Неожиданный союзник. Галад мчался, подняв щит над головой

Галад мчался, подняв щит над головой. К нему также со щитом присоединился Борнхальд, отбросивший свой фонарь, едва в небе вспыхнули эти фантастические огни. Оба Белоплащника молчали. В любое мгновение на них мог обрушиться ливень стрел.

Они добрались до коновязей, где пара встревоженных конюхов передала им поводья лошадей. Галад опустил щит и, чувствуя себя ужасно незащищённым, сел в седло Стойкого. Он развернул коня и вновь поднял щит. Вдалеке он услышал знакомую песню спущенной тетивы и свист множества приближающихся стрел.

Ни одна из них не упала рядом с ним.

Он замер. Висящие в небе огни освещали всю округу так же ярко, как взошедшая в чистом небе полная луна, а может и ярче.

– Что происходит? – спросил Борнхальд, сидящий верхом на нервно приплясывающей лошади. – Они промахнулись? Все стрелы падают далеко за пределами лагеря.

– Троллоки! – разнёсся по лагерю чей‑то крик. – С дороги наступают тысячи троллоков!

– Чудовища! – завопил какой‑то напуганный амадиец. – Чудовища Тени! О, Свет, неужели они настоящие?

Галад оглянулся на Борнхальда. Они оба галопом – их белые плащи взвились за спиной – погнали своих лошадей прочь от лагеря, взглянуть на дорогу.

На бойню.

Волны летящих с господствующих высот стрел разбивались о толпы Отродий Тени. Чудовища выли и визжали, некоторые из них пытались пробиться к лагерю Галада, другие же бросились к холму, на котором укрылись лучники. Внезапно часть троллоков взлетела на воздух, под ними взрывалась земля, а сверху на них обрушился огонь. В бой на стороне Айбары включились направляющие Силу.

Галад начал понимать, что происходит.

– Пехоте построиться на этой стороне лагеря и сомкнуть щиты, – прокричал он. – Арбалетчики, отступить к тем развалинам. Легионам разделиться на восемь кавалерийских отрядов и быть готовыми к вылазке! Лучники, приготовиться! – Дети Света в основной массе представляли собой кавалерийские части. Его всадники будут атаковать волнами по одному отряду за раз, а потом будут отходить под прикрытие выстроенной стены из щитов. Арбалетчики будут прореживать строй троллоков непосредственно перед копейными ударами тяжёлой кавалерии, а лучники прикроют их отход.

Распоряжения были быстро переданы по цепи. Дети Света были лучше организованы, чем амадийцы. Борнхальд кивнул. Это был скорее оборонительный план, но он был самым разумным, по крайней мере, пока Галад не разберётся до конца в ситуации.

Стук копыт возвестил о прибытии Байара. Тот осадил лошадь и повернул её, вытаращив глаза:

– Троллоки? Но как… Это точно происки Айбары. Он привёл сюда армию Отродий Тени!

– Если так, – сказал Галад, – то он привёл её на убой.

Байар придвинулся ближе.

– Точно так же было в Двуречье. Дэйн, ты же помнишь, что он делал? Троллоки нападали, Айбара имитировал оборону и таким образом завоевал поддержку.

– И какой в этом смысл? – спросил Борнхальд.

– Чтобы нас обмануть.

– Убивая столько же троллоков, сколько он потом получит союзников? – нахмурился Борнхальд. – Это… глупость какая‑то. Если Айбара может распоряжаться тысячами троллоков, на кой ему сдались мы?

– У него больной, изощрённый ум, – ответил Байар. – Если он не имеет никакого отношения к троллокам, то каким же образом и он, и они оказались сейчас здесь одновременно?

Что ж, в этом было некое зерно истины, должен был признать Галад.

– Но пока что, – сказал он, – это даёт нам время, чтобы построиться. Борнхальд, Байар, помогите передать мои приказы. Я хочу, чтобы кавалеристы были готовы к вылазке, как только арбалетчики дадут залп. – Он помедлил. – Но дайте знать людям, чтобы они не подставляли фланги Айбаре. На всякий случай держите часть пехотинцев с пиками в резерве у подножия того холма.

