Мировой порядок нацистов

Хотя нацисты были яростными противниками франкмасонства, они, как и масоны, глубоко интересовались архитектурной символикой. Важную роль в этом сыграли хорошее знакомство Гитлера с оккультизмом и его любовь к архитектуре. Поэтому он предпочитал тех архитекторов, которые, как он чувствовал, станут выразителями грядущей славы Третьего рейха. В 20‑е годы нацизм непримиримо выступал против всего, что делала Bauhaus («Баухаус»), плодовитая архитектурная школа в Веймаре – одна из тех, что породили так называемый «современный стиль». Например, когда Отто Марч, которого выбрали для проектирования зданий к Олимпийским играм 1936 года, представил проект сооружения из стекла и бетона, Гитлер отклонил его на основании того, что это был проект «Баухаус» и, следовательно, негерманский. Стекло и стальные конструкции должны быть облицованы камнем, приказал фюрер.

Придя к власти, Гитлер закрыл школу «Баухаус» как «дегенеративную». Его нелюбовь к архитектуре в стиле «Баухаус» основывалась не только на том, что многие из ее знаменитых представителей были евреями, а мотивировалась еще и тем, что «Баухаус» драматическим образом порвала с прошлым. Нацизм, имея радикально традиционалистское мировоззрение, рассматривал современную архитектуру как опасно интернациональную и вредную для германского духа. Поэтому Гитлер поручал проектировать грандиозные официальные здания Третьего рейха архитекторам, воспитанным в традициях неоклассицизма. В «домашней» архитектуре Гитлер считал обязательным принудительное возвращение к простому средневековому стилю с его высокими крышами в пику современным течениям. Даже большие многоквартирные дома должны были иметь высокие крыши, поскольку плоские напоминали Палестину, родину евреев.

^{Составленная Герлахом карта Чехословакии с системой лей‑линий и указанием дат основания монастырей}

Хотя грандиозные мегапроекты Гитлера в большинстве своем так и остались на бумаге, представление о Новом порядке в архитектуре можно получить и по тому, что всё же было построено – по массивному сооружению для съездов в Нюрнберге. Спроектированное Альбертом Шпеером как преднамеренная имитация храма Зевса в Пергаме (Греция), строение в Нюрнберге было в буквальном смысле местом поклонения. Но поклонение было светским, «богами» являлись рейх и фюрер. Алтарь в честь Гитлера был воистину огромен: одна тысяча триста футов в длину. Чудовищные размеры превращали человека в карлика и внушали ему мысль, что национал‑социализм является подлинной правящей силой в стране.

По мере того как власть Гитлера становилась всё более абсолютной, увеличивались и масштабы его проектов. Одной из таких многочисленных маниакальных программ была реконструкция Берлина. В конечном счете, говорил он, вся Германия будет переделана в соответствии с ее «мессианской» судьбой. Вся страна должна быть покрыта сетью автобанов, связывающих города, каждый из которых будет выполнять некую специфическую функцию в рейхе как в едином цельном организме. Так, Берлин имел статус столицы рейха, Гамбург был «городом внешней торговли», Нюрнберг – «городом съездов», а Мюнхену отводилась роль «столицы партии».

Когда огромную часть Нюрнберга сровняли с землей под строительство гитлеровского стадиона для съездов партии, архитектор Альберт Шпеер обратил внимание, что полуразрушенное трамвайное депо являло собой ужасное «бельмо на глазу». Стальные балки каркаса здания проржавели, чего никогда не увидишь в руинах древних зданий, полностью строившихся из камня. Сообщив об этом Гитлеру, он получил указание, что стальные конструкции не должно более использовать в монументальном строительстве, потому что когда тысячелетний рейх закончит свое существование, руины стальных конструкций будут отвратительны, а не великолепны. Намереваясь оставить шестой коренной расе, призванной размышлять над ними в 3000 году, роскошные руины, Гитлер приказал, чтобы в монументах использовались только прочные и дорогие материалы. И, хотя Германия имела мало необходимых для этого гранитных карьеров, Гитлер настоял именно на граните. Поэтому пришлось в большом количестве ввозить гранит из Швеции. Когда начальные успехи германской армии в России дали нацистам доступ к залежам высококачественного гранита, Гитлер возликовал. Не имевшие существенного значения строительные работы интенсивно продолжались и в середине войны, даже если они, как разрушение варшавского гетто, были помехой военным операциям.

С древнейших времен в планировке городов стремились отражать существующий социальный уклад. Города прошлого, управляемые теократиями, строились согласно геомантическим схемам, воспроизводя господствующие космологические идеи. В поздние, более многогранные времена разделение функций церкви и государства привело к тому, что каждый строил для самих себя в своих особо спланированных районах. Древние римские coloniae (города‑колонии) были неизменно прямоугольными в плане, их разделяли на кварталы две дороги, которые пересекались в центре города. Эти две дороги, cardo и decumanus, тянувшиеся соответственно с севера на юг и с востока на запад, уходили далеко за границы города, разделяя окружающую местность. Город был, таким образом, отражением микромира всего региона и, согласно мифологическим концепциям, Вселенной в целом.

