Глава восьмая. Я только что вышла из‑под душа

Я только что вышла из‑под душа. Долго стояла под почти кипящими, расслабляющими струями воды. И теперь смотрела в зеркало на свое обнаженное тело. Я давно не обращала на него внимания. Оно угасло после смерти Колена. Вчера Эдвард осторожно разбудил его. Я знала, что произойдет между нами сегодняшним вечером. До этого момента я думала, что больше ни один мужчина никогда ко мне не прикоснется. Позволю ли я рукам и телу Эдварда заменить руки и тело Колена? Не нужно думать об этом. Я заново вспоминала жесты, привычные каждой женщине: нанести увлажняющий крем на кожу и капельку духов в ложбинку груди, тщательно расчесать волосы, выбрать белье и одеться так, чтобы быть соблазнительной.

Настал вечер. Я была взвинчена, словно девочка‑подросток, охваченная любовью к человеку, которого я еще совсем недавно ненавидела. А теперь несколько часов разлуки заставляли меня мучительно скучать по нему. Я выглянула в окно – свет в его доме горел. Я выкурила сигарету, а потом принялась грызть ногти. Расхаживала по комнате, ощущала приливы жара, за которыми следовал озноб. Сколько еще ждать? Я натянула кожаную куртку, подхватила сумку и вышла. Всего несколько десятков метров разделяли наши коттеджи, но я ухитрилась закурить еще одну сигарету. Я остановилась на полпути, сказала себе, что еще не поздно вернуться – он ничего об этом не узнает, а я позвоню ему и скажу, что плохо себя чувствую. Мне было страшно, он наверняка во мне разочаруется, я не знаю, как себя вести. Стоя одна на дороге, я рассмеялась. Я просто смешна: ведь это как с ездой на велосипеде – привычные движения никогда не забываются. Я погасила сигарету и постучала в дверь. Через несколько секунд на пороге появился Эдвард. Он посмотрел на меня сверху вниз и заглянул мне в глаза. Мое дыхание сбилось, и то подобие спокойствия, которое, как мне казалось, я демонстрировала, рассеялось словно дым.

– Заходи.

– Спасибо, – ответила я тоненьким голоском.

Он отодвинулся, чтобы пропустить меня. Постмен Пэт бурно мне обрадовался, но и это не сняло моего напряжения. Я подскочила, почувствовав руку Эдварда сзади на моей талии. Он провел меня в гостиную.

– Выпьешь?

– Да, с удовольствием.

Он поцеловал меня в висок и направился к бару. Я не следила за ним глазами, а предпочла оглядеться вокруг: хотелось убедиться, что это тот самый Эдвард, которого я знала до поездки на Аранские острова, что мы с ним проведем нормальный дружеский вечер, а все остальное я себе напридумывала. Привычный бардак и пепельницы, переполненные окурками, успокоили бы меня. Я переводила взгляд с одного предмета на другой, и меня охватывала паника.

– Ты сделал уборку?

– Тебя это удивляет?

– Может быть, не знаю.

– Иди сюда, садись.

Я взглянула на него. Жестом он предложил мне устроиться на диване. Я присела на самый краешек. Взяла в руки бокал с вином, который он мне протянул, не поднимая на него глаз. Срочно требовалось что‑то придумать, чтобы совладать с нервозностью. Я схватила сигарету и не успела щелкнуть зажигалкой, как увидела у своего лица пламя. Я поблагодарила Эдварда.

Он сел на кофейный столик напротив, отпил глоток гиннесса и посмотрел на меня. Я сидела, низко опустив голову. Он взял ладонью мой подбородок и приподнял.

– Все в порядке?

– Конечно. Чем ты сегодня занимался? Работал? А как получились фотографии? Знаешь, те, что мы делали вместе?

К концу этой тирады я задохнулась. Эдвард погладил меня по щеке:

– Расслабься.

Я выдохнула весь воздух из легких.

– Извини.

Я рывком поднялась и стала расхаживать по комнате, а потом остановилась у камина. Докурила, бросила окурок в огонь. Почувствовала, что Эдвард стоит за моей спиной. Он взял у меня бокал, поставил на каминную доску и положил руки мне на плечи. Я напряглась.

– Чего ты боишься?

– Всего…

– Со мной тебе нечего бояться.

