Клермон райдинг акэдеми», Нью‑Йорк, 18 апреля, 07:55

В качестве предосторожности – дабы не быть замеченным в компании Хадсона – Коул помедлил минут пять, прежде чем спуститься по пандусу и покинуть конюшни, оставив Дженнифер и Грина в неловком молчании.

– Вопросы? – спросил директор ФБР, как только затих звук шагов Коула. Теперь тишину нарушали только глухие удары копыт с нижнего этажа.

– А что с тем делом, которым я сейчас занимаюсь? У нас склад под наблюдением в Нью‑Джерси. Мне дежурить в следующую смену.

– Я об этом уже позаботился, – твердо ответил Грин. – Обрисовал ситуацию Докинсу. Он понимает, что важнее.

Хотя Дженнифер не нравилась идея бросать свою команду на полпути, она не могла отрицать, что почувствовала облегчение. После прошедшего месяца наблюдений еще две недели бессонных ночей и слабого кофе ее отнюдь не прельщали.

– Что‑нибудь еще? – спросил Грин.

– Только одно… – Дженнифер колебалась, пытаясь точнее сформулировать вопрос. – Простите, сэр, но какое отношение все это имеет к вам?

Грин кивнул, явно ожидая чего‑то подобного. В конце концов, как правило, требовалось нечто большее, чем подозрительная картина, чтобы заставить директора ФБР лично пробираться на встречу в семь утра по конскому навозу.

– Давай возвращаться, – предложил он. – Мне нужно быть в Ла‑Гуардиа к девяти.

Она последовала за ним из денника. В центральном коридоре лежал включенный шланг, подергиваясь от напора воды, разливающейся по смеси грязи и соломы. Дженнифер осторожно перешагнула лужу, пытаясь не запачкать ботинки еще сильнее.

– Мы с Хадсоном вместе изучали юриспруденцию в Йеле, – объяснил Грин, пока они спускались по пандусу к выходу. Впереди бежал телохранитель, проверяя безопасность пути. – Точнее, я изучал, а он играл в поло. С тех пор мы не теряли друг друга из виду.

– Ясно. – Агент Брауни поборола выражение ужаса, чуть было не появившееся на ее лице. Чудненько. Если она провалит дело – окажется козлом отпущения. Справится – Грин будет хорошо выглядеть в глазах старого университетского приятеля. В любом случае ей лучше не станет. Самое разумное, что можно сделать в подобной ситуации, – скинуть это дело как можно скорее. – Он вам позвонил?

– Как только узнал о второй картине Гогена. – Грин остановился под аркой на выходе из здания. – Он уверен, что подлинник у его клиента, разумеется. Но и у клиента Коула есть сертификат подлинности.

– А эти клиенты не могут просто не выставлять картины на продажу, а разобраться между собой?

– Ты хочешь получить длинный ответ или короткий?

– Подойдет любой.

– Если лот снимут с аукциона, люди начнут задавать вопросы, на которые аукционисты не смогут ответить, пока не распознают подделку.

– Они могли бы отвертеться, если бы захотели.

– Возможно. Но они достаточно заняты опровержением жалоб насчет холокоста, чтобы не добавлять себе новых проблем. А после антимонопольного дела ни «Кристис», ни «Сотбис» не могут себе позволить еще одного громкого скандала. Это, кстати, был длинный ответ.

Дженнифер кивнула. Наследники жертв холокоста обвиняли оба аукционных дома в продаже произведений искусства, взятых из их семей нацистами. Доказательств не было, но новость о том, что оба дома выставляют на аукцион одну и ту же картину, вряд ли помогла бы восстановить изрядно пошатнувшуюся репутацию.

– Значит, вы не хотите предавать это дело огласке.

– До тех пор пока сами не разберемся, с чем имеем дело. – Грин сделал неопределенный жест пальцами. – Поспрашивай тут. Посмотри, что удастся выяснить, не поднимая шума. Коул и Хадсон согласны с тем, что это не случайность. В Нью‑Йорке кто‑то занялся подделкой произведений искусства, и мы должны узнать все. Важно не спугнуть их, пока не получим доказательств.