* * *

Троллоки с криками падали под ливнем стрел. Но прибывали новые, а многие раненные твари не падали до тех пор, пока их не начиняли несколькими стрелами.

Отродья Тени готовились к броску вверх по склону к войскам Перрина. Если они сумеют подобраться, его пехоте придётся какое‑то время их сдерживать, а потом постараться отбросить, чтобы кавалерия сумела пробиться к переднему краю.

– Как ты узнал? – тихо спросила Фэйли.

Он глянул на неё.

– Самое время вам троим отойти в тыл под защиту. – Он взглянул на сидевшую верхом на лошади бледную Берелейн, выглядевшую так, словно вид троллоков привёл её в смятение. Но он знал, что её характер крепче стали. Так почему же от неё пахнет таким беспокойством?

– Я уйду, – ответила Фэйли. – Но прежде должна узнать ответ.

– Просто это было разумно, – ответил Перрин. – Тот купол был нужен, чтобы не дать нам воспользоваться вратами перехода. И в то же время он заставлял нас двигаться вперёд по дороге, не позволяя сразу оказаться в Андоре. Нам казалось странным, с чего бы это мастер Гилл, несмотря на приказ, свернул в сторону, но так произошло потому, что встреченные им путники с севера убедили его в том, что путь совершенно непроезжий. Я подозреваю, это специально внушали наши враги, чтобы заманить нас сюда.

Нас пасли всю дорогу. Они не хотели, чтобы мы сцепились с Белоплащниками – напротив, они ожидали, что мы будем изо всех сил торопиться в Лугард. Если б мы попытались свернуть с дороги, то, могу поручиться, непременно стряслось бы нечто, заставившее нас повернуть обратно. Им не терпелось загнать нас в свою западню. Армия Галада, скорее всего, не имела к этому ровным счётом никого отношения, он просто оказался колючкой, попавшей им под седло.

– Но троллоки. Откуда…

– Полагаю, они появились из Портальных Камней, – ответил Перрин. – Я знал, что на нас нападут. Но не знал, как именно. Я уже подумал было, что это будут Драгкары с неба или незамеченные нами Путевые Врата. Но те руины, на которые указал мне Арганда, очень удобное место для Портального Камня. Должно быть, он врос в землю, или его смыло потоком воды, когда река меняла русло. Троллоки не растут из земли сами по себе. Думаю, они появляются из того камня.

Так вот, это была западня. Они бы, возможно, напали раньше, но у них на пути оказались Белоплащники. Им пришлось ждать, пока мы с ними не разберёмся. А потом мы от них ускользнули. Поэтому…

– Поэтому они напали на Дамодреда и его армию, – ответила за него Фэйли. – Расставив ловушку, они были рады навредить хоть кому‑то, кто может позднее сражаться против них.

– Полагаю, за всем этим стоит кто‑то из Отрёкшихся, – сказал Перрин, поворачиваясь к Грейди.

– Кто‑то из Отрёкшихся? – срывающимся голосом переспросила Аллиандре. – Мы не можем драться с Отрёкшимися!

Перрин взглянул в её сторону.

– А на что же, как думаешь, ты подписывалась, присоединяясь ко мне, Аллиандре? Ты сражаешься на стороне Дракона Возрождённого в Тармон Гай’дон. Рано или поздно нам придётся с ними встретиться. – Она побледнела, но, к её чести, кивнула.

– Грейди! – Перрин позвал Аша’мана, который швырял в троллоков струи огня. – Ты по‑прежнему чувствуешь, что кто‑то направляет?

– Только время от времени, милорд, – откликнулся Грейди. – Кто бы они ни были, они не очень сильны. И не собираются вступать в бой. Думаю, они заняты доставкой троллоков. Перемещаются сюда с очередным кулаком, потом немедленно отправляются обратно за следующим.

– Следи за ними, – приказал Перрин. – Посмотри, не сможешь ли ты их поразить.

