Полезное:
Как сделать разговор полезным и приятным
Как сделать объемную звезду своими руками
Как сделать то, что делать не хочется?
Как сделать погремушку
Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами
Как сделать идею коммерческой
Как сделать хорошую растяжку ног?
Как сделать наш разум здоровым?
Как сделать, чтобы люди обманывали меньше
Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили?
Как сделать лучше себе и другим людям
Как сделать свидание интересным?
Категории:
АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника
На грани риска
⇐ ПредыдущаяСтр 11 из 11
(документальная повесть)...Между исследователем, который производит свои опыты в лаборатории, итем, который изучает явление в природе, существует большая разница. Первый имеет возможность выбирать условия, может последовательнопроследить отдельное явление и из ряда наблюдении вывести свои заключения. Второй непосредственно наблюдает сложные опыты, которые производит самаприрода, и пытается постигнуть их при помощи первоначальных законов,установленных лабораторными опытами. Оба движимы одним и тем же стремлением постигнуть природу, но в товремя, как один имеет возможность получать ответы на интересующие еговопросы посредством лабораторного труда, другому иногда приходится целымигодами накоплять наблюдения, пребывая в самых труднодоступных местах земли,чтобы подвинуться на какой-нибудь шаг к постижению сущности явлений и связимежду ними. X. Свердруп. Плавание на судне "Мод" в водах морей Лаптевых и Восточно-Сибирского Главное то, что станция СП-2 работала, по существу, в военной обстановке, коль скоро иметь в виду трудности, прямой риск для жизни и условия секретности. Ведь если справедлива поговорка: "На миру и смерть красна!", к участникам дрейфа она не имела никакого отношения - мир ничего не знал о них и они работали как бы в тылу врага, без регулярной переписки, без всякой информации об их дрейфе. З. Каневский. Льды и судьбы
ПРОЛОГ
О Северном географическом полюсе слышали все. О Северном магнитномполюсе - многие. О полюсе относительной недоступности знали единицы. К востоку от острова Врангеля простирается необъятная областьЛедовитого океана, которая до 50-х годов была почти неисследованной. Там, вцентре этого заледеневшего в вечных морозах пространства, на расстоянииполутора тысяч километров от берегов ближайшей земли, находится точка,названная полюсом относительной недоступности. Лишь весной 1927 годапроникнуть в этот загадочный край попытались американские исследователиГуберт Уилкинс и Бэн Эйлсон. Но эта попытка едва не стоила смельчакам жизни. Четырнадцать лет спустя, 2 апреля 1941 года, полярный летчик ИванИванович Черевичный блестяще посадил на дрейфующую льдину в тысячекилометров от острова Врангеля свою тяжелую четырехмоторную машину сбортовым номером Н-169. Это был тот самый Н-169, что входил в славнуючетверку самолетов, высадивших на Северном полюсе в мае 1937 года экипажпервой в мире дрейфующей станции "Северный полюс". На этот раз могучий АНТ-6выполнял роль своеобразной летающей лаборатории. На борту его помимо экипажанаходились ученые: астроном-магнитолог М. Е. Острекин, метеоролог Н. Т.Черниговский, гидролог Я. С. Либин. 11 мая, успешно завершив научнуюпрограмму, экспедиция возвратилась в Москву, проделав путь общейпротяженностью 26 тысяч километров. И вот наступил 1950 год. Заканчивала свою работу в Центральном Полярномбассейне высокоширотная воздушная экспедиция Главсевморпути "Север-5"."Прыгающие отряды" свертывали оборудование; самолеты экспедиции, один задругим покидая ледовые аэродромы, словно гуси, потянулись на юг. Доживалпоследние дни ледовый лагерь в точке Э 1 у Северного полюса, где все этимесяцы находился "мозговой центр" экспедиции. Однако не всем предстояла скорая встреча с Большой землей. В районеполюса относительной недоступности было решено организовать дрейфующуюстанцию для проведения длительных систематических научных исследований вэтой все еще загадочной области Северного Ледовитого океана. Только накануне отлета из ледового лагеря я наконец набрался смелостиобратиться к начальнику экспедиции с просьбой включить меня в составучастников дрейфа. Меня поддержал главный штурман "Севера-5" ВалентинАккуратов. - А что? - сказал он, попыхивая короткой трубочкой. - Без медицины надрейфующей станции не обойтись. Мало ли что может случиться, а врачапоблизости нет. Так, может, уважим просьбу доктора, Александр Алексеевич? Аккуратов был человеком авторитетным среди полярных летчиков, и к егосоветам Кузнецов всегда прислушивался. Но на этот раз он был непреклонен. - Не могу, - сказал он. - Штат станции утвержден правительством. 