Полезное:
Как сделать разговор полезным и приятным
Как сделать объемную звезду своими руками
Как сделать то, что делать не хочется?
Как сделать погремушку
Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами
Как сделать идею коммерческой
Как сделать хорошую растяжку ног?
Как сделать наш разум здоровым?
Как сделать, чтобы люди обманывали меньше
Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили?
Как сделать лучше себе и другим людям
Как сделать свидание интересным?
Категории:
АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника
День пятый
К полудню ветер стих. Океан застыл в полной неподвижности. Это жаркоебезмолвие не нарушалось ни плеском воды, ни привычным скрипом мачты, никороткими хлопками флага. Даже летающие рыбы, развлекавшие разомлевший надневной жаре экипаж "Дельфина", исчезли. Корифены тоже пропали. Штиль. Мозгохвачен оцепенением, каким-то пугающим безразличием ко всему окружающему. Нехочется ни двигаться, ни говорить, ни читать. - Искупаться бы, - мечтательно протянул Сашков. Но его идея не нашлаподдержку: акулы продолжали свое бессменное дежурство неподалеку от лодки иих расплывчатые очертания темнели в глубине под нами. - Пожалуй, приму-ка я душ. Может, полегчает, - сказал Лебедев и,перегнувшись через борт, зачерпнул полные пригоршни воды. - О черт!!! Онотдернул руки и откинулся на банку. На его правом предплечье расплывалосьбагровое пятно. - Кажется, меня какая-то гадость укусила, - пробормотал он, испуганнопотирая руку. Мы кинулись к борту. На голубой поверхности воды плавали десяткинебольших, переливавшихся красками шариков. Словно кто-то играючи выдулмыльные пузыри. - Так это же физалия, - сказал Лапин, пытаясь сачком выудить из водыпузырек побольше. - Точно, физалии, - подтвердил Ракитин. - Откуда их столько принесло?Быстренько давайте медицинскую сумку. Пока доставали медикаменты, спирт, открывали патрон со шприцем, Германустало совсем худо. Его знобило. Ярко-красная опухоль поползла вверх,захватывая предплечье и плечо. - Дышать нечем, - простонал Герман. - Выдыхать трудно. И грудь болит,спасу нет. Он побледнел, на лбу выступил холодный пот, и он судорожно глоталвоздух. "Быстро, быстро кофеин с кордиамином". Ракитин набрал полный шприц иввел препараты под кожу. Германа уложили на одеяло, дали таблетки димедрола,а чтобы предупредить болевой шок, сделали укол пантопона. Руку обильно, нежалея пресной воды, обмыли и тщательно протерли спиртом. А Савин, разведянашатырный спирт, дал Лебедеву выпить стопку, как рекомендуют в такихслучаях специалисты. Лицо Германа порозовело. Стало легче дышать. Больнемного поутихла, а часа через полтора и совсем исчезла. Только красноепятно на предплечье еще напоминало о пережитом приключении. Физалия, доставившая Герману такие страдания, - это медуза-сифонофора,удивительное создание, получившее название свое по имени доктора МариФизаликс, которая открыла ее и описала. Это целая колония полипов, каждый изкоторых имеет свои "обязанности". На плаву физалию поддерживает овальныйплавательный пузырь пневматофор, заполненный газовой смесью из кислорода,аргона и азота. Пузырь - сложный гидростатический аппарат, изменяющий в зависимости отусловий свой удельный вес. Едва усиливается волнение, как стенки-гребнинемедленно сокращаются, выдавливая излишек газа, и физалия, словно подводнаялодка, идет на погружение. Как только наступает затишье, особые железистыеклетки заполняют опустевшие емкости газом, и сифонофора вновь всплывает,сверкая на солнце голубыми, фиолетовыми и пурпурными красками. За эту яркуюрасцветку ее и назвали "португальским линейным кораблем" ("португальскийкораблик"), поскольку португальские