Демократическое различие

Кроме того, что знание обладает огромной гибкостью, у него есть и другие важные характеристики, которые делают его фунда­ментально отличным от менее значимых источников власти в зав­трашнем мире.

Так, сила ограничена во всем, что касается практического при­менения. Существует предел приложения сил, если мы не хотим разрушить то, что должны заставить капитулировать или защи­тить. Это же верно и для богатства. Не все можно купить за день­ги, и в определенный момент даже самый толстый кошелек исто­щается.

Знания же, напротив, — нет. Мы можем накопить их еще больше.

Греческий философ Зенон Илийский указывал, что если путе­шественник каждый день будет проходить полпути до места на­значения, то он никогда не достигнет конечного пункта, посколь­ку всегда будет оставаться другая половина пути. Рассуждая таким образом, мы не в состоянии достичь конечного знания о чем-либо, но мы всегда можем приблизиться еще на один шаг к полному пониманию любого явления. Знание, по крайней мере в принци­пе, может бесконечно расширяться.

Знание изначально отличается и от силы, и от денег, потому что, как правило, если я использую пистолет, вы не можете при­менить его одновременно со мной. Если вы тратите доллар, я не могу потратить тот же доллар в тот же самый момент времени.

Однако мы можем использовать одно знание как «за», так и «против» друг друга, — и этот процесс может расширить знание. В отличие от пуль и бюджетов знание не может быть израсходовано. Одно это говорит нам о том, что правила игры за власть, связан­ную со знаниями, разительно отличаются от правил, на которые полагаются те, кто применяет силу и богатство для осуществления своей воли.

Наконец, решающее различие между насилием, богатством и знанием, раз уж мы наперегонки мчимся в то, что было названо информационным веком, в том, что и сила, и богатство, по опре­делению, являются собственностью могущественных и состоятель­ных. Поистине революционная характеристика знания заключает­ся в том, что им могут обладать также слабые и бедные.

Знание — самый демократичный источник власти.

Это делает его постоянной угрозой власть имущим, даже если они используют его для укрепления собственного могущества. Это также объясняет, почему каждый обладающий властью — от се­мейного патриарха до президента компании или премьер-мини­стра страны — хочет контролировать количество, качество и рас­пределение знаний внутри своего владения.

Понятие триады власти ведет к удивительному парадоксу.

По крайней мере последние 300 лет основная политическая борьба внутри всех индустриализованных стран разворачивалась вокруг бо­гатства. Кто что получит? Термины «левые» и «правые», «капита­лист» и «социалист» опирались на этот фундаментальный вопрос.

Как оказалось, несмотря на значительную неравномерность распределения жизненных благ в мире, с кровью поделенных меж­ду богатыми и бедными, эта неравномерность была и остается наи­меньшей по сравнению с другими источниками земной власти. Какая бы пропасть ни разделяла миллионера и нищего, значительно бо­лее глубокая пропасть лежит между вооруженным и безоружным и невеждой и образованным человеком.

Сегодня в быстроменяющихся богатых странах, несмотря на несправедливое распределение доходов и благ, грядущая борьба за доминирование будет все больше и больше превращаться в сраже­ние за распределение и доступ к знаниям.

Пока мы не поймем, как и к кому уплывают знания, мы не сможем ни защититься от злоупотреблений властью, ни создать лучшее, более демократичное общество, которое сулят нам техно­логии дня завтрашнего.

Контроль над знаниями — вот суть будущей всемирной битвы за власть во всех институтах человечества.

В следующих главах мы посмотрим, как эти изменения в са­мой природе власти революционизируют отношения в мире биз­неса. Мы проследим новую траекторию власти от трансформации капитала до роста конфликтов между «наукоемкими» и «не требу­ющими образования» направлениями коммерции, от электронно­го супермаркета до подъема семейного бизнеса и появления по­трясающих новых организационных форм. Параллельно кардинальным трансформациям в деловом мире и экономике идут поразительные изменения в политике, средствах массовой инфор­мации и мировой индустрии шпионажа. В конце концов, мы уви­дим, как современные громадные, ломающие все на своем пути смещения во власти повлияют на нации, влачащие убогое суще­ствование, на государства, сохраняющие социалистический строй, на будущее Соединенных Штатов, Европы и Японии. Происходя­щие в настоящий момент метаморфозы власти трансформируют их всех.