Отрывок 64

Однажды позвонил Кате. Мы давно, с весны, не виделись. Или даже больше. Я зашел к ней после жаркого дня, солнце опустилось за дома, но от асфальта поднималось густое тепло, разгоряченные машины текли по шоссе, рубашка липла к спине. Я, кажется, даже никуда не ездил в тот день; если только утром. Хорошо бы в такой вечер сидеть в парке, пить вино, дождаться ночной прохлады и продышаться. Но Катя сказала, что слишком устала после работы для похода в парк.

Она сидела на табуретке, прислонившись спиной к подоконнику и протянув на кресло, стоявшее рядом со мной, ноги, одна была согнута в колене. Нет‑нет да и поглядывал я на темно‑красный, не светлее вина, лак на пальцах ее ног. Пальцы были длинны и красивы. Их хотелось потрогать и провести медленно рукой от них, охватывая ладонью подъем, к щиколотке. Я не умею обольщать женщин.

До Лены она мне очень нравилась. Блестящие черные глаза и падающая на них челка, всегда нервный зазывный смех и эти изящные пальцы, и царапающие за душу очень тонкие и точные мысли. Одно с другим не сходилось. Кукла Барби и китайская головоломка. Теперь она развелась с мужем, и ребенок с родителями на даче.

– Чем ты занимаешься, кроме велоспорта?

Она завидует моей теперешней жизни. Ей тоже хочется купить велосипед. И хочется расквитаться с работой. И уехать с подругой на море, за границу, на две недели и не вспоминать ни о чем. Уже темно, поток машин за окном иссякает, вино тоже.

– Собственно, ничем. Читаю.

Я стал в последнее время читать. Дома много книг. Не столько романы и повести – напридумать можно что хочешь, – сколько документальное или мемуарное.

Мы спорим. Она говорит, что подлинное искусство заключается в том, чтобы создавать свое, а не описывать существовавшее. А если мы будем без конца барахтаться в том, что было и читать мемуары, – то никуда не придем. Да, соглашаюсь я, и думаю в этот момент о Лене, если жить прошлым, то будущее не наступит. Но можно ли ожидать хорошего будущего, если не разобрался в прошлом? Катя не сдается.

– Ты читал…

– Нет. Слышал, но не читал.

– Пойдем!

Она залезла на металлическую раскладную лесенку перед огромным, до потолка, книжным шкафом и попросила:

– Держи меня.

Я взялся руками за лесенку.

– Ты меня держи, а не ее, с ней ничего не случится.

Я поднимаю руки выше и вдруг сильно сжимаю ее бедра.

Потом мы долго, очень долго стояли в коридоре.