О пользе животных

Их не нашли бы до утра. Но Рик должен был быть благодарен за свое спасение одному из шпионов Альтреса Лорта. Принц не заметил, что за ними наблюдают. И тем более не заметил, как наблюдатель ушел. Чтобы через час докладывать графу:

- на них рысь кинулась.

- Рысь?!

- видимо ее, пока охотились, спугнули и подранили. А эти двое оказались у нее на пути...

- Живы?

- Живы. Но принца она подрала неплохо.

- Твою ж...

Альтрес едва не выругался. Но вовремя взял себя в руки.

- Если его ночь оставить - нормально?

- У него при себе ничего, кроме ножа. А раны нехорошие...

Альтрес кивнул. И подозвав к себе еще одну группу охотников - отдал приказания.

Ночи наедине не выйдет. Жаль.

С другой стороны - если бы не Мальдонаина кошка...

Ей-ей, воистину, шильды и кошки - ее верные служанки.

Но уморить принца соседнего государства - это похуже всякой кошки выйдет.

Ничего. Это только один из планов.

Переиграем.

***

К вечеру, когда их 'нашли', Рик уже ощущал себя откровенно паршиво.

Большая кровопотеря, холодная вода, которой промывались раны, да и рысь явно когтей не чистила. Так что принц был больше похож на пострадавшего, чем Анелия, которая радостно ушла в глубокий обморок.

Рику предложили лошадь, он кое-как взгромоздился в седло и пустил животное медленным шагом. Хорошо бы быстрее, но сил едва хватало, чтобы держаться в седле.

На принцессу он даже не взглянул лишний раз. Уж как-нибудь довезут, а не в канаву выбросят.

***

Гардвейг смотрел на Рика сочувствующе. Принц вслух не жаловался, но его величество распорядился позвать докторуса - и вызвать карету. Мол, нечего раны на лошадях трясти.

Примчался откуда-то Джес - и помог другу держаться. Подхватил под руку, принимая на себя часть веса.

- Рик... я - дурак. Не надо было тебя оставлять!

Рик тоже так думал, но не соглашаться же при всем народе?

- все обошлось. Я жив, ее высочество жива...

Альтрес Лорт в ответ на грозный взгляд Гардвейга, опустил глаза. Ну да.

Все живы.

Но обвинить раненного принца в покушении на честь ее высочества... после такого все оставшиеся в лесу рыси со смеха с деревьев попадают. Идею придется временно придержать.

С другой стороны... Анелия теперь может дневать и ночевать у постели раненного героя, изображая пылкую любовь. Ну, это мы проработаем...

- И я благодарен вам, принц. Если бы не вы... ладно. Хвалить вас будем потом. А сейчас - к коновалам!

В одном из шатров, отведенном для докторусов, Рик тяжело опустился прямо на ковер - и вытянулся во весь рост. Раны болели нещадно. Рядом захлопотал докторус.

Джес даже и не подумал выйти, наоборот. Помог кузену раздеться, срезал старые повязки, поил обезболивающим, держал его, когда докторус прочищал рану...

Впрочем, Рик смотрел на кузена без особого расположения. Охотничек, твою ж...

Принц отлично понимал, что рысь его просто спасла.

Если бы не хищная кошка - даже пусть их находят вместе, все равно вопрос ставился бы по-другому. А что это вы делали вместе в лесу? Твой конь есть, докажи потом, что все не так...

А сейчас...

Мысли плыли вяло под действием лекарства.

Двое заблудившихся, оба не в форме, Анелия все растрепана, да. Но видно же, что не Рик тому виной. Крови на ней практически нет, он сам однозначно не в форме... с ранами не больно-то покусишься на женскую честь.

Скорее история будет звучать так.

На принца и принцессу напала рысь - и он благородно защитил даму.

Это повод для восхищения. Но не для женитьбы.

И все же...

Рик подумал, что надо уезжать отсюда.

Женщины любят своих спасителей, Анелия не будет являться исключением. А он еще Лидию не видел...

Это было последней связной мыслью. Потом Рик провалился-таки в глубокий сон, больше похожий на обморок.

***

Барон Донтер был мрачен и задумчив.

От своих шпионов он узнал о всех результатах визита королевского представителя. И теперь мужчину поедом ела злая зависть.

Это ж надо!

Янтарь!

Стекло!

А теперь еще и два корабля...

Мысли барона постепенно оформлялись в конкретное 'Зачем им столько денег, когда у меня их меньше?'. Или - еще проще. Отнять и поделить.

Как?

А вот это надо серьезно обдумать.

Поместье Иртон ранее особого интереса не представляло. Ну хватал он оттуда крестьян для своих дел с работорговцами, так это пустяки. Кого волнуют те смерды?

Даже если на него покажут, все равно будет слово против слова. А благородного не посмеют тронуть на основании слов всякого быдла.

А вот сейчас...

Надо только обстряпать это дело по-тихому. Все-таки Иртон - свойственники короля, а Эдоард таких шуток не понимает. И умирать если что Клив будет долго и болезненно.

Поэтому налет на замок должен быть стремительным и молниеносным. Один удар - и все.

***

Лиля отдыхала после бешеной гонки пред отъездом. И искренне надеялась, что покушений больше не будет. И так дел по горло.

В стекольной мастерской они с ребятами пытались получить стекло лучше качеством. Но... получалось плохо.

Да, по сравнению с местными кривыми образцами - результат был очень неплохой. Но Лиля помнила стеклянные изделия родного мира - и придирчиво морщила нос.

Не то!

Не так!

Можно лучше!

Вот со швеями таких проблем не возникло. И девушки под ее чутким руководством воплощали в жизнь Идею.

Именно так. С большой буквы.

Если весной придется тащиться ко двору - Лиля должна выглядеть на все сто! И не килограмм, а процентов.

Кстати, килограммы постепенно уходили в историю. И подбородков уже было только два, и фигура уже не была безобразно жирной, скорее это была фигура нормальной русской женщины - которая и коня, и избу, если ей надо...

Пышная грудь, широкие бедра... да Рембрандт не худее рисовал... или это был Рубенс?

В живописи Лиля откровенно не разбиралась. И помнила только складки на талии какой-то античной красавицы. Ну и ладно! Здесь еще гей-кутюрье с их 'идеальной палкой' нету. И - даст Альдонай - и не будет.

А вот что будет...

Девушки по ее указаниям вывязывали ей кружевное верхнее платье.

Нижнее Лиля планировала сделать из белого шелка, который заказала барону Авермалю в письме. Верхнее же... этакая зеленая летящая сеть... она может быть и на пару размеров больше. Лиля на этот раз не стала плести цельное платье и предложила нечто вроде халата. Летящие кружевные рукава, длинный хвост сзади, застежка спереди под грудью - даже если она еще похудеет, а это точно случится, все равно платье будет смотреться. Перешить нижний чехол - дело минуты-двух.

