Тайная вечеря

Джаред попросил Роберта отвезти нас к лофту, а потом забросить мои вещи в «Браун». Я заметила, что всю дорогу Джаред сидел молча, но какой был смысл приставать к нему с расспросами? Тем более когда с другого бока от меня сидела Синтия.

Машина притормозила у края тротуара, я поцеловала маму на прощание. Джаред повел меня за руку вверх по лестнице, в другой руке он нес спортивную сумку и еще какой‑то багаж. Выложив несколько вещей, он быстро спустился.

Я наблюдала сверху, как Джаред кружит по комнате. Интересно, когда я наконец разберусь, какой он на самом деле? Подобное совершенство возможно только в кино или на обложке журнала, а я вижу его прямо перед глазами – вон оно ходит кругами там, внизу. Джаред просматривал письма, а потом остановился, взглянул на меня и спросил:

– Все в порядке?

– Мне следует задать тот же вопрос тебе?

– Нет, это не обязательно. Зачем? – Лицо Джареда стало уж чересчур беззаботным; эта веселость выглядела напускной.

– Ты не хочешь рассказать мне, что сообщил тебе Сэмюэл?

Джаред улыбнулся и проигнорировал мой вопрос.

– Если ты беспокоишься о своих вещах, могу сказать Роберту, чтобы отдал их в стирку. Мы заберем их позже, а потом заскочим в «Эндрюс» и прихватим остальное, что тебе нужно.

– Джаред… Сэмюэл…

– Лиллиан хочет познакомиться с тобой, – перебил меня он.

– Она хочет познакомиться со мной? Но… я с ней знакома, – в изумлении проговорила я.

– Нина, ты была у них в доме девочкой и с тех пор не появлялась. Лиллиан хочет, чтобы ее по всем правилам представили моей девушке, не говоря уж о Бексе. Тот просто сгорает от нетерпения – так ему хочется познакомиться. У меня дома ты вроде знаменитости.

– Чего? – недоуменно переспросила я.

Джаред захохотал:

– Представь, что твой отец охраняет короля, а старший брат, которого ты боготворишь, сторожит принцессу. Ты никогда не видела ни того ни другую… разве ты не придешь в волнение, услышав, что принцесса собирается явиться к тебе в гости на ужин? Бексу одиннадцать, и он ждет не дождется этой встречи.

– Да, Ее Королевское Высочество, Принцесса Криминального Мира, – сердито сказала я.

– Завтра вечером. Лиллиан приготовит мясо в горшочках.

– Ух! Ты нечестно играешь!

Лицо Джареда из игривого стало озабоченным.

– Ты не хочешь знакомиться с моей семьей?

– Конечно хочу. Только вот что… я буду сидеть рядом с твоей матерью – а я очень хочу ей понравиться, – и тут же будет Клер, которая желает мне смерти. Выйдет очень неловко.

Джаред тепло улыбнулся:

– Все пройдет прекрасно. Клер будет вести себя как образцовая дочь и сестра. Это я тебе обещаю. Моя мама не делает ей таких поблажек, как я. А насчет Лиллиан тебе вообще не стоит беспокоиться. Она тебя всегда любила.

Я кивнула, подивившись про себя, чем таким заслужила доброе расположение матери Джареда.

Мы занялись обычными делами. Отдали в проявку пленку. Пока ждали, ходили по антикварному магазину – искали рамку для нашей новой совместной фотографии. Джаред все время прижимал меня к себе. На первый взгляд складывалось ощущение, что нормальная жизнь, какую мы вели на острове, не закончилась. Но фокус был вот в чем: Джаред очень старался создать видимость благополучия; он явно что‑то скрывал.

Еще труднее ему было не выдать тревогу, когда мы легли спать и он обхватил меня.

– Ты мне ничего не расскажешь, да? – спросила я и почувствовала, как он напрягся.

– Я надеялся, ты выбросишь это из головы.

– Почему? Я думала, правда – краеугольный камень наших отношений. До весенних каникул для тебя было очень важно не иметь от меня тайн, – напомнила я.

– Это и сейчас важно. – Джаред вздохнул.