– Хорошо, милорд, – отдав честь, ответил Грейди.

Значит, Отрёкшийся сам троллоков не доставляет. Но это не означает, что кто‑то из них в этом не замешан, просто они еще не решились выступить открыто.

– Вы трое, назад, – сжав молот, обратился Перрин к Фэйли, Берелейн и Аллиандре. Троллоки начали наступление вверх по склону, многие из них тут же пали под градом стрел, но троллоков было так много, что скоро они всё равно доберутся до вершины. Пришло время сражаться.

– Ты не знаешь, сколько их всего, муж мой, – тихо сказала Фэйли. – Они продолжают прибывать. Что если они нас превзойдут?

– Если дела пойдут плохо, мы отступим через Врата. Но я не позволю им расправиться с Белоплащниками без боя. Не оставлю троллокам ни одного человека, даже таких, как они. Когда на Двуречье напали, Белоплащники оставили нас без подмоги. Я не стану поступать так же. Вот и всё.

Внезапно Фэйли наклонилась и поцеловала его.

– Спасибо.

– За что?

– За то, что ты такой, каков есть, – ответила она, разворачивая лошадь и отправляясь во главе троицы обратно.

Перрин покачал головой. А он‑то беспокоился, что ему придётся приказывать Грейди связать её с помощью потоков Воздуха и силой тащить в тыл. Он повернулся к наступающим ордам троллоков. Двуреченцы обеспечили им трудный подъём в гору. Но у людей уже заканчивались стрелы.

Перрин поднял Мах’аллейнир. Частица его сожалела о том, что он вынужден марать в крови оружие сразу после его рождения, но большая его часть была этому рада. Эти троллоки, и их предводители, были причиной смерти Прыгуна.

Кулак троллоков добрался до гребня холма. Позади ехал один Исчезающий, второй, с чёрным мечом в руке, их возглавлял. Перрин взревел и бросился им навстречу с высоко поднятым над головой молотом.

* * *

Галад выругался, развернул Стойкого и рубанул мечом по шее троллока с медвежьей головой. Из раны зловонной струей хлынула тёмная, густая кровь, но тварей было очень трудно убить. Галад слышал россказни, обучался с теми, кому доводилось ранее сражаться с Отродьями Тени. Но, увидев подобную живучесть воочию, был удивлён.

Ему пришлось рубануть бестию ещё три раза, прежде чем она упала замертво. К этому времени рука Галада уже ныла от усталости. В том, чтобы сражаться с подобными чудищами, не нужно было никакой тонкости. Он использовал приёмы работы мечом из седла, чаще всего самые примитивные и смертоносные. К примеру, «Дровосек, Отсекающий Сучья», «Серп Луны», «Летящая Искра».

Его люди держались не очень хорошо. Они сбились в кучу и места для работы копьями теперь не осталось. Конные вылазки какое‑то время помогали, но всадников оттеснили к пешим порядкам, и теперь всех вместе отдавливали на восток. Амадийцев полностью смяли, а сила напора не позволяла совершать конные контратаки. Все, что могли сделать конные Чада, – это изо всех сил работать мечами, чтобы сохранить себе жизнь.

Галад повернул Стойкого, но на него насели два рычащих троллока. Одного он быстро рубанул по шее «Цаплей, Поймавшей Серебрянку», но тварь свалилась прямо на Стойкого, заставив лошадь попятиться. Другая зверюга рубанула крючковатой алебардой по лошадиной шее. Стойкий пал.

Галад едва успел освободить от стремян ноги, кулём упав на землю одновременно с конём. Стойкий бил ногами, заливая кровью из раны на шее белоснежный бок. Галад перекатился, повернув меч в сторону, но приземлился он неудачно. Его лодыжку пронзила боль.

Превозмогая её, он успел вовремя поднять меч, чтобы отбить хук девятифутового монстра с бурым мехом, от которого пахло мертвечиной. Но парирование удара снова сбило его с ног.

– Галад!

