Аарон Гольдштейн

За неделю до того, как Саския и Кристиана встретились в кафе и рассказали друг другу свои истории, Аарон Гольдштейн зашел к Джексону Харту, молодому человеку, который был просто волшебником во всем, что касалось компьютеров.

– Все это очень странно, – сказал Джексон, подавшись вперед и всматриваясь в монитор.

Аарон кивнул.

– Я и сам знаю, что это непростой сайт, – сказал он, стараясь изо всех сил, чтобы в его голосе не чувствовалось раздражения. – Меня интересует, можете ли вы зайти на него.

Джексон был программист и компьютерный гангстер. Он был моложе и, пожалуй, вдвое талантливее редактора «Дейли джорнал». Ему было слегка за двадцать. Джексон питался всякой дрянью, запивая ее содовой, но его смуглая, кофейного оттенка, кожа оставалась чистой, и он не набирал ни грамма лишнего веса – все это ужасно раздражало Аарона, который вынужден был сидеть на строгой диете и делать гимнастику, чтобы не допустить угрей и тучности, преследовавших его еще со старших классов школы. Но как бы ни раздражали Аарона обмен веществ и интеллект Джексона, это не мешало ему использовать опыт и сообразительность юноши. У Аарона на этом этапе его жизни вошло в привычку использовать людей.

Они сидели в кабинете Джексона – комнате, содержащей больше компьютерного оборудования, чем Аарону когда‑либо приходилось видеть даже на компьютерных выставках. Он понятия не имел, для чего предназначалась половина всего этого. Но это было не важно. Джексон‑то знал для чего.

– Честное слово, не знаю, – ответил Джексон. – Это что‑то новенькое. Вот, посмотрите‑ка. – Он мышкой подвел стрелку к меню и кликнул «Просмотр», а потом «Источник». – Видите? – сказал он. – Нет кода.

– И что это значит?

– Не знаю, что это значит. Такого быть не может. Всегда должен быть код. Не бывает веб‑страниц без кода. Если нет кода, ваш браузер не может преобразовать того, что записано на сайте провайдера, в то, что вы можете увидеть на экране компьютера. Здесь у нас должен быть текст HTML во весь экран.

– А между тем экран пуст.

Джексон отъехал от компьютера на своем кресле, чтобы встретиться взглядом с Аароном:

– Вот именно. Так в чем же тут дело?

Аарон пожал плечами.

– Мне приходилось слышать о таких призрачных сайтах, – сказал Джексон. – Вуду в Интернете и тому подобное. Я впервые нарвался на такой, но слышал достаточно и знаю, что они не приносят ничего, кроме неприятностей.

– Каких именно?

Джексон опять посмотрел на экран. Посредине было нечто вроде белого прямоугольника, напоминающего доску для объявлений. За ним виднелась заставка «лес», очень аутентичная. Можно было видеть, как листочки деревьев дрожат на ветру. Ничего резкого, все очень плавно. Разрешение таково, что картинка получилась кристальной четкости. До собеседников доносился шелест ветвей под ветром – тихий, успокаивающий. Время от времени на какой‑нибудь из веток происходило шевеление – птички и мелкие животные, хотя иные очень напоминали людей. Или животных в одежде.

– Не знаю, – сказал Джексон. – Просто неприятностей.

– Но ведь это так увлекательно, не правда ли?

Джексон внимательно посмотрел на Аарона:

– Вероятно. – Он выждал немного, потом спросил: – Что именно вы хотели бы, чтобы я сделал, если мне удастся зайти на этот сайт? Хотя, как я уже сказал, это маловероятно.

Аарон откинулся в кресле.

– Этот сайт значит очень много для одной особы, которая сильно мне насолила, – сказал он. – Вот я и хочу разобраться с ней, доказать, что Аарон Гольдштейн рано или поздно даст сдачи.

– Мне очень жаль портить вам праздник, – заметил Джексон, – но с этим сайтом ваш план не пройдет.

– Ладно. Тогда другой план. Вы могли бы прикрыть его?

Джексон еще раз взглянул на экран:

– Возможно. Если кто‑нибудь на том конце откроет вложение.

– Вы собираетесь использовать вирус?

Джексон кивнул.

– Это мне подойдет, – согласился Аарон. – Прикройте этот сайт и сделайте новую зарубку на своем джойстике, или как у вас там принято отмечать победы. – Он улыбнулся. – Вообще‑то, я оказываю вам услугу, честное слово. Вам будет чем похвастаться перед дружками: завалили большой жирный сайт.