– Так в чем же дело? Почему ты держишь в секрете, что сказал тебе Сэмюэл?

Джаред снова издал вздох:

– До нашего отъезда тебе хотелось нормальной жизни. Пока мы были на острове, все так и шло… без завихрений. Я хочу, чтобы нормальная жизнь продолжалась и здесь, где мы живем постоянно. Если ты этого хочешь, то так и должно быть. Мы можем жить, как Джек и Синтия. Она не задавала вопросов, он не разглашал информацию, и все шло отлично. – Джаред прикоснулся губами к моим волосам. – Предоставь мне заниматься деталями.

Я немного поразмыслила над его словами:

– Это то, чего хочешь ты?

– Я хочу, чтобы тебе было легче.

Я поцеловала Джареда в плечо:

– А когда тебе станет легче?

– Ты в моих объятиях. Я не сижу под дверями «Эндрюса» и не слушаю, как ты говоришь о парне, с которым встречаешься, когда мне хочется, чтобы на его месте был я. Ты знаешь, что я есть, мы проводим много времени вместе. Моя работа стала легкой, как никогда раньше. Скоро это закончится, милая. Я хочу, чтобы ты просто мне доверяла.

– Печеная картошка? – шепнула я в темноту.

Джаред прижал меня к себе и поцеловал в шею:

– Печеная картошка.

В субботу утром я проснулась оттого, что рядом стоял Джаред и протягивал мне мой звенящий мобильник. Я взяла телефон, отметив недовольный вид своего покровителя.

– Алло?

– Доброе утро, солнышко. Как прошла поездка? – спросил Райан.

– Великолепно. А твоя? – ответила я, протирая глаза. Я не могла удержаться от улыбки; странно, но голос Райана успокаивал меня.

– Весело. Жаль, что тебя не было. Ты не забыла про тест по биологии на следующей неделе?

– Ты звонишь мне из‑за теста? – спросила я, тут же заподозрив скрытый подтекст.

– Нет. Это просто предлог. Я звоню потому, что не слышал твоего голоса целую неделю и соскучился.

По тому, как у Джареда ходили ходуном желваки, я могла заключить: он слышит каждое слово.

Я вздохнула:

– Спасибо тебе. Я помню.

Райан хихикнул:

– Хорошо. Значит, увидимся в воскресенье вечером?

– А что будет в воскресенье вечером?

– Ты возвращаешься в «Браун». Или твои планы уже изменились?

Я снова вздохнула:

– Нет. Я вернусь, но поздно… Ужинаю с родными Джареда.

Райан театрально охнул; его возглас в трубке был подобен громовому раскату.

– Ну, тогда ладно. Увидимся в воскресенье вечером. Позже, малышка.

Я нажала отбой и скривилась.

– Что? – спросил Джаред.

– Он такой… странный. Что‑то слишком любезничает.

– Я слышал. – Джаред нахмурился и сел рядом со мной.

– Он что‑то затевает.

Джаред посмотрел на меня и улыбнулся:

– Не могу сказать, что я его обвиняю. Я сам побывал в его шкуре и могу подтвердить: это настоящая пытка – влюбиться в тебя и видеть, что ты с другим. Ни одной секунды в твоем обществе я не принимаю как должное.

Я прищурилась, глядя на него:

– Ну, теперь ты что‑то затеваешь.

Джаред засмеялся и покачал головой:

– Райан работает сверхурочно, чтобы завоевать тебя. А я просто всеми силами стараюсь тебя удержать. Ты не можешь винить меня за это.

– Тебе не о чем беспокоиться. Я всегда была твоей.

Джаред взял мою руку и поцеловал новое кольцо, очень довольный собой.

– Это то, чего я всегда хотел.

Вечер приближался, и вместе с этим возрастала моя нервозность. Джаред заверил меня, что я очень нравлюсь Лиллиан, но это не успокоило мои страхи.

