышвырнул Азиатский флот США с Филиппин и уничтожил флот АБДА.

Считается, что «Пиллсбери», «Эшвилл» и «Ярра» были потоплены 3 тяжелыми крейсерами 4-й эскадры крейсеров и 2 эсминцами 4-й эскадры эсминцев. Не известны никакие подробности этого боя. Покинув Чилачап, «Пиллсбери» и «Эшвилл» следовали, даже не подозревая о судьбе «Эдсолла». Даже после войны американская техническая миссия сумела получить только разрозненную и обрывочную информацию.

Оба американских корабля погибли под огнем японских кораблей, хотя только после затяжной погони. Время потопления и даже дату точно определить не удалось даже после войны на допросах. В японских документах не сохранилось упоминание о спасенных. Канонерка и старый четырехтрубник просто растаяли. «Эшвилл» погиб со всем экипажем. «Пиллсбери» погиб со всем экипажем.

Вероятно, оба корабля были потоплены 203-мм снарядами японских тяжелых крейсеров. Вполне вероятно, что часть экипажа успела прыгнуть за борт и осталась плавать на плотиках и обломках, но противник либо не заметил их, либо предпочел не заметить. Не был спасен ни один человек.[3]

Потопление «Пиллсбери» увеличило потери американских эсминцев при катастрофической эвакуации Явы до 3 единиц. Но еще одному кораблю ЭЭМ-29 предстояло пойти на дно в этом безумном водовороте — старому четырехтрубнику «Поуп».

Гибель эсминца «Поуп»

«Поуп» вышел из Сурабаи вечером 28 февраля 1942 года. Вместе с тяжелым крейсером «Эксетер» и британским эсминцем «Энкаунтер» он проскользнул через минные поля и направился на север к берегам Борнео. Вместе с ними должен был идти голландский эсминец «Витте де Вит», но командир корабля отпустил команду на берег и просто не сумел собрать к назначенному времени. В результатет этот эсминец получил отсрочку приговора, однако она оказалась недолгой. 2 марта японские бомбардировщики уничтожили его в сухом доке Сурабаи.

Британский контр-адмирал А.Ф.Э Палисьер выбрал маршрут для «Эксетера» и его сопровождения. Поврежденный крейсер и 2 эсминца должны были пройти восточнее острова Бавеан, затем повернуть на запад и днем пересечь Яванское море, выйдя к Зондскому проливу. Предполагалось, что маленькая группа преодолеет этот пролив между Явой и Суматрой после наступления темноты. Это позволит кораблям выскочить в Индийский океан и бежать на Цейлон. Но шансов на это почти не было.

В 07.50 наблюдатели заметили 2 крупных военных корабля, приближавшихся к ним с SSW. Японские крейсера! Командир «Эксетера» капитан 1 ранга О.Л. Гордо приказал повернуть на WSW, но попытка уклониться от встречи оказалась напрасной. Японские крейсера бросились в погоню, подняв бортовые гидросамолеты. За «Эксетером», «Поупом» и «Энкаунтером» началась слежка.

Посреди залитого тропическим солнцем Яванского моря у кораблей союзников было не больше шансов укрыться, чем у каравана посреди пустыни. Кораблями противника оказались тяжелые крейсера «Нати» и «Хагуро» под командованием контр-адмирала Такаги, шедшие в сопровождении эсминца. Повернув на север, японские корабли погнались за «Эксетером».

В 09.35 наблюдатели «Эксетера» заметили на горизонте пагодообразные мачты. Капитан 1 ранга Гордон приказал повернуть на северо-запад, но пути отхода были блокированы. На северо-западе показались корабли вице-адмирала Такахаси — тяжелые крейсера «Асигара» и «Мьёко» вместе с 3 эсминцами.

В 10.20 корабли союзников открыли огонь по «Нати» и «Хагуро». «Нати» ответил из своих 203-мм орудий. Так как путь на запад блокировали 4 тяжелых крейсера, капитан 1 ранга Гордон повернул на обратный курс и помчался на восток вдоль берега Борнео.

Но кораблям союзников не было ни прибежища, ни укрытия. Японцы шли на юг через Макассарский пролив, их корабли буквально заполнили море между островами Целебес и Бали. Такахаси и его 4 крейсера преграждали путь на запад. Хуже того. Утром через пролив Каримата прошел авианосец «Рюдзё», готовый поднять в небо стаю пикировщиков и торпедоносцев. «Эксетер», «Поуп» и «Энкаунтер» оказались в ловушке.