Я обернулась, чтобы посмотреть на него. Он улыбнулся, убрал волосы, упавшие мне на лицо. Я прижалась к нему, вдыхая его запах. Его рука поднялась вдоль моей спины. Мы долго стояли обнявшись. Мне было хорошо. Все мои сомнения улетучились. Я осторожно поцеловала его. Он обхватил ладонями мое лицо и прижался к моему лбу.

– Знаешь, я едва не повернула назад, когда шла к тебе.

– Значит, мы лишились классной возможности поругаться.

– Хочешь сказать, что пришел бы ко мне за объяснениями?

– Еще как!

Я играла пуговицей его сорочки.

– Я думала о тебе весь день.

Я подняла глаза, и он поймал и не отпускал мой взгляд.

Мне решать, как далеко мы зайдем. И тут я попросила свой мозг отключиться, чтобы всем руководило тело. Я поднялась на цыпочки.

– Я тебе доверяю, – сказала я и прильнула к его губам.

Я поцеловала его так, как, думалось мне, больше никогда и никого не поцелую. Он схватил меня за бедра и прижал к себе. Я вцепилась в его плечи. Почувствовала, как его руки пробираются под мою одежду. Вот он дотронулся до моей спины, живота, груди. Его ласки придали мне уверенности в себе. Я потянула его рубашку из джинсов, расстегнула ее – хотела коснуться его кожи, горячей, живой. Наши губы на мгновение оторвались друг от друга, когда Эдвард стаскивал с меня майку. Наши взгляды встретились. Он приподнял меня, и я обвила ногами его талию. Потом он положил меня на диван и опустился рядом. Когда наши обнаженные тела прижались друг к другу, у меня вырвался вздох удовольствия. Его щетина щекотала мою шею, и он поцеловал меня возле уха.

– Ты уверена? – прошептал он.

Я посмотрела на него, провела ладонью по его волосам, улыбнулась ему и поцеловала.

И в этот момент зарычал пес, что несколько отвлекло нас.

– Лежать, – приказал Эдвард.

Мы оба повернули к нему голову. Оскалившись и уставившись на входную дверь, он продолжал рычать. Эдвард прижал палец к моим губам, заставляя молчать. Послышался стук в дверь.

– Пойди посмотри, – прошептала я. – Может, что‑то важное.

– Нам и так есть чем заняться.

Он впился в мои губы, расстегивая на мне джинсы. Желание спорить с ним пропало.

– Эдвард, я знаю, что ты дома, – крикнул женский голос за дверью.

Тон не допускал возражений. Эдвард закрыл глаза, на лице появилось ожесточение. Он начал отодвигаться. Я его удержала:

– Кто это?

– Открой! – Женщина явно теряла терпение. – Мне нужно поговорить с тобой.

Он высвободился из моих объятий, встал. Я села на диване, закрыла грудь руками и посмотрела на него. Он словно бы пытался проснуться: потер лицо, взъерошил волосы. Потом зажег сигарету и поднял с пола рубашку.

– Что происходит? – осторожно спросила я.

– Одевайся.

Его голос прозвучал словно удар кнутом. Со слезами на глазах я пошла за своей майкой и лифчиком. Когда я привела себя в порядок, он направился к двери, абсолютно не обращая на меня внимания. Замахнулся ногой на Постмена Пэта, чтобы тот убрался с дороги. Пес подбежал и уткнулся мне в ноги. Эдвард так сильно сжал ручку двери, что вздулись вены. Потом открыл. Гостью я не видела – он ее загораживал, – но слышала весь разговор.

– Меган, – сказал он.

– Господи, как я рада тебя видеть. Я так по тебе скучала.

И она бросилась ему на шею. Какая‑то скверная шутка. Я не смогла сдержаться и кашлянула. Спина Эдварда напряглась. Незнакомка подняла голову, увидела меня, отодвинулась от него.

Это была роскошная женщина: стройная, с пропорциональной фигурой и бархатными глазами. Водопад черных волос спускался на ее спину. Ее осанка, ее одежда – все несло на себе печать женственности и ухоженности. Дерзкое лицо излучало сокрушительную уверенность в себе. Она по очереди оглядела нас. Эдвард обернулся ко мне, но смотрел мимо меня, в пустоту. Он словно находился где‑то в другом месте, и в этом месте ему было мучительно тяжело. Она провела ладонью по его волосам. Он не реагировал.

– Вовремя я приехала, – сказала она.