В троллоков врезались фигуры в белом. В воздух брызнула вонючая кровь. Фигуры в белом падали на землю, но троллоки отступили. Запыхавшийся Борнхальд стоял с обнажённым мечом в одной руке и помятым, залитым тёмной кровью щитом в другой. Рядом было четверо солдат. Двое других оказались убиты.

– Спасибо, – поблагодарил Галад. – Где ваши лошади?

– Убиты, – ответил Борнхальд. – Видимо, у них приказ охотиться на лошадей.

– Не хотят, чтобы мы вырвались, – предположил Галад. – Либо чтобы организовали контрудар. – Он оглядел строй солдат, которых атаковали твари. Двадцать тысяч человек казались большой армией, но строй пришёл в беспорядок, а троллоки волна за волной продолжали прибывать. Северный фланг Детей был прорван, и клещи троллоков рвались вперёд, чтобы замкнуть окружение вокруг армии Галада. Сперва они отрежут его с севера и юга, а затем прижмут к холмам. Свет!

– Бегом на северный фланг! – крикнул Галад. Он помчался туда изо всех сил. Его лодыжка была против, но, тем не менее, подчинялась. Солдаты последовали за ним. Их одежда больше не была белоснежной.

Галаду было известно, что большинство военачальников, вроде Гарета Брина, не стали бы сражаться в строю, наравне с солдатами. Они для этого были слишком важны, их ум требовался для организации сражения. Возможно, именно так следовало поступить и Галаду. Но всё смешалось.

У него были отличные солдаты. Надёжные. Но у них не было опыта сражений с троллоками. Только сейчас, тёмной ночью, пробираясь по покрытой грязью земле, освещённой висевшими в небе шарами света, он увидел, насколько неопытно большинство из них. Среди них имелись ветераны, но основная часть раньше сражалась только против обычных бандитов и городского ополчения.

Троллоки же были чем‑то иным. Воющие, хрипящие и рычащие чудовища неистовствовали. Им недоставало воинской дисциплины, но они компенсировали это силой и свирепостью. И голодом. А находившиеся в их рядах Мурддраалы сами по себе были способны рассеять ряды защитников. Солдаты Галада отступали.

– Держаться! – заорал Галад, добравшись до прорванного строя. С ним были Борнхальд и ещё около пяти десятков человек. Совершенно недостаточно. – Мы Дети Света! Мы не склоняемся перед Тенью!

Но это не сработало. Предвидя грядущий крах, вся его система мировоззрения дала трещину. Детей Света не защищала их добропорядочность. Они погибали шеренгами, словно снопы под косой. И хуже всего то, что многие вовсе переставали решительно сражаться и держаться с достоинством. Многие вопили от ужаса и бежали. Так могли поступать амадийцы, и это было понятно, но многие Дети Света вели себя ничем не лучше.

Они вовсе не были трусами, и были неплохими бойцами. Но они оставались просто людьми. Довольно средними, а вовсе не такими, какими должны были быть.

* * *

Галленне вёл своих конников в очередную атаку, когда прозвучал гром. Они врубились в строй троллоков и многих смели с гребня холма и отбросили по склону вниз.

Перрин опустил Мах’аллейнир на голову очередного троллока. От сильного удара тварь завалилась набок, и, к удивлению, в месте удара молотом кожа чудовища зашипела и начала дымиться. Такое происходило при каждом ударе, словно прикосновение Мах’аллейнира к чудовищам обжигало их, но сам Перрин испытывал лишь приятное тепло, исходящее от молота.

Атака Галленне пробила в рядах троллоков брешь, разделив их на две когорты, однако кругом уже скопилось столько трупов, что новые атаки уланам давались с трудом. Галленне отступил, и вперёд выдвинулась группа двуреченцев, начав обстрел отступивших вниз троллоков, превращая их в волну вопящей, воющей и вонючей смерти.

Перрин оттянул Ходока назад, вокруг него собрались и построились пехотинцы. С его стороны погибших в бою с троллоками было мало, хотя даже одного было больше, чем достаточно.