16человек, и ни одним больше. Дрейфовать она будет только до осени. В сентябре- октябре будем ее снимать. А если за это время понадобится медицинскаяпомощь, подбросим вас к Сомову самолетом. Я хорошо помнил Сомова по прошлогодней экспедиции "Север-4", где онкомандовал одной из "прыгающих" научных групп. Лет сорока, что мне,двадцатишестилетнему юнцу, казалось возрастом весьма солидным, высокий, сузким интеллигентным лицом, с которого никогда не сходило выражениедоброжелательности, он удивлял своими прямо-таки аристократическимиманерами. Всегда тщательно выбритый, что в условиях экспедиции было деломочень непростым, пахнущий одеколоном, подтянутый, он сразу выделялся средибородатых закопченных "прыгунов". Ни с кем из будущих участников дрейфаВосточной станции (так сперва называлась станция "Северный полюс-2"), кромеаэролога В. Г. Канаки и кинооператора Е. П. Яцуна, я не был знаком. Лишьоднажды я встретился с людьми, собирающимися в дрейф на СП, - на"перекрестке дорог" в Тикси. Все они в отличие от остальных членоввысокоширотной экспедиции были одеты в куртки и брюки из коричневой кожи,острижены наголо и хранили таинственно-непроницаемый вид. Итак, мы возвращались домой, в Москву, к весне, к теплу, а там, насеверо-востоке, в районе полюса относительной недоступности, на льдине спрозаическим названием "точка Э 36", события только начиналиразворачиваться. Еще 31 марта летчик Виктор Перов после многочасовых поисков присмотрелнаконец льдину, пригодную для высадки специальной экспедиционной группы.Огромное, длиной семь, шириной около пяти километров, ровное полемноголетнего льда выглядело весьма внушительно. А высокие гряды торосов,окаймлявшие его с запада и востока, красноречиво свидетельствовали, чтольдина эта успешно выдерживала натиск соседних полей. Перов "притер" машину,и ее прочные стальные лыжи заскользили, оставляя широкие колеи на снегу,который устилал молодой метровый лед, окружавший мощное паковое поле. В ночьна 1 апреля четырехмоторный ПЕ-8, пилотируемый летчиком В. Н. Задковым,доставил на льдину первую группу зимовщиков и четыре тонны грузов. Едваостановились винты, по лесенке из кабины неторопливо спустился МихаилМихайлович Сомов - начальник будущей дрейфующей станции. Еще с воздухаопытным глазом океанолога он оценил достоинства льдины, выбранной Перовым.Теперь оставалось познакомиться с ней поближе, подетальнее. Ведь это поледолжно было служить не неделю и даже не месяц, а минимум полгода. ЗахвативПерова и метеоролога Чуканина, Сомов отправился в обход своих будущихвладений. Вернулись они часа через два, усталые, замерзшие, но весьмадовольные. - Ну, Виктор Михайлович, - сказал Сомов, растирая щеки, - спасибо тебебольшущее. Потрафил ты нам. Льдина, прямо сказать, высший класс. Она будтоспециально создана для дрейфующей станции. - Я тоже думаю, что поле надежное. Такие торосища вокруг нагромоздило,что ей вроде бы никакие подвижки не страшны, - поддержал КонстантинИванович, полярник опытный и знающий. - Вот и добро, - сказал улыбаясь Перов, весьма польщенный похвалойСомова. - Ну что ж, - сказал Сомов, - тогда надо разгружаться. Едва последний сверток, последняя связка палаточных дуг оказались нальду, как Задков, нетерпеливо ходивший по аэродрому взад и вперед, отдалкоманду "по местам", и через несколько минут его могучая машина помчалась пополосе. Нагрузив доверху нарты, все впряглись в постромки и лихо потащили их порыхлому снегу. Подбадривать никого не приходилось, так как, несмотря наяркое весеннее солнце, голубое небо и полное отсутствие ветра, мороз был затридцать. Но дышалось необыкновенно легко и свободно, и людей наполнялочувство радости. В палатке, где располагался экипаж Перова, места с трудом хватало "насвоих". Поэтому новоприбывшим пришлось сразу же решать жилищную проблему. Ксчастью, все необходимое захватили: дюралевые дуги для каркаса, черныйкирзовый намет с теплой фланелевой подстежкой, похожий на прозрачный бубениллюминатор. Собрать палатку Шапошникова, даже при небольшом опыте, непредставляло труда. Не прошло и получаса, как рядом с перовской КАПШ возникеще один черный купол. Вспыхнули газовые горелки, зашипели на сковородкеоттаивающие антрекоты, отпотел глаз иллюминатора, загудела под баком соснегом паяльная