моряки, как правило, ярко раскрашивалисвои каравеллы. Яд физалий напоминает по своему нервно-паралитическому действию ядкобры. Если морской свинке или собаке ввести под кожу даже небольшую дозуяда, они погибают. Яд этот необычайно стоек к высушиванию и замораживанию, ищупальца сифонофоры, пролежавшие в течение шести лет в холодильнике,прекрасно сохраняли свои токсические свойства. Но для человека яд сифонофоры крайне опасен. Известно немало случаевгибели людей после обширных ожогов, нанесенных ее стрекательным аппаратом. В прибрежных водах Филиппин и Британской Колумбии, у берегов Японии иСахалина среди густых прибрежных зарослей морской травы зостеры встречаетсядругая ядовитая гидроидная медуза - гонионема. Сквозь прозрачную ткань еемаленького, всего 17-40 миллиметров в поперечнике, колокола, по краямкоторого свешивается 6080 щупалец, видны четыре коричнево-красных радиальныхканала, образующих крест. За этот своеобразный рисунок ее назвали"крестовичком". Врачам Приморья и Сахалина не раз приходилось оказывать помощь людям,пострадавшим от встречи с гонионемой. Впервые полную картину отравленияподробно описал в 20-х годах владивостокский врач А. Барри. Обычно люди,купавшиеся неподалеку от берега, вдруг вскрикивали от боли и, выскочив изводы, обнаруживали на теле красноватое пятно с мелкими белыми пузырьками.Иногда сразу, а чаще минут через пятнадцать - двадцать появлялосьмучительное чувство удушья. Особенно трудно было сделать выдох. В грудитеснило. Сердце билось с перебоями. Немели кончики пальцев, а в пояснице исуставах нарастала тупая боль. Все эти явления продолжаются четыре-пятьсуток и затем постепенно стихают и исчезают, не оставляя последствий. Но особенно опасна для человека совершенно прозрачная, а потомунезаметная в воде небольшая медуза морская оса. Яд ее настолько токсичен,что, ослабленный в 10 000 раз, убивает морскую свинку через несколько секундпосле инъекции. Человек, "ужаленный" морской осой, если не подоспела помощь,нередко погибает от паралича дыхания. В конце 60-х годов австралийский ученый Р. Джордж, изучавший ядовитыхморских животных тропических морей, опубликовал любопытные данные о гибелилюдей в австралийских водах по разным причинам. Оказалось, что морская осаимеет на своем счету гораздо больше жертв, чем самая хищная из акул. Не менее токсичен яд кубомедузы хиропсалмус, встречающейся в водахюжных морей. Сколько известных и еще неизвестных опасностей подстерегает странника вокеане! Они скрываются в нежных икринках и сочном мясе рыб, вызывающихтяжелые отравления; они заключены в ядовитых лучах плавников уродливойкаменной рыбы и в розовом оперении изящных крылаток, в зазубренных шипахскатов, в колючках круглого, как футбольный мяч, диодона и неприметногодракончика, в хрупких иглах морских ежей и отравленном жале моллюсков конид.А смертоносные укусы морских змей, бесшумно скользящих среди океанских волн! Осторожность, осторожность и еще раз осторожность! К вечеру невдалеке пролетела стайка птиц. В них сразу признали фаэтонов- по их нарядному бело-розовому оперению, исчерченному черными полукруглымиполосками, по длинным хвостовым перьям и, главное, по характерной,отличающей их от других морских тропических птиц "голубиной" манере полета счастым взмахиванием крыльев. Судя по птичьим стаям, где-то неподалеку от насдолжна была находиться земля. Во всяком случае, так утверждают инструкции исправочники для терпящих бедствие в океане. Но "все врут календари". До ближайшей суши было по меньшей мере тысячиполторы миль. Нас эти ошибки не очень расстраивали, но если поставить себяна место тех несчастных, которым эти признаки земли вселяли