Последняя Битва 8 page

Андрол и Эмарин придали себе лица Ненсена и Каша, двух подручных Таима. Джоннет был совсем не похож на себя, прикинувшись ничем не примечательным Приспешником Тёмного, и хорошо играл свою роль, ковыляя позади, нагруженный их пожитками. Никто бы никогда не распознал в этом человеке с ястребиным носом, сальными волосами и беспокойными манерами добродушного двуреченца.

Они двигались быстрым шагом вдоль тылов армии Тени, расположившейся на Высотах. Одни троллоки тащили к переднему краю связки стрел, другие отходили пировать на горах трупов. Здесь кипели котлы. Это поразило Певару. Они прерывались, чтобы поесть? Сейчас?

«Они это делают по очереди, — пришла мысль от Андрола. — Так бывает и в армиях людей, хоть в балладах об этом и не пишут. Сражение длится весь день, а солдатам нужны силы, чтобы сражаться. Обычно бывает три смены. В одну ты сражаешься на переднем крае, в другую находишься в резерве, а в третью среди освобождённых от строя отходишь с позиций, чтобы на скорую руку перекусить и чуть-чуть вздремнуть. Затем снова возвращаешься на передний край».

Когда-то она представляла себе войну иначе. Она думала, что все сражаются без перерыва. Настоящий бой, однако, был не похож на короткий забег, это был долгий и мучительный труд.

Уже давно перевалило за полдень, приближался вечер. К востоку, у подножия Высот, боевые позиции протянулись далеко в обе стороны вдоль пересохшего речного русла. За эти позиции с переменным успехом шла борьба армий, состоявших из десятков тысяч людей и троллоков. Здесь сражалось огромное количество троллоков, но многие из них возвращались на Высоты поесть или на какое-то время свалиться мёртвым сном.

Она старалась не приглядываться к котлам, а Джоннет, одолеваемый приступом рвоты, всё-таки упал на колени около тропинки. В густом вареве он заметил части тел. Когда его вырвало, проходящие мимо троллоки насмешливо зафыркали и заухали.

«Почему они спускаются с Высот, чтобы захватить реку? — мысленно спросила она Андрола. — Кажется, здесь позиции получше».

«Может оно и так, — откликнулся Андрол. — Но атакует Тень. Если её войска будут оставаться на месте, это послужит на руку армии Коутона. Демандред должен давить на противника. А для этого ему нужно пересечь реку».

То есть, Андрол и в тактике разбирается. Любопытно.

«Да я просто нахватался кое-каких знаний, — услышала она ответную мысль. — В ближайшее время мне армией не командовать».

«Просто удивительно, как много тебе довелось повидать в жизни, Андрол».

«Странно слышать это от женщины, которая прожила так долго, что годится мне в пра-прабабушки».

Они продолжили свой путь вдоль восточной стороны Высот. Вдали, на западной стороне, Айз Седай пробивались вверх по склону, но сейчас вершину продолжала удерживать армия Демандреда. Местность, через которую продвигалась Певара, кишела троллоками. Некоторые неуклюже кланялись, когда она со спутниками проходила мимо, другие, без подушек и одеял, прикорнули прямо на голых камнях. У всех под рукой было оружие.

— Похоже, здесь его искать бесполезно, — тихо проговорил Эмарин из-под своей маски. — Не думаю, что Таим готов общаться с троллоками чаще, чем это необходимо.

— Посмотрите вперёд, — сказал Андрол.

В той стороне отдельно от троллоков расположились шаранцы в незнакомой форме. Их доспехи были скрыты тканью так, что металл оставался виден только на самой спине, но форма кирас легко угадывалась. Певара оглянулась на своих спутников.

— Вот среди них Таим может быть, — сказал Эмарин. — Хотя бы потому, что там, наверное, не так воняет, как здесь, среди троллоков.

