Дмитрий Слепушкин

«Волею судьбы в 1967 году суждено было мне родиться в великом, прекрасном и бесконечно любимом мною Петербурге-Ленинграде. Вопроса, кем быть, у меня никогда не возникало, - настолько органично и естественно произошел переход от детских игрушек к бумаге и краскам. К тому же у меня был пример для подражания, мой отец, художник график, и хорошо понимающая искусство, с душой живописца, моя мама. С детства я был окружен книгами по истории, альбомами по искусству, репродукции которых я любил и знал почти наизусть.

Благодатная среда Петербурга, музеи города и, прежде всего, Эрмитаж, Русский музей, несравнимые по красоте и величию пригороды - Павловск, Пушкин, Петергоф - позволили мне приобщиться к высоким образцам русско-европейской культуры.

После завершения учебы в Ленинградской художественной школе им. Б. В. Иогансона я отправился в Москву и поступил в мастерскую портрета Московского государственного художественного института им. В. И. Сурикова, которой руководил народный художник СССР Илья Сергеевич Глазунов. Эта мастерская была лучшей возможностью получить знания и крепкое художественное образование. Особое внимание уделялось российской истории и религии, о которых в то время совершенно умалчивалось, а иногда они и вовсе находились под запретом. Илья Сергеевич помог нам задуматься о том, что мы пишем, для чего, что есть добро и зло, о значении исторической картины,- обо всех тех понятиях, вроде бы простых, но напрочь забытых в суете нашего бытия. Летом мы выезжали на практику в Петербург, где в залах Эрмитажа копировали полотна Рубенса, Терборха, Рембрандта, Тициана. "Разговаривая" с великими мастерами, мы изучали технику письма, основы композиции, цветовой гармонии.

Я с удовольствием и радостью вспоминаю студенческие годы, время, наполненное встречами с интересными людьми, замечательными поездками по России и уникальными для того времени выездами студентов в Италию, Швецию, Францию и другие страны.

Я часто задумывался о том, что смог сделать в свои годы и что еще предстоит… Перед глазами возникал образ талантливого русского художника Федора Васильева, прожившего так мало, но внесшего огромный вклад в развитие русского искусства. И такие мысли будят разум и заставляют с новой энергией браться за кисть.

В своих работах я обращаюсь к разным жанрам, это, прежде всего, портрет, пейзаж, историческая картина. Особо любима мною военно-историческая тема, которой я посвятил серию работ, относящихся к периоду первой половины Х1Х века, к так называемой "наполеоновской эпохе". Меня иногда спрашивают, почему я изображаю далекую от нас историю? Чем она может затронуть современного зрителя? Как мне кажется, дело тут не во времени изображаемого, тем более что история повторяется, а в тех общечеловеческих понятиях - добра, самоотверженности, любви к Родине, отваги, грусти или легкой иронии, которые я пытаюсь донести до зрителя. И все перечисленные качества как нельзя лучше и контрастнее звучат в период тяжелых испытаний. Я стараюсь показать, насколько красивы были военная форма фрачного покроя и люди, носившие ее. Современные же битвы лишены романтизма и человеческого участия, роботизированы и бездушны.

А начиналось увлечение военной историей с детских впечатлений от увиденной и поразившей мое воображение Бородинской панорамы Франца Рубо. Я стал интересоваться всем, что так или иначе относилось к событиям 1812 года. Изучал архивные источники, воспоминания участников событий тех лет, делал зарисовки обмундирования и оружия. В дальнейшем судьба свела меня с интереснейшими людьми из военно-исторических клубов Петербурга и Москвы, многие из них впоследствии стали героями моих картин.

Сейчас мало кто пишет исторические картины, одни не чувствуют призвания и лишены способностей, другие ушли в коммерческое искусство. Между тем этот жанр крайне важен для самосознания нации, памяти народа о великом прошлом России. По моему глубокому убеждению, неправы те, кто утверждает: "Историческая картина умерла, да и сам реализм устарел". Реализм не может исчерпать себя, он многогранен и неповторим, как сама природа, которая не стареет, и любоваться которой не устаешь. Его могут сознательно забыть или утратить, и это произошло во многих странах. Отсутствие хорошей школы реалистических традиций породило легионы псевдо-художников.

И потому особенно важно, что в атмосфере хаоса и безвременья удалось стараниями ректора И. С. Глазунова возвести цитадель русского реализма - Российскую Академию живописи, ваяния и зодчества.

«Молебен перед боем» 1994 г.

«Портрет члена военно - «Портрет члена военно- исторического клуба исторического клуба

В. Королева» И. Иванова»

«Портрет девушки в «Портрет члена военно - костюме» исторического клуба А. Рощина»

Г. 1990 г.

«Исаакиевская площадь» «Помпейский дворик»

«Скандинавский мотив» «Помпеи»

Г. 1995 г.

«Обнаженная модель» «Портрет Президента военно-

1991г. исторической ассоциации О. Соколова»