Глава XI. Передо мной расстилалось желтое поле, солнце уходило в закат

Передо мной расстилалось желтое поле, солнце уходило в закат. В дали на меня надвигалась девушка, я стоял неподвижно. Через пару минут оказалось, что это Юля, но она была другой, бледной, на одежде потеками кровь, а в руке она сжимала какой-то листок.

- Что с тобой? – Испуганно спросил я, но пошевелиться не смог. В ответ она протянула бумаги, ничего не говоря, а моя рука, не поддаваясь командам мозга, сама взяла листы. Посмотрев на них, я увидел то, что писал Гимлеру, но снизу была еще одна надпись – Умирающая Россия. Я хотел ответить ей, но рот мой будто исчез, паника накатила на меня. А она развернулась и направилась обратно. Бросив взгляд на место, где она стояла, я увидел ребенка, лет трех, он протянул мне руки и произнес:

- Папа …

Я проснулся. По телу моему проступал холодный пот. События последних дней совсем выбили меня из колеи. За окном было пасмурно, чувствовался запах озона, который обозначал приближающуюся грозу. Подойдя к окну, я увидел спешащего в дом Гимлера.

- Уф, еле успел, еще бы чуть-чуть и дождь настиг меня, - произнес Гимлер.

- Привет, будешь горячий чай? – Спросила его Юля.

- Я бы кофе, если есть.

Меня удивляло то, что он никогда не здоровался. На нем не было ни цепочек, ни браслетов, ни колец, ни даже часов, что совсем не свойственно педантичным немцам. Наверно глупо мыслить стереотипно, но даже в шаблонном мышлении есть истина, против которой порой не пойдешь.

- Я тоже буду кофе, - спускаясь по лестнице, произнес я.

- Угу, - ответила Юля и отправилась на кухню. Мы же прошли в гостиную.

- Зачем вам Россия на самом деле? – Спросил Гимлера я.

- Нам нужен весь мир, а не только Россия, - ответил он.

- Зачем?

- Мы хотим всех объединить и дать людям идею, чтобы жить не было страшно, не приходилось бояться за детей, чтобы у каждого отца и у каждой матери, было время, чтобы побыть со своим чадом, со своими родителями, со своей семьей.

- Вот только этот мир будет стоять на костях.

- Он всегда стоял на костях.

- Благие основы не должны исходить из убийств невинных людей!

- Невинных? Мне кажется, тебе есть, что сказать по этому поводу. Так говори, зачем ходить вокруг да около.

- Лагерь с пленными в девяти километрах к северу отсюда. Там на днях убили девушку, похожую на Юлю, прежде изнасиловав! Как ты это объяснишь мне?! А?

В комнату вошла Юля с подносом, но когда услышала наш разговор, впала в ступор, будто увидела приведение, Гимлер посмотрел на нее и опустил глаза.

- Это командование … тут я не властен. Чем-то приходится жертвовать, - с еще большим сожалением в голосе произнес он.

- Как ты мог так поступить со своей дочерью!!! – Вскричала Юля, - человеческая жизнь для тебя уже ничего не значит, да? Ведь это я должна была быть на ее месте!!!

Тут я совсем запутался в Юлях. И чтобы хоть как-то понять ситуацию просто слушал обнаженную правду из уст обоих.

- Они убили бы вас обеих, Юля все равно бы умерла, а у тебя сердце здоровое! Ты можешь жить! Зачем теперь жалеть и причитать, ведь ты жива и находишься в тепле! А она отмучилась, и все равно бы не пережила эту осень. Так будь благодарна хотя бы за это!

- Благодарна!? Мою семью убили! Ты сам был в тот день в доме! Думал, я не помню этого? А вот черта-с два! Я бы убила тебя и всю вашу поганую шайку, если бы могла. Как ты вообще можешь так жить?! Ты ведь совсем один и все веришь, что твое лживое командование вправду стремится создать светлое будущее? Ты жалок! Они пользуются тобой! И воспользовались твоей дочерью! Изнасиловали! Что вообще у тебя в голове! Как ты так можешь жить!?

Юля все кричала, а Гимлер, кажется уже и не слышал, быть может, ему просто уже не было смысла говорить, ведь он потерял самое дорогое и только сейчас это осознал. Маргарет, Юля, он сам себя уже потерял, что уж говорить об идеалах. Его стремление сделать мир лучше лишь разрушило его собственный мир, он и, правда, оказался послушной пешкой в руках умелых махинаторов. Конечно, он сильно оступился, но какой смысл наказывать виноватого, если он уже сам наказал себя. Я подошел к нему и обнял его. Юля впала в ступор, а Гимлер начал просто рыдать навзрыд.

За окном бил дождь. Обстановка разрядилась. Юля поднялась наверх, а мы с Гимлером откровенничали за бутылкой виски.

- Еще не поздно все изменить, - подбадривал Гимлера я.

