Глава 34. Без Лорен в школе дни длятся ужасно долго

Без Лорен в школе дни длятся ужасно долго. Но их не сравнить с ночами.

Я опасаюсь ночного времени суток. Я лежу в кровати и не в состоянии заснуть. Я не могу перестать думать о Зейне. Чем он сейчас занимается? Лежит так же как и я в кровати и думает обо мне? Или он проводит ночи с Элейной Скай или еще с какой-нибудь прекрасной женщиной? Но об этом я могу узнать.

Всего-то нужно зайти на какой-нибудь сайт, где есть новости о каждом шаге Эйдена Кросса.

Но я не могу заставить себя сделать это. Каждый раз, когда я слышу по радио его красивый и сексуальный голос, я переключаю станцию (что происходит довольно часто). Я даже не могу смотреть на его фотографии на обложках журналов. Мне ужасно больно.

Я не нахожу Зейна в небесно-голубых глазах Эйдена. Я скучаю по Зейну. Я продолжаю вспоминать ту ночь, что мы провели вместе в отеле. Я лежу в постели, моему телу не хватает его. Я кручусь всю ночь, беспокойно погружаясь в печаль.

Я знаю — это жалко, но я все время проверяю свой телефон на наличие сообщений или пропущенных звонков от него. Зачем ему вообще звонить мне?

Я стараюсь снова вернуться к своей жизни. Во время зимних каникул я работаю «Сансет Паркс», что позволяет мне быть все время чем-то занятой.

Что не помогает, так это рождественская музыка, играющая по радио целыми днями. Даже жители жалуются. Хейлиз угрожает избить Санту в столовой, если никто не выключит эту музыку. Я была бы не против, взглянуть на это, уверена, что эта сцена повеселила бы меня.

Я начала писать новую книгу. Она не входит в серию «Изменяя время», над которой, я клянусь, начну работать в скором времени. Эта книга об обыкновенной выпускнице старшей школы, которая влюбляется в принца.

Только она не знает, что он принц, она думает, что он обычный симпатичный парень. Потому что он маскируется под школьника...

Ладно, это больше похоже на дневник, а не на вымышленную историю. Но сочинительство является для меня своего рода катарсисом. Девушку зовут Роуз, а тайного принца — Зейк. Знаю-знаю, какого принца назовут Зейком? Но его настоящее имя — Эйден Джордж Харрис, принц Валданский. Для Роуз я написала нереально счастливый конец. Художественная литература должна быть местом счастья и способом убежать от обыденности. Реальная жизнь и так достаточно удручающая, я, например, не хочу читать о притворном несчастье.

Рождество.

Ради мамы у меня получается корчить радостные рожицы. Она любит праздники, а особенно Рождество, и теперь, когда Билл спонсирует ее, она может пуститься во все тяжкие. Дом похож на рождественский город. Когда я спускаюсь по лестнице, то ожидаю, что снег начнет сыпаться мне на голову. Вокруг развешана новогодняя мишура. Однажды, я запутаюсь в ней, когда буду еще сонная.

Под нашей огромной искусственной рождественской елкой сложена гора подарков. Мама, с эльфийской шапкой на голове, начинает раздавать подарки. Здесь только мы с Биллом, но она называет наши имена каждый раз, перед тем, как вручить очередной подарок, завернутый в блестящую бумагу. Даже Билл улыбается от ее напористости. Он выглядит помятым и таким милым в своей пижаме.

Я получила в подарок практически полный гардероб новой одежды, коробки дорогих гаджетов и хлопковое белье от бабушки Марсер. Почему на каждое Рождество она дарит мне трусики с цветочками? Странно. Я надеваю их во время месячных. Которые у меня сейчас и наступили, неудивительно, что я такая капризная.

— Это тоже для тебя, — говорит мама, вручая мне плоскую коробку. Ее глаза сияют, как рождественские огни.

Подарок практически ничего не весит, что настораживает меня. Судя по тому, с каким нетерпением она наблюдает за мной, этот подарок очень важен для нее.

— Спасибо, — говорю я.

— Открывай же! — восклицает она, пока я рассматриваю толстых оленей на обертке.

Я быстро разворачиваю подарок, поскольку мама выглядит так, будто вот-вот описается от волнения. Внутри ярко красная коробка для футболок. Я открываю ее и вижу белую футболку.

Снова одежда? Я натягиваю на лицо счастливую улыбку и достаю футболку, разворачивая ее.

Моя улыбка меркнет, когда я вижу, что написано на ней розовыми буквами.

