Об очищении сердца от суетных порывов души покорностью воле Божией

Слухи всегда говорят свое. Земля, оглашаемая языком нашим, страждет от шума. Обо мне Вы мно­гое слышали, и справедливее всего то, что я, окаян­ный, болен и душою, и телом. Теперь болезнь телес­ная, по милости Божией, уменьшается, а душевная возрастает. Суетные занятия, как облака, закрывают от меня Господа. А суетных занятий немало по причи­не немалого числа лиц, с коими должен говорить и действовать.

О, как хорошо жить под крылом начальниче­ским! Как трудно начальникам не оскорбляться пре­ступлениями подчиненных — и малыми, и великими! Странная моя душа подвигается скоро, кипит порыви­сто, угасает с сетованием или раскаянием после некое­го порыва, которого в присутствии Господа не должно быть: в мире место Его (Пс. 75,3), в тихой любви покой Его!

Возлюбленный Ф., ты первый посетил меня в Пензе любовью твоей. Продолжи свою любовь ко Гос­поду! Он соединит сердца наши, несмотря на дальнее расстояние. Продолжи очищение сердца, столь милого сердцу моему! Не вдаваясь в прения, моли Господа Миротворца умирить прежде нас самих, наши чувства, нашу жизнь, наших ближних, окружающих нас. Тогда умирение пойдет и дальше, умирятся и Церкви, разди­раемые раздорами.

Что иное наши с тобою голоса, если не писк пол­зущих по земле насекомых? Что иное наши усилия, если не усилия напряженной руки младенца двинуть стену, воздвигнутую многими миллионами, поддержи­ваемую сильными подпорами,— хотя, впрочем, стену Вавилонскую.

Принесем благодарение Господу за то, что до сих пор терпит грехи наши и вразумляет нас искать пути истинного, учиться оправданиям Его. Что нам до дру­гих? Наши души, как Вавилон, должны быть разру­шены, опустошены, сокрушены и потом возобновлены покаянием и делами, достойными истинного Иерусалима. Да созиждутся, да созиждутся и созидаются стены сии, сего Иерусалима небесного, внутренней любви, в коей Господь пребывает и которая есть Сам Господь!

Дочь Вавилона окаянная! Плоть, плоть греш­ная! Блажен, кто возьмет и разобьет младенцев твоих о камень (Пс.136, 8)! Признаюсь, только уединение да теперешняя беседа с тобою возвращает дух мой к видению, что вместо Иерусалима в Вавило­не, в плену плоти, страждет дух мой, часто поющий Вавилонские песни или услаждающийся ими, созна­вая или не сознавая, или не внимая песням сионским. О дочь Вавилона окаянная! Как ты пленила, как до сих пор увлекаешь и влечешь дух мой в гнусные узы твои! Прошу Господа, чтобы не погибнуть до конца, чтобы злые страсти в конец не возобладали над моими слабостями.

Трехлетняя болезнь моя в Москве многому научила меня. Есть в Москве истинно любящие Господа. О сем я радовался до слез! Надо мною, больным, Господь пока­зал опыты любви евангельской. Чтобы кратко сказать Вам об этом, скажу только то, что два месяца на свой счет меня лечили, платили лекарям за каждое посещение. Каждый день присылали мне хлеб и другую пищу, каж­дый день посещали меня и вопрошали о моих желаниях. Потом дали мне и одеяла, и покрывала, и перину, и по­душки, и одежду, и рясу, и экипаж, и карету на дорогу, и лекаря до Пензы, и даже денег на всю дорогу, да и более, нежели на дорогу.

Господи! Где бы мне взять все это, если бы Ты не подал Вседержавной Твоей рукой через избранных Твоих? Ф., молись со мною! Возвеличим Господа вку­пе! Он до тех пор попустил продолжаться болезни, пока не явилась возможность собрать все сие. Благословляй Господа! Сего желаю и прошу, усерднейший слуга Ин­нокентий, епископ Пензенский.

Без даты.