Потом направилась ко мне.

– Кем бы ты ни была, пора оставить нас.

Я проигнорировала ее и подошла к Эдварду. Попыталась взять его за руку, но он резко отстранился.

– Скажи что‑нибудь. Кто она такая?

Он закатил глаза и вздохнул.

– Как кто? Я его жена, – заявила она, повиснув на его руке.

– Меган, – резко оборвал ее Эдвард.

– Извини, любимый, я знаю.

– Да что это за… бред? – взорвалась я.

Впервые после прихода женщины Эдвард посмотрел мне в глаза. Взгляд был холодным, отстраненным, передо мной стоял другой человек. Еще более пугающий, чем когда я приехала в Малларанни. Боль заставила меня отойти на несколько шагов. В этот момент мой взгляд зацепил фотографию на каминной доске, и я все поняла. Женщина на пляже – это не «никто». Какая же я идиотка! Лихо он меня провел! Я схватила сумку и куртку и покинула коттедж, не потрудившись закрыть дверь и не обернувшись.

По дороге мне пришлось остановиться, и меня вырвало. Придя домой, я дотащилась до душа и стала с остервенением тереть себя мочалкой, чтобы смыть все следы этого гада со своего тела. Еще немножко – и я бы переспала с женатым мужчиной. И ведь мне даже в голову не пришло спросить, есть ли у него кто‑то. Я исходила из того, что, если он нуждался во мне, значит, он свободен. На самом же деле он занялся мной от скуки. Что подумает Колен – там, где он сейчас? Хватило двух‑трех улыбок и романтического уикенда, и я уже готова раздвинуть ноги. Я была себе отвратительна.

Сон не шел, и я в темноте уселась под окном в спальне, подтянула колени к подбородку и стала раскачиваться взад‑вперед. В конце концов я уснула, и меня всю ночь мучили кошмары. В моих снах лица Эдварда и Колена наплывали друг на друга, объединяясь против меня.

Вот уже три дня я не выходила из дому. По ночам не смыкала глаз и заново переживала последние недели, проведенные с Эдвардом. Я хотела понять, в какой момент меня переклинило, когда я предпочла заткнуть уши и закрыть глаза на все, что могло касаться гипотетической мадам Эдвард.

Я заставила себя поехать за покупками, и мне удалось проскочить незамеченной в супермаркет. Я закрывала багажник автомобиля, когда услышала голос:

– Диана!

Я узнала Джека. Сердце замерло, я быстро натянула на лицо улыбку и обернулась.

– Как дела у нашей маленькой француженки? Мы тебя давно не видели.

– Добрый день, Джек. Все в порядке, спасибо.

– Поехали к нам, Эбби будет счастлива.

Она действительно очень обрадовалась. Повисла у меня на шее. Их теплота и доброжелательность смягчили мою злость. Я успокоилась и заговорила о Кларе.

– Ты собираешься когда‑нибудь вернуться во Францию? – перебила меня Эбби.

– Пока об этом не задумывалась.

– Ты не хочешь начать там жизнь заново?

– Вам нужен коттедж?

– Нет.

Так я им и поверила. Они лгут. Все ясно, француженка мешает, пора дать место Эдвардовой стерве.

Хлопнула входная дверь. Я застыла.

– Что‑то ты побледнела. Как себя чувствуешь? – спросила Эбби.

– Ничего серьезного, просто минутная слабость, поеду домой.

– Попроси Эдварда, чтобы он тебя проводил.

– Только не это, – почти выкрикнула я. – Все в порядке.

Я поспешно встала и схватила свои вещи.

– До скорого, – бросила я и метнулась к двери.

У входа я встретила Эдварда. Я так и не смогла взглянуть на него. Он не пытался заговорить. Я укрылась в своей машине и упала на руль. Я испугалась – испугалась и его, и собственной реакции.

Я стояла не шевелясь у окна во всю стену и наблюдала, как Эдвард гуляет с собакой по пляжу. Рано или поздно нам придется встретиться, потому что мне необходимы объяснения. Требовались доказательства, что все это мне не приснилось.

Пора заглянуть в шкафчик в ванной комнате. Никак нельзя, чтобы он торжествовал, видя меня раздавленной. Я особенно тщательно выбрала одежду и постаралась с помощью макияжа скрыть следы бессонных ночей.