Рысью на своём коне подъехал Арганда. Он где‑то потерял плюмаж со своего шлема, но широко улыбался.

– Редко когда мне удавалось побывать в подобных сражениях, Айбара, – произнёс он. – Враги, которых не жаль ни капли, отличный плацдарм и позиция для защиты. Лучники, о которых можно только мечтать, и Аша’маны, чтобы закрыть бреши! Я сам уложил больше двух дюжин тварей. Да ради одного такого дня я рад, что мы отправились с тобой!

Перрин кивнул. Он не стал упоминать, что одной из причин того, что день удался, было то, что большая часть троллоков сосредоточилась против Белоплащников. Троллоки были ужасными, огромными тварями и ещё они были чрезвычайно эгоистичны. Атаковать вверх по склону против стены огня и ливня стрел только для того, чтобы отбить позиции у двух полноценных полков кавалерии? Нет, лучше поискать врага полегче, и, с точки зрения тактики, это тоже имело смысл. Если вынужден сражаться на два фронта, сперва выиграй битву попроще.

Они старались как можно быстрее раздавить Белоплащников о холм и нещадно наседали, не позволяя коннице развернуться и атаковать, стремились отрезать группы противника друг от друга. Тот, кто возглавлял нападение, хорошо разбирался в тактике. Такое не под силу разуму троллока.

– Лорд Перрин! – голос Джори Конгара перекрыл троллочьи завывания. Он подобрался к боку Ходока. – Вы просили меня следить и дать знать, как у них дела. Что ж, похоже, вам стоит на это взглянуть.

Перрин кивнул в ответ, поднял кулак и рубанул им воздух. Грейди и Неалд стояли прямо позади на скальном выступе, с которого хорошо просматривалась дорога. Их главная задача состояла в том, чтобы убивать каждого попавшегося на глаза Мурддраала. Перрин хотел удерживать их как можно дальше от вершины. Убийство каждого Мурддраала мечом или топором может стоить десятков жизней. Лучше убить тварь с помощью Огня ещё издалека. Кроме того, убийство одного Исчезающего иногда могло погубить связанных с ним троллоков.

Аша’маны, Айз Седай и Хранительницы Мудрости заметили поданный сигнал. Они начали общую атаку на троллоков. С их рук ударили потоки огня, с неба – вспышки молний, оттесняя Отродий Тени вниз по склону. Пехота Перрина получила необходимую короткую передышку.

Перрин подвёл Ходока к хребту холма и посмотрел вниз на юг, опустив Мах’аллейнир к ноге. Находившаяся внизу армия Дамодреда справлялась ещё хуже, чем боялся Перрин. Троллоки продвинулись вперёд, почти разделив Белоплащников надвое. Чудовища начали охватывать боевые порядки с флангов, зажимая Галада и принуждая Белоплащников сражаться на три фронта. Спины их были обращены к холму, и многие кавалерийские отряды были отрезаны от основной армии и сражались в окружении.

Галленне рысью приблизился к Перрину.

– Троллоки продолжают прибывать. Полагаю, к настоящему моменту их набралось около пятидесяти тысяч. Аша’маны утверждают, что почувствовали лишь одного направляющего Силу, и он не участвует в сражении.

– Их вожак не желает вовлекать своих направлющих, – предположил Перрин. – Особенно, когда мы занимаем господствующую высоту. Они предоставили троллокам нанести как можно больший ущерб, а сами останутся в стороне, чтобы посмотреть, смогут ли они получить над нами преимущество. Если да, тут‑то мы их направляющих и увидим.

Галленне кивнул.

– У армии Дамодреда большие неприятности.

– Да, – согласился Галленне. – Ты выбрал отличную позицию, чтобы ему помочь, но, похоже, наша помощь недостаточна.

– Я собираюсь вниз к нему, – принял решение Перрин. Он показал. – Его окружили и прижали к склону холма. Мы можем спуститься и неожиданно для тварей ударить в тыл, пробить брешь, этим мы освободим Дамодреда и позволим его людям взобраться на плато.

Галленне нахмурился.