Застежку Хельке брался исполнить из янтаря. А Лиля из химии помнила, что если янтарь прокалить в песке или проварить в масле или меде - можно поменять его цвет. Пока заняться этим не получалось, но хотелось бы зеленый оттенок. Можно бы еще и прессованный янтарь попробовать получить? Но тут уж как масть пойдет. Великим химиком себя женщина не считала. Да, при поступлении в ВУЗ - ее гоняли вдоль и поперек. Да, первый и часть второго курса она тоже знала химию на отлично. Но потом это уже не требовалось. Заместилось на более интересную медицину.

Спасибо хоть что-то про сукцинаты вспоминалось.

Ничего.

Мы - существа упорные. Пять камней испортим - на шестом пробьемся!

Жаль, что при варке камень становится более хрупким, так по нему и не молотком бить будут!

К этому времени Лиля уже оборудовала себе отдельную лабораторию. Поставила в специальной комнатушке широкие (двуспальные) столы, навыдувала себе кучу колб и пробирок (ну, уж какие получились, до ГОСТА тут не доросли), перетащила сюда самогонный аппарат и вполне серьезно баловалась изготовлением спирта.

Ладно.

Не баловалась.

Пить его Лиля не собиралась, но подлить нежелательным гостям? Запросто! А ведь есть еще и дезинфекция. Лазарет в замке Лиля устроила на совесть. Тахирджиан только ахал. К Лиле, кстати, после той драки с контрабандистами, он относился с нежностью и восхищением. Ходил хвостом и старался чему-нибудь научиться.

И Лиля учила.

Тахира, Джейми, Миранду, Ингрид, когда та присоединялась к ним - зима была на носу и требовалось заготовить по максимуму рыбы в последние дни. Так что и Ингрид, и Лейф дневали и ночевали в коптильне. Солеварня работала на полную мощность. Но Лиля уже не боялась голода зимой.

До весны они должны дожить. Даже когда реку скует льдом.

Интересно, а изобретены здесь лыжи?

А коньки?

Хотя для последних нужна сталь? Или сойдет что-то вроде той, из которой мечи куют?

А санки?

Снеговики?

Кстати - валенки? Дубленки? Ушанки? Шубки-автоледи? С местной модой это вполне реально - и попу не отморозишь, с таким-то слоем юбок!

Идей было много. Но Лиля собирала себя в кучку грандиозным усилием воли.

Сапоги есть? Плащ?

Хватит!

Ко двору ей ехать весной, так что произвести впечатление зимними обновками не удастся. Сосредоточимся на важном.

В дверь постучали. И Лиля улыбнулась шевалье Авельсу.

- Лэйр Лонс, проходите. Время занятия?

- Да, госпожа графиня.

- Что же у нас сегодня?

- Сегодня - танцы, госпожа графиня. Все уже ждут вас в малом бальном зале...

Лиля вздохнула.

Все - полтора десятка детей.

Танцевать в детском саду - то еще удовольствие. Но - надо.

И... дети бывают удивительно забавны, когда подражают взрослым.

***

Анелия собиралась ложиться спать, когда дверь приоткрылась.

Королевский шут скользнул внутрь так тихо, словно шел по воздуху. Женщина в ужасе замерла.

Альтрес Лорт поднял руку.

- Сиди спокойно. И слушай. Ты сделала все правильно. В сегодняшнем провале твоей вины нет.

Анелия облегченно перевела дух.

- Однако... принц ранен.

- Д-да...

- И ты должна за ним ухаживать.

- Я?

- он спас тебя от хищной кошки, закрыл собой,... ты просто обязана проводить у него несколько часов. Ты поняла?

Анелия закивала.

- я буду... обязательно...

- А если не будешь - я буду очень рассержен.

Девушка побледнела.

- Н-нет... я буд-ду...

- Завтра и начнешь. И не вздумай кривиться или нос морщить. Узнаю - пожалеешь.

Анелия закивала.

- Завтра, после утренней молитвы, идешь к Ричарду, осведомляешься о здоровье и напрашиваешься за ним ухаживать. Поняла?

Кивание продолжилось.

Альтрес посмотрел на нее тоскливым взглядом, развернулся и вышел.

Анелия несколько минут сидела неподвижно. А потом подхватила одеяло с кровати и плотно закуталась в него.

Девушку пробирала дрожь. Но согреться ей так и не удалось.

Страх - его одеялом не выгонишь...

***

Джес сидел у постели кузена.

Рик был бледен, его колотило, несмотря на несколько одеял, но глаза были холодными и ясными.

- Джес, мне эта кошка жизнь спасла...

- глядя на твои царапины...

- Если бы не она - мне точно пришлось бы делать предложение Анелии.

- А ты не хочешь? Она не уродина, вроде не совсем дура, да и Гардвейг, кажется, не против.

- Не хочу. Если есть выбор - надо посмотреть на все варианты.

- Тут ты прав.

- Анелия - не худший выбор. Но раз уж отец мне его предоставил - обидно было бы упустить его из-за невезения,,... значит так, с этого момента - ты от меня ни на шаг. Договорились?

- Обещаю.

Рик кивнул. Главное - не оставаться с принцессой наедине. То есть - кто-то должен быть рядом. Ночью и днем. Ладно, ночью еще можно засовом обойтись. Но днем...

Не хотелось бы попасться на самую древнюю в мире уловку.

- что хочешь ври, но надолго от меня не отходи.

- и надолго? До весны мы не продержимся, а уехать раньше...

- постараемся. И своей кукле скажи... она не совсем дура?

- Да нет... Адель, конечно, поскулить любит, но она не дура.

- Вот и ей прикажи. Кого еще можем попросить?

- Кого там дядя приставил? Лейхарта?

- Он стар. Ему уже к пятидесяти.

- Но на пару часов и он сможет тебя занять...

- рассказом последних сплетен. Дело хорошее. И Райнелла.

- Райнелл меня раздражает своим Альдонаем. Он по-моему уже и бога достал!

- Ничего. Потерплю. И ты потерпишь, если надо.

Джес сморщил нос, но спорить не стал.

- ладно, как скажешь. Завтра я с ними поговорю. И будем тебя занимать все свободное время.

- Не хочу опять остаться с Анелией наедине. Второй раз может и не повезти.

- Подозреваю, что по дворцу рыси не бегают... Вина хочешь? Горячего, с пряностями?

- Давай. Что-то меня знобит...

- Как бы ты не свалился, - озабоченно заметил Джес, протягивая кузену кубок.

- Да уж постараюсь.

Рик задумчиво сделал несколько глотков.

- Анелия - не самая худшая девушка на свете. Но Лидию мне тоже увидеть хочется.

***

Рик свалился с лихорадкой на следующий же день.

И - всерьез.

Когда Джес, проснувшись утром (а спал он в комнате кузена), пожелал разбудить друга - он только ахнул.