- Поздно …

- Чем Юля тебе не дочь?

- Она ненавидит меня и она мне не родная.

- А ты измеряешь людей кровью? – Он молчал, - нет смысла опускать руки. Если раньше ты старался для семьи, то сейчас старайся для всех людей, мир, ведь не ограничивается двумя людьми. Да, человек это целая вселенная, но только, когда он связан со всеми. В небе горит не одна звезда, так и стараться стоит не только для себя и своего маленького круга.

- Какой смысл?

- Смысл? – Удивился я, - закончить начатое хотя бы, дать Юле то, что хотел дать раньше. Знаешь, а ведь я читал твой дневник.

- Так ты все знаешь …

- Знаю, и скажу, что к своему счастью, ты почему-то идешь огородами.

- В смысле? – Подняв глаза, ответил он. Я тяжело вздохнул.

- Мы можем создать свой проект и уничтожить третий рейх раз и навсегда.

- У нас не получится, они практически уже везде.

- Придется искать выход. Потому что ты скоро станешь дедушкой, и хотя бы ради этого стоит не опускать руки.

Гимлер снова опустил взгляд, в этот момент в его глазах что-то переменилось.

- Не обязательно ждать одобрения от людей, которых ты любишь, чтобы сделать задуманное. Сейчас или никогда! Все равно, какой смысл тебе быть в третьем рейхе, если они забрали у тебя родную дочь, а возможно и Маргарет. Они способны на все. Ты сам знаешь, она вполне могла закончить как твоя дочь.

Бутылка пустела. Дождь уже совсем прекратил лить, и лишь мокрые деревья игриво шумели на ветру. Что дереву дождь? Жизненные силы, очищение листьев от пыли. Так почему нам бояться дождя, если он несет очищение. Мы все боимся изменений. Так же и Гимлер боялся выйти под дождь со своими идеями.

- У меня есть вопрос. Россию пытаются уничтожить? – Спросил его я.

- Россию? Ммм … как бы объяснить. Ее хотят подмять под себя, но уничтожать народ – нет; поработить, конечно, но во главе России стоят тоже не глупцы, так что так и идет, не прекращаясь, масонская война.

- А как же снижение уровня рождаемости, навязывание матерям рожать одного ребенка? Феминизм?

- Утка, только и всего. Людей сталкивают лбами, чтобы отвлечь внимание от главного, от эксплуатации. Пока они борются против друг друга, они не борются против власти, а значит, не мешают властвовать и закабалять народ. Вообще где это видано, чтобы свободный человек платил за свою землю?

- А как же статистика?

- Статистика? Ты ей веришь? Садики переполнены! Количество людей впору переселять на свободные земли.

- Ну а почему никто не пытается вразумить народ?

- Изредка встречаются люди с идеей, но их, как правило, предают, а затем сажают в тюрьму, чтобы другим было неповадно. Один, правда, начал действовать из-за решетки, но его по случайным обстоятельствам не смогли найти даже в базе данных. Просто все стерли, вырезали весь род, а среди друзей и знакомых оформили как переезд за границу.

- Зачем всех то?

- Чтобы никто не искал.

- А друзья?

- Друзья, как правило, в курсе, так что не рыпаются, боясь за свою семью.

- Так, получается, прорваться невозможно?

- Для меня невозможно, но твоему уму под силу придумать способ. Все зависит от тебя, насколько ты хочешь создать свой идеальный мир.

Ситуация оказалась сложнее чем я предполагал изначально. Мне предстоял сложный путь, на который я еще не мог решиться, ибо, как я могу говорить об идеальном мире, пока у меня не все в порядке со своей семьей. Прежде чем разобраться с третьим рейхом, нужно было узнать всю правду, о том кто рядом со мной.

- Расскажи теперь мне всю правду о Юле, такую, какая она есть, - начал я.

- Правду? – Стыдливо опустил взгляд Гимлер, - в дневнике все написано, верно.

- А как же то обстоятельство, что твоя дочь мертва? Почему это произошло?

- Они не знают, что убили мою дочь, они думают, что это актриса, а то есть лишний свидетель.

- Но как?!

- Юля сама так решила. О тебе беспокоилась. Говорила, что толку ей оставаться, если она все равно умрет скоро, не лучше ли быть похожей девушке рядом с тобой. Ты ничего не узнаешь, к тому же актриса тебя любит, она уступила тебя другой, пожертвовав своей жизнью. Для третьего рейха они одинаковые, а для меня, конечно же, разные, и Юля это знала, потому и уговаривала меня поступить именно так, чтобы я не сорвал ее план. Оставшаяся в живых Юля, даже и не знала об этом плане никогда раньше.

- У меня нет слов, - шокировано произнес я, затем сделал большой глоток виски, поморщился и добавил, глядя куда-то в пустоту, - нет, мне все это снится …