Страшная квартира

Все знают, что такое бренд. Это имя, которое можно продавать. Например, «Сони». Точно такая же аппаратура другой фирмы будет стоить гораздо дешевле. Но «Сони» держит свою марку и цену. И клиенты предпочитают переплатить, но взять продукцию именно этой фирмы, потому что она вызывает у них доверие.

«Ай-би-эм», «Майкрософт», «Дженерал моторс», можно вспомнить еще сотни всяких брендов. Каждое название рождает в душе определенные чувства и воспоминания. При упоминании «Уолт Диснея» вспоминаешь Микки Мауса, Дональда Дакка и прочих мультяшных персонажей. И говоришь: «Да, это класс!», представляя себе старину Уолта Диснея, который произвел революцию в мультипликации. Хотя, на самом деле, компания с названием «Уолт Дисней» может давно принадлежать совершенно другим лицам, не наследникам самого Диснея. И это не важно. Главное, чтобы наши ожидания не обманулись. Бренд должен сохранять традиции и поддерживать свое имя.

Конечно, «Ай-би-эм» или «Дженерал моторс» – это и недвижимость, и оборудование, и прочая и прочая, которые реально имеют какую-то стоимость. Но не эта бездушная материя определяет бренд. Имя создают и продвигают люди. Бренд возникает в результате интеллектуальной деятельности творцов, которые определяют политику, стратегию и тактику фирмы.

Книготорговой фирме «Раритет» еще очень далеко до бренда. Хотя у некоторых жителей Киргизии и возникают определенные ассоциации при этом слове. И это заслуга тех людей, которые когда-то работали в фирме. Те люди, которые трудятся сейчас в «Раритете», продолжают старые традиции и создают новые.

То, что «Раритет» не место на карте города, что его значение нельзя описать каким-то конкретным адресом, я понял с первых шагов нашей фирмы.

Три первых года были сплошными переездами. Редакция газеты «Вечерний Бишкек», подвал Республиканской технической библиотеки, общежитие училища художественных искусств, цокольный этаж женской консультации родильного дома и небольшая комнатка в самом родильном доме – это далеко не полный список наших дислокаций. Да и последующие годы прошли под звездой странствий. Наш склад кочевал с одного места на другое. Продуктовые склады по Геологическому переулку сменились на промышленные склады по улице Матросова, улица Элебаева – на Коенкозова, пока мы довольно прочно не осели на улице Пушкина в историческом здании, которое было первым общественным зданием в городе Пишпеке и в котором когда-то располагался Совет Народных Комиссаров. Потом это здание было Академией наук Киргизской ССР, ее же библиотекой, Государственным Историческим музеем, в годы независимости здесь обосновалась Ассамблея народов Кыргызстана и здание получило название «Дом Дружбы». Теперь в этом здании находится министерство культуры Кыргызской Республики.

Сначала весь «Раритет» размещался в одной, правда, довольно просторной комнате, площадью чуть более 80 квадратных метров плюс просторный кабинет в 25 квадратных метров.

Появление «Раритета» в стенах Дома Дружбы было совершенно случайным обстоятельством. До этого мы обитали в подвале Республиканской технической библиотеки. Спуск в него был по крутой лестнице, уходящей вниз под 50 градусов наклона, не менее. Бедные бабушки поднимались от нас, цепляясь носом за ступеньки. Сбоку лестницы шел оббитый жестью желоб, по которому мы спускали вниз пачки книг. Особо торопящимся посетителям мы, шутя, советовали пользоваться этим же путем для быстрого спуска.