Певара игнорировала зловоние, чему научилась много лет назад, подавляя запахи так же, как она не замечала жару и холод. Однако после слов Эмарина частица того, что ощущали остальные, проникла сквозь её защиту. Она быстро восстановила контроль. Это было ужасно.

— А они нас пропустят? — спросил Джоннет.

— Сейчас узнаем, — ответила Певара, направляясь к шаранцам, и вся группа последовала за ней. Шаранские часовые относились к троллокам с недоверием, зорко наблюдая за ними, как за врагами. Этот так называемый союз воспринимался шаранскими солдатами без малейшего восторга. Они даже не старались скрыть отвращение и многие закрывались шарфами от неприятного запаха.

Когда Певара проходила мимо часовых, один благородный — во всяком случае, она так решила, поскольку на нём была кольчуга из медных колец — двинулся ей навстречу. Она остановила его привычным взглядом Айз Седай. «Я слишком важная фигура и не тебе меня беспокоить», — говорил этот взгляд. Сработало блестяще, и они оказались в лагере.

Лагерь шаранского резерва содержался в порядке, в него прибывали люди с западного фланга, где они сражались с армией Белой Башни. Мощные потоки Силы с той стороны притягивали внимание Певары как яркий свет.

«Что думаешь?» — услышала она мысль Андрола.

«Нам придётся с кем-то поговорить. Поле боя слишком огромно, и мы не сможем найти Таима сами».

В ответ пришло согласие. Не в первый раз Певара почувствовала, что узы отвлекают. Ей приходилось обуздывать не только собственное беспокойство, но ещё и нервозность Андрола. Мысль выползла из уголка сознания, и она решительно её подавила, используя дыхательные упражнения, которым научилась, едва попав в Башню.

Она остановилась в центре лагеря и обернулась, решая к кому бы обратиться. Слуг от благородных отличить было легко. Безопаснее было обратиться к первым, но также меньше была вероятность добиться от них результата. Может…

— Эй, вы!

Певара испуганно обернулась.

— Вас здесь не должно быть. — Старик шаранец был абсолютно лысым с короткой седой бородой. Над плечами у него торчали рукояти двух мечей в форме змеиных голов, а в руках был жезл со странными отверстиями по всей длине. Какая-то флейта?

— Идите сюда, — сказал старик с таким сильным акцентом, что Певара с трудом его поняла. — Вас нужно показать Вильду.

«Кто такой Вильд?» — послала Певара мысль Андролу.

Тот покачал головой, чувствуя такое же недоумение, как и она.

«Дело может принять очень плохой оборот».

Старик с недовольным выражением преградил им дорогу. Что он сделает, если они откажутся? Певару подмывало открыть Врата и сбежать.

«Мы следуем за ним, — подумал Андрол, шагнув вперёд. — Нам не найти Таима, если мы с кем-нибудь не поговорим».

Певара нахмурилась, когда он последовал за стариком и к нему присоединились остальные Аша’маны, но поспешила вслед за ними.

«Кажется, мы договорились, что я буду главной», — послала она ему свою мысль.

«Нет, — ответил он. — Кажется, мы договорились, что ты будешь притворяться, будто ты тут главная».

В ответ она отправила тщательно отмеренную смесь холодного неудовольствия и намёка, что разговор не окончен.

И получила в ответ от Андрола весёлое удивление: «Ты… только что мысленно испепелила меня взглядом? Впечатляет».

«Мы рискуем, — напомнила она. — Неизвестно, куда он нас приведёт».

«Да», — ответил он.

Что-то тлело у него в душе, что-то едва различимое до сих пор.

«Ты настолько сильно хочешь добраться до Таима?»

«…Да, настолько».

Она кивнула.

«Ты меня понимаешь?» — пришла его мысль.

«Я тоже по его вине потеряла друзей, Андрол, — ответила она. — Я видела, как их забирают прямо у меня из-под носа. Но мы должны соблюдать осторожность. Мы не можем слишком сильно рисковать. Не сейчас».