лампа. Зяма Гудкович и Костя Курко разыскали среди грузовскладной столик и складные стулья. Станция "Северный полюс-2" начала свой беспримерный дрейф у полюсаотносительной недоступности. Воздушный мост, соединивший льдину с Большой землей, работал безперерыва. Самолеты то и дело садились, взлетали. Гора грузов росла сугрожающей быстротой. Выручила захваченная с материка упряжка из десятипсов, немедленно названная местными остряками "вездеход ПСИ-10". Трещина, образовавшаяся 4 апреля, прибавила хлопот: пришлосьперебазировать лагерь на 250 метров ближе к центру поля. Но, несмотря наобилие такелажных работ, к 15 апреля все научные отряды полностью развернулиисследования. Аэрометеорологи В. Г. Канаки, В. Е. Благодаров и П. Ф.Зайчиков под предводительством Кости Чуканина поставили метеобудку, поднялипятиметровую мачту градиентной установки для определения скорости движениявоздуха, его влажности и температуры на различной высоте от поверхностиснега и каждые три часа передавали на Большую землю сводку погоды.Установили свою чуткую аппаратуру геофизики Е. М. Рубинчик и М. М.Погребников, не забывая два раза в день определять по Солнцу координатыдрейфующей на северо-восток льдины. Океанологи М. М. Никитин, 3. М. Гудковичи А. И. Дмитриев пробили в трехметровом льду широкую лунку и, установивлебедку, приступили к забору проб воды с помощью батометров и их химическомуанализу в походной лаборатории. А ледоисследователи - гляциологи Г. Н.Яковлев и И. Г. Петров, отгородив вдали от палаток небольшую площадку,вморозили в лед на разную глубину электротермометры для непрерывногонаблюдения за процессами теплообмена через лед между океаном и атмосферой. В начале мая прилетел В. Н. Задков. Он забросил в лагерь еще четыретонны груза и привез двух участников дрейфа - кинооператора Е. П. Яцуна имеханика М. С. Комарова. 5 мая полярники проводили в путь последний самолет экспедиции. Ю. К.Орлов сделал над лагерем прощальный круг и ушел на юго-запад. Воздушный мост"точка Э 36 - материк" прекратил свое существование. Станция продолжала свойпуть во льдах, связанная теперь с материком лишь зыбкой ниточкой радиоволн. К 1 июня дрейфующая станция продвинулась к северу на целый градус,достигнув 77o 10' северной широты и 170o13' западнойдолготы. Приближалось полярное лето. Вот среди палаток на снегу веселозащебетала первая пуночка - полярный воробышек, вызвав необычайный восторг уРопака - белоснежной колымской лайки, ставшего полноправным членом илюбимцем всей станции. Ртуть в термометре поднялась к 0o. То там,то здесь появились бурые пятна оседающего снега. Но с приходом тепла начались непредвиденные неприятности. Там, гдевчера белел снеговой покров, сегодня голубели озерки воды - снежницы. Онибыстро расширялись, и скоро подступившая вода стала угрожать приборам,палаткам и грузам. Лагерь превратился в полярный филиал Венеции. А тут еще врезультате подвижек льда в районе станции образовались широкие разводья. Было разработано подробное аварийное расписание. Аварийное имуществопривели в полную готовность. Из восьми пустых бензиновых бочек и досок былсооружен большой плот. Наготове стояли две резиновые надувные лодкиклипер-боты, а в различных концах льдины на случай ее разлома организовалиаварийные склады с запасом всего самого необходимого: ящики спятнадцатисуточными пайками, бочки с бензином, баллоны с газом, запасноеоборудование и палатки. Дмитриев, Курко и Канаки подготовили аварийныенарты, на которые был уложен комплект аварийного снаряжения на случайбыстрой перебазировки: запас продовольствия на 10-20 суток, оленьи шкуры,походная палатка, спальные мешки. Кроме того, по распоряжению Сомова каждыйсотрудник укомплектовал аварийный рюкзак и держал его снаружи у палатки. Ледовая обстановка становилась все более беспокойной. Все чащедоносился треск и шорох торосящегося льда. Дежурные по станции почти незаходили в палатки: неровен час, трещины появятся в самом лагере. С приходом тепла в районе ледового лагеря были замечены первые белыемедведи. 7 июня во время пурги к лагерю подобрался крупный медведь и напална Дмитриева и Канаки. Тонкая брезентовая стенка вряд ли надолго защитила быДмитриева, укрывшегося в кают-компании, если бы Канаки не успел удачнымвыстрелом из карабина свалить зверя. Этот случай послужил серьезнымпредупреждением. И не зря! Восемь раз медведи посещали лагерь, и каждый разих приходилось отгонять выстрелами из ружей и ракетниц. А вода тем временем грозила затопить палатки, и их то и делоприходилось перетаскивать с места на место. Такая же участь постигла иприборы, и стеллажи с запасным оборудованием и продовольствием. Солнце грелотак сильно, что стоило на короткое время положить на снег темный предмет,как он быстро втаивал на значительную глубину. 