Пидор гнойный

– Помнишь, как мы с тобой познакомились, Френк, когда ты впервые со мной заговорил? Я помню. Я тихо‑мирно играл в футбол на Линке с Томми и еще там с ребятами из микрорайона. Потом заявились вы. Ну, ты там был, Рент и Урод. Мы тогда еще в младших классах учились. Это было на выходных после того, как «Ювентус» побил «Хибсов» 4:2 на Истер‑роуд. Альтафани сделал хеттрик [21]на чужом поле. Ты подошел ко мне и спросил, уж не итальяшка ли я. Я ответил, что я шотландец. И тут Томми, честно пытаясь помочь, говорит: «У него только мама итальянка, да, Саймон?»

Ты схватил меня за волосы и намотал их на руку, сказал что‑то типа «по шотландским правилам, блядь» и «вот что мы делаем с маленькими ублюдками‑макаронниками», потащил меня за собой по улице, крича мне в лицо «обосрались на войне», и все в таком духе. Я пытался вопить, что я за «Хибсов», я за них всегда болею, как я с ума сходил, когда Стэнтон вывел нас вперед 2:1. Но все было бесполезно, мне пришлось терпеть твои тупые, хулиганские выходки до тех пор, пока тебе не стало скучно и ты не выбрал себе другую жертву. А ты помнишь, кто тебя тогда подзуживал, поощрял тебя быть таким нехорошим ублюдком, и жестокость сверкала в его глазах? Ага, улыбочка мудака Рентона была шириной с док Виктории.

Но Франко просто лежит, его кривой рот крепко сжат.

– Все так хорошо начиналось, Френк. С тобой когда‑нибудь было такое, Франко? Вот ты чувствуешь, что ты играешь свою игру, что ты рулишь, а потом какие‑то пидоры наебывают тебя по полной программе? Потому что, Франко, должны же быть хоть какие‑то правила, нах. Даже ты бы так не поступил со своими. И я бы так не поступил. Потому что своих не кидают. Если ты занимаешься настоящим делом, то есть реальным бизнесом, тут без доверия не обойтись. Да, я тоже играю в игры, Франк; тебе этого никогда не понять, но я больше воин, чем ты. Я верю в классовую войну. Я верю в битву полов. Я верю в свой клан. Я верю в праведный, справедливый и интеллигентный рабочий класс против серой, безмозглой, бездушной буржуазии. Я верю в панк‑рок. В «Northen Soul». В эйсид хаус. В молодежь. В рок‑н‑ролл. И еще я верю, что порядочность выше коммерции. В рэп и хип‑хоп. Это и есть мой манифест, Франко. А ты вот никак не соответствуешь положениям этого манифеста. Да, твои преступные инстинкты достойны всяческого восхищения, но меня как‑то не трогает психически неуравновешенный криминалитет. Их тупые банальности обижают мой тонкий вкус. А вот Рентой… я думал, что Рентой разделяет мое мировоззрение, мою панковскую точку зрения. Но что он такое? Растяпа Мерфи, пусть даже и башковитый растяпа, но при полном отсутствии моральных устоев.

Мне интересно, слышит меня этот козел или нет. Скорее всего не слышит. Врачи говорят, что он вряд ли очнется. А если даже и очнется, то останется полным овощем.

– Я очень расстроен, Френк. Знаешь, на сколько он меня нагрел, этот мудила? Я тебе по‑простому скажу: шестьдесят с лишним кусков, блядь. Да, по сравнению с этой суммой, твои три тысячи – это так, тьфу. Но деньги даже не главное. Да он забрал мои деньги. Но он забрал и мою мечту, Френк. Понимаешь? До тебя дошло? Ау? Тук‑тук. Есть кто дома? Нет. Похоже, что нет.

Алекс МакЛейш?

В дисциплинарном журнале мальчика Бегби сплошные неуды, в общем, все очень печально, и вряд ли кто‑то захочет иметь с ним дело.