Отступать больше некуда, потому что я только что постучала в его дверь и услышала лай Постмена Пэта. Время до того, как дверь открылась, показалось мне вечностью, руки похолодели, меня трясло, в животе завязался тугой узел. Все эти симптомы исчезли, когда на пороге возник Эдвард. Ярость захлестнула меня. Мне хотелось ударить его изо всех сил. Но еще больше меня злило желание целовать его, оказаться в его объятиях. Таких эмоций я не ожидала, и моя стройная речь, отрепетированная перед зеркалом, куда‑то улетучилась.

– Что тебе надо?

– Здравствуй, – запинаясь, пробормотала я.

Он вздохнул, отодвинул со лба волосы.

– Давай быстрее, у меня хватает дел.

Я выпрямилась, отвела плечи назад и храбро встретила его взгляд.

– Ты должен мне объяснить.

На его лице появилось удивление, потом злость.

– Я ничего тебе не должен.

– Тебе не противно смотреть на себя в зеркало?

Он уничтожил меня взглядом и захлопнул дверь перед моим носом. Давняя привычка.

Несмотря на низко нависшее небо и угрожающие тучи, я решила прогуляться. Больше часа я мерила шагами пляж. Подымаясь к своему коттеджу, увидела бегущего ко мне Постмена Пэта. Я погладила его и пошла дальше. Нельзя мне здесь оставаться. Перед домом Эдварда остановился автомобиль. Я повернулась и двинулась к себе, а когда проходила мимо, из него вышла жена Эдварда. Я ощутила на себе ее взгляд.

– Ты все еще здесь?

Я опустила голову и решила не отвечать.

– Я пойду к Эбби и Джеку и сделаю так, чтобы ты не путалась у нас под ногами.

Роясь в кармане в поисках сигарет, я наткнулась на ключи от машины. Они‑то и были мне нужны. Но я немного опоздала.

– Эдвард, – позвала она.

– Иду, – ответил он.

Я захлопнула дверцу и рванула с места.

Больше двух часов я носилась на бешеной скорости, не отрывая ноги от педали газа.

На обратном пути я поехала медленнее. И заметила, как эта Меган выходит от Эбби и Джека. Она всюду чувствовала себя как дома. Я рассчитывала на то, что Малларанни излечит меня, но в результате это место скоро станет моей могилой.

Джудит тоже меня забыла. Не предупредила о своем приезде. И уже целый час разговаривала на пляже с Меган. Увидев, что она направляется ко мне, я быстро подхватила сумку и ключи и вышла на улицу.

– Диана, – позвала она.

– У меня нет времени.

– Что с тобой?

– Тебя это не касается.

– Погоди, – сказала она, удерживая мою руку.

– Отпусти меня.

Я высвободилась, села в машину и уехала.

Я вернулась в Малларанни, полдня проколесив по окрестностям. Раз все они у Эбби и Джека, паб будет моим. Я толкнула дверь, полная решимости основательно напиться. Забралась на табурет и заказала первую порцию виски из длинной их череды. Ирландия превратит меня в алкоголичку.

Я переходила от смеха к слезам и обратно. Положив голову на стойку, я вперила взгляд в череду пустых стаканов. Когда я решила выйти покурить, то не смогла подняться и едва не упала. Но вместо пола свалилась на чью‑то грудь.

– Спасибо, – сказала я подхватившему меня мужику, которого раньше никогда не встречала в здешних краях.

– Не за что. Могу я вам предложить сигарету?

– А ты шустрый!

Я направилась к веранде, сделав ему знак следовать за мной. Несмотря на окутавший меня туман, я знала, что он пялится на меня. Пусть получит удовольствие, мне наплевать, у меня другие заботы. Я вошла в образ легкомысленной блондинки. Смеялась как последняя идиотка над историями, которые он мне рассказывал и в которых я ни слова не понимала. Он времени зря не терял. Обнял за талию и повел к стойке. Настойчиво заглядывал в мое декольте. Я посмотрела на него. Не так уж он и плох. В конце концов, один ирландец стоит другого. Он может помочь мне избавиться от Эдварда. Я бросила на него томный взгляд и предложила выпить со мной. Он поспешил согласиться.

– Повторите, пожалуйста, – запинаясь, попросила я бармена.

– Диана, пора остановиться.

– Нет, налейте мне, я плачу. Имею полное право развлечься.