Как только мы вошли в дом Лиллиан, на меня нахлынул чудный, знакомый с детства аромат. Мать Джареда встретила нас в фойе, и я с улыбкой отметила про себя, до чего же Джаред похож на нее. Она совсем не изменилась, только на этот раз была в переднике шафранового цвета. Длинные светлые волосы касались плеч, а вокруг больших серо‑голубых глаз собрались морщинки, потому что она широко улыбалась. Лиллиан подошла ко мне, раскинув руки:

– Нина! Нина… как приятно видеть тебя, дорогая. Мы так давно тебя ждали. – Она крепко обняла меня, а потом притянула к себе Джареда, чтобы поцеловать в щеку. И тут заметила цветок, который он держал в руке. – Это мне?

– Нина настояла, чтобы мы что‑нибудь принесли. Я пытался доказать ей, что это бедное создание погибнет через неделю.

– Ох, Джаред, ты такой глупый. – Лиллиан засмеялась и легонько хлопнула сына по плечу.

Теперь я поняла, почему эту женщину полюбил ангел. Она была как маяк, от которого исходит свет любви, и каждое ее слово было наполнено любовью.

– Входите! Входите и садитесь, ужин почти готов, – пригласила Лиллиан, унося цветок.

Бекс, сияя глазами, встал, чтобы приветствовать меня.

Джаред указал на мальчика:

– Нина, это мой младший брат Бекс. Бекс, это Нина Грей.

– Приятно познакомиться, – сказал Бекс и обнял меня.

Я удивилась. У него были почти белые волосы, большие серо‑голубые глаза и в тон им – свежевыглаженная рубашка. В свои одиннадцать лет он имел почти такую же развитую мускулатуру, как старший брат, и был почти с меня ростом. Джаред с восхищением смотрел, как я обнимаю его брата. Бекс выдвинул для меня стул, и я благодарно улыбнулась ему, прежде чем занять место.

От меня не укрылись возмущенно округлившиеся глаза Клер. Джаред откашлялся.

– Клер, не могла бы ты немного помочь мне на кухне? – услышала я голос Лиллиан; он прозвучал несколько резче, чем она говорила только что.

Клер напряглась, а потом быстро пошла к матери на кухню.

Я сидела между Джаредом и Бексом. Тем временем Лиллиан и заметно подобревшая Клер принесли на стол блюда с едой.

Когда Лиллиан обходила стол по кругу и накладывала всем на тарелки салат, я вновь почувствовала себя семилетней девочкой. Обслужив меня, Лиллиан наклонилась и будто пропела: «Я скучала по тебе, милая Нина», а после чмокнула в щеку.

Эти излияния любви меня слегка ошеломили, и я робко улыбалась. Кроме Джареда, единственным человеком, который меня любил, был мой отец. И вдруг у меня возникло ощущение, что всю жизнь у меня была еще одна, секретная семья, о существовании которой я не подозревала. Они все как один любили меня на расстоянии и следили за тем, как я расту. Случайные взгляды Гейба, полные отцовской гордости, стали понятны мне только теперь.

Я посмотрела на Клер и подумала: почему они все относятся ко мне не так, как она? Моя семья поглощала время и внимание Гейба, а теперь Джаред полностью занят мной, до недавнего времени участь Клер была такой же. Насколько же необъятно великодушие Лиллиан, если она продолжает любить меня, несмотря на неудобства, которые моя семья принесла ее дому. Но вот она сидит напротив и смотрит с таким выражением, как будто я – ее пропавшая дочь, которая наконец‑то вернулась домой.

Шквал эмоций грозил вылиться в поток слез, поэтому я опустила взгляд на тарелку.

– Нина? – шепнул Джаред и тихонько прикоснулся к моей коленке.

Я поперхнулась и сказала: «Все в порядке», посмотрев на него так, будто он преподнес мне самый дорогой на свете подарок.

Джаред сперва смутился, но выражение неизмеримого счастья на моем лице вызвало у него широкую улыбку. Мы ели и хохотали, потому что Лиллиан и Бекс рассказывали смешные истории о Джареде. Даже Клер несколько раз снизошла до того, что рассмеялась. В ответ мы с Джаредом поделились впечатлениями о поездке на Литтл‑Корн. Лиллиан заинтересовалась кольцом: она подошла посмотреть и одобрительно поцеловала сына в макушку.

Потом Лиллиан взглянула на часы и улыбнулась младшему сыну:

– Боюсь, пришло время ложиться, Бекс.