«Наступает конец света, Певара, — донеслось от Андрола. — Когда же, если не сейчас?»

Прекратив дальнейшие пререкания, она последовала за ним, удивляясь исходившей от него решимости. Схватив и Обратив его друзей к Тени, Таим пробудил в нём что-то особенное.

Пока они шли за стариком-шаранцем, Певара размышляла, что она не в состоянии понять чувства Андрола, во всяком случае, не до конца. Она тоже теряла своих подруг Айз Седай, но не так, как Андрол потерял Эвина. Мальчик доверял Андролу, видел в нём защиту. Айз Седай, которые пришли с Певарой, были её знакомыми, подругами, но это было другое.

Старик подвёл их к большой группе людей, многие из которых были хорошо одеты. Поскольку никто из них не был вооружён, то похоже, что самые высокопоставленные шаранцы обоего пола не принимали участия в сражении. Они уступали дорогу старику, но некоторые с усмешкой поглядывали на его мечи.

Джоннет и Эмарин встали по бокам от Певары и Теодрин, как телохранители. Они пристально следили за шаранцами, положив руки на оружие, и как она подозревала, удерживая Единую Силу. Что ж, наверное, это ожидаемое поведение Повелителей Ужаса, находящихся среди союзников, которым они не до конца доверяют. Защищать Певару подобным образом не было нужды, но это было благородным жестом. Она всегда полагала, что было бы нелишне обзавестись Стражем, и шла в Чёрную Башню с намерением связать Узами нескольких Аша’манов. Возможно…

Она тут же почувствовала ревность со стороны Андрола: «Ты что же? Какая-нибудь Зелёная, окружающая себя стаей восторженных мужчин?»

Она шутливо ответила: «Почему нет?»

«Они для тебя слишком молоды, — откликнулся он. — Во всяком случае, Джоннет. И Теодрин тебе его так просто не отдаст».

«Я обдумываю, не связать ли их Узами, — ответила она, — а не собираюсь тащить их в постель, Андрол. Честно. Не говоря уже о том, что Эмарин предпочитает мужчин».

Андрол опешил: «Правда?»

«Ну конечно. Ты что, не заметил?»

Андрол казался сбитым с толку. Иногда мужчины могут быть удивительно слепыми, даже такие наблюдательные как Андрол.

Когда они подошли к центру группы, Певара обняла Единый Источник. Хватит ли ей времени, чтобы сплести Врата, если что-то пойдёт не так? Она не знала эту местность, но если Перемещаться куда-нибудь поблизости, то это не важно. У неё было ощущение, словно она приблизилась к петле и внимательно изучает, насколько удачно та ляжет на её шею.

В центре группы, отдавая приказы, стоял высокий мужчина в доспехах, состоящих из серебряных дисков с отверстиями посередине. Они увидели, как к нему по воздуху подлетает чаша. Андрол напрягся.

«Он направляет, Певара».

Получается, что это Демандред? Должно быть, он. Певара наполнила себя саидар, чувствуя его тёплое сияние, позволяя ему смыть все эмоции. Старик, который их привёл, сделал шаг вперёд и прошептал что-то Демандреду. Несмотря на обострившиеся под влиянием саидар чувства, она ни слова не расслышала.

Демандред повернулся к ним:

— В чём дело? Неужели М’Хаэль так быстро забыл приказы?

Андрол и все остальные упали на колени. Подавив раздражение, Певара последовала их примеру.

— Величайший, — произнёс Андрол, — мы просто…

— Никаких оправданий! — закричал Демандред. — Не надо игр! М’Хаэлю приказано собрать всех Повелителей Ужаса и уничтожить силы Белой Башни. Если увижу, что кто-то из вас увиливает от сражения, сделаю так, что вы будете умолять отдать вас троллокам!

Андрол энергично закивал и начал отступать. Певара не видела поток Воздуха, который хлестнул его по лицу, но ощутила боль через Узы. Остальная группа, низко опустив головы, поспешила за ним.