– Простите, лорд Перрин, но я должен задать вопрос. Вы в долгу перед ними? Мне было бы жаль, конечно, если бы мы явились сюда, чтобы напасть на них, хотя, признаю, в этом есть определённая логика. Но я не вижу причин для того, чтобы им помогать.

Перрин зарычал.

– Просто это – правильно.

– Это спорное утверждение, – покачав головой в шлеме, не согласился Галленне. – Драться с троллоками и Исчезающими – дело хорошее, потому что каждая убитая тварь означает, что в Последней Битве их будет меньше. Кроме того, наши солдаты получают хороший опыт борьбы с ними и могут научиться справляться со страхом. Но этот склон крутой и очень коварный, и если вы направитесь на выручку Дамодреду, то можете уничтожить наше преимущество.

– Я иду в любом случае, – ответил Перрин. – Джори, отправляйся за двуреченцами и Аша’манами. Мне нужно, чтобы они проредили троллоков перед нашей атакой. – Он снова посмотрел вниз. Его наполняли воспоминания о Двуречье. Кровь, смерть. Мах’аллейнир в руке стал теплее. – Я не брошу их, Галленне. Даже их. Ты пойдёшь со мной?

– Ты странный человек, Айбара, – помедлил с ответом Галленне. – И один из истинно благородных. Да, я иду.

– Отлично. Джори, собирайся. Мы должны попасть к Дамодреду раньше, чем сомнут его ряды.

* * *

По орде троллоков прошла рябь. Галад замер, меч выскальзывал из вспотевшей руки. Всё тело болело. Со всех сторон до него доносились стоны, часть жалобные – павших людей, – а часть утробные и рычащие – умирающих троллоков. Собравшиеся вокруг него Дети Света ещё держались. Едва‑едва.

Ночь оставалась тёмной даже при этих странных огнях. Весь бой казался кошмаром. Но если в темноте не смогут выстоять Дети Света, то кто тогда сумеет?

Троллоки завопили громче. Стоявшие в первых рядах повернулись и заговорили друг с другом на каком‑то грубом, лающем наречии, при звуках которого он с отвращением отшатнулся. Разве троллоки умеют говорить? Он не знал. Что же привлекло их внимание?

И тут он увидел. Обрушившийся сверху новый ливень стрел проредил ближние порядки троллоков. Двуреченские лучники оправдали свою репутацию. Большинству других лучников Галад не доверил бы подобный залп, без угрозы для Белоплащников погибнуть от случайных стрел. Но эти лучники были отменно точны.

Троллоки взвыли и заверещали. Потом вниз по склону началась атака тысячи всадников. Вокруг них вспыхнули огни; сверху дугой, словно красно‑золотые копья, ударило пламя. Оно осветило всадников серебристым светом.

Это был невероятный манёвр. Уклон был очень крутым для лошадей. Они могли оступиться, упасть и утянуть за собой весь отряд, превратив его в беспорядочную груду тел. Однако ни одна не упала. Всадники уверенно промчались галопом со сверкающими копьями наперевес. И в самом первом ряду скакал жуткий бородатый монстр в человеческом обличье с огромным молотом в руке. Это был Перрин Айбара собственной персоной, над его головой развевалось знамя, которое держал скачущий прямо позади знаменосец. На стяге была красная волчья голова.

Увидев его, Галад помимо воли опустил щит. Айбара казался объятым окружавшими его языками пламени. Галад мог даже различить его широко распахнутые золотистые глаза. Они тоже сияли, словно два огня.

Кавалеристы врубились в массу троллоков, окружившую армию Галада. Айбара издал поверх голов дикий рёв и начал своим молотом прокладывать путь. Их атака заставила троллоков отступить.

– В атаку! – выкрикнул Галад. – Поднажми! Оттесняй их к кавалерии! – В сопровождении Борнхальда он бросился вперёд, к северным высотам.

Рядом оказался Тром с остатками своего легиона. Ему удалось возглавить атаку на троллоков навстречу всадникам Айбары.