Нацистская планировка опиралась на те же представления. Планы Нового Берлина были наполнены геомантическими концепциями, которые отражали интерес Гитлера к месту. Однажды Гитлер заметил, что Вена неправильно расположена и должна быть переориентирована лицом к Дунаю; в других случаях он рекомендовал перестроить целые города и городки. Его знаменитая рейхсканцелярия была одним из осуществленных проектов. 11 января 1938 года Гитлер поручил профессору Шпееру построить громадное сооружение. Характерно, что Г итлер приказал закончить стройку к 10 января 1939 года, ровно через год. Начальная работа по расчистке площадки задержалась из‑за морозов, и строительство не смогли начать до марта. Но в течение оставшихся девяти месяцев массивная и грандиозная, из камня и мрамора, канцелярия была всё же отстроена. Художников, ремесленников и рабочих собирали со всего рейха, превратив строительство здания в микромир немецкой техники. Всё было готово вовремя. «Новая рейхсканцелярия, – говорилось в публикации той поры, – представляет рейх в современной классической форме».

^{Город Карлсруе, основанный в 1715 году, воплощает принципы авторитарной геомантики, призванные осуществлять психический контроль за регионом. Средоточием всех радиальных дорог является княжеский дворец – центр и источник влияния}

Сердцем канцелярии была комната в девяносто футов длиной, пятьдесят шириной и около тридцати трех футов высотой. Пол был выложен из шведского мрамора, стены облицованы мрамором из Ист‑Марчеса, а потолок – древесиной красного дерева. Бронзовые мемориальные доски, символы рейха – орел и свастика – и монументальный портрет Бисмарка завершали картину. Над двадцатифутовой дверью кабинета Г итлера находился бронзовый щит с гербом и монограммой «А. Г.».

Канцелярия была лишь первой частью плана Г итлера по реконструкции административного центра Берлина. Гитлер питал страстный интерес к этому проекту, поскольку в молодости он изучал планы Парижа и Вены и на него произвели сильное впечатление Кольцевая улица в Вене и парижские бульвары, созданные бароном Хауссманном. В обоих городах имелись впечатляюще расположенные монументальные здания, и Гитлер желал иметь нечто подобное в Берлине. Альберту Шпееру поручили разработать грандиозный план разбивки гигантских бульваров – часть общегородской программы перепланировки города наподобие той, что была осуществлена в Вене архитектором‑мистиком Отто Вагнером пятьюдесятью годами ранее. За несколько лет Вагнер построил сотни официальных зданий, реконструировал набережные и шлюзы на венских каналах и полностью создал Schtadbahn («Штадтбан»), скоростную железнодорожную сеть, работающую в Вене и сегодня.

Гитлер хотел превзойти город своей юности, но берлинские власти содрогались при мысли о стоимости нового строительства: всех этих автострад, бульваров, общественных парков, трамвайных путей и магистральных железных дорог. Г итлер пригрозил создать совершенно новую столицу на пустом месте, если местные городские власти не согласятся с его пожеланиями. Был поставлен на обсуждение вопрос о переносе столицы на Мюритзее в Мекленбург, одно из мест, претендовавших на то, чтобы быть Атлантидой, и берлинские бюрократы смягчились. Проект новой столицы Гитлера отложили. В любом случае, магические силы уже существующей столицы были намного большими, чем могла бы иметь новая. Новые столицы, такие как Карлсруе, Вашингтон, Канберра, Бразилиа или Исламабад, даже когда они геомантически спланированы (что и сделано в большинстве случаев), продолжают оставаться несколько безжизненными.

Видение Гитлером Нового Берлина было характерно‑монументальным. Навеянный Триумфальной аркой Наполеона на Елисейских полях в Париже проект Триумфальной арки Гитлера был, однако, более масштабным. Его монументальная арка должна была стать такой большой, что наполеоновская арка спокойно бы разместилась под ней. Бульвар перед аркой должен был быть на семьдесят футов шире, чем парижский. Другие элементы данного плана также укладывались в эту концепцию мегаломании. В дальнем конце гитлеровского церемониального бульвара, который должен был быть окаймлен оружием, захваченным у побежденных противников Германии, планировалось возвести гигантский зал, накрытый столь огромным куполом, какой только можно вообразить. Предполагалось, что зал Гитлера, прообразом которого послужил большой зал Скотта Рассела (диаметром 312 футов) на Международной выставке 1873 года в Вене, будет иметь 825 футов в диаметре. Купол гитлеровского зала планировалось поднять на высоту 726 футов – на 100 футов больше, чем высота башни почтамта в Лондоне. Огромный нацистский орел, освещаемый по ночам прожекторами, должен был венчать эту обширную громаду. В когтях он по проекту должен был сжимать массивную свастику. Позже Гитлер изменил планы – орел должен сжимать земной шар, символизируя мировое превосходство нацистов.

Ничего подобного и таких размеров ранее никем не замышлялось. Вместимость зала была в шестнадцать раз больше вместимости зала Святого Петра в Риме. Гитлер предполагал, что, являясь по существу местом поклонения, этот зал приобретет со временем значение, аналогичное значению Главной мечети в Мекке, станет центром и символом новой веры. Когда через тысячи лет Третий рейх завершит существование, руины зала, полагал Гитлер, останутся в качестве великолепного напоминания шестой коренной расе о величии гитлеровской империи.

Были разработаны детальные планы, и началась работа по сносу зданий, чтобы расчистить место для грандиозного будущего храма нацизма. Гитлер рассчитывал заложить камень в фундамент в 1940 году, а формальное освящение фюрером массивного сооружения на праздновании победы было запланировано на 1950 год. Возможно, Гитлер провозгласил бы себя на этом мероприятии новым кайзером. Но к 1950 году Гитлер был уже пять лет мертв, а Берлин к тому времени был разделен победителями и находился в руинах.