«Это было глупо и опасно», — послала Певара мысль Андролу.

«И эффективно, — ответил он, устремив взгляд вперёд и прижав к щеке руку, между пальцами сочилась кровь. — Теперь мы точно знаем, что Таим на поле боя, и нам известно, где его искать. Вперёд».

* * *

Галад прорывался через настоящий кошмар. Он всегда знал, что Последняя Битва будет концом света, но теперь… Теперь он это почувствовал.

Сотрясая Половские высоты, направляющие обеих сторон стегали друг друга Плетениями. Из-за грохота взрывов закладывало уши, а от близких ярких вспышек молний у Галада уже слезились глаза.

Он бросился на землю, вжимаясь плечом в склон холма в попытке укрыться от серии разрывов, взметнувших перед ним в воздух комья земли. Его отряд из дюжины солдат в оборванных белых плащах укрылся позади.

Армия Белой Башни таяла под ударами противника, но то же самое можно было сказать и про шаранцев. Мощь стольких направляющих была невероятна.

Здесь, на западном склоне Половских высот, сосредоточились основные силы пехоты Белой Башни и крупный отряд шаранцев. Галад держался у края поля боя, выслеживая шаранских направляющих, которые могли перемещаться в одиночку или небольшими группами. Боевые порядки обеих сторон здесь во многих местах имели разрывы. И это не удивительно: было почти невероятно создать плотный строй при таком интенсивном использовании Силы со всех сторон.

Повсюду, выискивая среди воронок укрытие, шныряли группы солдат. Другие прикрывали отряды направляющих. Неподалёку разделённые на небольшие группы женщины и мужчины уничтожали солдат огнём и ударами молний.

Именно за ними и охотился Галад.

Он поднял меч, указав на тройку шаранских женщин, находившихся на самой вершине, в то время как он со спутниками притаился чуть выше середины склона.

Трое. С тремя будет сложно справиться. Они были увлечены небольшим отрядом с эмблемами Пламени Тар Валона. В бедолаг ударила молния.

Галад поднял четыре пальца. Четвёртый план. Он выскользнул из своего укрытия и бросился к женщинам. Его товарищи досчитали до пяти и бросились следом.

Женщины его заметили. Если бы они продолжали смотреть в другую сторону, он бы имел большее преимущество. Одна из них вскинула руку и направила в его сторону огненный вал. Пламя коснулось Галада, и, хотя он почувствовал жар, плетение распалось и угасло, не повредив ему, а лишь слегка опалив одежду.

От удивления глаза шаранки широко распахнулись. Подобный взгляд… Подобный взгляд Галад теперь встречал часто. Такое же выражение лица возникает у солдата, меч которого сломался в бою: словно он увидел нечто невозможное. Что произойдёт, если тебя подведёт Единая Сила, на которую ты привык полагаться и которая возвышала тебя над обычными людьми?

Ты умрёшь. Галад мечом отсёк голову женщины, пока её товарка пыталась остановить его с помощью плетений Воздуха. Он почувствовал, как металл на груди похолодел и его обдало потоком ветра.

«Плохой выбор», — подумал Галад, всаживая меч в грудь второй жертвы. Третья оказалась умнее и метнула в него большой камень. Он едва успел подставить щит, прежде чем камень сбил его с ног. Женщина подхватила новый камень, но в этот момент до неё добрались товарищи Галада. Она пала под ударами их мечей.

Откинув голову, Галад перевёл дыхание. В ушибленной руке пульсировала боль. Застонав, он приподнялся. Рядом его товарищи продолжали рубить труп третьей шаранки. В этом не было необходимости, но у некоторых Чад были странные представления о том, на что способны Айз Седай. Галад видел, как Лэйрд отрубил голову одной из шаранок, чтобы закопать отдельно от тела. По его словам, если этого не сделать, то в следующее полнолуние она оживёт.

