Враг среди своих

«Почему ваше превосходительство беспокоит, где его сожгут, здесь или там? В конце концов, он все равно должен умереть!»

Страх начал распространяться во всех слоях общества. Вначале это случилось в Испании.

К северу от Севильи, где зародилась новая инквизиция, распростерлись знойные равнины Эстремадуры. Здесь находились селения, состоявшие из отдельных групп каменных домов. Они становились местом клановой изоляции. В последние дни мая 1574 г. в Эстремадуре около города Сафра произошел удивительный эпизод.

Это событие рассматривалось в широких кругах в качестве некоего предупреждения. Появилась ужасающая и пугающая змея, «доселе никогда не виданная в Испании». Приблизительно двадцать надежных очевидцев сообщили, что видели это чудовище ползающим по пастбищам в трех милях от города.

«Голова этого зверя была столь же большой, как у вола, а глаза – огромными и вселяющими ужас, морда круглая и перекошенная, хвост толстый и длинный, словно ствол дерева, туловище высокое и приподнятое над землей…» Аппетит у чудища оказался таким, что оно ежедневно пожирало двух коров. Но удивительно то, что когда весь город Сафра вышел на его поиски вместе со многими жителями соседних деревень, то оно так и не появилось – если не считать, что монстр явился одному или даже двум людям в уединенном месте.

Это ужасающее предзнаменование восприняли как знак свыше, притом – «абсолютно своевременный».

Спустя двадцать дней из Лерена для проведения расследования в город прибыл инквизитор. Он провел в Сафре четыре месяца, предоставив мрачную пищу для воображения горожан. После его прибытия зверя больше никто не видел[482].

Не нужно даже непримиримого циника, чтобы предположить: ужас горожан Сафры, узнавших о приближающемся визите инквизиции, выразился в истории о змее. После прибытия инквизитора Монтои страх перед змеем перенесли на первоначальный и самый верный объект – на фигуру офицера трибунала.

В Испании почти через сто лет после учреждения инквизиции ее служители постоянно оказывались объектом подобных чувств. И уж совсем легко догадаться, почему…

Вернемся в Севилью. В 1550‑е гг. епископ и первый инквизитор Таррагона однажды днем вышел вместе со своей свитой, чтобы отдохнуть в садах, раскинувшихся на берегах Гвадалквивира. Здесь росли превосходные цветы, на небе кружили облака, отсюда открывался вид на город во всей его красе. Но за фасадом такой изысканности скрывалась сила и власть.

Сын одного из садовников, малыш двух или трех лет, случайно оказался около декоративного пруда. Он сидел на берегу и играл с камышинкой.

Паж инквизитора вырвал камышинку из рук ребенка. Садовник, увидев, что его сынишка заливается слезами, попытался сделать пажу выговор: неужели он не понял, что это была игрушка ребенка? Какое право он имел вести себя так эгоистично?

Завязалась ссора. Инквизитор, раздосадованный на такое вторжение в его мирные размышления, арестовал садовника, которого продержали в тюрьме девять месяцев с тяжелыми оковами на лодыжках[483].

Подобные истории говорят об учреждении, в котором злоупотребление властью оказывается естественным для его функционера. Страх жителей Сафры и неизбежное наказание за малейший вызов авторитету инквизитора взаимосвязаны. Напряжение после преследований конверсос не исчезло. Так как этих жертв сожгли, прочие же бежали в Португалию и Америку (Новый Свет), потребовались другие объекты. И в Испании выявили нового скрытого врага.

Как предполагалось, теперь страх должен проникнуть в самое сердце испанского общества.

Date: 2015-09-02; view: 321; Нарушение авторских прав