Бекс подавил разочарование и послушно кивнул. Но перед тем как отправиться наверх, остановился и обнял меня.

– Что за милый ребенок! – задумчиво произнесла я, глядя ему вслед.

– Да. Все мои дети особенные, – согласилась Лиллиан, наблюдая, как Бекс поднимается на второй этаж.

– Это точно, – с готовностью подхватила я.

Все рассмеялись, и Клер убрала со стола тарелки из‑под пирога. Джаред наклонился и поцеловал меня в лоб, Лиллиан лучилась радостью.

– Ты сделала моего сына по‑настоящему счастливым. Он таким никогда не был. Ты представить себе не можешь, какое это счастье – наконец‑то увидеть эту веселую улыбку.

Я посмотрела на Джареда, который с обожанием глядел на меня. Он прикоснулся к моей щеке, и я отвела взгляд от его влюбленных глаз. Мне стало стыдно, что мы так открыто проявляем интимные чувства на глазах у его матери.

На меня взирали трое. Чтобы отвлечь их от своей персоны, я спросила:

– И… как это работает? Я имею в виду, что Бекс ложится спать в определенное время. Он не просыпается к полуночи?

Воздух наполнился мелодичным смехом Лиллиан.

– Он тебе и правда все рассказал, да? – Она подмигнула сыну. – Чем они моложе, тем больше спят. Они спят почти столько же, сколько новорожденные дети. К году им уже не нужны подгузники, но они крепко спят почти всю ночь. Боже мой, нам с тобой пришлось бы забросить все дела, если бы у нас были дети, которые спят по два часа в день! – Лиллиан снова засмеялась, и я почувствовала, что заливаюсь краской.

Джаред заерзал на стуле:

– Мы это… пока еще не обсуждали, мам.

– Ох… извините, – сладко улыбнулась она. – У меня болезнь – выдавать желаемое за действительное.

Теплая рука Джареда легла на мою.

– Давай разбираться со всем по порядку, а то Нина убежит со страху.

Я улыбнулась Джареду:

– Этого мало, чтобы меня напугать. Едва ли такое вообще возможно.

Клер застыла на стуле, и почти одновременно с ней то же произошло с Джаредом. Лиллиан посмотрела на сына. Она чего‑то ждала, но испуганной не выглядела. Джаред повернул голову и напряженно вслушался. Он напоминал мне дикое животное, почуявшее опасность: уши торчком и осторожно поворачиваются, чтобы уловить малейший признак близкого движения. Вдруг Клер вскочила и пинком отшвырнула стул к стене. Я подпрыгнула от звука удара, а потом стало темно.

– Бекс, – прошептала Клер.

Джаред схватил меня за руку и потащил вверх по лестнице; следом за нами поднималась Лиллиан. Мы побежали по длинному коридору и ворвались в дальнюю дверь по правой стороне. Джаред задвинул меня в угол и мягко приложил палец к моему рту. Тут я поняла: случилось что‑то совсем нехорошее.

В темноте я едва различала очертания фигуры Джареда: вот он склонился над кроватью Бекса, шепнул что‑то на ухо брату, а потом бесшумно исчез из комнаты.

Довольно долго я стояла в полной тишине, и вдруг к моей руке прикоснулась Лиллиан. Я вздрогнула от неожиданности. Взгляд мой метался между дверью и Бексом, который лежал в кровати неподвижно, как статуя.

Внизу что‑то страшно грохнуло; весь дом наполнился эхом. Я закрыла глаза. Сердце с каждым ударом готово было выпрыгнуть из груди. Откуда‑то с нижнего этажа донесся еще один громкий стук, а потом прозвучали два выстрела.

Послышались звуки драки, вскрикнул и резко оборвался мужской голос.

Бекс оставался в постели. Глаза привыкали к темноте, и я стала лучше различать обстановку. Не в силах разобраться, кто проник в дом, сколько их и кто кого, я заверила себя: Джаред будет жить, пока жива я.

В следующее мгновение в комнату ворвался незнакомец, одетый в черное. На кровать упал луч фонарика, и в тот же миг мужчина подлетел к Бексу и выдернул его из постели. Я рванулась вперед. Мужчина приставил холодный металл к виску мальчика.