Пока остальные рубили трупы, к Галаду подошёл Голевер и протянул руку:

— Испепели меня Свет, — заявил он с широкой улыбкой на бородатом лице. — Если это не самое лучшее задание, которое мы когда-либо выполняли, милорд Капитан Командор, то я уже и не знаю, что это.

Галад поднялся:

— Это лишь то, что должно быть сделано, Чадо Голевер.

— Почаще бы! Мы веками ждали именно этого. И вы первый, кто воплотил это в жизнь. Да осияет вас Свет, Галад Дамодред. Да осияет вас Свет!

— Пусть Свет осияет тот день, когда людям не придётся убивать друг друга, — устало ответил Галад. — Не пристало радоваться смерти.

— Ну, разумеется, милорд Капитан Командор, — не переставая улыбаться, согласился Голевер.

Галад оглядел кровавое побоище на западном склоне высот. Да пошлёт Свет Коутону хоть какое-то понимание того, что происходит во всей этой битве. Галад же определённо ничего не понимал.

— Лорд Капитан-Командор! — раздался испуганный крик.

Сжимая меч, Галад огляделся. Кричал Алханра, один из его разведчиков.

— Что случилось, чадо Алханра? — спросил он, когда долговязый парень подбежал ближе. Лошадей у них не было. Они находились на крутом склоне, к тому же лошади плохо реагировали на вспышки молний. Лучше довериться собственным ногам.

— Вам следует самому посмотреть, милорд, — ответил Алханра, переводя дыхание. — Там… там ваш брат.

— Гавин?

«Это невозможно, — подумал он. — Хотя нет, вполне возможно. Он должен быть с Эгвейн, на их участке фронта». Галад побежал следом за Алханрой, рядом бежали остальные вместе с Голевером.

Гавин с испачканным пеплом лицом лежал в расщелине между камнями на вершине Высот. Рядом, пощипывая траву, паслась лошадь. На её боку виднелся кровавый след, и это была отнюдь не лошадиная кровь. Галад встал на колени рядом с телом юноши. Гавин дорого отдал жизнь. Но как же Эгвейн?

— Покойся с миром, брат, — заговорил Галад, положив руку на тело. — Пусть Свет…

— Галад, — прошептал Гавин, открыв глаза.

— Гавин? — произнёс потрясённый Галад. У Гавина была глубокая рана в боку. На руке какие-то странные кольца. И повсюду была кровь. На руках, груди… по всему телу.

Как он до сих пор ещё жив?

«Узы Стража», — догадался Галад.

— Нам нужно отнести тебя к Целительнице! К одной из Айз Седай. — Он наклонился, чтобы поднять Гавина на руки.

— Галад… Я не справился, — Гавин смотрел в небо невидящим взглядом.

— Ты всё сделал правильно.

— Нет. Я не справился. Мне нужно было… Нужно было остаться с ней. Я убил Хаммара. Ты знал об этом? Это я его убил. Свет. Нужно было выбирать чью-то сторону…

Галад бережно поднял брата на руки и побежал вдоль склона в сторону Айз Седай. Он пытался прикрыть брата своим телом от атак направляющих. Буквально мгновение спустя земля под ногами Детей Света взлетела в воздух, разбросав их в стороны и опрокинув Галада на землю. Уронив младшего брата, он рухнул на землю рядом.

Гавин вздрогнул, его глаза смотрели вдаль.

Галад подполз и снова попытался его поднять, но брат схватил его за руку и заглянул в глаза:

— Я любил её, Галад. Передай ей.

— Если вы действительно связаны узами, то она знает об этом.

— Это причинит ей боль, — побелевшими губами произнёс Гавин. — И, в добавок ко всему, я не справился. Не убил его.

— Его?

— Демандреда, — прошептал Гавин. — Я пытался его убить, но оказался недостаточно умел. И никогда не был… в полной… мере.