17 июня столбик ртути переполз через ноль и остановился у+0,6o. Наступило полярное лето. Лениво махая крыльями и крича,пролетели над лагерем белокрылые чайки. Поднялись на поверхность океанаводоросли, а в широких разводьях все чаще и чаще стали показываться головылюбопытных нерп. Однажды в районе станции раздалось странное пыхтение, надразводьем поднялось облачко пара, и из воды возникли серовато-стальные спиныкрупных белух. Но солнце принесло еще одну неожиданную неприятность. Стали портитьсяпродукты: мясо, рыба. Казалось невероятным: вокруг миллиарды тонн льда, аледник для хранения продуктов невозможно устроить. А между тем все делозаключалось в парниковом эффекте льда. Через лед, как и через стекло,проходит видимая часть солнечного спектра. Тепловые лучи поглощаются, аобратного излучения не происходит, так как тонкая поверхностная корка льдазадерживает тепло и накапливает его даже при значительных отрицательныхтемпературах воздуха. Известный ученый-полярник Н. Н. Зубов по этому поводуписал: "Нам приходилось наблюдать в углублениях, заполненных водой и сверхуприкрытых новым ледообразованием в сантиметр толщиной, температуру такойводы /1,2o". Вода продолжала наступать. Это грозило серьезно нарушить план научныхработ. Попытки избавиться от воды оказались безрезультатными. Скважины,проделанные бурами, сразу забивались ледяным крошевом. Выход нашел механикстанции Комаров. Из подручных материалов он изготовил бур с широким пером,диаметром 190 миллиметров. Когда потоки воды, урча и булькая, образуяводовороты, пошли под лед, даже скептики согласились, что выход наконецнайден. В трехметровой толще льда проделали за короткое время несколькодесятков отверстий, и вода была побеждена. В середине лета на станцию пришло радостное сообщение: летит И. И.Черевичный. 15 июля утром люди выбегали из палаток и, приставив ладонь кглазам, всматривались в мутно-голубую даль. "Летит!" - раздался чей-толикующий вопль. Действительно, вдали появилась черная точка, и вскоре надпалатками лагеря пронеслась зеленокрылая летающая лодка Н-486. Все снетерпением ждали, когда самолет наконец приводнится. Для этой цели ужедавно присмотрели полынью недалеко от льдины. Но Черевичный сделал круг,другой и сообщил по радио, что она непригодна, так как сплошь забитаобломками льда. Оставалась последняя надежда на широкое разводье,видневшееся метрах в трехстах от аэродрома. Но и оно оказалось опасным длямашины. Самолет сделал круг и промчался над лагерем на бреющем, едва не задеваякупола палаток. Один за другим полетели вниз три увесистых тюка, и три яркихцветка-парашюта раскрылись в небе над станцией. Чего здесь только не было!Рыба, свежие овощи, по которым все так соскучились, деликатесы, но главное -письма. Письма от родителей, жен, ребятишек и еще целая кипа газет ижурналов. Лето кончилось 1 августа. Тонким ледком подернулись снежницы, и ветерпогнал по насту потоки колючей снежной пыли. Поизносившиеся за несколькомесяцев тенты палаток с трудом удерживали порывы пурги. Пришлось сновавзяться за пилы и лопаты. Из плотных сугробов вырезались ровные снеговыекирпичи, и вскоре у каждой палатки выросла прочная снеговая шуба. Ее полиливодой, превратив в надежную защиту от ветра и холода. В палатках сразупотеплело. И все-таки газ теперь пришлось жечь подолгу. Из мешков сноваизвлекли меховое обмундирование. С каждым днем становилось все холоднее. 16 октября льдина пересекла восьмидесятую параллель, и, словно в честьэтого события, пурга, бушевавшая трое суток без перерыва, вдруг утихла.Сразу похолодало - минус семнадцать. Лагерь жил ожиданием. Вот-вот из Москвыдолжно было поступить сообщение о вылете отряда Водопьянова. А на Большой земле стояла теплая осень. Шумела на улицах оживленнаятолпа. На экран выходили новые кинофильмы. Там жизнь шла своим чередом. И в это самое время за тысячи километров от земли в Северном Ледовитомокеане среди наступающего мрака полярной ночи шестнадцать человек вот ужекоторый месяц несли свою бессменную вахту на дрейфующей льдине у полюсаотносительной недоступности.Date: 2015-09-05; view: 317; Нарушение авторских прав; Помощь в написании работы --> СЮДА... |