У Рика явно был жар, а царапины воспалились.

Джес ахнул - и помчался за докторусами.

Гардвейг еще не встал, но дворецкого Рик нашел практически сразу. И тот моментально послал за лекарями.

Не прошло и часа, как постель принца была окружена шестью важными мужчинами в возрасте от сорока до шестидесяти лет. Все смотрели раны, мочу, кровь на бинтах, выделения из носа и ушей принца и глубокомысленно обсуждали происходящее, как водится, стараясь опустить коллегу ниже половицы.

Рик лежал молча. Ему и без того было тошно.

После двух часов ругани и склок докторусы все-таки выбрали для принца диагноз и огласили его озверевающему Джерисону.

По утверждениям лекарей - в рану попал дурной воздух. И испортил принцу кровь.

Лечение было только одно - сцедить дурную кровь, чтобы по жилам циркулировала только здоровая. А также дать промывательное. Вот в его составе были расхождения.

Но нож и тазик для сцеживания уже приготовили.

Ричард под их спор задремал, но проснулся, когда стало тихо.

- Джес?

- я тут...

- Что со мной?

- Лекари решили, что тебе надо сцедить дурную кровь...

- гони их к Мальдонае.

- что?!

Джес на миг опешил. И Рик неожиданно жестко пояснил.

- Гони их отсюда. И чтобы ни один из этих уродов ко мне и близко не подошел...

- Но Рик... ты же болен!

- Джессимин тоже была больна. И умерла после кровопускания. Выгони их!

- Рик, ты уверен...?

Но серые глаза были жесткими и спокойными. Бреда у Рика не было.

- Если и сдохну - то без их забот. Джес, прошу тебя...

Джес вздохнул.

- Надеюсь, ты знаешь, чего хочешь.

- Если что - я тебе даже завещание напишу.

Джес вполголоса выругал кузена и обернулся к докторам.

- Так, господа. Пошли вон.

- вы не понимаете... - самый старый сделал попытку сопротивляться. - Тело принца отравлено дурными соками и вредной кровью. Если сейчас их не слить и не вычистить - начнется общее гниение. Его высочество погибнет - и это будет на вашей совести...

Острый клинок блеснул серым в утреннем свете. И такой же сталью блеснули глаза Джерисона.

- Вы сами уйдете?

Докторусы ушли сами.

А через полчаса Джерисона вызвал Гардвейг.

Джес оставил кузена на попечение Адели, которая поклялась не отходить ни на шаг, кто бы ей не приказывал и одного из доверенных людей - и отправился на аудиенцию.

Гардвейг выглядел не лучшим образом. Усталый, оплывший...

- Доброе утро, граф...

- Ваше величество, я искренне уповаю на то, что это утро радует вас, как вы своим правлением радуете народ Уэльстера, - Джес рассыпался в комплиментах. И это оказалось правильной тактикой. Гардвейг чуть смягчился...

- Что с вашим сюзереном?

- Ричард болен, ваше величество. Докторусы сказали, что он болеет от испорченной крови...

- Так пусть ее сцедят...

- Ричард отказался, ваше величество.

- Почему же? - В голосе Гардвейга послышались опасные нотки. - Он не доверяет искусству наших докторусов?

Джес глубоко поклонился. Вот это уже было опасно. И мужчина поспешил заверить короля, что докторусы Уэльстера ценятся на вес золота,. Что Ричард, конечно же, доверяет... просто... он видел как от кровопускания умерла ее величество Джессимин... разумеется, если ему станет хуже - Джерисон сам настоит на кровопускании, а пока возьмет у врачей прочистительное и вообще будет дневать и ночевать у постели принца...

Гардвейг благосклонно кивнул.

- Моя дочь вчера весь вечер восхищалась мужеством его высочества. Он защитил ее от хищной кошки. Рисковал жизнью... полагаю, принцесса захочет помочь вам...

Джес заверил, что принцессе всегда будут рады, отсыпал еще гроздь любезностей и был благосклонно отпущен королем.

***

Анелия уже была у постели раненного героя. Впрочем, оставлять ее наедине с Риком, который, кажется, спал, никто не собирался. Вот еще не хватало.

Кажется, девушка была этим недовольна, но вслух ничего не говорила. Что и требовалось.

Джес раскланялся с принцессой, осыпал ее комплиментами - и спустя два часа таки выставил из комнаты.

Выгнал и всех остальных, повинуясь едва заметному жесту Рика.

Показал принцу прочистительное, доставленное лакеем. И безропотно согласился вылить его в нужник.

Потом напоил Рика горячим бульоном - и улегся рядом с кроватью на специально принесенный тюфяк.

Граф Иртон был настроен весьма решительно.

Свернуть его отсюда мог бы только топор палача. И то не факт.

Принца Джес любил. Как младшего брата.

Они вместе росли, вместе играли, вместе дружили против Амалии и Эдмона, который почему-то на дух Джеса не переносил, вообще дети проводили вместе много времени, ибо Джайс Иртон часто был в разъездах и добрая королева Джессимин разрешала оставить его детей вместе со своими.

Поэтому сейчас Джес корил себя за глупость.

Далась ему та охота! Дома не нагонялся?

Но хотелось развеяться. Ей-ей... Уэльстер просто давил.

Давило все.

Снисходительная благожелательность Гардвейга, насмешки его шута, вздохи и взгляды принцесс, любезность придворных... ей-ей, Джес чувствовал себя как муха за минуту до съедения пауком.

Вот и захотел сбросить груз с плеч!

Вот и развеялся!

Болван!

Рик, ты только выживи, я всех своих гончих продам! Только выздоровей...

***

Машу вать!!!

Ничего другого у Лили не пришло на ум.

- Ваше сиятельство, там серьезная заварушка, один из вирман подрался с конюхом...

Служанка хлопала честными глазами деревянной куклы. Рассудка в них было примерно столько же.

- Из-за чего?

- Не знаю.

- А что при этом кричали?

- Вас, ублюдков... ой, простите, ваше сиятельство!

- Ничего, продолжай, Илона.

- Конюх кричал, что вирман в море топить надо. А вирманин орал, что конюх - быдло деревенское... Хотелось ругаться. Очень. Но на ум Лиле пришло и другое.

Это - конфликт. И ожидаемый. Помнится, она сама беспокоилась, как вирмане сживутся с местными. Допрогнозировалась.

- Кто у нас там? Лейс? Эрик?

- оба, ваше сиятельство.

- Тогда и я схожу, послушаю...

Лиля успела как раз к началу разборок. Видимо, служанка побежала за ней сразу, как только мужчины сцепились. Сейчас их разняли, на каждого вылили по ведру холодной воды - и драчуны висели в руках товарищей, яростно сверкая глазами.

Рык Эрика был слышен за версту. Лейс тоже не отставал. Мужчины вдвоем распекали подчиненных (если Лейс капитан замка, то конюхи краем тоже попадают в его поле деятельности).

