Андрей Левинсон Вс. Мейерхольд. «О театре». СПб., Товарищество «Просвещение». 1913[cccl] «Современный мир», 1913, № 3, ч. 2

Книга о театре г. Мейерхольда — его режиссерская автобиография — любопытнейшая глава из истории новейшего нашего художественного самосознания. Эти несколько скудные теоретические отражения многозначительной, хотя и оспоримой практической деятельности режиссера-новатора представляют много поучительного и значительного.

Правда, книга г. Мейерхольда, обнимающая более чем пятилетие театральной работы и мысли, не отличается единством построения и исчерпывающей полнотой. Дело в том, что г. Мейерхольд, при всей искренности и содержательности его длительных исканий, натура прежде всего импульсивная, его художественная эволюция протекает порывистыми скачками; нередко объективное обоснование выставленных им тезисов он заменяет субъективным истолкованием; он охотно ссылается на чисто относительные мотивы хорошего или дурного вкуса, изысканности и банальности… Все же задача: извлечь из своих интуиции и из данных опыта теоретические нормы театральной деятельности, очень интересна.

Путь, приведший режиссера от крайней одухотворенности сценического воплощения (условный театр) к острой двойственности гротеска, от монументальной иератичности к подвижному арабеску пантомимы, от «театра душ» Метерлинка и Ибсена к балагану, от литературности к мимической импровизации — длителен и извилист.

Основной отрицательной предпосылкой суждений г. Мейерхольда является осуждение натурализма в сценической постановке, неуклонно идущего от реалистической иллюзии к совершенному тождеству с действительностью, тождеству, исключающему само понятие искусства. Статьи «К истории и технике театра», отражающие режиссерский опыт автора, содержат наряду с фактическими сообщениями также и картинную схему основных типов театра (в смысле сочетания деятельности автора, режиссера, актера и публики): «театра треугольника» и «театра прямой». {387} Статья «К постановке “Тристана и Изольды”» знаменует собой переход режиссера от «иконописного» приема постановки с живописным фоном к пластической статуарности актера, связанной с архитектурным построением сцены. Вместе с тем возникает проблема выдвинутого в зрительный зал просцениума, осуществленного в постановке «Дон Жуана» на Александринской сцене.

Следует ряд статей и рецензий, отчасти лишенных значительности (беглые заметки о Крэге или Рейнхардте утратили даже свою осведомительную ценность), и заключительная статья «Балаган» — как бы программа дальнейших исканий даровитого режиссера. Действительно влекущая г. Мейерхольда романтическая форма гротеска, в котором сущность вещей является в ироническом и упрощенном преувеличении, «театр маски», богата непредвиденными возможностями.

Особенно ценны те многочисленные места в книге, где автор остается верен формальному и техническому характеру изложения; они дают возможность читателю проникнуть в ту специфическую художественную среду, которую можно обозначить как чистую «театральность».

Необъяснимым и явным пробелом книги является та нарочитая скудость, с которой отражена совместная деятельность режиссера г. Мейерхольда с артисткой и руководительницей театра В. Ф. Комиссаржевской и бескорыстная и трагическая борьба последней за осуществление его замыслов. Укор, брошенный покойной Комиссаржевской за возвращение к старому, за эту вынужденную материальными условиями мучительную агонию ее театра, звучит несправедливой и непонятной жестокостью. Делу обновления театра покойная артистка принесла непосильные и героические жертвы. Из истории этой главы не выкинешь.

К книге приложен список режиссерских работ Вс. Э. Мейерхольда, дополненный очень содержательными примечаниями и описаниями постановок.

В общем, книга эта, как уже сказано, значительный и интересный документ нашей театральной современности.

Date: 2015-09-03; view: 725; Нарушение авторских прав