Так как корабли союзников не могли развить более 26 узлов, крейсера Такахаси быстро их настигли. «Поуп» и «Энкаунтер» ставили дымовые завесы, прикрывая бегство, а «Эксетер» вел перестрелку с тяжелыми крейсерами противника. Над сверкающим морем прокатывался гром залпов, за которым следовал тяжелый грохот разрывающихся снарядов. Японцы приближались. 18000 ярдов. 14000 ярдов. Все ближе и ближе. Залпы «Эксетера» ложились мимо, так как его система управления огнем была неисправна. Зато артиллеристы Такахаси с помощью самолета-корректировщика сумели накрыть цель, и вскоре британский крейсер получил попадание.

Около 11.00 в восточной части горизонта появились клубящиеся облака, разразившиеся ливнем. Пытаясь оторваться от противника под прикрытием дождевого шквала, капитан 1 ранга Гордон приказал механикам выжать из машин все. Состязание в скорости шло не на жизнь, а на смерть, и «Эксетер» его проиграл. Его машины работали на пределе, но противник приближался.

Примерно в 11.10 «Эксетер» дал торпедный залп по «Асигаре» и «Мьёко». Через 5 минут по этой же цели выпустил торпеды «Поуп». Ведя огонь из всех орудий, на правый траверз «Эксетера» вышли 2 японских эсминца. Прикрывая крейсер, «Поуп» и «Энкаунтер» открыли по ним огонь. Но артиллерийская дуэль была односторонней. Около 11.20 снаряд попал в котельное отделение «Эксетера». Корабль окутался паром и дымом, вышли из строя системы управления огнем главного и вспомогательного калибров. Огромные орудия крейсера умолкли. Скорость упала до 4 узлов.

Капитан 1 ранга Гордон приказал «Энкаунтеру» и «Поупу» спасаться. Британский и американский эсминцы помчались дальше. Так как японцы продолжали расстреливать поврежденный «Эксетер» и выпустили по нему несколько торпед, капитан 1 ранга Гордон приказал команде покинуть корабль. Едва моряки успели прыгнуть за борт, как одна из 18 выпущенных торпед нанесла «Эксетеру» смертельный удар. Британский крейсер перевернулся и затонул.

Через несколько минут роковое попадание получил «Энкаунтер». Команда оставила эсминец, и он затонул в вихре огня и дыма. И теперь «Поуп» остался один в море, полном врагов.

Никакой корабль в годы Второй Мировой войны, да возможно и вообще в истории войн, не оказывался в таком тяжелом положении, как этот старый четырехтрубник. Он был заперт в Яванском море, пушки справа и пушки слева. Его экипаж буквально валился с ног от усталости. Корабль израсходовал все торпеды. Ближайшее безопасное место — Австралия — находилось на расстоянии тысячи миль. Но измученная старая гончая даже и не помышляла о сдаче. Капитан-лейтенант У.К. Блинн верил в старое правило: «Ни один корабль не погиб, пока его капитан не решил, что это так». Команда безоговорочно верила своему командиру. Экипаж был готов продолжать борьбу до конца, и плевать на неравенство сил!

Несколько мгновений казалось, что фортуна готова улыбнуться смелым. Примерно в 11.45 впереди показалась плотная полоса дождевого шквала. Капитан-лейтенант Блинн приказал механикам выжать из турбин все обороты до последнего. Укрывшись стеной дыма, старый эсминец бросился туда. Вражеские снаряды поднимали вокруг столбы воды, взрывы гремели в кильватерной струе. Каким-то чудом он ускользнул.

Дождевой шквал скрыл эсминец от противника, и команда получила возможность перевести дух. Экипаж пополнил опустевшие перегрузочные отделения и кранцы при орудиях. Командир аварийной партии лейтенант Р.Г. Антрим сумел выполнить часть неотложного ремонта. Однако он ничего не мог сделать с кирпичной кладкой котла № 3, которая начала рушиться от сотрясений. Все остальное оказалось довольно просто.

На мостике капитан-лейтенант Блинн с радостью обнаружил, что противник растаял за кормой. «Поуп» вышел из полосы дождя, пересек чистый участок моря и нырнул во второй шквал. Может быть, ему даже удалось бы ускользнуть от преследования, следуя на восток вдоль берега Борнео, а затем, с наступлением темноты, повернуть на юг и прорваться через пролив Ломбок.

Но удача отвернулась от «Поупа». Когда прошел второй дождевой шквал, эсминец оказался под безоблачным тропическим небом. Южное солнце палило безжалостно, и выдало «Поуп» гидросамолету-разведчику с одного из крейсеров.