- Здесь жить... не поделили... недоумок... - доносилось от Эрика. Временами это разбавлялось более сочными выражениями.

- прибьют, как щенка... остолоп... не поделили, - доносилось от Лейса.

Лиля сморщила нос. Мужчин она отвлекать не стала, а вместо этого поманила пальчиком сестру Хельке. Лория тихо и быстро изложила причины.

Оказалось, конюх немного выпил. И стал трепать языком понапрасну. Мол, вирмане, да наши не хуже, а вирман вообще топить надо, или на реях вешать, как пиратов... За что и получил в торец от проходящего мимо вирманина по имени Эльг.

Ну и пошло.

Лиля задумалась. Плохой случай.

Весьма и весьма.

Слово, другое.... Что такое межнациональные розни - она представляла. Идиотов и в России хватало.

А вот во что это может вылиться...

Тем временем, ее заметил Лейс - и поклонился. Эрик отвлекся от распекания подчиненного и тоже подошел.

- Ваше сиятельство..., - поклон, странный взгляд голубых глаз... странный или страстный?

Неважно!

Не думай сейчас об этом!

Лиля посмотрела на мужчин.

- Что делать будем?

- Выпороть обоих, - буркнул Эрик. Лейс подумал и кивнул.

Лиля покачала головой.

- Выпороть несложно. А вы выяснили, из-за чего ссора началась?

Мужчины переглянулись. Кажется, им пока и самого факта драки хватило. Причину пока не выяснили. Лиля только вздохнула. А потом вкратце объяснила, что межнациональные конфликты - дело плохое в принципе. А потому надо как-то...

Все трое задумались.

- Эрик, ну как у вас команду сплачивают...

- в бою...

Не подходит.

- или работой...

Двое мужчин и женщина переглянулись.

Порка отменилась. Провинившихся назначили на уборку конюшни на неделю. Вдвоем. Правда, под незаметным присмотром. И предупредили, что за первую же драку оба будут выпороты на той же конюшне. Так что хорошая уборка - в их интересах.

Драчуны поняли.

Первый день прошел в атмосфере гордого отчуждения.

На второй адекватность вернулась. И мужчины начали кое-как общаться. А к концу недели совместно напились и чуть ли не побратались.

Лиля вздохнула с облегчением.

Пока рифы удалось обойти. Пока... а что потом?

***

- Шевалье Тримейн, рад вас видеть...

- Барон Авермаль, мое почтение...

Мужчины раскланялись, и Ганц перешел к делу.

- Достопочтенный, я только что из Иртона.

- О! Как там графиня? Очаровательная женщина, не правда ли?

- Она просила вам кое-что передать - я попросил матросов доставить сюда ящики.

Вирман Торий не любил. Но ради дела мог и потерпеть. Впрочем, при королевском доверенном он открывать ничего не стал.

- И это все?

- Это - то, что она просила. А теперь... мне нужна ваша тюрьма. А потом и большой корабль. У меня с собой убийца, работорговцы и отряд наемников.

Торий захлопал глазами.

- От...куда?

- Из Иртона. Убийца покушался на графиню, потом туда пожаловали работорговцы, а под конец - еще и наемники. Опять-таки по душу графини.

- Кошмар какой! Кто осмелился?!

- Есть отдельные существа, - уклончиво ответил Ганц. - Пока еще есть...

Мужчины повозмущались количеством разбойников и негодяев, Торий дал согласие на использование тюрьмы - и пообещал как можно скорее снарядить корабль для путешествия в столицу.

Ганц отправился отдыхать. А Торий занялся письмом.

Сначала - письмом.

Лилиан Иртон, как всегда, была вежлива. И до ужаса кратка.

В письме сообщалось, что это новый вид товара, так что если уважаемый барон сочтет его выгодным, то поставки можно будет и увеличить...

И прилагался список материалов, необходимых для дальнейшей работы. Его Торий решил просмотреть потом.

Торий с сомнением посмотрел на сундучок. Не слишком большой. Ну что там можно уместить. Но таки открыл.

И - ахнул.

Сверху лежало розовое облако...

Даже не так.

Чудо цвета зари...

Он не знал, что Лиля распустила на нитки имеющийся у нее розовый шелк. А девушки-швеи под ее чутким руководством связали ЭТО.

Точнее - несколько кружевных мантилий. Здесь же были гребни - и пояснения как это носить.

Торий покачал головой.

И позвал супругу.

О чем быстро пожалел, потому что баронесса, мгновенно поняв, как это носится - воткнула в волосы гребень, накинула на него мантилью - и отказалась расставаться с этим чудом.

Торий взвыл, но тут же понял, что часть прибыли ему обойдется дешевле, чем война в родном доме.

А еще в сундучке было несколько видов кружевных же воротников.

Торий расправил один. Прикинул его к себе.

Это - будет пользоваться успехом. Да еще каким!

Узкое кружево плести умели. Да.

Но широкое, да еще украшенное бусинами, которые каким-то чудом были вплетены в узор...

С руками оторвут!

Надо написать графине. И послать еще ниток для этого чуда.

А что в свертках?

После разворачивания свертка Торий лишился еще кусочка прибыли.

Потому что с зеркальцем супруга тоже расставаться отказалась.

В приложенном письме было сказано, что зеркала достаточно хрупки. Но если с ними обращаться осторожно - они прослужат не одно десятилетие.

Торий только головой покачал.

Зеркало... из стекла?

Да какое! Никогда он себя так четко не видел... лучше, чем в чистой воде или полированной стали. Намного лучше!

Нет, одно зеркальце он точно оставит себе. В счет прибыли.

А что есть еще в сундучке?

***

В сундучке оказались несколько десятков чернильниц - из цветного стекла. Запас перьев.

И три простеньких шкатулки.

Торий открыл одну - и ахнул.

Несколько брошей из янтаря.

Морской мед золотился в солнечном свете, играя переливами и искрами.

Отдельно лежала только одна брошь. Тоже янтарь. Но - красный. Безумно редкий. Простенькая оправа только подчеркивала роскошь камня.

Торий скользнул пальцами по гладкой поверхности.

Достал брошь. Посмотрел на сложную застежку.

Перевел взгляд на жену.

- Нет, любимая. Это слишком дорого.

- Но Торий!

- можешь надеть брошь один раз. На ближайшую службу.

- Торий!!!

- Выбирай. Я и так не расплачусь за все твои капризы.

Женщина всхлипнула и вылетела за дверь.

Торий коснулся полированных камней.

Красиво. Очень красиво. Лилиан Иртон открывалась с новых сторон. Торий ни минуты не жалел о сотрудничестве с ней.

Лучше одна умная женщина, чем десять дураков...

***

Анелия Уэльстерская со злостью посмотрела на Адель.

Когда ж эта коровища отсюда уберется?!