– Нет! – закричала я.

Лиллиан схватила меня за плечи и прижала к груди.

В дверном проеме появилась Клер; она взяла незваного гостя на прицел пистолета, вскинула голову и, тяжело дыша, произнесла:

– Достаточно, Креншоу.

Даже сквозь тьму я могла разглядеть наглую ухмылку на лице Клер, как будто она полностью владела ситуацией. Креншоу прижал дуло пистолета к голове Бекса.

– Клер, – испуганно пролепетал Бекс; я боялась не меньше.

– Все нормально. Ничего страшного не случится, – успокоила его Клер.

– Дай мне забрать ее, и я тихо уйду. Мальчишку оставлю на улице, – прорычал мужчина, но за его словами читался страх.

– Ты сам знаешь, что этого не будет, Креншоу. Убирайся, пока цел, – ответила Клер, глядя на него поверх оружия.

Креншоу сильнее сжал рукоятку пистолета и прохрипел:

– Я не могу уйти без нее. Ты это знаешь. Отдай мне дочурку Джека, и я оставлю мальца в покое.

Голова Бекса склонилась набок под давлением ствола.

Испуг на лице Клер был заметен даже в темноте.

– Ты хоть представляешь, что я с тобой сделаю, если на нем останется хоть царапина? Убери пушку, Гарри.

– Я иду! – крикнула я, чтобы прекратить этот кошмар.

Креншоу бросил взгляд на меня:

– Нина?

– Я пойду с тобой. Только оставь их в покое, – выпалила я, и по щеке сползла горячая слеза.

Клер гневно вздохнула и, не сводя глаз с Креншоу, сказала:

– Я не собираюсь выменивать одного брата на другого, Нина. Стой, где стоишь.

Креншоу дернул пистолетом, Клер отняла одну руку от своего оружия, вытянула ладонью вперед в сторону противника и проговорила:

– Ладно, ладно, Гарри. Я кладу пистолет. Это нетрудно. – Она медленно нагнулась и положила оружие на пол.

Лиллиан задержала дыхание и впилась в мои плечи ногтями.

– У тебя сердце колотится, Креншоу, – сказала Клер, выпрямляясь и держа обе руки вытянутыми вперед.

– И что?

– А то, что тебе все рассказали о нас, не так ли?

– Ну… и что? – Тот шмыгнул носом.

– А то. Когда тебя инструктировали насчет Джареда и меня и посылали сюда двенадцать человек против нас двоих… Вы явились, потрясая пистолетами и зная, что большинство из вас за это поплатится… – Клер вскинула бровь и наконец перешла к сути: – Вам сказали что‑нибудь о Бексе?

Креншоу инстинктивно огляделся вокруг. К чему клонит Клер, он не понимал, но выглядел смятенным.

И тут маленькая рука неспешно вскинулась.

– Приятно познакомиться, Креншоу. Я Бекс.

В ту же секунду тело Бекса пришло в движение, и темная фигура неестественно согнулась. Креншоу вскрикнул, я услышала хруст костей, и пистолет упал на пол. В следующее мгновение Бекс стоял над телом своего несостоявшегося убийцы. Одним быстрым рывком мальчик свернул Креншоу шею; воздух в комнате пронзил громкий хруст.

Лиллиан выдохнула. Бекс возвышался над распростертым телом Креншоу. Клер подошла к младшему брату, который был чуть выше ее ростом, и обняла его.

– Я тебя недооценивала, – похвалила Клер, улыбаясь переростку, утонувшему в ее объятиях.

– А ты говорила, я не смогу притвориться испуганным, – съязвил Бекс.

– Признаю. Я была абсолютно не права. В какое‑то мгновение я решила, что ты вот‑вот разревешься как девчонка. А он и ахнуть не успел, как ты его сделал, – сказала Клер и надавила кулаком на щеку брата.

Бекс игриво ударил сестру по руке, а Клер взъерошила ему волосы.

– Ты как, Нина? – спросил Бекс и повернулся ко мне с тревогой на лице.

