Деревня Оуклен. Был уже полдень, когда Малак добрался к дому Иешуа

Был уже полдень, когда Малак добрался к дому Иешуа. Одежда на нем была мятой и разодранной, окровавленное лицо покрыто царапинами и кровоподтеками. Распухшие костяшки пальцев были все в занозах.

Увидев мужа, Лина вскочила и подоспела как раз вовремя, чтобы подхватить обессилевшее тело. Малак был слишком слаб, чтобы держаться на ногах. Обернувшись, Лина увидела Тару: девушка изумленно наблюдала происходящее.

—Будь добра, не могла бы ты приготовить теплую ванну, и побыстрее!

—Конечно, мэм.

Тара тут же исчезла в дверном проеме, спеша выполнить поручение.

Осторожно поддерживая мужа, Лина помогла ему дойти до кресла-качалки Иешуа. Несмотря на хрупкое сложение, жена Малака была достаточно сильной. Она аккуратно опустила мужа в кресло.

—Что случилось, Малак?

Он устало взглянул на Лину и попытался улыбнуться, заметив ее беспокойство.

—Все в порядке. Просто у меня нашлась пара дел, с которыми нужно было справиться самостоятельно.

Лина взяла правую руку мужа в ладони и осмотрела разбитые в кровь суставы.

—У тебя такой вид, словно ты с войны вернулся!

—Точно, только воевал я с самим собой. И кажется, потерпел поражение.

—Что стряслось прошлой ночью? Я просто умирала от волнения! Я же совершенно не представляла, куда ты сбежал и когда вернешься.

— Ерунда. Ты же знаешь, что я никогда не ухожу прост о так. И потом, за мной присматривала Баст.

—Ты вел себя как-то странно. Ты просто был непохож на себя!

—Нет, — покачал головой Малак, — я был таким, как всегда. Иешуа изменил состояние моего сознания, но знание, которое я вспомнил, всегда жило во мне. Он просто сделал его более доступным для меня.

Во взгляде Лины промелькнули гневные искры.

—Он не имел права! И он знает, что поступил неправильно, ведь он покинул деревню. Ему должно быть стыдно!

Малак взял руку жены:

—Он сделал то, что считал нужным. Теперь я понимаю, отчего Даран так торопился. Иешуа старался пробудить во мне меня самого

—Но разве у него было право делать это?

—Зная меня в прошлом, он ожидает кое-чего от меня сегодняшнего.

—Малак, но ведь сейчас ты таков, каков ты есть, точно так же, как я — это я. И как любой другой человек.

Он кивнул.

—Знаешь, Лина, я устал жить так, как они ожидают от меня. Правда, сейчас я понимаю мою ответственность.

—Давай поговорим об этом позже,— произнесла Лина и нежно поцеловала мужа. — А сейчас посмотрим, согрелась ли вода.

Когда стемнело, Малак и Лина устроились на свободной кровати в комнате Тары. После исчезновения Иешуа мать Тары, Дженни, предложила им переночевать у дочери. Мать двоих взрослых сыновей, старая женщина тяжело переживала внезапное исчезновение супруга. Она постоянно говорила, что в последние несколько дней даже лес выглядит не таким, как всегда.

В сравнении с другими деревенскими домами жилище Иешуа было небольшим: одна горница да две спальни. Тара, как могла, постаралась убедить Адептов, что они се нисколько не стесняют, только сама она была слишком застенчива, чтобы чувствовать себя действительно удобно.

Особенно смущала Тару Баст, которая дремала в ногах гостевой кровати, чутко прядая ушами при каждом звуке. Тара решила, что ей будет менее страшно, если она притворится, будто спит; однако актриса из нее была никудышная. Так или иначе, супруги получили хотя бы небольшую возможность побыть наедине.

Лина перекатилась на бок и поцеловала мужа.

—Ты уверен, что ты в порядке?

Малак кивнул, но взгляд его блуждал далеко отсюда.

—Эй, — Лила легонько ткнула мужа под ребро, — не улетай далеко.

Он улыбнулся, скользнув пальцем по ее губам.