Я бросила монеты на стойку. Появился новый стакан, я выпила его одним глотком и провалилась в черную яму.

Сквозь окутавший меня туман я слышала громкие голоса:

– Не подходи к ней!

Этот голос я узнала бы среди тысячи. Эдвард. На кого он так кричит? Я открыла глаза и увидела, как он схватил какого‑то типа за воротник. Тот мне кого‑то напоминал.

– Постой, парень, она сама со мной заигрывала, – сообщил он, показывая на меня пальцем.

Эдвардов кулак полетел вперед, тип оказался на полу, а потом, не дожидаясь продолжения, рванул со всех ног.

– Ох… что я наделала? – пробормотала я.

– Гораздо интереснее, что ты едва не сделала, – ответила Джудит, которую я только что заметила.

– Заткнись.

На этом добром слове я попыталась развернуться, но тут перед моими глазами завертелись стены, а пол опасно закачался под ногами.

– Братец, она собирается свалиться, – предупредила Джудит Эдварда. – Подожди, Диана, мы тебя отвезем.

– Оставьте меня в покое, я и сама в состоянии вернуться домой. И не лезьте в мои дела.

Я остановилась и повернулась к ним. Если я хочу выложить ему все, что я думаю, надо сделать это прямо сейчас – лучшего момента не будет. Я попыталась сфокусировать взгляд, но видела перед собой двух Эдвардов вместо одного.

– Слушай меня внимательно, – сказала я, нацелив на него указательный палец. – Не вздумай вмешиваться в мою жизнь. Ты потерял на это право. Я могу трахаться…

– Замолчи! – приказал он. – Ты уже натворила достаточно глупостей за сегодняшний вечер.

Не давая мне ответить, он сгреб меня в охапку, оторвал от пола и водрузил на плечо, словно мешок. Я молотила его кулаками по спине и пыталась вырваться:

– Отпусти меня, урод!

Он ухватил меня покрепче и двинулся на парковку. Не говоря ни слова, запихнул меня в свой автомобиль. Я провалилась в сон.

Сознание вернулось ко мне, и я обнаружила себя в собственной постели. Кто‑то раздел меня.

– Ну и набралась ты, – прозвучал голос Джудит.

– Оставь меня в покое.

– Вот уж нет!

Она натянула на меня одеяло и вышла из комнаты. Несколько минут спустя я снова услышала шаги и открыла глаза. Эдвард поставил на тумбочку стакан воды и провел рукой по моему лбу.

– Не прикасайся ко мне.

Я попыталась встать.

– Лежи.

Эдвард тихонько подтолкнул меня. У меня не было сил сопротивляться.

– Это ты во всем виноват, – плача, произнесла я. – Ты настоящий мерзавец.

– Знаю.

Я спряталась под одеялом. Услышала, как он бегом спускается по ступенькам. Потом хлопнула входная дверь.

Мне было очень плохо, все клеточки тела молили о пощаде. Каждый шаг отдавался болью в голове. Добравшись до ванной, я была вынуждена ухватиться за умывальник, чтобы не упасть. Отражение в зеркале ужаснуло меня. Лицо опухло, тушь неровными дорожками растеклась под глазами, волосы напоминали воронье гнездо. Мне было так стыдно, что я боялась даже взглянуть на свое обручальное кольцо, и уж тем более дотронуться до него. Я несколько раз почистила зубы, пытаясь избавиться от вкуса алкоголя, обосновавшегося у меня во рту, казалось, навсегда. Решено, бросаю пить.

Джудит сидела на диване и листала журнал.

– Ты все еще здесь?

– Ну что ты заводишься?

– Вы победили! Я уберусь из вашей вонючей деревеньки. Вы тут все психи.

– О чем ты говоришь?

– Вы плевать на меня хотели с самого моего приезда.

– Да ты что? Мы все волновались за тебя вчера вечером.

– Как же, как же!

Я подняла глаза к потолку. Джудит пошла на кухню, а я свалилась в кресло.

Она вернулась через пять минут, неся блюдо.

– Поешь, а потом поговорим.

Я съела свой завтрак, обливаясь слезами. Проглотила чашку кофе, и Джудит тут же налила мне следующую. Потом она зажгла сигарету и протянула мне.

– Почему ты не предупредила меня о своем приезде? – спросила я.

– Ты же не из‑за этого колобродила вчера вечером?