Старшая сестра.

Кроме шуток.

Я роняю футболку и смотрю на маму, которая пытается сфотографировать мою реакцию.

— Правда? — спрашиваю я. — Это...?

Странные слова пролетают у меня в мозгу: безопасно, легально, практично... но ни одно из них не соответствует ситуации. Я не знаю, как себя вести.

— Я беременна! — восклицает она радостно.

— Ох... поздравляю! — говорю я и встаю, чтобы обнять ее, чтобы она не подумала, что я не счастлива за нее.

Я улыбаюсь Биллу и замечаю, что он покраснел от смущения и удовольствия. Мама тянется к нему и сжимает его руку. Если мама станет еще счастливее, она взорвется. Я немного переживаю из-за того, что скоро стану старшей сестрой, но не могу показать этого маме.

О Боже. Ребенок. В наши дни все беременеют.

— Ты была уже у доктора? Все в порядке? — спрашиваю я, нервничая.

— Все замечательно, дорогая, — уверяет меня мама. — Они будут наблюдать за мной более тщательно, так как я немного старше детородного возраста. — Она кривится. — Но доктор сказал, что все в порядке!

— Это же прекрасно. Я тут подумала, что теперь у тебя будет еще один ребенок, которого ты сможешь смущать, когда я покину гнездо.

— Точно, — признается она счастливо, убирая шляпу эльфа с глаз. — Хотя я все равно продолжу смущать тебя, когда ты будешь приезжать навещать нас. Не хочу, чтобы ты чувствовала себя обделенной.

— Спасибо, ты всегда заботишься обо мне.

Биллу нужно принять важный звонок с работы, он исчезает в рабочем кабинете, бросая маме извиняющийся взгляд.

Получается, он теперь станет отцом моего будущего братика или сестрички.

Эй, все могло быть намного хуже. Я понимаю, что мне действительно нравится Билл. Я рада, что ему понравился мой подарок — модель пиратского корабля.

Мама хочет, чтобы я примерила футболку Старшей сестры. Она оказывается на размер меньше. Мама продолжает пялиться то на мою, то на свою грудь, печально хмурясь. Надеюсь, она не обдумывает идею, вставить имплантанты после рождения ребенка.

— Виолетт, я должна тебе кое-что сказать.

Мама стремглав подползает ко мне на коленях и останавливается передо мной, глядя мне в глаза.

— Что такое? — спрашиваю я со страхом в голосе. Она выглядит такой серьезной, должно быть, это плохая новость.

— Я разговаривала с Зейном.

Я делаю резкий вдох. У меня начинают трястись руки, и я вынуждена подавить желание наброситься на свою маму с расспросами. Что он сказал? Как он? Он говорил обо мне?

— Ох, — говорю я, наконец. — Я... э-э... почему ты... о чем вы разговаривали?

Мама поднимает бровь.

— Вообще-то, мы разговаривали довольно-таки долго. Оказалось, мне есть что сказать молодому человеку, который лишил мою семнадцатилетнюю дочку девственности.

Я ошеломлена. Я чувствую, как мое лицо побледнело от ужаса.

— Мам!

— Подожди, Зейн ведь был твоим первым мужчиной?

Кровь внезапно приливает к моему лицу.

— Да, мам. Блин.

— Эй, как будто для меня этот разговор прост, — говорит она, расправляя плечи с негодованием. — В конце концов, Зейн — мой пасынок. Но... мы пришли к пониманию... назовем это так. В общем, он хотел тебе кое-что передать.

Мама протягивает мне небольшую коробочку квадратной формы. Я озадачено смотрю на нее.

— Что бы там ни было, я не могу принять это, — шепчу я, глядя на крошечную коробочку, завернутую в фольгу, как будто она может укусить меня. — Мы расстались.

— Он сказал, что купил это месяц назад и хочет, чтобы этот подарок остался у тебя. Без каких-либо условий. Он сказал, что ты не должна связываться с ним, и он не примет его назад, поэтому ты должна принять его. — Она хихикает. — Он так хорошо знает тебя.

Я начинаю протестовать.

— Мам... я... я не могу.

— Знаешь, он ведь любит тебя, — говорит она мягко. Она берет меня за руку и аккуратно кладет коробочку в ладонь.

Затем легонько гладит меня по щеке.

— Ты тоже любишь его, да?

Я сразу же начинаю плакать.

— Да, — всхлипываю я смеясь. — Да, люблю.