Джексон смерил его холодным взглядом.

– Нет, – ответил он. – На самом деле вы сейчас шантажируете меня, заставляя сломать чью‑то жизнь и пустить псу под хвост проделанную кем‑то работу.

– Шантаж – это очень грубое слово, – заметил Аарон.

– Неужели? А как бы вы это назвали?

– Одолжение за одолжение.

– Вы мне не делаете никакого одолжения. Мне‑то от вашего предложения никакого навара.

– Неплохо сказано. Запомните эту фразу и не забудьте произнести ее, когда копы постучатся в вашу дверь.

Джексон метнул на него гневный взгляд, но Аарон только ухмыльнулся в ответ. Джексону было уже не соскочить с крючка. Но не надо напиваться и выбалтывать секреты.

Это случилось несколько недель назад. Аарон возвращался из клуба на Грейси‑стрит, где очередная милашка дала ему от ворот поворот, – это стало случаться с удручающим постоянством после того вечера, когда Саския Мэддинг вышвырнула его из своей квартиры и оставила стоять на лестнице с охапкой одежды в руках и дикой злобой, кипящей где‑то в животе.

«Это неправильно, – говорил он себе. – Это ведь она неудачница, а вовсе не я».

Но нет, опять вернулось одиночество тех лет, когда он был толстым, прыщавым, всеми отвергаемым очкариком. Все вернулось в ту же секунду, как будто никуда и не уходило. Из крутого парня он снова превратился в неудачника, которого на школьном вечере отвергла даже Бетти Лэнгфорд. Даже она сочла, что слишком хороша для того, чтобы танцевать с таким, как он.

А ведь ему потом удалось так прочно забыть об этих днях, практически выстроить себе новое детство и юность.

Я? Да я всегда был крутой!

Ему достаточно было всего лишь посмотреть в зеркало. Жалкий угреватый толстяк‑очкарик исчез, как будто его никогда и не было. Люди, с которыми он когда‑то ходил в школу, ни за что не смогли бы узнать жалкого неудачника в мужчине, в которого он превратился. Наверное, в этом не было ничего удивительного – того парня они просто не запомнили.

Но время от времени что‑нибудь да напоминало ему. Как сегодня вечером. Женщина, к которой он попробовал подкатить, смерила его таким презрительным взглядом, что ему пришлось отвернуться и поневоле уставиться в зеркало. И вдруг оттуда на него взглянул толстяк с отвисшим задом и прыщами на физиономии. Он смотрел на Аарона сквозь толстые очки глазами шелудивого щенка.

Аарон и сам не понимал, откуда это знает, но он точно знал, что Мэддинг виновата в этом! Что‑то в ней есть такое… ведьминское. Не до такой степени, чтобы он не попользовался ею, а он таки ею попользовался. Но теперь, задним числом, он иногда думал, что, может, лучше было держаться от нее подальше. Может, тогда она и не прокляла бы его, или что там такое она могла сделать, чтобы на него свалились все эти неприятности.

С того вечера словно все зловонные призраки его школьных дней вырвались на свободу – и любая женщина за версту чуяла в нем неудачника. И чем чаще его отшивали, тем хуже становилось.

Он вышел из клуба и, глядя под ноги, медленно и бесцельно побрел по Грейси‑стрит. Он не был готов ни возобновить охоту, ни отправиться домой. Еще один испорченный вечер, и никакой возможности отомстить Мэддинг за то, что она заколдовала его, и ее друзьям – всякому уличному сброду, – которые потешались над ним при каждом удобном случае.

И тут судьба улыбнулась ему.

Зайдя в «Лобо», чтобы выпить, прежде чем, поджав хвост, забиться в свою нору, он вдруг встретил там… кого бы вы думали? Джексона Харта, одного из новых компьютерщиков «Дейли джорнал», склонившегося над стаканом и явно надиравшегося по полной программе.

Ничто так не облегчает наши страдания, как чужие неприятности.

Аарон неслышно уселся на табурет рядом с Джексоном, заказал пиво и повернулся к коллеге.

– Плохой вечер? – спросил он.

Джексон оторвался от разглядывания дна пустого стакана и посмотрел на Аарона. Кажется, ему потребовалось несколько секунд, чтобы сфокусировать взгляд. Когда это наконец удалось, он заторможенно кивнул.

– Неприятности с женщинами? – спросил Аарон. – Мне можете сказать, я тоже сегодня пострадал.