Галад почувствовал холод. Прежде он видел смерть, терял друзей. Но эта боль была сильнее. Свет, но это так. Он любил брата, очень любил, и Гавин, в отличие от Илэйн, отвечал ему взаимностью.

— Я спасу тебя, — сказал Галад, поднимая его, и с удивлением понимая, что плачет. — Я не хочу остаться без брата.

Гавин закашлялся:

— Не останешься. У тебя есть ещё один брат. Ты о нём не знал. Это сын… Тигрейн… которая ушла в Пустыню… Сын Девы. Рождённый на склоне Драконовой Горы…

«О, Свет».

— Не нужно ненавидеть его, Галад, — прошептал Гавин. — Я всегда его ненавидел, но перестал… перестал.

Взгляд Гавина застыл.

Галад проверил пульс, потом сел, глядя на погибшего брата. Из-под повязки на боку Гавина, которую он сам себе сделал, сочилась кровь, и жадно впитывалась в сухую землю.

Подошёл Голевер, придерживая Алханру с закопчённым лицом и в опалённой, пропахшей дымом от взрыва молнии одежде.

— Отведи раненых в безопасное место, Голевер, — попросил Галад, поднимаясь. Он протянул руку и прикоснулся к медальону на груди. — Забирай всех и ступай.

— А как же вы, лорд Капитан-Командор? — спросил Голевер.

— А я сделаю то, что должен, — ответил Галад. Внутри него царил холод. Холод промёрзшей в стужу стали. — Я пролью Свет на Тень. Воздам Отрёкшемуся по справедливости.

* * *

Нить жизни Гавина прервалась.

Эгвейн резко остановилась посреди боя. Что-то оборвалось внутри. Будто в неё вонзили нож и вырезали ту часть, что была Гавином, оставив лишь пустоту.

Упав на колени, она закричала. Нет. Нет, не может быть. Она же чувствовала его, там, впереди. Она же мчалась к нему. Она могла… Она могла…

Его больше нет.

Эгвейн взвыла, открывшись Единой Силе, втягивая столько, сколько могла удержать и выплеснула её стеною огня навстречу шаранцам. Чуть раньше они удерживали Высоты, а Айз Седай были у подножия, но сейчас всё смешалось, превратившись в хаос.

Она била и била Силой, сжимая са’ангриал Воры. Она уничтожит их! Свет! Как больно. Как это больно.

— Мать! — закричала Сильвиана, схватив её за руку. — Вы не контролируете себя, Мать! Вы перебьёте своих. Пожалуйста!

Эгвейн судорожно дышала. Рядом, спотыкаясь, прошла группа Белоплащников, унося раненых вниз по склону.

Так близко! О, Свет. Его больше нет!

— Мать? — повторила Сильвиана. Эгвейн едва её слышала. Дотронувшись до своего лица, она обнаружила, что плачет.

Раньше она была храброй. Она считала, что сможет сражаться несмотря на потери. Какой наивной дурочкой она была. Она позволила угаснуть огню саидар внутри себя. С саидар ушла и жизнь. Она тяжело повалилась набок и почувствовала руки, которые уносили её через Врата, прочь с поля боя.

* * *

Свою последнюю стрелу Тэм потратил, чтобы спасти Белоплащника. Подобное невозможно представить, но факт остаётся фактом. Троллок с волчьей мордой попятился с торчащей из глаза стрелой, отказываясь падать, пока юный Белоплащник не поднялся из грязи и не ударил ему под колени.

Люди Тэма сейчас были расставлены на мостках частокола, залпами обстреливая троллоков, которые волнами перекатывались через русло реки. Их ряды поредели, но их ещё оставалось очень много.

До этого момента битва складывалась благоприятно. Объединённые войска Тэма большими силами расположились вдоль реки по шайнарскому берегу. Вниз по реке Легион Дракона, арбалетчики и тяжёлая кавалерия сдерживали продвижение троллоков. То же самое происходило и здесь, выше по течению, где лучники, пехота и кавалерия остановили наступление троллоков через русло реки, пока запасы стрел не начали иссякать, и Тэму пришлось отвести своих людей за относительную безопасность частокола.