— Ох, Виолетт. — Мама тянется ко мне и сочувственно обнимает меня. — Моя бедная девочка.

Я неловко отстраняюсь.

— Я в порядке, — говорю я быстро, вытирая лицо. — Итак... ты знаешь, что это? — показываю я коробочку.

Мама лукаво улыбается.

— Ага. И я отношусь к этому спокойно только потому, что знаю, какие у него к тебе чувства, и что он может позволить себе это. Давай же, открой.

Я прерывисто вздыхаю. Эта коробочка практически ничего не весит. Это... кольцо?

Я быстро отбрасываю эту сумасшедшую мысль. Конечно же, это не кольцо. Это прощальный подарок, а не обещание на будущее.

Я аккуратно разворачиваю подарок. Внутри коробки лежит небольшой черный... пульт?! Я неуверенно смотрю на маму.

Она сияет.

— Это пульт от твоего «бентли» с откидным верхом! Машина припаркована на улице.

— Не может быть.

Мы спешим на улицу, мама все это время хихикает, как школьница. Я подбегаю к входной двери и... он стоит на подъездной дороге, поблескивая в утреннем свете.

Сияющий, фиолетовый «бентли» с откидным верхом.

— Боже мой, — вздыхаю я.

Я способна лишь стоять, разинув рот. Мама отбирает у меня пульт и использует его, чтобы открыть дверь.

Затем она тянет меня поближе к машине, чтобы мы смогли рассмотреть салон.

Внутри все прекрасно. Все кнопки, циферблаты и дисплеи повергают меня в восторг. Темно-серые кожаные сиденья роскошны.

Я сажусь за руль и чувствую себя рок-звездой.

— Я не могу принять ее, — говорю я маме испуганным голосом.

Она сидит на пассажирском сиденье, тыкая на кнопки телефона на приборной доске.

— Зейн дал ясно понять, что не примет подарок обратно, — говорит она. — Виолетт, он хочет, чтобы у тебя была эта машина.

Я держусь за руль обеими руками, опустив плечи.

— Из-за вины.

— Виолетт. Оставь машину. Наслаждайся ею. Начни снова улыбаться. — Мама поправляет прядь моих волос.

— У тебя только несколько месяцев до того, как ты уедешь в колледж. Просто... наслаждайся каждым днем. Хорошо?

Я закрываю глаза и представляю лицо Зейна. Я быстро открываю их снова.

— Ладно, — говорю я. — Я постараюсь.

Без сожалений.

Да, конечно.

Я помогаю маме убрать наш рождественский беспорядок, затем запрыгиваю в свою старую «тойоту» с сумкой, полной подарков, и направляюсь к Лорен. После того, как я подарила свои подарки и приняла ответные, я отвожу Лорен в сторону и отдаю ей ключи от своей машины.

— Она старая, но ты знаешь, что машина в хорошем состоянии, — говорю я, пока она пристально смотрит на меня, остолбенев. — Ты можешь пользоваться ею или продать, как хочешь.

— Ты шутишь, Ви? — Лорен пытается отдать ключи мне назад. — Ты не можешь отдать мне машину. На чем ты будешь ездить?

Я беспокойно тру лоб.

— Э-э... ну, Зейн вроде как... купил мне новую.

У Лорен отвисает челюсть.

— Серьезно?

— Ага. Отвези меня домой и сама все увидишь.

Мне приходиться запугивать Лорен, чтобы она взяла мою «тойоту». В конце концов, мне приходится воззвать к ее совести, напоминая ей, что ее семье будет намного легче, если в доме появится две машины, особенно после того, как родится ребенок.

Наконец, она сдается и удивляет меня объятиями. Лорен никогда не обнимается. Должно быть, во всем виноваты гормоны.

Всю ночь я спорю сама с собой, и под утро решаю послать Зейну простую записку с благодарностью вместе со скульптурой русалки и моделью двигателя Стирлинга, которые я собиралась подарить ему на Рождество. Я знаю, что это выглядит глупо, он дарит мне «бентли», а ему русалку и игрушку. Но... я ведь купила ему эти подарки до того, как мы расстались.

Я узнаю адрес у мамы и отправляю все это прежде, чем могу передумать. Потом я сразу же жалею об этом.

О чем я только думала?! Он посчитает меня дурой, играющей в игры. Уверена, что он посчитает мои подарки глупыми. Готова поспорить, он даже не вспомнит тот день в галерее.

О Боже, что же я наделала?

Date: 2015-08-24; view: 259; Нарушение авторских прав