Амис на мгновение закрыл глаза. Как же приятно сейчас слышать его голос и эти слова. Зачем Ирман говорит их, ведь на самом-то деле они давно попрощались

- Я думал ты уже... еще год назад... - говорить тяжело. Наверное, впервые в жизни слова, обычно легко слетающие с губ, колючими комками застревали в горле, мешая дышать. - Зачем теперь?..

- Я не знаю зачем. - И снова шаг вперед. - Я не знаю, нахрен я это делаю. Я... думал всю ночь... и всю неделю... месяц... весь тот чертов год. Так нужно было, понимаешь. Мне жаль, что пришлось так с тобой поступить. Но ты принял правила игры, и я бесконечно благодарен тебе за это. Ты впервые подумал о моих желаниях. Я не знаю, правду ли ты говоришь о своих чувствах, но я вижу, что с тобой творится. Ты сильно изменился... - новый шаг и вот Ирман стоит уже вплотную к Амису и смотрит в его чуть приподнятое лицо. - Я этого не хотел. Я не хотел, чтобы ты менялся. Если это из-за меня, то самое время прекратить все эти страдания. Ты уходишь из школы. На свободу. Есть шанс все забыть. Выбросить всю эту долбанную хрень из головы. Выбросить меня из своей головы. Просто выбрось. Откинь, как все ненужное. Тебе это ненужно, все то, что я могу дать тебе. Эта боль... вся эта боль и вся эта грязь. Это не то, за что нужно цепляться. Не цепляйся за меня. Я сломан. Со мной уже не поиграешь, понимаешь меня? Я теперь бесполезен и несу с собой только тьму.

- Я бы и рад, выбросить, как ты выражаешься «всю эту хрень». - Амис усмехнулся. - Но у меня не получится. Столько лет не получалось и вряд ли уже когда-нибудь получится. Ты... ты словно врос в меня. Я не могу этого объяснить. Не могу. - Глаза слезятся, от чего фигура Ирмана расплывается, превращаясь в подрагивающий мираж. - Ты можешь дать мне куда больше, чем тебе кажется. И ты не сломан... Ты дышишь, твое сердце бьется... Птицы не ломаются, они умирают. А ты все еще жив.

Ирман похолодел. Казалось его сердце, несколько раз ударившись о ребра, покрылось коркой льда и замерло. К чему он это сейчас про птиц? Зачем сказал?

- Почему? – казалось, он утратил способность говорить. Голос дрожал так сильно, что Ирман думал Амис его не поймет. - Почему... птица?.. откуда ты знаешь? Отвечай! - Он схватил Амиса за грудки и с силой притянул к себе, пытаясь через его глаза заглянуть ему в душу. - Говори, зачем ты это сказал?!

Руки дрожали. Голос сорвался на странный хрип. В глазах начали всплывать страшные картины. Одна, ужаснее другой. Боль! Бесконечная боль и лохматый зверь, выступающий из тьмы. Зверь с окровавленной мордой и человеческими глазами. Такими же, как и у него самого. Такими же дикими, пронзительно синими глазами. Кулак разжался и Ирман в ужасе начал отступать от Амиса, вообще не понимая, что с ним творится. Уперся спиной в стену, съехал по ней на пол. По телу начали прокатываться волны сильнейшей дрожи. Желудок свело спазмами. Скрутило от боли. Голова кружилась... кружилась вместе с коридором. Что-то рвалось наружу из его подсознания. Что-то, чего он смертельно боялся.

- Не надо! Нет! - он стал отмахиваться от призрачных рук, прикладывающих к его голове трубки. - Нет!!! Не забирайте его!!! Не забирайте!!!

Date: 2015-09-05; view: 305; Нарушение авторских прав