– Просто ты оказалась последней каплей, переполнившей чашу. Ну не чашу, стакан, какая разница. Мне показалось, я не так уж много выпила. А что, я выглядела очень жалкой?

– Лучше тебе не знать, поверь.

Она выгнула бровь, а я обхватила руками голову.

– Объясни, что происходит. С самого приезда на меня обрушился совершеннейший кошмар. Стерва вернулась, Эдвард колотит мужика, который посмел к тебе приблизиться, а ты выступаешь в пабе в роли законченной нимфоманки.

Я продолжала держаться за голову, но раздвинула пальцы, чтобы взглянуть на нее.

– А стерва – это кто?

– Меган. Кто же еще?

– Ты называешь жену своего брата стервой?

– С чего это ты взяла, что она его жена? Будь мой брат женат, мне было бы известно.

– Но она представилась его женой, а он не возразил.

– Вот кретин. Погоди… есть кое‑что, чего я не могу понять. Ты была у него, когда она заявилась посреди ночи?

– Да, – подтвердила я, опустив глаза.

– Вы переспали?

– Не успели.

– Черт возьми! Ну и нюх у этой дряни. А Эдвард – тряпка.

Она поднялась и начала расхаживать по комнате. У меня от нее закружилась голова. Я закурила новую сигарету, подошла к окну и стала в него глядеть. Увидела Эдварда вдалеке на пляже и прижалась лбом к холодному стеклу.

– Диана!

– Что?

– Ты его любишь?

– Думаю, да… Что‑то тянет меня к нему. Когда мы были вдвоем, мне было хорошо… но это ничего не меняет. Даже если они не женаты, они вместе.

– Нет, ты ошибаешься.

Джудит снова уселась на диван, закурила и, сощурившись, принялась наблюдать за мной.

– Если он узнает, что я тебе это рассказала, он меня убьет. Но плевать. Садись.

Я подчинилась.

– Знаешь, его мерзкий характер связан не только со смертью родителей. Отношения с Меган отравили всю его жизнь. Именно поэтому я примчалась как сумасшедшая после перепуганного звонка Эбби.

– А что это за девица?

– Карьеристка. Убийца. Дрянь. Она всегда стремилась многого достичь в жизни и добиться серьезного общественного положения. Любыми способами и используя всех подряд. Она начинала с нуля, сама себя создавала, вкалывала как безумная, чтобы получить то, что имеет сейчас. Теперь она хедхантер в крупнейшем рекрутинговом агентстве Дублина. Она легко предаст и продаст любого, лишь бы добиться своего. Она безжалостная, умная, порочная и, главное, талантливый манипулятор.

– И такую женщину он любит?

– Я ничего об этом не знаю, но она единственная, с кем у него были постоянные отношения.

– То есть она – любовь всей его жизни?

– В какой‑то степени. И вот что тебе нужно знать: пока он не встретил ее, Эдвард избегал серьезных отношений.

– Почему?

– Он всегда считал, что стабильные отношения между мужчиной и женщиной обречены на провал. Он это представлял себе так: ты влюбляешься, а потом страдаешь, потому что тебя обязательно предадут и бросят. Поэтому он всегда выбирал приключения без будущего, и так продолжалось до тех пор, пока их пути не пересеклись. Сначала он стремился заполучить ее как охотничий трофей. Она заставила его ждать и томиться. Настоящая самка богомола. Обложила его со всех сторон и только потом сдалась. Эдварда соблазнили ее решительность, уверенность и бешеная энергия. А потом она вонзила в него нож, убаюкивая сладкими словами, изображая из себя наивную недотрогу, которая мечтает создать семью и верит в любовь…

– А ты ей не доверяла?

– Я предприняла собственное маленькое расследование. Я ее недолюбливала: она была слишком светской, слишком сладкоречивой, чтобы быть честной. Я узнала, что на самом деле она, не будучи знакома с Эдвардом, давно о нем знала и хотела завоевать. Ей нужна была его слава сумрачного и терзаемого страстями художника. Она полагала, что это скрасит ее репутацию жадной и жестокой акулы. Я все это изложила Эдварду и едва его не потеряла. Мы не разговаривали несколько месяцев.

– И чем все кончилось?

