Четыре причины

Рассматривая своих предшественников, Аристотель стре­мится выяснить, какие самые общие определения сущего они да­вали. Как они понимали сущность вещей, самые первые начала и причины всего существующего? Сначала ионийские физики признавали началами всего существующего то, из чего все про­исходит и во что все разрешается, или материю, из которой все происходит и в которую все разрешается, тот субстрат измене­ния, который остается неизменным во всех видимых изменениях

– вода Фалеса, воздух Анаксимена, огонь Гераклита и др. Вско­ре заметили, однако, что одной стихией не обойдешься, из еди­ного однородного вещества не объяснишь различия вещей; и вот стали признавать множество разнородных материальных элементов, из которых складываются вещи и на которые они разлагаются – четыре стихии Эмпедокла, которые он уподоблял четырем основным краскам на палитре художника, гомеомерии Анаксагора, атомы Демокрита.

Но и этого оказалось мало: из одного субстрата вещей, из одного материала природы столь же мало можно объяснить их действительное изменение, движение, развитие или возникнове­ние их форм, их родов и видов. Как объяснить данную статую из того мрамора или меди, из которой она сделана, или данный дом

– из того леса, из которого он построен? Существует причина изменения, которую нельзя отожествлять с субстратом измене­ния: существует лес; но сам по себе этот материал как таковой еще не объясняет ту движущую силу, которая привела его в дан­ную форму. Движение не сводится к веществу; оно имеет нача­ло, отличное от вещества, от материала; или, точнее, оно имеет нематериальное начало. Это мы видели, разбирая учение Анак­сагора и Демокрита: из атомов, из непроницаемости и плотности атомов, из их фигуры, из геометрических свойств тел, движение

Аристотель 419

не объясняется. И вот, наряду с материальным началом, грече­ская философия, еще до Аристотеля, признает нематериальное начало движения (αρχή τηζ μεταβοληζ или σθεν η αρχή τηζ χινησεωζ).

Но это еще не все. Рассматривая различные виды причин­ности, Аристотель находит, что есть действия, которые обуслов­ливаются не своим началом, а своим концом, и объясняются толь­ко из своего конца, составляющего их цель. Если ребенок видит в первый раз рыболова, он не понимает, зачем он делает удочку, зачем он идет к воде, зачем он насаживает приманку на крючок, бросает его в воду и сидит в молчании у воды, не понимает до тех пор, пока действия рыболова не придут к концу. Всякое разум­ное человеческое действие объясняется из своего конца, из своей цели. Отсюда новый вид идеальной или конечной причинности, новый вид причины – цель, τελοζ, το ου ενεχα – "то, ради че­го" совершаются различные действия. Этот вид причинности, действующий по целям, или теологической, конечной причин­ности, наблюдается, однако не в одних человеческих действиях: по целям действуют животные, по целям действуют их бессозна­тельные инстинкты; цели преследует художник, воплощающий свои представления в данном ему материале, цели преследует и вели­кая бессознательная художница-природа в своем органическом творчестве. Проводя эту аналогию, Аристотель постоянно ука­зывает, что нельзя рассматривать природу как мертвый меха­низм: в ней есть причинность, действующая по целям, – отсюда понятно и разумное устройство природы. Поэтому природа допускает телеологическое объяснение, подобно тому как отдель­ные органы живых существ объясняются из их цели, из их назна­чения в общем строении, в общей жизни целого. Наконец, есть еще один вид причин, еще одно начало действительности, кото­рое также не сводится к материи: это начало есть вид, или фор­ма. В самом деле, из материи не объясняется форма материи, ее вид или род; из субстрата изменения не объясняется та оконча­тельная форма, которую он (субстрат) получает; например, ста­туя есть форма меди, медь – форма или вид материи. Платон, как известно, сводил все видовые и родовые формы вещей,

420 Кн. С. Η. Трубецкой. Курс истории древней философии

мыслимых в наших понятиях, к идеям, доказывал, что роды и ви­ды суть общие начала, которые не могут сводиться к единичным и преходящим чувственным, материальным вещам. Аристотель также признает роды и виды (γένη χαι είδη) или родовые или ви­довые формы за реальные и всеобщие начала, определяющие со­бою индивидуальные вещи.

Когда мы спрашиваем себя, что такое есть данная вещь (τι εστί; или τι ην το πράγμα τούτο;), то в ответ на этот вопрос мы определяем данную вещь по ее родовой или видовой форме, – например, статуя, стол, человек. Эта форма и составляет сущ­ность этой вещи – ее το τι ην είναι, выражаясь термином Аристо­теля.

Итак, вот каковы четыре вида причин, которые Аристотель находит у предшествовавших ему философов.

1. Материальная причина (υλη, το υποχειμενον), которая является субстратом всякого изменения, из которой возникают все вещи и в которую они разрешаются; это – первопричина ионий­ских физиков.

2. Та, откуда начало движения (όθεν η αρχή τηζ χινησεω ζ), например, ум Анаксагора.

3. Противоположная второй – конец движения или дейст­вия – το ου ενεχα – "то, ради чего" что-либо совершается, или благо Платона (как конечная цель всякого генезиса и движения).

4. Форма, составляющая определенный вид вещи, сущность, у Аристотеля το τι ην είναι* (ср. Ме1. 1, 3).

Рассматривая учения своих предшественников, Аристотель указывает, что все они признавали какие-либо из только что названных причин, причем, по его мнению, главнейшим недос­татком "первой философии" этих предшественников была их односторонность. Они ограничивались отдельными видами, отдельными родами причин, забывая об остальных. Так, древней­шие физики и атомисты все сводили к материальному началу; Анаксагор, пришедший впервые к учению о Разуме как первом

* То τι ην είναι всякой вещи есть ее суть, то, что она есть действительно и что постигается разумом, как ее истинное, подлинное είναι; истинное определение вещи есть понятие этой сущности. Τι τν употребляется здесь, как, напр., в воп­росе τι ην το πράγμα τούτο – что это за вещь?

Аристотель 421

двигателе, не видит в разуме конечной причинности. Наконец, Платон, в своем противоположении формы и материи, забывает производящую причинность – "начало движения".