МОДЕРНИЗАЦИЯ - РЕВОЛЮЦИЯ - СОЦИАЛИЗМ

Мотивы протеста и радикализма, черпаемые из революционных предпосылок первых европейских революций, были включены в исходные ориентации современной цивилизации. Это приводит к постоянному изменению базовых понятий этой цивилизации.

Сила революционной символики в цивилизации современности проявляется прежде всего в распространении по всему миру революционных и радикальных движений вообще, в том числе социалистической и коммунистической идеологии и движений, в которых

эта идеология и символика кристаллизуются наиболее полным образом и получают наиболее полную интеллектуальную разработку.

Социализм и коммунизм были первоначально движениями протеста или интеллектуальной ереси, в которой политические программы и идеологии соединялись с научным и философским мировоззрением. Как движения протеста, социализм и коммунизм сомкнулись с ориентациями на мятеж, протест, течениями интеллектуальной критики и тенденциями формирования центров и институтов. В этом плане они многим обязаны европейской традиции.

Следует выделить следующие основные культурные ориентации, присущие социализму и коммунизму:

1. Сильная ориентация на то, чтобы соотнести будущее с настоящим, и концентрированные миссионерские усилия на внедрение такой ориентации.

2. Всемерное подчеркивание ведущей роли коллективного начала и социальной справедливости — в сочетании с отрицанием индивидуалистских подходов.

3. Подчеркивание тесной связи между социальным, политическим и культурным порядками и цели построения нового общества, а соответственно и обоснование таких целей на основе трансцендентных критериев и идеалов, включаемых в базовую культурную модель.

4. Глубоко посюсторонняя ориентация, подчеркивающая не принятие существующего порядка, а его оценку в аспекте трансцендентных ценностей.

5. Подчеркивание возможности активного участия социальных групп в формировании нового социального и культурного порядков.

6. Сильная универсалистская ориентация, отрицающая в теории значение политических или национальных границ, но вместе с тем стремящаяся переопределить социополитический порядок в широких, но относительно определенных границах.

7. Социализм и коммунизм сформировали специфическую (и отчетливо современную) форму легитимности утверждаемого им социального и культурного порядка.

Социализм и коммунизм включили в свои традиции и символику эсхатологические элементы христианства — его видение истории и освобождения, разделение между «Градом человеческим» и «Градом Господним». Ранние социалистические движения развивались в общих рамках идейных течений европейской современности (modernity), подчеркивая значение национального государства, с одной стороны, а с другой — напряженных отношений между государством и обществом и классовой борьбой. Эта традиция в сильной степени повлияла на социалистическое и коммунистическое виде-

ние истории, сформировала в них сильную установку на мирские измерения человеческого бытия, активистскую ориентацию и характерные научные и миссионерские компоненты.

И наконец, социалистическое учение о классовом обществе также связано с европейской традицией, особенно с идеей об автономности сословий и активном участии широких групп и слоев населения в социальной регуляции.

Но конечно, социализм и коммунизм не представляли собой простого продолжения прежних традиций. Оба эти течения двойственно относились к великим интеллектуальным движениям современной Европы — Просвещению и научной революции, принимая многие из содержащихся в них идей и принципов, но вместе с тем развивая по отношению к ним сильную критику. А в отличие от английской, французской и американской революций или же Просвещения, социалистические движения стали первыми современными движениями протеста, направленными не только против властных устоев традиционной системы, но также и против современных институтов — политических, экономических и идеологических, которые сформировались на ранних этапах современной истории Западной Европы.

Распространение социализма за пределы Западной Европы было связано с экспансией цивилизации современности и признанием фундаментальных противоречий, созревающих в этой цивилизации. В контексте этой экспансии и противоречий сформировались течения протеста и революционные движения, получившие основательную разработку в экспорте социалистических движений и идеологии. Из всех традиций, идеологий и движений, возникших в Западной и Центральной Европе, социализм распространился дальше всех, и процесс этот наблюдается дольше всех. Ни одно другое движение не вызвало такого широкого участия как в организационном, так и в идеологическом плане.

Ключ к этому распространению следует искать в особенностях встречи незападных, неевропейских обществ с той современностью, которая исходила из Западной Европы. В этом процессе нередко проводилась параллель между положением рабочего класса в Европе по отношению к классу буржуазии и положением новых наций в современной международной системе по отношению к Европе (а позднее и к Соединенным Штатам). В этом смысле те, кто утверждают, что классовая борьба приобрела теперь в большей степени интернациональный, чем внутринациональный характер и что «третий мир» составляет пролетариат в этой новой международной борьбе, указали на важнейший пункт, хотя, в противоположность их мнению, дело не в конкретной структурной

или организационной черте, а скорее в символическом компоненте этого процесса и этих отношений. Реальная структура отношений между различными странами мира, конечно, полностью отличается от классовых отношений. Фокус протеста направлен прежде всего на международные идеологические и политические позиции, а не на разделение труда внутри общества.

Особая привлекательность социализма в целом заключается в том, что он проявил свою способность стать наилучшим средством, обеспечивающим активное участие в новой, современной (т.е. западной) универсальной традиции и вместе с тем отрицание определенных аспектов современности, особенно самого Запада. Социализм дал возможность многим неевропейским странам, особенно их элитам, включить универсалистские элементы современности в свою новую, коллективную идентичность без отказа как от специфических компонентов своей идентичности, так и от глубоко негативного отношения к Западу. (Revolution and Transformation of Societies. P. 183-184.)