Глава сорок третья. – Вы с мамой разводитесь?

– Вы с мамой разводитесь?

Этот вопрос прозвучал как нечто само собой разумеющееся. Вэнди просто открыла рот, и слова вылетели оттуда. Они с отцом были на заднем дворе, позади бассейна, в отдалении от дома, где мать готовила обед. Отец забрал ее из школы и предложил поиграть в бейсбол, потому что они уже давно не играли.

– Потому что тебя никогда не бывает дома, – возразила она.

Она устала и была в плохом настроении. Казалось, жизнь уже никогда не станет такой, как раньше, после того как они нашли труп в парке. И в школе никогда не будет как раньше. Томми не такой, как раньше. Никто не обращался с ней так, как раньше. Это ужасно.

Ее отец застыл, так и не бросив ей мяч, когда прозвучал вопрос. Он казался шокированным, что лишний раз доказывало, какие взрослые профаны. Будто они всегда считали, что их дети ничего не слышат, не живут в том же доме и не имеют представления о том, что происходит вокруг.

– Нет, – сказал он, подходя к ней. Он попытался засмеяться, словно такими вещами можно шутить. – Нет. С чего ты взяла, Вэнди?

Она закатила глаза.

– Пап, я не ребенок. Я понимаю, что происходит.

– А что происходит? – спросил он, садясь на каменную скамью. Он снял свою перчатку и отложил в сторону. Вэнди тоже.

– Люди заводят романы, – сказала она. – Я все об этом знаю.

Не все, конечно. Не совсем все. У нее это просто не укладывалось в голове. Ты женишься на том, кого любишь, а зачем тогда обременять себя романом? Из увиденного по телевизору она сделала вывод, что оно того не стоит, и всех, кто так поступал, презирала.

Отец почесал затылок, думая, что ответить.

– Тебе что‑то говорила мама?

– Нет, потому что она теперь только плачет и не дает мне ничего выяснить.

– Детка, твоя мама огорчена из‑за того, что случилось на этой неделе: ты нашла тело, и этот Фарман, который такое с тобой сделал…

– Я слышала, как вы ругались, – сказала она, разыгрывая козыря. Отец не мог знать точно, что и сколько она слышала.

Он закрыл глаза и вздохнул, зажав руки между коленями. Он казался уставшим и, может, немного раздраженным.

– Есть вещи, которых твоя мама не понимает, – сказал он отрывисто, словно разговаривал с деловым партнером. – Вещи, которые я должен делать. Иногда мне нужно уезжать. Просто так нужно. Она уже почти привыкла к этому, просто эта неделя выдалась сложной. Тебе не о чем беспокоиться, детка. Хорошо?

Вэнди хотела сказать «нет», но подозревала, что тогда он разозлится на нее. Да и мама вышла на дорожку, чтобы позвать их к обеду.

Томми вошел в небольшой офис, который был в противоположном от большой комнаты конце коридора. Ему нравилось находиться в комнате, где стояли стол его отца и кожаные кресла. Книжные полки были заставлены всякими книгами. Ему нравилось забираться на лестницу и вытаскивать их наугад, просто чтобы посмотреть, что там.

Больше всего ему нравилась «Энциклопедия Британника». Все знание мира было сосредоточено на этих страницах, в этих томах. Он выбирал букву наугад, а потом брал том, усаживался в большое пухлое кресло в углу и изучал каждую страницу.

Отец сидел за столом, читая газету и что‑то попивая из бокала, а мать готовила на кухне обед.

– Что ты читаешь? – спросил Томми, обходя стол и проводя пальцем по изогнутому краю.

Питер не стал поднимать голову.

– Новости. Хочешь посмотреть? Тут фотография того места, где я был сегодня.

Томми взглянул на фотографию. Несколько человек в поле. На заголовке было написано: «Идут поиски женщины из Оук‑Нолла».

– Это отец Вэнди, – сказал Томми, показывая пальцем на фотографию мужчины, который с серьезным лицом что‑то говорил блондинке.

– Ага.

– А кто эта женщина?

– Джейн Томас. Глава женского центра.

– Вы нашли пропавшую женщину?

– Пока нет.

– Наверное, ее убили, – мрачно предположил Томми. – Серийные убийцы так и поступают.

– Надеюсь, нет, – сказал отец, делая глоток.

Виски. Томми нравился его запах и цвет, но он как‑то попробовал чуть‑чуть со дна бокала, и вкус оказался ужасный. Он кашлял, давился, его затошнило, пришлось даже бежать в кухню и запивать водой.

– Пап? А мы на той неделе смотрели «Косби»?

– На той неделе? Не помню. А что?

– Не знаю, – сказал Томми. – Мисс Наварре спрашивала меня сегодня, были ли мы дома на прошлой неделе в четверг. По‑моему, были.

– Почему она спросила тебя об этом?

Томми пожал плечами и поморщился, потому что каждое движение до сих пор отдавалось болью в ребрах. Он стал читать статью о поисках и узнал то место на фотографии. Они с отцом как‑то ездили туда подобрать детали для старого «мустанга», который стоял в гараже, разобранный на миллион кусочков. Это было какое‑то притягательное, но зловещее место.

– Странный вопрос, – сказал Питер. – Она у всех об этом спрашивала?

Томми покачал головой.

– Нет. Только у меня.

– Хм.

Он повернулся к отцу и посмотрел на него.

– Пап, а мне не надо будет переходить в другую школу? Мне нравится мисс Наварре. Она действительно хорошая.

И симпатичная. И от нее прекрасно пахнет. И она очень заботится о нем. Но ничего этого он не сказал отцу. Он женатый, старый и вообще уже, наверное, забыл, что это такое, когда тебе нравится девушка.

– Нет, сынок. Мама просто очень расстроилась из‑за того, что произошло вчера. Она успокоится.

«Интересно, что она думает о том, каково мне?» – подумал Томми. Джанет сильно волновалась из‑за него в травмпункте после того, как Дэннис избил его, – когда рядом были люди и всюду царила суматоха, – но с тех пор она почти не разговаривала с ним. Она слишком увлеклась, злясь на всех вокруг. Но этого Томми отцу тоже не сказал.

– Я думаю, «Доджеры» завтра победят, а ты? – спросил он.

Отец поднялся из‑за стола, подошел к книжному шкафу и налил себе еще выпить.

– Надеюсь.

– Если они завтра выиграют, тогда останется одна игра, и они – в чемпионате! – воскликнул Томми, вскидывая кулаки в воздух, как чемпион, и тут же опустив, потому что делать так пока было больно. Он два раза обернулся вокруг себя, но у него закружилась голова.

– Пойду посмотрю, как там обед, – сказал отец, слегка взъерошил волосы Томми и вышел из комнаты.

Томми не стал тратить времени попусту и забрался в огромное кожаное вращающееся кресло. Когда‑нибудь у него тоже будут такой стол и кресло и он станет таким же важным, как его отец.

Он снова начал читать статью в газете, чтобы посмотреть, есть ли там имя его отца.

«Карли Николь Викерс, 21 года, уроженку Сими‑Вэлли, Калифорния, в последний раз видели в пять часов вечера в четверг, 3 октября, в офисе местного дантиста доктора Питера Крейна…»