Принцессу не оставляли одну с Риком ни на минутку! Ни на секунду!

Рядом обязательно кто-то да был. Либо Джерисон Иртон, либо другие придворные, либо вот эта... гадючка!

Злость Анелии была понятна. Они с Аделью относились примерно к одному типу женщин. Обе темноволосые, со смуглой кожей, яркими глазами и пышной грудью. Нельзя сказать, что Анелия проигрывала на фоне Адели, но она сильно подозревала, что принц в горячке мог просто их перепутать.

Да и роль сестры милосердия удавалась плохо. Когда ни тебе напоить из кубка, прижавшись грудью, ни тебе пот платочком надушенным постирать с высокого лба, ни тебе посидеть рядышком... нет, последнее как раз удавалось. На расстоянии двух метров.

Ближе ее просто не подпускали, мол, невместно принцессе, да и его высочество не совсем в пристойном виде, еще повернется, не дай Альдонай чего увидите... и выносить за ним надо, и обтирать его... Адель уже вдова, а вы же невинная девушка... нет-с, никак нельзя.

Анелия бесилась, шипела кошкой. Ругалась... но исключительно у себя в комнате.

На людях она была само очарование и нежность. И легкая трепетная грусть.

Но внутри... о, она вся кипела и бесилась.

Убила бы!

Только вот ничего это не решит. Всю свиту не перетравишь. А оставлять ее одну с принцем явно никто не намеревался. И делали хорошую мину при плохой игре. Все понятно, но поди, докажи!

При таком подходе у нее нет никаких шансов очаровать Рика.

Да и...

Врать себе самой Анелия не умела. Женщина всегда, на подсознательном уровне чувствует, как к ней относится мужчина. Нюхом, духом, шестым чувством - неважно! Но Рику она была безразлична. Что бы она ни делала - она была безразлична ему еще до ранения.

Как ни крути... может быть?

Анелия поежилась. Но...

Она поговорит с Альтресом Лортом.

Ей надо сходить к старой ведьме. И для этого даже есть причина. У нее почти закончилось то, первое зелье. Он поймет.

А ей нужно и кое-что еще...

***

- Шаг вперед, поворот, еще раз поворот...

Лонс проговаривал шаги, но понимал, что это ни к чему.

Лилиан Иртон и без того все запомнила. А дети с удовольствием повторяли за ней.

Казалось бы - зачем вирманским детям танцы? Лонс сначала думал, что это чушь и блажь.

Ан нет! Все занимались с искренним удовольствием. Все объяснила Ингрид, с началом дождей перебравшаяся в замок - и теперь с удовольствием составлявшая компанию графине за каждым ужином. А то и не за ужином.

Лейф пока еще был занят на заготовке рыбы, но и он обещал скоро вернуться.

- Нас часто воспринимают, как варваров. А ведь нанимают - и в лучшие дома. Телохранителями, наемниками... приятно чувствовать себя ниже других? Потому что не знаешь, как поклониться, как подойти, как говорить... этому ведь на Вирме не научат. Да все матери своим детям сейчас долбят, что... как говорит наша графиня, - лукавый взгляд в сторону Лилиан, которая что-то объясняла детям, - лишние знания лишними не бывают. Да, у нас бедный остров. Но это не значит что мы глупые или темные. Я бы и сама с удовольствием поучилась танцевать, языкам... вот Лейф вернется...

Лонс только головой покачал. А ведь действительно. Вирмане далеко не дураки. Просто у них отсутствуют учителя. Как класс. Мастера берут себе учеников, воины обучают детей матери - дочерей, а вот чтобы так, как здесь... этого нету.

- и зря - Ингрид качала головой. - Очень зря. Я бы хотела, чтобы было...

Лонс кивнул. И вдруг подумал, что если ему удастся вырвать Анель из рук отца и им некуда будет податься - надо будет бежать на Вирму. Не пропадут.

Вот уж действительно - лишних знаний не бывает.

- Ай!

Лиля отдернула ногу. - Шевалье Авельс, осторожнее....

Лонс рассыпался в извинениях. Графиня махнула рукой и танец продолжился.

А еще... хотя это пока и было в большом секрете - Лиля обучала танцам его.

Точнее - одному.

- Это - вальс. Когда появился этот танец, он считался неприличным. Но - его обожали все.

- Думаете, он будет иметь успех?

- Не знаю. Но если подвернется случай - почему бы нет. А на такой случай мне нужен партнер. Шевалье Авельс, вы ведь поедете со мной в столицу?

- Разумеется. Хотя и не знаю, где пригодится этот вальс...

Но внутренне Лонс соглашался.

Никогда не знаешь, какие карты сдаст судьба. Лучше уж быть готовым.

Вальс?

Да будет вальс!

***

Многое видел Альтвер.

Но это зрелище было для него в новинку.

Служба состоялась, как обычно, на рассвете. Вроде бы все, как и всегда. Патер Лейдер, храм, Торий Авермаль с женой...

Вот это и было необычным.

Баронесса Авермаль была... великолепна.

Она собрала волосы в высокую прическу на затылке. Воткнула в нее гребень, а на плечи ей спадало... это было нечто восхитительное.

Розовое облако... из кружев?

По храму полетел шепоток. И мужчины, и женщины - все смотрели на баронессу. А та, наслаждаясь произведенным эффектом, прошествовала под руку с мужем, поправила кружево, блеснула на плече брошь из алого... янтаря?!

Альдонай, сколько же это стоит?!

Откуда такая роскошь?!

Служба была... нет, не сорвана. Но сегодня Альдонай не получил и половины своего внимания. Оно доставалось баронессе. В том числе и со стороны патера Лейдера.

А по завершении службы началось самое главное. Расспросы.

Впрочем, барон молчал, как рыба.

Только сообщил, что это можно заказать через него. И назвал цену редкости. Баронесса же только улыбалась - и поправляла кружево. Потом достала маленькое зеркальце, посмотрелась в него... и барон оказался обеспечен заказами на год вперед.

Жена, дочь, любовница, мать... каждая из этих женщин способна устроить своему мужчине маленький ад на земле, не получив желаемого.

Так что...

Единственным исключением был патер Лейдер. Но его умаслил широкий кружевной воротник. И патер согласился, что скверны и происков Мальдонаи в этих предметах нет.

Зато есть выгода... и не будет ли достопочтенный Торий Авермаль так любезен...

Торий был.

Разумеется, храм нуждался в новой крыше. И роспись подновить не мешает.

Только торговать не мешай...

Патер сильно подозревал, что тут не обошлось без Иртона, но на нет - и доказательств нет.

Зато есть кружево. И на него такой спрос... попробуй, запрети женщинам.

Удушат.

Лучше уж смириться и получить свою выгоду.

***

Второй визит к ведьме дался Анелии чуть лучше, чем первый. Было страшно, да.

Но уже не настолько.