Я смогла лишь притвориться улыбающейся и была благодарна Клер за то, что она увела брата вниз. Бекс наступил на тело Гарри Креншоу, как будто это была диванная подушка. Меня передернуло.

Через мгновение в дверях показался Джаред, оценил обстановку в комнате и подошел ко мне.

– Ты в порядке, дорогая? – спросил он, крепко обнимая меня.

Я кивнула:

– Где ты был?

– Надо было кое с чем разобраться внизу. С тобой точно все в порядке? – повторил вопрос Джаред, взял мое лицо в ладони и пристально вгляделся мне в глаза.

Я снова кивнула, и тут у меня подкосились ноги. Джаред поднял меня на руки и в темноте снес вниз по лестнице.

– Включить свет? – спросила Лиллиан.

– Не сейчас, – ответил Джаред.

Я услышала, как Клер быстро протопотала вниз, а потом шумно рылась в шкафчике в ванной. Держа в зубах маленький фонарик, она посмотрела в зеркало себе на спину и залепила розовым детским пластырем глубокий порез на плече.

Джаред вывел меня на свежий ночной воздух:

– Сделай несколько глубоких медленных вдохов. Скоро тебе станет лучше.

На плечи легло одеяло, и Лиллиан поцеловала меня в лоб:

– Прости, дорогая. В другой раз будет лучше.

Я не могла отвечать. Она вела себя так, будто у нее подгорело жаркое, а ее дом вовсе не подвергался нападению вооруженных бандитов, которые намеревались убить ее детей и похитить гостью.

– Я должен отвезти Нину домой. Клер и Бекс тут приберут. Позвони, если будут проблемы, – сказал Джаред.

Лиллиан кивнула и поцеловала сына.

– Простите меня, – только и смогла выговорить я, сгорая от стыда.

Мать Джареда взяла мое лицо в ладони и посмотрела мне в глаза с глубоким сочувствием:

– Ты ни в чем не виновата. И никто не виноват. Так уж случилось. – Она пожала плечами и кротко улыбнулась.

Я хотела ответить улыбкой, но побоялась: если бесчувствие отступит хоть на секунду, я могу сломаться на глазах у всех.

Оказавшись в машине, я попросила Джареда отвезти меня в «Эндрюс».

– Зачем? – с неподдельным удивлением спросил он.

– Просто хочу домой, – ответила я, глядя в окно.

Джаред провел рукой по моим пальцам:

– Мне будет спокойнее, если ты проведешь эту ночь со мной.

– Я думаю… Я… Мне просто хочется поспать в своей постели, – призналась я, запинаясь на каждом слове. Решение было принято еще до того, как я села в машину.

– Если тебе так хочется. – Джаред смиренно вздохнул и свернул на дорогу, которая вела к «Брауну».

Он медленно подрулил к поребрику и выключил мотор. Не говоря ни слова, я взялась за ручку, чтобы выйти из машины.

– Нина! Я не думаю, что это здравая идея. Ты сейчас не в том состоянии, чтобы оставаться одной.

– Там есть Бет, – возразила я, продолжая идти.

Он остановил меня у самой двери:

– Ты не хочешь быть со мной сегодня, да?

Как сказать Джареду такое? Я молила саму себя не делать этого, но от ответа было не уйти. Слезы уже подступали, однако я подавила желание расплакаться.

– Я не могу, Джаред.

Он неуверенно переступил с ноги на ногу и засунул руки в карманы.

– Чего ты не можешь?

– Нам нужно вернуться к тому, как все было раньше, – сказала я, стараясь, чтобы голос не обрывался.

Глаза Джареда затянулись тучами. Я это видела.

– О чем ты говоришь? – осторожно спросил он.

– Я… – Губы было не разлепить; страшно произносить слова, которые причиняют физическую боль. – Думаю, нам не стоит быть вместе. Не вижу, что из этого может получиться.

Вдруг Джаред разъярился:

– Не делай этого. Думаешь, ты виновата в том, что случилось в доме у Лиллиан? – Он схватил меня за плечи. – Ты в этом не виновата, Нина.

– Они пришли в дом к твоей матери, Джаред. За мной. Если бы меня там не было, они бы не появились. Перестань говорить, что это не моя вина. Моя.