—Что же все-таки случилось прошлой ночью? — поинтересовалась она. — Я имею в виду тот момент, когда я увидела тебя... с мечом.

—Не знаю. Я действительно не знаю.

—Ну пожалуйста.

Малак на мгновение задумался. Он знал: жене не понравится, если он расскажет все как было; но с другой стороны, он не собирался ничего от нее скрывать.

—Впервые с того времени, как Даран вернул мне Меч возмездия, я на самом деле почувствовал, что меч пытается мне что-то сообщить. Знаешь, он словно в первый раз узнал меня. Он знал, что я его хозяин. Понимаешь, он узнал во мне прежнего Малака!

—И что же ты узнал? — голос Лины был тих и задумчив.

—Мне явилось видение — нет, даже чувство — Детена. Исходившая от него сила была просто ужасной. Он стал невероятно сильным.

Лине всегда не нравилось, когда упоминали имя брата Малака. В ее жизни было только две вещи, которые Лина ненавидела и которых отчаянно боялась: мечи да имя Детена.

—Что ты помнишь о Детене? — спросила она.

Малак нахмурился, раздумывая над неожиданным вопросом, — ведь жена всегда избегала любых разговоров о Детене.

—Если честно, эти воспоминания довольно смутные. Ты же знаешь, я немногое помню о прошлой жизни. Я помню, как Галан вместе воспитывал нас. В детстве мы очень дружили. И я помню, как мы зависели друг от друга, пока я не...

—...пока ты не встретил меня, — закончила за него Лина.

—Именно. Я понимаю, он почувствовал себя преданным — ведь я был единственным человеком, которому он доверял. А ты украла меня у него. Нет, я не собирался что-либо менять. В конце концов, Детен всегда был сильной, хотя и слишком неуравновешенной личностью. Если бы ты не спасла меня, мы бы, наверное, вместе организовали эту Черную Школу. Ведь мы верили в одно и то же. Он заставлял меня думать так же, как и он, что Вселенная — это проклятие, что красота всего лишь иллюзия.

—Но это было до встречи с тобой, — тут же добавил он. — В то самое мгновение, как я впервые увидел тебя, весь мир для меня перевернулся.

Вспоминая это время, Лина нежно улыбнулась:

—Да, я хорошо помню нашу встречу.

—А что ты помнишь о Детене? — в свою очередь поинтересовался Малак.

—Не больше, чем ты, — коротко ответила она.

Малак обернулся и попытался встретиться с Линой взглядом, но жена упорно отводила глаза. Оба знали, что Лина говорит неправду. Между супругами существовала тесная, почти телепатическая связь. Они могли воспринимать чувства друг друга на расстоянии, а иногда могли даже читать мысли. Но сегодня Малак впервые за то время, что они были вместе, почувствовал: жена солгала ему.

—Прости, — сказала Лина, — но я не хотела бы говорить об этом.

—Ладно, — с готовностью откликнулся Малак, но в глазах его осталось выражение обиды.

Он лежал на спине. Лина положила голову на грудь к мужу и крепко обвила его руками, словно боялась, что он исчезнет.

—Малак, научи меня боевым искусствам, а?

Он в изнеможении закатил глаза к небу: опять этот старый вопрос!

—Разве мы не говорили об этом уже тысячу раз!

—Да, но ведь мне так хочется многому научиться!

—Ты же знаешь, что Даран будет вне себя, если узнает об этом. К роме того, я могу представить, сколько царапин и синяков тут же у тебя появится. Ты или себя покалечишь, или кого-нибудь, кто будет поблизости.

—Значит, вместо этого ты будешь заниматься этим за меня?

—В каком смысле?

—Помнишь того человека в Башне, который случайно сбил меня с ног?

—Ну.

—Ты еще совсем случайно сломал ему челюсть.

—Это была только пощечина. И вообще, это был единичный случай. Я просто на мгновение утратил свою собранность.

—Ну конечно. Ты же знаешь: я могу привести еще десяток таких примеров. Хуже всего то, что ничто и никто не толкает тебя к насилию, кроме того, что случается со мной. Как, по-твоему, я должна себя чувствовать в этом случае? Слава Богу, что ты только защищаешь меня и не относишься к числу ревнивцев!