Бабка, мерзко ухмыляясь, выдала Анелии несколько флакончиков. И один из них - лично для девушки.

Приворотное зелье. Отворотное. Снотворное.

Может быть, подействует?

Девушка готова была хвататься за любую соломинку. Очень уж жить хотелось.

***

Альтрес Лорт читал донесения от своих агентов из Ативерны.

Все как обычно.

Эдоард правит, принцессы растут, скоро надо будет им приглядывать кого-то для заключения династического брака - как вариант, можно поговорить с Гардвейгом. Церковь хоть и не одобряет, когда невеста старше жениха, но спорить не станут. Жизнь им еще дорога.

Торговля исправно развивается, флот укрепляется, есть небольшие стычки с вирманами...хммм?

Король, не пойми с чего, заинтересовался графиней Иртон. Это уже полезнее. Джерисон Иртон выходит из фавора? Или что?

Надо бы узнать об этом подробнее... а что мы знаем о жене графа Иртон?

Да только то, что он - женат. В остальном... при дворе вроде как не появляется, живет уединенно, является дочерью Августа Брокленда, любимого корабела Его величества... так навскидку Альтрес не смог ничего припомнить. Но никаким материалом на Джерисона Иртона пренебрегать не следовало.

Королевский шут быстро черканул на письме 'подробнее' и отложил его в сторону. Его ждала куча непросмотренной корреспонденции.

***

А время шло.

Лиля четко поделила свой день и жестко следовала графику. Ничего страшного она в этом не видела - еще в родном мире приходилось пахать не за страх, а за совесть. И уборщицей подрабатывать и учиться, и спать по три часа в сутки... тут хоть выспаться иногда можно! А это уже плюс. И со шваброй по коридорам гонять не надо.

А что надо?

Лиля только посмеивалась.

Один день из жизни ее сиятельства выглядел так.

Пять утра.

Подъем.

Служба в замковой часовне.

Кстати, храм тоже достроили, как и пастерский дом, но перебираться туда пастер не торопился, а Лиля не настаивала, решив что всей ее компании лучше при священнике. Инквизицию она помнила. И кто сказал, что здесь не найдется своего Торквемады?

Запросто!

Поэтому пастер Воплер жил в замке. Пытался заводить богословские беседы с вирманами, те его мягко посылали, но мужчина не обижался, а продолжал свое черное (простите, светлое) дело. Лиля только головой качала, оценивая его упертость. Перевоспитать вирман надежды не было. Но кто сказал что пастер не старался?

Лиля время от времени жаловала ему то что-то из одежки, то еще какие-нибудь приятные мелочи - и все были довольны. Включая Марка, который крепко сдружился с Мири и детьми вирман, таскал всех на богослужения и с удовольствием учился хорошим манерам.

Богослужение заканчивается?

Отлично.

Есть время для себя. Можно пару часов посидеть в лаборатории. До завтрака. А там - на выбор. Или попробовать что-то получить, или что-то записать... обычно время делится пятьдесят на пятьдесят.

Хорошие результаты получились с янтарем. Один из первых образцов отправили Авермалю - и продолжили вываривать часть камней в меду. Хельке только головой покачал - до такого тут еще не додумались.

Удалось получить более чистое и тонкое стекло... пока еще не хрусталь. Но Лиля подумывала о фужерах и фигурных бокалах.

Глиной Иртон боги тоже не обделили - и Лиля усердно вспоминала, как делать керамику. Гончарный круг сваять - невелико дело. А вот ты поди, вылепи да обожги... ну к лепке можно и детей привлечь, а к обжигу - мастеров... хотя те и так зашиваются.

Восемь утра.

Завтрак.

Полчаса, не больше. Потом все расходятся по своим делам.

Лиля - на занятия с детьми. Учителя довольны. С тех пор как графиня стала присутствовать на занятиях проблем намного меньше. Особенно когда ее сиятельство объяснила, что розги - это полезная и нужная вещь. Хотя пока их использовать вроде и незачем. Дети стараются. Это не двадцать первый век. Немного нервирует Лилю только Дамис Рейс. Но история и литература предметы необходимые. Так что посещать их приходится. А учитель... раздражает.

То смотрит горячим взором, то комплименты отвешивает, то ручку поцеловать пытается...

И ведь все так... скромно... послать-то его не за что вот беда!

Поэтому историю и литературу Лиля не любила. Хотя она их и в родном мире не особо жаловала.

Полдень.

Отдых. Дети разбегаются по замку. Лиля отправляется в конюшню.

Теперь там чисто и сухо, конюхи стоят чуть ли не по стойке смирно, а аварец постепенно привыкает к новой хозяйке. Ездить верхом по поместью Лиля пока не решалась, но в специально огороженном загоне каталась. Кормила жеребца с рук. Разговаривала, чистила... он постепенно привыкал к новой хозяйке. Миранда часто составляла Лиле компанию. И мечтала, что когда-нибудь у нее тоже...

Лиля не разочаровывала девочку.

Эрик должен был скоро вернуться - и присмотреть подходящую кобылку. Так что к весне у девочки будет свой жеребенок. Наполовину аварец. И если повезет - такой же очаровательный, как его папа.

Потом - обед.

И после обеда Лиля опять занимается. На этот раз уже с Лонсом.

Часть времени уходит на дела поместья. Выслушать отчеты, отдать распоряжения. Часть - на то, чтобы отточить манеры.

Потом - мастерские.

Лиля делила дни между стеклодувами, Хельке, кружевницами и гончарной мастерской. Да, последняя тоже организовалась. Хотя и стихийно.

Пара бывших пленников работорговцев нашла себя в гончарном ремесле. Как ни странно - из самых бесталанных. Сделать гончарный круг было несложно, а процесс он упростил - и сильно.

Теперь в гончарной можно было видеть и детей, которые обожали лепить из глины, и взрослых.

А обжигать пришлось в кузнице.

Сделать еще одну, устроить несколько печей для обжига... Лиля мечтала о кирпичах, тем более, что ремонт стен замка все еще длился - и конца-края ему не было видно.

Но пока было так много дел, так много...

А вечером - ужин, ванна - и спать.

Впрочем, иногда ванна заменялась на баню.

Сколько труда Лиля потратила, чтобы ее устроить - просто жуть! Пастер Воплер, правда, сомневался - достойно ли это приличной женщины, раздеваться, да еще париться, да еще веником, да еще с вирманками... хотя часто к Ингрид и Лиле присоединялась и Марта, обнаружившая, что ее старые кости меньше болят после бани...

Лиля фыркнула.

Стоило один раз заманить пастера попариться - но неправильно.

Бедняге пришлось очень весело. Его тошнило, кружилась голова, наблюдались все симптомы перегрева... одним словом - товарищ уверился, что графиня умерщвляет плоть - и больше не приставал. Хотя и не парился.