– Если бы!

«Плохо, – подумал Аарон. – Ну ладно. Нужны подробности. Хоть что‑нибудь, чтобы я почувствовал себя лучше».

– Зато у нас с вами хорошая работа, – сказал он, – и если это не из‑за женщины, тогда я даже представить себе не могу, из‑за чего такому успешному парню, как вы, расстраиваться. Может, что‑нибудь со здоровьем?

– Даже это было бы лучше, – вздохнул Джексон.

Теперь Аарон был уже по‑настоящему заинтригован. Он позвал бармена и заказал еще выпивку для Джексона. Тот давно уже только делал вид, что прихлебывает виски.

– Знаете, – начал Аарон, – мой дедушка любил давать советы, и один из лучших, который я от него получил, звучит так: «Поделись бедой – и половины беды как не бывало».

На самом деле он прочитал это в одной из бесперебойно поступавших в редакцию журнала книжонок из серии «Помоги себе сам». Книжонка разозлила его до такой степени, что он не поленился разнести ее в пух и прах в рецензии на четверть страницы.

– Итак, если нужен сочувствующий слушатель, – продолжал он, – то он перед вами.

Джексон опрокинул стакан залпом, некоторое время тупо его разглядывал, а потом преувеличенно осторожно поставил обратно на стойку.

– Я облажался, – сказал он, – и очень сильно.

Аарон выжидал, прихлебывая пиво. Всякому репортеру известно: станешь держать паузу – собеседник вынужден будет ее заполнить и скажет при этом даже больше, чем намеревался. И действительно, терпение принесло свои плоды.

– Я просто хотел проверить, смогу ли пробраться… – наконец произнес Джексон. Он говорил медленно и осторожно, как это делают пьяные, которые хотят казаться трезвыми. – Хотел посмотреть, смогу ли я, понимаете?.. Эти банки… они думают, что делают нам одолжение, позволяя платить за то, что держат у себя наши деньги, не говоря уж о том, что мы должны отстегивать им за каждую маленькую операцию. Я не собирался делать ничего плохого. Ну, может, оставил бы письмецо для менеджера, показал бы ему язык. Маленькие шалости маленьких людей. Я вовсе не собирался ни во что вмешиваться.

Он снова замолчал, и так надолго, что Аарон понял: надо его подтолкнуть.

– Никто сначала не собирается ни во что вмешиваться, – сказал он.

Джексон кивнул:

– Наверное. Только ошибки большинства не приводят к тому, что все банкоматы в городе начинают плеваться двадцатидолларовыми бумажками, пока не выплюнут все.

– Так это ваша работа?

– Это вышло случайно.

– Да верю, верю, – поспешил успокоить его Аарон. – Ну и подумаешь! Для банка это такая же потеря, как для вас недополучить сдачу в магазине. И черт с ними!

– Да, наверное, вы правы. Но, боюсь, они отнесутся к этому несколько иначе. Да и копы тоже.

– Ну, сначала им еще надо поймать вас, – сказал Аарон. – Вы наследили?

Джексон помотал головой:

– Нет, ничего такого. Если только они уже и без того меня не подозревают.

– А есть такой риск?

– Да пожалуй, нет. Они меня не знают.

– Ну, тогда я вам уже сказал, – ответил Аарон, – пошлите их всех к черту.

И он заказал еще выпивку для них обоих. Когда бармен приготовил напитки, Аарон слегка чокнулся своей пивной кружкой с низеньким стаканом Джексона.

– Выпьем за то, что банковские воротилы остались с носом, – сказал он.

– Надеюсь. – И Джексон опять опустошил стакан одним глотком.

На том все и закончилось. Джексон освободился от тяжкого бремени, Аарон же приобрел информацию, которая – он был уверен в этом – рано или поздно ему пригодится. Он пока не знал, в какой момент и в связи с чем, – до сегодняшнего утра, когда наткнулся на «Вордвуд» и вспомнил, с каким энтузиазмом Мэддинг распространялась о своем ненаглядном сайте в тот единственный вечер, который они провели вместе. Еще до того, как она взяла его за ухо и вышвырнула вон. До того, как она наложила на него это свое проклятие, которое свело на нет его половую жизнь.

– Может быть, лучше мне самому все рассказать копам, – сказал Джексон, все еще гневно глядя на Аарона, – только чтобы вы от меня отстали?

«Нет, это нам не подходит», – подумал Аарон.