—М-м, я никогда не думал об этом в таком свете.

—Ладно. Так что — ты научишь меня?

—Нет! В этом нет необходимости. Наибольшая опасность, которая поджидает тебя на Энии, — это занятия боевыми искусствами. Еще поранишься. Тут не от чего защищаться.

—А как же насчет предупреждения Иешуа? А твои ощущения прошлым вечером?

Малак заколебался:

—Не знаю... Может, спросим твоего отца, когда вернемся в Пашню?

—Не знаю, кто из вас более упрям, ты или он! — с негодованием фыркнула Лина.

Малак легко ткнул жену в бок; в ответ он услышал изумленный визг. В следующую секунду он почувствовал, что его больно тянут за волосы.

— Э-эй, это чересчур!

Жена приподнялась на локте и удивленно глянула на мужа:

—Ты чего? Я даже не прикасалась к тебе! Испугавшись своей внезапной догадки, Малак изогнул шею и посмотрел через плечо. Так и есть — на перекладине кровати сидел гномик футового роста с темно-оранжевой крапчатой кожей. Один из двух маленьких рожков на голове гнома был сломан. Зубы тоже явно нуждались в починке. Пара глаз-угольков смотрела дружелюбно, но с хитрецой.

—Сквинт! — радостно вскрикнула Лина.

Гном, оправдывая свое имя, тут же ответил ей целой серией гримасок. Малак в отчаянии застонал. Сквинт был элементалом земной стихии; он подружился с Линой, когда та была еще маленькой девочкой. Он часто наведывался в гости к своей подружке, в основном, когда скучал. Говорить Сквинт не умел, но при помощи жестов и ужимок ему часто удавалось попросить Лину спеть что-нибудь или поиграть с ним. Проблема была в другом: если Сквинт и Баст встречаются в одной комнате — жди потасовки.

Элементал невинно улыбнулся Лине... и вдруг заметил спящую Баст. Малак и Лина, не сговариваясь, проворно подтянули ноги к подбородкам, представляя, что сейчас начнется. Гном растворился в воздухе и в следующее мгновение материализовался рядом с головой Баст. Он снова мигнул, коварно изогнув мохнатые брови.

—О, черт! — едва слышно, прошептал Малак.

Набрав полные ладошки усов Баст, он изо всей мочи дернул их. Баст подскочила на несколько футов и зарычала, словно раненый тигр, а гном засеменил по полу, громко хихикая. Баст немедленно прыгнула на обидчика и приземлилась на кровать Тары. Бедную девушку подбросило, словно катапультой. Тара завизжала от испуга, а друг семьи продолжала увлеченно преследовать хитрого гнома.

Лина хохотала, уткнувшись лицом в подушку.

—Ну разве не чудесно, что мы снова вместе?

Малак улыбнулся без особой уверенности. На самом деле его мысли были сейчас далеко-далеко отсюда. Пережитое прошлой ночью как-то незаметно изменило его; теперь он понимал, что кризис неминуем. Ему приходилось сопротивляться, чтобы не быть втянутым в приближающуюся битву, — он чувствовал, что не готов к какому бы то ни было противостоянию. Теперь ответственность тяжким грузом легла на его плечи, и он желал лишь одного: сбросить эту ношу. Умирать Малак не собирался, но нисколько не боялся смерти. Его пугала лишь возможность потерять Лину — он бы не пережил такого. Малак понимал, что, как только ввяжется в бой, ему не удастся удержать жену от борьбы — Лина была слишком настойчива, чтобы прислушиваться к урезонивающим советам.

Но даже пытаясь убедить самого себя, Малак понимал: все эти пожелания не имеют смысла. Темное предчувствие подсказывало ему, что им обоим не избежать столкновения с Детеном.

Наше бодрствующее сознание не только представляет собой лишь одну частную разновидность сознания, но оно еще и разделено неуловимыми перегородками, внутри которых находятся потенциальные формы сознания совершенно иной природы... Никакое описание Вселенной не будет исчерпывающим без учета этих форм сознания.

Эния

Date: 2015-07-27; view: 287; Нарушение авторских прав