Лиля мечтала о сауне, но смогла оборудовать только самую простую, топящуюся по-черному, но - баню.

Настоящую, с парной и веником... кстати - там можно было и еще кое-что сделать. Лиля например, была за компрессы из меда и соли. Очень помогало убивать лишний жир. Хотя сколько там его было - того лишнего.

Лиля уже не ощущала себя безобразной тушей.

Скорее - полной женщиной. Но не грудой жира. И смотрела в будущее веселее. Даже если она и не станет такой же стройной, как когда-то - все равно она будет даже очень симпатичной.

Обязательно будет.

С этой мыслью Лиля и засыпала.

Часто к ней приходила ночевать Миранда. Иногда компанию им составляли щенки. Да, держать собак в доме здесь не приветствовалось, но один из вирман, который занимался дрессировкой, подсказал, что так будет лучше. Он же посоветовал взять для Мири не кобелька, а сучку - и девочка не стала спорить.

Впервые у Мири было то, что она могла назвать своим.

Дом, комната, собака, друзья... и даже - мать?

Девочка не знала, что она чувствует к Лилиан. А Лиля не торопила малышку. Незачем давить на ребенка. Его надо просто любить. Баловать.

И - очерчивать строгие рамки. Дозволенного и недозволенного.

Пока Мири не выходила за установленные границы, но Лиля не сомневалась, что рано или поздно это случится. Дети ведь всегда пробуют взрослых на излом. Такая у них природа.

Иногда к ним приходила няня. Гладила своих девочек по волосам, пела колыбельные.

Лиля принимала заботу Марты с признательностью. Но - женское коварство неискоренимо.

Она постоянно жаловалась Марте. Как ей тяжело, просила рассказать что-нибудь о старых временах, когда они жили с отцом...

От поездки в столицу ей было никуда не деться.

Она знала. И готовилась к встрече

***

Это случилось за завтраком.

Все знали, что Лиля предпочитает овсянку на воде и без добавок.

Но в этот раз...

Она чуть задержалась. Не получался опыт. Ей хотелось получить мирабилит. А у вещества было свое мнение. Эх, читать книжку - и делать опыты - это немного разные вещи.

Все уже сидели за столом. Мири - рядом с Лилей.

При ее появлении девочка вскочила, как маленький ураган.

- Лиля, а я...

Тарелка, звеня, покатилась по полу.

Щенки бросились к овсянке, но сучка оказалась ближе и быстрее.

- Эмма! - позвала Лиля.

Она хотела сказать, что нужна новая тарелка... завизжала Мири. И Лиля бросилась к девочке.

Но беда случилась не с ней.

Щенка рвало, из его пасти текла зеленоватая пена...

Лиля выругалась, падая на колени.

Такого опыта у нее не было. Но - был опыт работы в вытрезвителе. Вызвать рвоту, дать воды, дать противоядие...

- Джейми!!! Тахир!!!

Но травник уже опускался рядом с графиней на колени...

- Молока! И побольше! И воды!

Ингрид перехватила Миранду, чтобы та не смотрела.

Этот день у Лили оказался сорван.

Сучку они с Джейми и Тахиром откачали. Кое-как, но справились.

Как сказал Джейми, на собак яды действуют с одной стороны быстрее, но этот - еще и немного слабее.

И Лиля понимала, в чем тут дело.

Если человек слопает пять таблеток снотворного - он имеет все шансы отправиться на тот свет.

Если сорок - шансы уменьшаются. Ибо начинается рвота. И пострадавшего можно откачать.

Лилю могли и не спасти. А вот щенка - успели.

Хотя еще дней десять ему была прописана жесткая диета и тщательный уход... Мири не отходила от пострадавшей собаки, гладила по голове, плакала в шесть ручьев... Лиля уже не знала, то ли лечить собаку, то ли заниматься ребенком.... В итоге свалила все на врачей - и уговаривала малышку. Все будет хорошо...

А сама подсчитывала, холодно и рассудочно.

Это была ее тарелка. Ее овсянка. Никто другой ее просто так не ест.

То есть собака и Мири ей жизнь спасли. Спасибо, девочки, с меня причитается.

Но кому понадобилось меня травить?

И зачем?!

Посторонних в замке не было, в этом клялась и божилась Эмма.

Кто-то свой?

Кто?!

****

Логически рассуждать графиня начала примерно часа через два. Когда стало ясно, что песика отравили 'волчьей травкой', Лиля начала выяснять - и быстро поняла что речь идет о местном варианте аконита. Да, и тут есть эта отрава.

Готовится быстро, действует качественно...

Лиля покусала ноготь. Итак.

Кто имел доступ к каше?

Сестра Хельке - она ее варила.

Не пойдет. Эввиры ей ну... не преданы, но гадить точно не будут. На ее земле живут. Да и выгодно им, чтобы Лиля была жива и здорова.

На кухне Лиля тоже была. Порядок там военный. Там подбросить ничего не могли.

Какие еще есть варианты?

Пока донесли от кухни до столовой, пока накрывали на стол, пока все приходили... нет, последнее - по разряду Ш. Холмса. Лиля мысленно перебрала всех, кто за столом.

Тахир и Джейми?

Нет, вряд ли... вопрос выгоды и знаний.

Тарис?

Доверенное лицо ее отца.

Хельке?

Мири?

Марта, которой разрешили сидеть рядом с подопечной и приглядывать за ней?

Шевалье Авельс?

Темная лошадка. Но сейчас ему нет смысла травить Лилю.

Ингрид?

Пастер с сыном?

Нет, ее команда вне подозрений. Иначе хуже будет.

Кто носил блюда и накрывал на стол?

Питер, Мэри, Илона.

Самое тяжелое нес слуга, что полегче - девушки. Принесли, расставили и ушли. За это время мог зайти кто хочешь, насыпать, что пожелаешь. Если бы не одно 'НО'!

Практически сразу прибежали дети. И Мири и Марк.

А при них сыпать яд... ну если убийца - камикадзе...

Лиля покусала губы.

- Да что вы мучаетесь? - удивился Тарис. - Взять всех троих и пытать, пока не признаются.

Лиля фыркнула.

- Тарис, это нелогично. Признается тот, кто боится боли. А реальный убийца останется жив и здоров.

Тарис нахмурился.

- Я не подумал.

- а где можно взять яд? Джейми?

Джейми почесал затылок.

- Волчья травка здесь встречается часто. Надо бы посоветоваться...

- с травницей? Морага, так?

- Да, ваше сиятельство...

- Взять ее и расспросить! - рявкнул Лейс.

Лиля нахмурилась. Не так ли начиналась охота на ведьм?

- Нет уж! Никаких расспросов за моей спиной! Джейми, прокатишься? Потихоньку, чтобы никто не знал... нам ни к чему, чтобы шум поднялся, не надо... пусть живет спокойно.

- Да, ваше сиятельство.