– О, это отдельная история. В то время Эдвард переживал период неверия в свое дело. Он тогда работал на один журнал, но хотел уйти на вольные хлеба. Меган яростно воспротивилась. Я полагала, что она опасается, как бы ей не пришлось отказаться от жизни на широкую ногу. Ладно, если вкратце, мой брат всегда был таким, каков он есть, но на этот раз его характер развернулся в полную силу. Он был разочарован, у него случались чудовищные приступы ярости. Находиться рядом с ними, когда они ругались, было жутковато. В то же время он нуждался в ней и в ее поддержке. Но поскольку он долго вел себя как последний идиот, то спровоцировал ее на ошибку. Сама понимаешь, много не потребовалось.

– Можно поподробнее?

– Эдвард уехал снимать репортаж. А когда вернулся, застал ее в койке с одним из своих коллег.

– Ужас!

– Он превратил лицо этого типа в кровавую кашу. Тот обязан жизнью только мольбам Меган. Потом Эдвард погрузил все свои вещи в машину. Она умоляла его остаться, клялась, что такое больше никогда не повторится, уверяла, что вдвоем они смогут все преодолеть, божилась, что любит его больше всех на свете. Как ты догадываешься, он ничего не хотел слышать.

– Но это же естественно, разве нет?

– Он собирался сделать ей предложение, как только решится проблема с работой. Можешь себе представить, в какой ад он провалился.

– И как он из него выбрался?

– Да вот так, как ты видишь. Забился в нору вместе со своим псом. Проложил путь на Аранские острова. Исчез с земной поверхности больше чем на два месяца. Никто не знал, где он скрывается. Я даже подумывала о том, чтобы подать заявление о розыске. А потом, в один прекрасный день он вынырнул здесь, чтобы забрать у Эбби и Джека ключи от дома наших родителей. И поселился в нем. Он решил, что больше не позволит ни одной женщине заставить его страдать и будет всю жизнь жить один.

– Зачем Меган сюда приехала? Чего она хочет?

– Его. На свой манер, она его любит. Никогда его не забывала. Вот уже пять лет как она делает все, чтобы его вернуть. Она даже заявилась ко мне плакаться. Меган остается единственной женщиной, которую он когда‑либо любил. Несмотря на то что она сделала, мне известно, что они продолжают время от времени видеться, когда он приезжает по работе в Дублин. Она как будто выслеживает его. Ей всегда известно, где он находится. И стоит им встретиться, как Эдвард перестает ночевать у меня. Как наркоман, который вроде бы завязал, но при первом искушении снова срывается.

– Как бы то ни было, она его держит.

– Если быть точнее, она его держала. Потому что приехала ты и изменила его. Не знаю, как это тебе удалось. Похоже, у тебя есть какой‑то свой секрет. Еще на Рождество он тебя на дух не переносил, а потом повез в свое убежище. Для него Аранские острова – как святая земля.

– Мне от этого не легче!

Я не могла усидеть на месте. Схватила сигаретную пачку, закурила, глубоко затянулась, пытаясь успокоиться.

– Я волнуюсь за него, – сказала Джудит. – В тот самый момент, когда он позволил себе расслабиться, попытался вместе с тобой что‑то изменить в своей судьбе, заявляется Меган, клянется всеми святыми, что он единственный мужчина в ее жизни и что она готова перебраться к нему сюда. Он просто свихнется, если так пойдет.

– Стоило ей приехать, и он даже не попытался меня удержать, а когда я пришла за объяснениями, он послал меня. По мне, все очень просто: он свой выбор сделал. Она ведь живет у него?

– Нет, он отправил ее в отель. И я видела его реакцию вчера вечером: он просто обезумел, когда ему позвонил хозяин паба. И потом, когда он увидел тебя с тем мужиком… Честно говоря, я даже испугалась.

– Допустим, я тебе поверила, и что я, по‑твоему, должна делать?

– Да все. Ты должна сделать все возможное и невозможное. Он тебе нужен? Да или нет?

Я повернулась к окну и поискала Эдварда взглядом. Он по‑прежнему оставался на пляже – еще более одинокий и красивый, чем когда бы то ни было.

– Конечно да.

– Тогда пошевеливайся. Соблазняй его, верти перед ним попой, дай ему понять, что женщина его мечты – ты, а не эта сука. Покажи коготки. И все остальное тоже. Честная битва между тобой и ею невозможна, тут допустимы любые приемы. Тебе придется быть отважной, чтобы расколоть его панцирь. И имей в виду, что он запросто может послать вас обеих и раствориться в пространстве.