– Да ладно вам, – он включил свое обаяние, – согласен, я поступаю по‑свински. Но давайте договоримся так: вы делаете для меня это – и мы квиты. Я вовсе не хотел бы, чтобы вы гнили в тюрьме в качестве подружки какого‑нибудь толстозадого байкера.

Джексон теперь смотрел только на экран компьютера, и по его лицу было совершенно невозможно понять, о чем он думает.

«Это нам ни к чему, – решил Аарон. – Надо его подстегнуть. Надо разговорить парнишку, надо дать ему немного покрасоваться, чтобы он отвлекся от мысли, что я заставляю его прыгать сквозь горящий обруч, как тигра в цирке».

– Но неужели вы ничего больше не знаете о таких сайтах? – спросил Аарон. – А в прессе про это ничего не было?

На секунду ему показалось, что Джексон и дальше намерен его игнорировать, но тот наконец оторвался от экрана и перевел взгляд на Аарона.

– В том‑то и пакость, – ответил он. – О них как бы невозможно говорить, по крайней мере открыто. Можно, например, послать кому‑нибудь URL, но вот написать, пожалуй, нет.

– Не понимаю.

– Это невозможно понять, – сказал Джексон. – Я знал одного парня, который сделал материал о подобном сайте для одного журнала, так он просто не смог переправить им текст. Когда он попробовал послать это редактору электронной почтой, текст вернулся обратно с сообщением, что данный файл невозможно доставить. Но что паршивее всего, он исчез у него с жесткого диска. И потом, сколько бы он ни пытался писать об этом сайте, файлы просто пропадали с винчестера – как будто в машине кто‑то сидел и сразу накладывал лапу на все, что он делал. Наконец он написал текст от руки, но и это не помогло.

– Почему?

– Сейчас ведь всё – онлайн. Все подключено к Сети. В том числе компьютер, на котором редактор работает над номером. А если его компьютер не подключен, то компьютеры типографии уж точно подключены. И уж где‑нибудь на линии такой файл непременно исчезнет. Единственное, что мне приходилось видеть, – это фотокопии.

– Значит, все‑таки можно передать информацию?

Джексон пожал плечами:

– Наверное. Но кто теперь читает печатный текст?

– Очень надеюсь, что читатели «Дейли джорнал».

– Вы прекрасно понимаете, о чем я говорю. Сейчас все получают информацию из Сети. Это же нормально.

– Ну что это обсуждать.

Черт возьми, да ему ли не знать об этом, половину материала для своих статеек он скачивает из Интернета, а потом просто перефразирует, чуть изменяя угол зрения.

– Послушайте, – сказал Аарон, полагая, что Джексон уже достаточно успокоился для делового разговора, – мы просто не с того начали. Я знаю, все это выглядит как‑то не очень по‑дружески, но эта женщина… она просто напрашивается. Я несколько лет спускал все на тормозах, она мне здорово насолила, но я был готов забыть об этом. Но в последнее время она и компания ее дружков превратили мою жизнь в сущий ад. Всякий раз, как в мою работу закрадывается малюсенькая ошибочка, они засыпают редактора письмами и поносят где только можно. Дошло до того, что мой босс обратил на это внимание. – Он перевел дух. – Понимаете, это может быть мелочью, – продолжал он, – но, когда люди жалуются, все выглядит гораздо хуже, чем оно есть. Мой босс не отличит книгу от салазок, но он понимает, что отзывы отрицательные, и ему это не нравится. И значит, я…

Он осекся, вдруг сообразив, что начинает жаловаться. Теперь стоило ему только подумать об этой Мэддинг и ее компашке, и он сразу терял над собой контроль. Судя по выражению лица Джексона, ему на все это было глубоко плевать, так что нечего тут трясти своим грязным бельем. В конце концов, от этого юнца ему нужна вполне конкретная вещь.

– Итак, если я возьмусь за этот сайт, – сказал Джексон, – мы мирно разойдемся? Вы не подкараулите меня через две недели и не потребуете еще какой‑нибудь услуги?

Аарон покачал головой и поднял руку.

– Честное скаутское, – сказал он.

Наверное, это что‑то значило бы, если бы он когда‑нибудь был скаутом.

Джексон долго смотрел на него и наконец тяжело вздохнул.

– Ладно, – сказал он. – Договорились.

– Как думаете, сколько времени это займет?

– Два‑три дня. К концу недели – точно. Если только…

– Если только – что?

– Если тот, кто сделал этот сайт, не умнее меня.