Десять последних вздохов до смерти

Никакое оружие… не убивает мгновенно.

Дон Румата Эсторский

Первый судорожный вздох происходит почти машинально, едва находящийся в полуобморочном состоянии Эндрю резко подгибает ноги, находясь в положении стоя. Скованные за спиной руки непроизвольно сжимаются в кулаки; тем самым актер подавляет в себе инстинкт самосохранения, когда в области подъязычной кости начинают ощущаться сильная боль и давление. Почти любая смерть – мучительный процесс, но Скотт небрежно готов перешагнуть через данный неутешительный факт на пути к свободе и уничтожению своего двойника. Поддетый на гвоздь воротник порядком грязной хлопковой рубашки продолжает затягивать кольцо этого самого многострадального воротника на шее мужчины, всем своим весом стремящегося вниз. Эндрю должен бороться, должен выстоять, чтобы стереть с лица земли Мориарти.

Перед широко распахнутыми глазами начинают плясать хаотичные разноцветные пятна, едва актер делает второй убийственный вздох, сокращая количество шансов выжить на одну единицу. Красных клякс среди них больше всего: в сознании задыхающегося Скотта вихрем проносится мысль, что он чувствует, как теплая кровь пульсирует в его голове, заглушая все остальные звуки тишины своим бешеным ритмом. Он слышит ее запах – это из носа текут две тонкие струйки крови, окрашивая его раздувающиеся пазухи в алый цвет. Неаккуратно подстриженные ногти с заусенцами вокруг них резко впиваются в ладонь, словно все еще желая предостеречь мужчину от фатального поступка. Напрасно: Эндрю все решил для себя в тот момент, когда действие наркотического дурмана более-менее рассеялось, а поблизости не оказалось его мучителей.

На третьем вздохе все его существо каждой клеточкой умоляет прекратить невыносимую пытку, уже на подсознательном уровне подавая сигнал SOS в насильно лишаемый кислорода мозг. Дышать становится все труднее. Тело бьется в пред агонических конвульсиях, стараясь вырваться из плена своеобразной петли, однако ткань слишком прочна, чтобы с треском порваться и освободить актера от мучений. Из грудной клетки вырывается хриплый кашель, смешанный с появляющимися рвотными спазмами, и Скотт прикусывает язык, сдерживая их, чтобы люди консультанта не слышали ни единого вздоха, доносящегося из этой камеры заключения.

Время расслаивается с каждым вздохом умирающего актера.

Когда пропустивший четвертый жалкий вздох мужчина беззвучно смеется, в оболочке глаз появляются мелкие кровоизлияния, которые делают его несколько похожим на Мориарти. Безвольно вися на воротнике, находящийся в угасающем сознании Эндрю думает, что почти сбежал от консультанта, остается продержаться совсем недолго.

До последнего вздоха…

Им оказывается десятый по счету, еле заметный вздох, когда актер, напоминающий выброшенную на берег рыбу, пересохшими синюшными губами жадно ловит глоток воздуха. Он хочет продолжать жить, только осознание этого доходит слишком поздно. В надежде встать он перебирает ногами по земле, однако, это лишь призрачная иллюзия - жалкий подарок смерти напоследок. Потускневшие карие глаза, из которых катятся слезы, прокладывая влажные дорожки по багрово-синим щекам, закатываются, и Скотт понимает, что пришел конец…

Именно тогда в темное помещение в панике врываются его мучители.