напраснуюнадежду? В роли такого обманутого оказался Бомбар. Однажды он увидел трехфрегатов - могучих птиц с тяжелым крючкообразным клювом и длиннымвилообразным хвостом. Они появились над "Еретиком" и, распустив своидвухметровые черные, заостренные к концам крылья, величаво парили, опираясьна воздушные струи. По утверждению "знатока", автора американской брошюрыдля терпящих бедствие, "три птицы вместе - до берега 60-80 миль". "Значительное число птиц-фрегатов свидетельствует о том, что землянаходится примерно в ста милях. Еще с неделю назад я их видел немало и с техпор прошел миль триста", - писал А. Бомбар. Действительно, он увидел их 6декабря, но прошло еще томительных семнадцать суток, прежде чем вспышкисвета маяка известили о том, что долгожданный Барбадос уже близок. Ровно в семнадцать часов Демин вышел на связь с судном. После обычногообмена любезностями радист передал микрофон капитану. - Здравствуйте, Виктор Петрович. Как дела, как себя чувствуют вашиподопечные? - Спасибо. Все в порядке, - доложил Ракитин. - Просьба к вам от лица руководства экспедиции. У нас буи сорвало сякорей, и они пошли гулять. Поэтому очень нужна ваша помощь. Не могли бы выподрейфовать еще денек, чтобы облегчить их пеленгацию? Рация работала отлично, и каждое слово капитана звучало громко иотчетливо. - Они что там, ошалели?! - воскликнул Сашков. - Пускай сами дрейфуют, - крикнул с кормы Савин. - Кончать надо это дело. Сказано, пять суток - так пять суток. Я большене согласен, - негодующе сказал Демин. - Какая чушь! - громко возмутился Ракитин. - Они что, с луны свалились,не понимают, что эксперимент рассчитан ровно на пять суток и ни на один часбольше? Что за легкомыслие? Что за... - Он неожиданно замолк и схватился заголову. - Идиот! - воскликнул он. - Ведь я же об этом просил, сам заранеедоговорился с капитаном и сам попался. Это же просто психологическийэксперимент, и никто дрейф продлевать не собирается. Все уставились недоумевая на Ракитина. И вдруг до всех дошел смыслтого, что он говорил. Раздался смешок, другой. - Вот это хохма, - смущенно сказал Лялин. - Да, клюнули мы. Как дети, - отозвался Радин. - Ну и дела. Последняя ночь тянулась ужасно медленно. То один, то другойприсаживались на банки и, закурив, молча следили, как ветерок уносит втемноту алые искорки. С рассветом все засуетились, стали укладывать в мешки книги, тетради,словно пассажиры перед приходом поезда к месту назначения. Демин уже связался по радио с судном, и вся честная компания замолчала,радостно прислушиваясь к голосу судовой рации: ""Дельфин-два","Дельфин-два". Я "Дельфин". Идем к вам. Поздравляем с успешным окончаниемработы". Судно, ослепительно белое, появилось в утренних лучах солнца. В честьучастников эксперимента капитан приказал спустить парадный трап, и они,обросшие, исхудавшие, с трудом сдерживая радостные улыбки, поднялись напалубу, которая странно раскачивалась под ногами. Вся экспедиция собраласьна кормовой палубе, и каждый хотел лично пожать руку "акванавтам". Подторжественные звуки марша капитан повесил на грудь каждому огромную железнуюмедаль с надписью "Победителю океанских стихий". И казалось странным, что все осталось позади - жажда, голод, иссушающийзной, непрерывная качка и тайная тревога. Что можно, наконец, напиться доотвала, отведать вкусного флотского борща и вытянуться на чистых, прохладныхпростынях. Но где-то в глубине души уже просыпалось сожаление, что все позади. Да,наверное, все-таки прав был Джозеф Конрад: "У того, кто изведал горечьокеана, навсегда останется во рту его привкус".
Date: 2015-09-05; view: 334; Нарушение авторских прав; Помощь в написании работы --> СЮДА... |