- И расспроси подробно. Может быть, кто-то покупал эти травы, кто-то собирал их, кто-то интересовался...

Джейми сдвинул брови. Кивнул.

- Обещаю, ваше сиятельство. Я все узнаю.

Лиля кивнула. Хотелось рвануть самой - но нельзя. Графиня не может, не должна... то есть она может, но...

Лиля перевела взгляд на пастера.

- Пастер, вы можете расспросить всех троих? Я не хочу никого пытать. Но вы можете поговорить с ними, как служитель бога...

- Это очень милосердно с вашей стороны, ваше сиятельство...

Лиля знала, что с ее стороны один голый расчет, но разубеждать пастера не стала. Неплохой он мужик... побольше бы таких в обоих мирах.

Она взъерошила светлые волосы. Посмотрела на Лейса.

- пока что подержите всех троих в подземелье. Там места много. Потом выпустим и даже компенсируем, если что.

Лиля покусала ноготь. Она никак не могла понять - что это такое.

Глупость?

Наглость?

Никто из троих не сбежал, весь персонал замка на месте. То есть этот некто не ожидает расследования?

Ничего не понимаю.

Ладно. Вот Джейми вернется от травницы...

- я напишу вашему отцу, графиня? - подал голос Тарис Брок.

Лиля кивнула.

- Пишите, друг мой, пишите... может я и сама напишу. Но попозже, сейчас у меня голова не тем занята, Мири, иди сюда, малышка...

- Лиля... а с Лялей все будет хорошо?

Лиля посмотрела на собачку.

- Обязательно, малышка. Обещаю тебе...

Мири всхлипнула и уткнулась носом в плечо Лили. Ну, раз она обещает....

****

Джейми смотрел на старую травницу с уважением.

- Здравствуй, Морага.

- и тебе здоровья. Что случилось?

- Да уж случилось... графиню пытались отравить.

- Вот как?

- Волчьей травкой. Морага...

Травница отвернулась и зашуршала чем-то в углу.

- Морага! Ты ведь что-то об этом знаешь! Долго она не хранится, настой из нее могла приготовить только ты. В замке никто этим не занимается.

Травница продолжала шуршать. Молча.

- Морага, прошу тебя!

Женщина обернулась.

- Не лез бы ты в это, мальчик?

- Лилиан Иртон была добра ко мне. Оно и сейчас добра. Она приютила меня в своем доме, деньгами жалует, кормит-поит....

- раньше она такой не была...

- разве это важно? Она хорошая, Морага. Она добрая, умная...

- она тебя послала?

- Да. Сказала, чтобы я все выяснил по-тихому.

Морага продолжала молчать. Но Джейми тоже не говорил ничего больше. В комнате повисла тишина. Юноша знал - если травница решит - она расскажет. А давить не стоит...

Прошло пять минут, десять, пятнадцать...

Наконец травница вздохнула.

- Ты прав. Я продала настойку. Свеженькую, этого лета сбор.

- Никому другому это не под силу. Я сразу понял, что это твоих рук дело. И графиня тоже так подумала.

- и все же здесь ты. А не отряд стражи... - Джейми все так же молчал - и травница шлепнула ладонью по столу. - Хорошо! Я продала настойку. Она быстро теряет силу, несколько десятков дней - и выдохнется.

- госпожа графиня сказала - это потому что основа неправильная. Она знает такое вещество, что трава долго останется хорошей.

- Вот как?

- Я захватил с собой склянку. Я потом покажу, обещаю... Так кто покупал траву?

Травница ухмыльнулась.

- Она у меня частый гость. Гостья. Уж давно, как госпожа затяжелела, так она ко мне и начала ходить.

- Просто так?

- Э, нет. Травы - искусство сложное. Сама она правильно ничего сделать не могла. А потому платила мне. И щедро. За настои, за тайну...

- И как ее зовут?

- Имени не знаю. Могу описать.

Джейми внимательно выслушал описание, кивнул.

- А почему ты ее выдаешь?

Морага пожала плечами.

- я в долгу перед графиней. На ее земле живу, в обиду, опять же, она меня не дала, тебя вот присылает, да не просто так...

Это верно. Каждый раз, приезжая к Мораге, Джейми привозил с собой гостинцы. То ткань, то корзину с продуктами, то что-нибудь еще...

В этот раз у него была большая бутыль со спиртом. И юноша увлеченно принялся рассказывать о свойствах продукта.

Прошло не меньше часа, прежде чем травники вернулись к реальности.

- Мне пора уходить. Графиня ждет.

- Понимаю. Ты опиши ей ту девку, авось, узнает...

- Да и я ее знаю. Только какая ей выгода - понять не могу...

Травница пожала плечами. Ее это и тем более не касалось. Пусть господа сами со своими делами разбираются...

***

Джейми сразу направился к Лиле. И пяти минут им вполне хватило.

Неизвестная из замка часто покупала у Мораги траву.

- Когда вы были в тягости - дурман. А недавно - волчью травку.

- а дурман зачем?

- я так понял, что подливала вам в еду.

Лиля нахмурилась. История, выдуманная ей для отца, стремительно становилась реальностью.

- Но зачем ей это понадобилось? Кто это?

- Морага не знает ее имени. Она знает, что эта женщина живет в замке... Она приходила ночью, в плаще...

- То есть - кто угодно?

- она молода.

- Уже не Марта и не Тара. Кто-то из служанок? Мэри? Илона? Сара?

- Морага сказала, что у нее есть шрам на руке. Небольшой, между пальцами.

- Не поддельный?

- Нет. Она в этом разбирается.

- И женщина его не прятала?

- Прятала. Но у Мораги острое зрение.

Лиля кивнула. Посмотрела на Лейса - и тот сорвался с места.

А сама Лиля задумалась.

- Так просто?

Тарис поднял брови.

- Разве просто? Травница могла не увидеть шрама, могла... да многое.

Лиля покачала головой. Но потом подумала, что преступники вообще-то не всегда светочи интеллекта. Что могла девушка сделала. Закутывалась в плащ, приходила ночью... кто ж мог предположить, что у Мораги такое острое зрение и она захочет поделиться информацией? Другая бы травница молчала или все отрицала, чтобы ее не притянули. Это Лиля понимала, что кузнец не виноват в продаже ножей. Пусть ножом хоть царя прирежут. А кто-то другой на ее месте?

Да и насколько она поняла - тут еще не развита культура киллерства.

Убивают, да.

Но когда каждый может пойти и прикончить своего обидчика почти открыто... ну с оговорками, но все-таки, ассасины почти не требуются. Да и потребуются... кто бы их в Иртон завез? Чай не капуста, на грядке не вырастут.

И стоят дорого, и поди, найди... и если уж серьезно... на прежнюю Лилиан Иртон и служанки

Служанки были доставлены к графине через десять минут. И Лиля молча кивнула.

Шрам на руке был у Мэри.