Схватка приняла беспорядочный характер. Галад дрался отчаянно. Впереди, оставив высоту, вся армия Айбары целиком с невероятной смелостью ударила вниз по склону. Десятки тысяч людей свалились на голову троллокам с криками: «Златоокий! Златоокий!»

Атака вынесла Галада с Борнхальдом прямо на ряды троллоков. Твари пытались ускользнуть от Айбары, разбегаясь во всех направлениях. Вскоре соратникам Галада и Борнхальда пришлось отчаянно сражаться за собственные жизни. Галад прикончил троллока «Воздушной Лентой», потом обернулся и немедленно оказался лицом к лицу с рогатым исполином десяти футов высотой. Вокруг его чудовищного квадратного лица вились рога, однако глаза были совсем человеческими, как и нижняя часть лица.

Когда троллок взмахнул своей алебардой, Галад пригнулся и тут же всадил меч прямо в живот чудища. Оно взревело, и Борнхальд вспорол его сбоку.

Галад вскрикнул и отпрыгнул назад, однако, тут подвёрнутая лодыжка наконец его подвела. Он запнулся о выбоину в земле и, падая, услышал в ноге ужасный треск.

Умирающий монстр рухнул на него сверху, придавив к земле. Ногу пронзила боль, но он постарался её не замечать. Он уронил меч, пытаясь спихнуть с себя труп. Сыплющий проклятьями Борнхальд отбивался от троллока с кабаньей мордой, при дыхании издававшего жуткий рычащий звук.

Галад столкнул с себя вонючий труп. Он приметил, как неподалёку люди в белой форме – это были Тром и Байар – отчаянно пытаются пробиться к нему. Но вокруг было слишком много троллоков, и почти все Чада поблизости уже пали.

Галад потянулся к мечу, и в этот момент из теней и строя троллоков возникла сидящая на лошади фигура. Айбара. Он подскакал ближе и опустил свой тяжёлый молот на голову похожего на кабана троллока, швырнув его на землю. Айбара соскочил с седла, как раз когда подоспевший к Галаду Борнхальд пытался помочь ему подняться на ноги.

– Ты ранен? – спросил Айбара.

– Лодыжка, – ответил Галад.

– Давай его на лошадь, – сказал Айбара.

Галад не стал возражать. Это было разумно. Однако он был немного уязвлён тем, что не смог забраться в седло без помощи Борнхальда. Отбрасывая троллоков, их окружали воины Айбары. Теперь, когда в схватку вступила армия Айбары, люди Галада сумели собраться.

Подобный удар вниз по склону был опасным манёвром, но теперь, оказавшись верхом на коне Айбары, Галад мог воочию убедиться, что игра стоила свеч. Мощная атака разделила троллоков надвое, и часть из них уже ударилась в бега. Сверху продолжали изливаться потоки огня, сжигая Мурддраалов и уничтожая целые кулаки связанных с ними троллоков.

Ещё оставалось много работы, но перелом в сражении наступил. Армия Айбары расчистила поле вокруг своего предводителя, дав ему, а заодно и Галаду, возможность вздохнуть свободно и подумать над следующим ударом.

Галад повернулся к Айбаре, который острым взором рассматривал троллоков.

– Я полагаю, ты решил, что моё спасение повлияет на выбор наказания, – произнёс Галад.

– Лучше бы оно повлияло, – пробормотал Айбара.

Галад вскинул бровь. Он ожидал иного ответа.

– Мои люди считают подозрительным твоё появление прямо перед атакой троллоков.

– Что ж, они могут думать всё, что угодно, – ответил Айбара. – Сомневаюсь, что любые мои оправдания изменят их мнение. В каком‑то смысле, это и правда моя вина. Эти троллоки оказались здесь для того, чтобы убить меня, просто я вывернулся прежде, чем они сумели захлопнуть ловушку. Так что порадуйся, что я не оставил тебя им. От вас, Белоплащников, я хлебнул горя не меньше, чем от них.