Тэм оглянулся. Абелл поднял лук и покачал из стороны в сторону. У него тоже кончились стрелы. По всем мосткам там и здесь двуреченцы поднимали свои луки. Стрел больше не было.

— Стрел больше не будет, — тихо произнёс Абелл. — Паренёк сказал, что та связка была последней.

Белоплащники, смешавшись с Волчьей Гвардией, продолжали отчаянно сражаться, но их оттесняли от русла целыми группами. Они были окружены с трёх сторон, и ещё один отряд троллоков обходил их, чтобы замкнуть кольцо. Знамя Гэалдана развивалось ближе к развалинам, там позицию удерживал Арганда вместе с Нуреллом и остатками Крылатой Гвардии.

Если бы Тэм сражался сейчас в любой другой битве, то он бы приказал своим людям сохранить стрелы для прикрытия отхода войск. Но сегодня не будет отхода, и приказ стрелять был верным, парни взвешивали каждый свой выстрел и за часы, прошедшие с начала сражения, уничтожили тысячи троллоков.

Но что такое лучник без лука? «Он остаётся двуреченцем, — подумал Тэм. — И по-прежнему не хочет проиграть эту битву».

— Сойти с мостков и построиться — отдал приказ Тэм. — Оставьте луки. Мы вернёмся за ними, когда поднесут стрелы.

Новых стрел не будет, но двуреченцам будет легче, если они притворятся, будто верят, что смогут вернуться к лукам. Они построились, как их учил Тэм, вооружившись копьями, топорами, мечами, и даже косами. В дело пошло всё, что сумели найти, в том числе и щиты для вооружённых мечами и топорами, а так же добротные кожаные доспехи для всех. Жаль, что нет пик. После того как вооружили тяжёлую пехоту, не осталось ни одной.

— Держаться плотнее, — приказал Тэм. — Сформировать два клина. Мы разорвём кольцо троллоков вокруг Белоплащников. — Наилучшим по разумению Тэма было ударить в ряды троллоков, которые как раз закончили окружение Белоплащников, рассеять их и разомкнуть кольцо.

Люди закивали несмотря на то, что они наверняка плохо разбирались в тактике. Это и не важно. По крайней мере, до тех пор пока они держат ряды, как их научил Тэм.

Они бегом ринулись вперёд, и Тэм вспомнил другое сражение. Снег, бьющий в лицо из-за резкого ветра. В каком-то смысле то сражение явилось преддверием этого. А закончиться всё должно здесь.

Тэм занял место на острие первого клина, поместив Деоена — уроженца Дивен Райд, ветерана андорской армии — на остриё другого. Тэм живо повёл своих людей в наступление, не давая ни им, ни себе возможности задуматься о том, что сейчас произойдёт.

Когда они приблизились к громадным троллокам, вооружённым мечами, секирами и боевыми топорами, Тэм призвал пламя и пустоту. Беспокойство исчезло. Все эмоции испарились. Он вынул из ножен меч, который дал ему Ранд, тот, с драконами на ножнах. Это был лучший клинок, какой Тэму доводилось видеть. Эти изгибы металла шептали о древнем происхождении. Тэму казалось, что он недостоин такого оружия. Подобные чувства у него возникали по отношению к каждому мечу, который ему довелось использовать.

— Помните, держать строй! — закричал Тэм своим людям. — Не давать им расстроить наши порядки. Если кто-то падёт, следующий делает шаг вперёд и занимает его место, а другой оттаскивает павшего в центр клина.

Они кивнули ему в знак согласия и ударили в тыл троллокам, окружившим у реки Детей Света.

Его клинья ударили, нарушив вражеские порядки, и огромные троллоки развернулись, принимая бой.