Джаред прищурился:

– И как, по‑твоему, это должно помочь? В наш дом не первый раз залезают. И Лиллиан не впервые подвергается опасности. Она была замужем за ангелом‑хранителем Джека Грея, Нина. И жизнь в постоянной опасности вроде как досталась ей в придачу. – Джаред немного остыл и привлек меня к себе. – Мы способны сами о себе позаботиться, так?

Я отстранилась от него. Меня удивило его поведение – будто ничего не случилось.

– Ты привел меня в свой дом, чтобы я познакомилась с твоими родными, и ты считаешь, меня не должно беспокоить, что с ними случилось?

Джаред схватил меня за руки и недовольно вздохнул. Я видела: ему отчаянно хочется, чтобы я его поняла.

– Ничего с ними не случилось. Я знаю, ты испугалась, но все было под контролем. Ты думаешь, Бекс не видел вещей пострашнее?

– В своем доме? В его комнате? Твой одиннадцатилетний брат свернул шею человеку в своей спальне, Джаред. Это ненормально…

– Мы не нормальны! – Он сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться. – Бекс только что вернулся домой после тренировок с морпехами. Поступая так, ты его не спасешь. Мы такие и есть. Чего ты добьешься, отвергая меня? – Джаред покачал головой и посмотрел на меня так, будто считал, что я тронулась рассудком.

Но я не собиралась уступать:

– Пусть они сосредоточатся на мне и не будут соваться в дом твоей матери.

Глаза Джареда потемнели, и на его лице появилось мрачное выражение.

– Значит, мы туда не вернемся. Если это то, чего ты хочешь, мы будем держаться подальше от дома Лиллиан. – Джаред потянулся ко мне, но я отпрянула и покачала головой:

– Они уже знают, кто ты. Им известно, где живет твоя мать. И с Бексом им теперь все ясно. Им не будет покоя, Джаред.

– Ты рассуждаешь о вещах, которых не понимаешь. Это не имеет никакого значения, – сказал он странным тоном.

Я посмотрела на тротуар:

– Не усложняй…

– Еще сложнее? Оригинально, – огрызнулся Джаред. – Нина, как нам теперь жить? Мне больше нельзя говорить с тобой, прикасаться к тебе? Ты хочешь, чтобы я прошел через это снова?

От этого острого вопроса меня вновь уколола совесть. Я боролась, чтобы не дать боли Джареда затмить вину перед Лиллиан.

– Я не знаю, чего хочу. Только это очень тяжело… слишком… Из‑за меня убьют твоих родных! Тебя это не тревожит?

Джаред вздохнул:

– Никого из‑за тебя не убьют. Трое из четверых в нашей семье – полукровки, Нина. Сегодня вечером двенадцати хорошо натренированным мужчинам не удалось выйти живыми из нашего дома. Ты не должна так поступать!

– Гибриды, – упорствовала я. – Этим ты меня не собьешь. Ты знаешь, что я права. Моим преследователям известно, что они могут добраться до меня только через тебя.

– Значит, мы решим проблему, если не будем убегать от нее. Не могу поверить, что ты говоришь все это! – ярился Джаред. – Ты единственная из всех людей готова была стоять четверть часа под ледяным дождем, потому что не хотела подождать несколько дней, пока я успокою твою маму! Ты чуть не прорезала насквозь ладонь и едва не сломала руку, потому что хотела поговорить со мной! Два дня назад мы решили, где будет наша свадьба, Нина! И теперь ты собираешься отказаться от всего, за что мы боролись?

Я была не в силах возражать, поэтому просто кивала.

Джаред схватил меня за плечи:

– Я тебе не верю.

– Ты говорил, мне нужно пожить нормальной жизнью. – Я замешкалась: мои следующие слова будут подобны удару ножом. – С тобой нормальная жизнь для меня невозможна.

Глаза Джареда стали темно‑синими, как ночное небо.

– Не лги мне, Нина. Ты хочешь уйти из страха: боишься, что, если мы останемся вместе, что‑нибудь случится с моими родными. Я прошу довериться мне.

Я подняла руку, хотела прикоснуться к его щеке. Мышцы лица Джареда напряглись.