К своему удивлению Галад обнаружил, что улыбается. В Айбаре чувствовалась простодушная прямота. Можно ли желать большего от союзника?

«Значит, мы теперь союзники? – подумал Галад, кивнув приблизившимся Трому и Байару. – Возможно, на ближайшее время». Он доверился Айбаре. Да, возможно, в мире найдутся люди, способные задумать столь сложную интригу, чтобы завоевать доверие Галада. К примеру, Валда был как раз из таких.

Но Айбара таким не был. Он на самом деле был прямолинейным. Если бы он хотел убрать Детей Света со своего пути, он бы просто убил их всех до единого и пошёл дальше.

– Значит, так тому и быть, Перрин Айбара, – произнёс Галад. – Я объявлю твоё наказание прямо здесь и сейчас, этой ночью.

Перрин нахмурился, оторвавшись от наблюдений за боевыми порядками.

– Что? Прямо сейчас?

– Я считаю, что в качестве наказания ты должен выплатить цену крови семьям погибших Детей Света в размере пятисот крон. А также я приказываю тебе сражаться в Последней Битве со всей армией, которую ты сумеешь собрать. Выполни это, и я объявлю, что ты искупил свою вину.

Он выбрал странный момент для подобного заявления, однако, он принял решение. Они будут снова сражаться, и, возможно, кто‑то из них погибнет. На всякий случай, Галад хотел, чтобы Айбара знал о выбранном наказании.

Айбара пристально посмотрел на него и кивнул.

– Я заявляю, что наказание справедливо, Галад Дамодред. – Он протянул ему руку.

– Ах ты, исчадие тьмы! – Кто‑то мелькнул за спиной Айбары. Чей‑то силуэт, обнажающий меч. Послышался свист, блеск металла. Бешеный блеск в глазах Байара. Он выбрал место так, чтобы нанести удар Айбаре в спину.

Айбара повернулся, Галад вскинул свой меч, и оба опоздали.

Но Байар не нанёс свой удар. Он застыл с занесённым мечом. С его губ стекла струйка крови. Он опустился на колени и упал прямо к ногам Айбары.

За его спиной с широко распахнутыми от ужаса глазами стоял Борнхальд. Он посмотрел вниз на меч в своей руке.

– Я… так не правильно. Нельзя ударить человека в спину после того, как он спас тебе жизнь. Это… – он выронил меч и отшатнулся от трупа Байара.

– Ты поступил правильно, чадо Борнхальд, – с сожалением произнёс Галад. Он покачал головой. – Байар был хорошим офицером. Порой, возможно, не слишком приятным, но храбрым. Мне жаль его терять.

Айбара огляделся по сторонам, словно ожидая, что на него набросятся с мечами другие Дети Света.

– С самого начала он искал повод меня убить.

Всё ещё полными ненависти глазами Борнхальд посмотрел на Айбару, потом вытер меч и вбросил его в ножны. Он ушёл, направляясь к месту, где собирали раненых. Вокруг Галада и Айбары всё расширялась безопасное пространство. Троллоков отбросили назад, образовали более крепкую линию обороны, составленную из союзных сил Айбары и выживших Детей Света.

– Он по‑прежнему считает, что я убил его отца, – произнёс Айбара.

– Нет, – ответил Галад. – Полагаю, он думает, что ты ни при чём. Но он так долго тебя ненавидел, лорд Айбара, и ещё дольше дружил с Байаром. – Он покачал головой. – Убить друга. Совершать правильные поступки порой болезненно.

Айбара хмыкнул.

– Тебя нужно отвести к раненым, – сказал он, поднимая молот и всматриваясь в сторону продолжавшегося боя.

– У меня достаточно сил, чтобы сражаться верхом на твоем коне.

– Ладно, будь по‑твоему. – Айбара смерил его взглядом. – Хотя, я, просто на всякий случай, буду держаться рядом. А то вид у тебя такой, будто ты готов в любой момент свалиться.

– Благодарю.

– Просто я люблю свою лошадь.

Улыбнувшись, Галад присоединился к нему, и они вернулись в бой.