– Еще один вопрос, сэр. – Дженнифер остановила Грина, когда тот уже почти шагнул под подставленный одним из его людей зонтик, чтобы проследовать к лимузину. – Почему я?

Этот вопрос терзал ее с самого утра. Последний раз она разговаривала с Грином год назад, да и тот нельзя было назвать полноценным общением – так, пара фраз. Дженнифер понимала: ей должно льстить, что выбор пал на нее, – но достаточно давно работала в ФБР, чтобы подозревать наличие скрытых мотивов.

– Потому что ты хороший агент. Потому что ты этого достойна.

– В Бюро много хороших агентов.

Грин повернулся и задумчиво посмотрел ей в глаза. У Дженнифер возникло ощущение, что таким способом директор пытался убедить ее в собственной искренности.

– В пресс‑службу позвонили на днях, какой‑то журналист. Ли Льюис. Пишет для одной из «желтых» газетенок – «Американ войс». Знаешь такую?

– Нет, – ответила Дженнифер, не понимая, к чему он клонит.

– И хорошо, – хмыкнул Грин. – Не понимаю, кто может читать такую чушь. В общем, у этого журналиста неплохие источники информации, потому что он спрашивал о деле «двойного орла».

Глаза Дженнифер расширились. Насколько она знала, дело было все еще засекречено. Совершенно секретно. И не без причины. В деле была информация по давней операции ЦРУ, промышленном шпионаже и краже из Форт‑Нокса. Все следы вели к Белому дому. Неудивительно, что Грин так осторожничал.

– Что он знает?

– Не много. Но он знает имя.

– Мое? – догадалась Дженнифер.

Грин кивнул.

– Разумеется, пресс‑служба не дала никаких комментариев, но, учитывая крайнюю щепетильность того расследования и твое прошлое…

Грину не было нужды заканчивать предложение – Дженнифер прекрасно поняла, о чем он. Несколько лет назад, во время облавы на наркоторговцев, она случайно попала в одного из своих, собственного бывшего инструктора из Куантико. Офицер умер. Поднялась страшная шумиха. И хотя вина с нее была полностью снята, это не помешало прессе спекулировать на этой теме, а сотрудникам ФБР – сплетничать. Дженнифер перевели в Атланту, как говорили, пока не уляжется скандал, но она понимала, что ее просто хотели убрать подальше.

– Вы же не думаете, что Льюис откажется от этой истории?

– Мы делаем все возможное… неофициально. Но для этого требуется время. Вот почему, когда позвонил Хадсон, я подумал о тебе. В наших обстоятельствах это наилучший вариант.

– То есть? – нахмурилась Дженнифер. – В каких обстоятельствах?

– В этом деле необходимо работать очень скрытно. На несколько месяцев ты исчезнешь из поля зрения Льюиса. Идеальный вариант! – воскликнул Грин, явно наслаждаясь столь изящным решением проблемы.

Сердце Дженнифер замерло. Напрасно она надеялась, что ее действительно выбрали за профессиональные качества, – Грин всего лишь хотел сплавить ее подальше, туда, где она не сможет ничего натворить. Две недели бессонных ночных дежурств уже не казались столь безрадостной перспективой.

– Меня отстраняют?

– Конечно же, нет, – ответил Грин, слишком поспешно, как показалось Дженнифер. – Я бы не назначил тебя на это дело, если бы не считал его важным, а тебя – достаточно подготовленным специалистом. Это возможность проявить себя, а не наказание. Но до тех пор пока мы не узнаем, что известно Льюису и откуда он берет информацию, я не хочу, чтобы ты предпринимала какие‑либо рискованные шаги. Ты ведь знаешь, что грозит ФБР и правительству, если всплывет история о «двойном орле». Мы все окажемся под ударом. Так что это для твоего же блага.

Дженнифер усомнилась в искренности этого утверждения. Ходили слухи, что Грин, с деньгами новой жены, собирался баллотироваться чуть ли не в сенат. Заботился он исключительно о собственном благе.

Date: 2015-09-02; view: 331; Нарушение авторских прав