– Что‑нибудь обязательно случится. Я не знаю, что еще могу сделать, Джаред. Нам обоим нужно как‑то устроить свою жизнь.

– Без тебя мне не жить. Я не хочу жизни без тебя. – Он вымученно сглотнул; на лице застыло страдание.

Я сжала губы, решительно вознамерившись заставить его поверить в ложь.

– А я не хочу так жить – в страхе, с постоянным чувством вины, с оглядкой через плечо. Мы даже не можем быть близки.

Джаред взял мою руку, поцеловал костяшки пальцев и зажмурил глаза:

– Пожалуйста… прошу тебя, не делай этого. Я не могу снова вернуться назад.

Я почти сдалась. Мне хотелось этого, но я цеплялась за чувство вины, которое испытала при прощании с Лиллиан.

– Ты должен уйти. – Я вложила ключ от лофта в ладонь Джареда.

– Нина… – У него прервалось дыхание; он смотрел на свою руку, как будто я дала ему раскаленный уголь.

Я собралась снять с пальца подаренное им кольцо, но Джаред схватил меня за обе руки. Лицо его исказилось, будто он принял самый страшный удар, какой только способен был вынести.

– Не нарушай обещания.

Я опустила руки. Он был прав: обещания надо сдерживать.

Джаред привлек меня к себе за плечи и страстно поцеловал. Я не сопротивлялась, ответила на его поцелуй с той же тоской и тем же страхом. Он сжимал меня так крепко, что стало трудно дышать, но мне было все равно. Я позволяла ему держать меня и целовать, как он хотел. Ведь это был наш последний вечер вместе.

Внезапно Джаред отстранился от меня, всего на несколько дюймов, но рук, вцепившихся в мои плечи, не отнимал.

– Я сделаю то, что должен, Нина. Если ты хочешь уехать, мы уедем. Если тебе нужна близость, я займусь с тобой любовью. Я дам тебе все, что ты хочешь; брошу все, что имею; забуду о своих родных. Мы можем сесть в машину и уехать прямо сейчас… Я даже не оглянусь. Только не проси меня сделать того… Я не могу. Не могу… – Он замолчал.

Я вывернулась из его объятий и открыла дверь. Джаред снова обхватил меня и поцеловал. Почувствовав, что по щекам струятся слезы, я оттолкнула его, но он не отпускал. Пришлось пихнуть его еще и еще раз; наконец Джаред сдался, и я смогла войти в дом.

Дорога до комнаты казалась бесконечно долгой. Сколько еще надо сделать шагов? Я решилась выполнить свой долг до конца и не собиралась отказываться от своего намерения. Джаред сам сказал, что готов бросить ради меня все, родных в том числе… Я не могла позволить ему сделать это. Как не могла допустить, чтобы семейство Райел пострадало из‑за меня, будь то физически или от потери Джареда. Я не смогу смотреть в глаза Джареду, если из‑за ошибок моего отца его семья лишится еще одного из своих членов.

Я вытерла лицо и заткнула волосы за уши, а потом отворила дверь в комнату. Бет сидела за компьютером.

– И вот она дома! – восторженно сказала моя подруга и прокрутилась на вращающемся стуле.

Стоило ей увидеть мое лицо, как ее тон резко изменился.

– О боже мой, Нина! Что случилось?

– Мы с Джаредом расстались, – буркнула я и стала переодеваться в пижаму. Мне хотелось спать. Только сон мог смягчить ноющую боль в ребрах.

– Разве ты сегодня не с его матерью встречалась? Что произошло?

– Весь Ад сорвался с цепи, – сказала я, умываясь над раковиной.

– Гм! Почему Аду не сидится на месте? Почему ему вечно нужно вырваться на свободу? – заскулила Бет.

Я попыталась улыбнуться, но рот не слушался. Сказать ей правду я не могла, а врать не хотела.

– Просто это не сработало.

– О чем ты говоришь? Ты собиралась быть с этим парнем вечность.

Я подняла взгляд к вентилятору на потолке, а потом перевела его на Бет:

– Это единственный известный мне способ спасти его.

Бет притихла:

– Спасти от чего?

– От меня.