* * *

Фортуона взмахом руки отослала со’джин, пытавшуюся сменить её королевский наряд. Она чувствовала дым пожара, руки были обожжены и покрыты синяками. Но она не приняла бы от дамани Исцеление. Исцеление было ценным открытием, и некоторые из её подданных изменили к нему отношение, но она не была уверена, что это подобает Императрице. Кроме того, раны были незначительными.

Стоявшие перед нею на коленях Стражи Последнего Часа нуждаются в каком-нибудь наказании. Уже второй раз они пропустили к ней убийцу, и несмотря на то, что она не винит их в неудаче, не наказать их — всё равно, что лишить чести. Это разрывало ей сердце, но она знала, что следует делать.

Она отдала приказ лично. Это мог бы сделать и её Голос, но сейчас Селусии обрабатывали раны. И Карид заслуживал чести выслушать наказание лично от Фортуоны.

— Вы отправляетесь истреблять вражеских марат’дамани, — отдала она приказ Кариду. — Все, кто нёс стражу. Сражайтесь храбро во славу Империи и постарайтесь уничтожить побольше вражеских марат’дамани.

Она заметила, с каким облегчением Карид выслушал приказ. Он позволял ему продолжить службу. Если бы ему было позволено выбирать самому, он, наверное, бросился бы на собственный меч. Её приказ был милосердным.

Отдав приказ, Фортуона отвернулась от того, кто заботился о ней в юности, от того, кто пренебрёг собственной карьерой. Всё ради неё. Позднее она должна определить для себя искупление того поступка, который вынуждена сейчас совершить. А пока она окажет ему столько чести, сколько в её силах.

— Дарбинда, — повернулась она к женщине, которая, несмотря на оказанную ей честь дарованным лично Фортуоной новым именем, настаивала на том, чтобы её звали «Мин». Новое имя на древнем наречии означало «Девушка с Картин», — ты спасла мою жизнь и, возможно, жизнь Принца Воронов. Видящая Рок, я объявляю тебя Благородной. Да будет твоё имя почитаемо грядущими поколениями.

Дарбинда сложила руки на груди. Она вела себя совсем как Кнотай. Эти аборигены так упорны в смирении. Они и в самом деле были горды, горды своим низким происхождением. Непостижимо.

Кнотай сидел рядом на пне, выслушивая доклады с поля боя и отрывисто отдавая приказы. Сражение Айз Седай за западные высоты превратилось в хаос. Он встретился с Фортуоной взглядом и кивнул.

Если здесь были шпионы, а Фортуона удивилась бы, не будь рядом хотя бы одного, то настала пора обвести их вокруг пальца. Здесь собрались все, кто пережил нападение. Фортуона настояла, чтобы они были поблизости, якобы для того, чтобы вознаградить тех, кто себя хорошо проявил, и наказать тех, кто не сумел. Все до единого телохранители, слуги и благородные могли слышать её слова.

— Кнотай, — произнесла она, — нам нужно обсудить то, что мне следует предпринять на твой счёт. На Стражах Последнего Часа лежит ответственность за мою безопасность, но на тебе — ответственность за охрану лагеря. Если ты считал, что наш штаб не защищён, почему ты раньше не поднял этот вопрос?

— Ты что, намекаешь, что это моя вина? — Кнотай поднялся и жестом заставил разведчиков замолчать.

— Я передала командование тебе, — ответила Фортуона. — Значит и главная ответственность за ошибки на тебе, не так ли?

Стоявший рядом генерал Галган нахмурился. Он так не считал. Остальные смотрели в сторону Кнотая угрожающе. Знатные лизоблюды. Легко взвалят на него вину только за то, что он не родился шончан. Однако впечатляет, как быстро Кнотай сумел привлечь на свою сторону Галгана. Или Галган сознательно демонстрирует свои чувства? Может, он и есть шпион? Он мог управлять действиями Сюрот, либо быть оставлен на случай её провала.

Date: 2015-08-24; view: 263; Нарушение авторских прав