Я уверен, что все мало‑мальски разумные люди подпишутся под этими мудрыми замечаниями Алекса, и, если совсем уже начистоту, я бы пошел еще дальше: я бы обвинил Френсиса Бегби в нечестной игре. И раз уж мы заговорили о Френке, давайте послушаем еще одного знаменитого Френка из Лейта. Фрэнк Саузи?

Эта… все правильно ты говоришь. Монсеньор Бегби, конечно, боец, но невменяемый совершенно. Хотя, если отнять у него агрессию, это будет уже не он.

Я продолжаю расписывать маркером гипс Франко.

Я love СОСАТЬ ХУЙ

– Но я помогал этому мудаку Рентону. Я к нему не подпускал тебя. Почему? Может быть, из‑за того раза в Лондоне, когда ты впал в бешенство и обвинил меня в том, что я с ним заодно. Ты меня ударил и сломал мне зуб. Ты меня изуродовал. Пришлось ставить коронку. И ведь потом даже не извинился. Но я был охуенно не прав, что берег его от тебя. Этого больше не повторится. Я найду его, Френк, и клянусь тебе, если ты сможешь выйти из этой комы и полностью восстановиться, ты будешь первым, кто узнает о том, где он прячется.

Я наклоняюсь над этим овощем и говорю:

– Поправляйся быстрее… Франко, нищий духом. Всегда хотел назвать тебя так в лицо… – И у меня сердце едва не выпрыгивает из груди, когда что‑то хватает меня за запястье. Я опускаю глаза – и это его рука, зажала меня, как клещами. Я поднимаю взгляд, и глаза у него открыты, и они так и пышут злобой, и глядят прямо мне в душу, больную, израненную…

[1]Настоящей (фр.). – Примеч. пер.

[2]Настоящей (фр.). – Примеч. пер.

[3]«Дебретт» – ежегодный справочник дворянства. Издается с 1802 года. – Примеч. пер.

[4]«Дебретт» – ежегодный справочник дворянства. Издается с 1802 года. – Примеч. пер.

[5]«Human Traffic» – в российском прокате шел под названием «В отрыв». – Примеч. пер.

[6]«Human Traffic» – в российском прокате шел под названием «В отрыв». – Примеч. пер.

[7]Фильмы, на которые дети до 16 – 17 лет допускаются только в сопровождении взрослых. – Примеч. пер.

[8]«Мама, мы все сошли с ума». – Примеч. пер.

[9]«Мама, мы все сошли с ума». – Примеч. пер.

[10]В доброй вере (нем). – Примеч. пер.

[11]В доброй вере (нем). – Примеч. пер.

[12]Графства из «6 центральных графств». – Примеч. пер.

[13]Графства из «6 центральных графств». – Примеч. пер.

[14]Иброкс – стадион в Глазго, на котором проводит свои домашние матчи лучший футбольный клуб Шотландии «Рейнджере». – Примеч. пер.

[15]Иброкс – стадион в Глазго, на котором проводит свои домашние матчи лучший футбольный клуб Шотландии «Рейнджере». – Примеч. пер.

[16]Famous Grouse – очень хорошее и дорогое виски. – Примеч. пер.

[17]Famous Grouse – очень хорошее и дорогое виски. – Примеч. пер.

[18]Смысл существования (фр.). – Примеч. пер.

[19]Смысл существования (фр.). – Примеч. пер.

[20]Имеется в виду британский сериал «Улица Коронации» (Coronation Street), рассказывающий об обитателях вымышленного района Уэзэр‑фидц в Манчестере и занесенный в Книгу рекордов Гиннесса как самая длинная мыльная опера. Ее начали показывать по телевидению с 1960 года и показывают до сих пор – по меньшей мере две серии в неделю. – Примеч. пер.

[21]Имеется в виду британский сериал «Улица Коронации» (Coronation Street), рассказывающий об обитателях вымышленного района Уэзэр‑фидц в Манчестере и занесенный в Книгу рекордов Гиннесса как самая длинная мыльная опера. Ее начали показывать по телевидению с 1960 года и показывают до сих пор – по меньшей мере две серии в неделю. – Примеч. пер.