Японский самолет немедленно сообщил о нем. На вызов откликнулись 6 пикировщиков с авианосца «Рюдзё», который в это время находился в 100 милях к западу. В 12.30 пилоты пикировщиков увидели цель на прицелах. Судьба настигла «Поуп».

Корабль приготовился отразить атаку с помощью своего единственного 76-мм зенитного орудия. Эта старая пушка отгоняла японцев, выпустив 75 снарядов. Но затем накатник заклинило, и орудие замолчало.

Артиллеристы «Поупа» продолжали отбиваться из пулеметов. Однако 12,7-мм пулеметы были почти бесполезны против «Вэлов». Старый эсминец крутился и вертелся, но самолеты с ревом бросались на него с неба, сбрасывая бомбы.

Близкий разрыв бомбы пробил левый борт и повредил вал левого винта. Личный состав был вынужден оставить затопленные отсеки. Из-за сильной вибрации механики остановили левую турбину. Потеряв скорость, эсминец оказался в безнадежном положении.

Но даже теперь японские пикировщики не смогли завершить дело. Тринадцатая атака была проведена горизонтальными бомбардировщиками, вызванными с «Рюдзё». Зайдя на цель на высоте 3000 футов, «Кейты» засыпали «Поуп» бомбами. Но и «Кейты» не добились прямого попадания.

Когда горизонтальные бомбардировщики начали второй заход, капитан-лейтенант Блинн почувствовал, что корабль плохо слушается руля. Эсминец медленно садился кормой. Когда командир аварийной партии сообщил, что не может восстановить управление, капитан-лейтенант Блинн приказал экипажу приготовиться покинуть корабль.

Специальные люди спешно уничтожали коды и карты, а остальные готовили корабль к затоплению. Под руководством старшего артиллериста были установлены подрывные заряды. Все важнейшие механизмы были разрушены.

В 12.50 капитан-лейтенант Блинн приказал команде покинуть корабль. Офицеры и матросы покидали эсминец организованно, занимая предписанные места в моторном вельботе и на спасательных плотиках. Последней ушла подрывная команда.

Когда вельбот и плотики отошли от эсминца, вокруг обреченного корабля разорвались несколько снарядов. Японские крейсера снова нагнали их, поэтому именно залп крейсера отправил четырехтрубник на дно. 203-мм снаряд попал в цель, нанеся смертельный удар. В облаке дыма и пара «Поуп» затонул кормой вперед.

Летя над самой водой, японские гидросамолеты проскочили над вельботом. Взбешенные моряки дали по самолетам несколько очередей из ручных «Браунингов». Эта стрельба дала японцам повод обстрелять спасшихся, чем они с удовольствием занялись. В течение 30 минут обозленные пилоты обстреливали вельбот и плотики, поливая их раскаленным свинцом. Это просто чудо, но никто не погиб.

И чудеса продолжались. До конца дня 1 марта и еще два дня подряд — в общей сложности почти трое суток — вельбот и горстка плотиков с моряками «Поупа» дрейфовали по Яванскому морю. Ни один офицер, ни один матрос не погиб. На третью ночь на горизонте показался японский эсминец. Он подобрал весь экипаж — 151 человека, в том числе капитан-лейтенанта Блинна.

Экипаж японского эсминца обращался с попавшими в плен моряками «Поупа» весьма уважительно. Их кормили мясными консервами, сухарями, поили сладким чаем, а через 2 дня высадили в городе Макассар на Целебесе. Там они провели 9 дней в примитивной туземной тюрьме, после чего моряков перевели в бывший голландский концентрационный лагерь. Капитан-лейтенанта Блинна вместе с офицерами «Поупа», «Эксетера», «Энкаунтера» и «Перта» позднее отправили в Японию. Из 151 моряка «Поупа» за годы войны на Яве и Целебесе скончались 27 человек. От истощения.

За свои блестящие действия во время этого боя капитан-лейтенант Уэлфорд К. Блинн был награжден Военно-морским крестом. Остальные моряки «Поупа» также получили награды. Командование подняло сигнал: «Хорошо сделано». Но никакие награды не могут служить мерой отваги командира и его экипажа.

Бой, проведенный эсминцем «Поуп», опустил занавес над действиями флота АБДА. Когда крейсера Такахаси открыли по нему огонь, он был последним кораблем союзников в Яванском море.

Date: 2015-09-25; view: 320; Нарушение авторских прав