И вот однажды передо мной возник один молодой человек со жгуче-красными волосами. Сергей, так звали молодого человека, предложил мне открыть платную библиотеку. Я не очень верил в прибыльность такого предприятия, но посоветовал юноше для начала найти подходящее помещение. Сергей отыскал комнату в Доме Дружбы. До нас в ней было какое-то кафе. Денег на содержание Дома Дружбы из бюджета выделялось очень мало, и администрация часть здания сдавала в аренду. Так, в подвале функционировал полуподпольный кинотеатр, столярный цех и типография. Чуть ли не четверть обширного подвала, более 300 квадратных метров, занимал цех по выпуску копченой колбасы, правда, так никогда и не заработавший. Владетельница его, имевшая «руку» в Белом Доме, сильно задолжала за аренду, но администрация боялась применять санкции – вдруг «наверху» рассердятся.

Весь этот долгий рассказ о наших переездах я привел лишь с одной целью – показать, что люди – наши покупатели – находили нас всюду, и это отрадно. Очевидно, им нужны были не только книги, которые «Раритет» привозил из России. Хозяева одного из подвалов, где мы временно обитали, решили, что при такой массе клиентов, которые приходят покупать книги, они могут обойтись и без «Раритета». Выгнав нас из помещения, хозяева набрали в разных фирмах книги и приготовились к получению прибыли. Но, к их великому удивлению, клиенты, узнав, что это уже другой книжный магазин, уходили на поиски «Раритета». Видимо, помимо книг, покупатели получали от нас что-то еще.

Книга, конечно, – это прежде всего источник информации и ее носитель. Но книга является еще и собеседником читателя, генератором его фантазии. Человек, общаясь с книгой, становится творцом прекрасных миров, наполненных яркими образами, созданными его воображением. В этих мирах бушуют страсти, разыгрываются драмы, невероятные комедии, торжествует любовь и добро, а зло всегда наказано. Книга дает читателю надежду на яркую жизнь, на победу его над болезнями, на то, что он воспитает умных детей, получит хорошую высокооплачиваемую работу. Книга дает шанс человеку решить любую его проблему. Самоучители по языкам, всевозможные лечебники, как для тела, так и для души, сладкие грезы о неземной любви, щекочущие нервы «ужастики» и триллеры – все мыслимое и немыслимое таится под обложками книг, стоящих на полках. Поэтому люди тянутся к ним, ведь с Интернетом не пообщаешься, там ты получаешь только информацию.

Помочь покупателю найти нужную книгу, решить мучающую его проблему – вот наша настоящая задача. В этом, наверное, и есть загадка «Раритета». Мы не продаем книги, а помогаем людям! Хорошо, когда лозунг претворяется в жизнь.

Несколько солидных фирм в Бишкеке пытались заняться книжным бизнесом, но вскоре, увидев, насколько ничтожна прибыль и велики усилия для ее добывания, отказывались от этого безнадежного дела. Книгой надо жить, любить ее и тех людей, которые приходят за ней в магазин. Художник не может не рисовать, даже если не покупаются его картины, писатель не может не писать, даже если его книги не доходят до читателей – потому что это смысл их жизни. Кто-то пишет, а кто-то должен и продавать книги, как бы ни было тяжело это занятие. Оно приносит удовлетворение и радость: ты становишься нужным людям, можешь им помочь. Это осознание многого стоит.

Наш магазин в Доме Дружбы посещали разные люди. Бывали и такие, которые, увидев уютное помещение в центре города, тут же загорались идеей использовать его в личных целях. Как правило, это были «товарищи», либо наделенные определенной властью, либо с нужными связями. Тогда мы чувствовали себя очень неуверенно. Я решил, что пора открывать собственный магазин.

Открыть большой книжный магазин в центре города «Раритет» не мог, не было нужных денежных средств, и взять их тоже было негде. Единственный выход из создавшейся ситуации мы увидели в приобретении небольшой жилой квартиры и переоборудовании ее под магазинчик. Приступив к поискам подходящего жилья, мы обнаружили, что наших с трудом накопленных средств хватит лишь на очень скромное помещение за чертой центра города.

Потянулась череда унылых посещений грязных, обшарпанных квартир. Предложений было много, народ уже в то время двинулся в сторону России. И вот, наконец, наши возможности совпали с нашими желаниями. Мы нашли двухкомнатную квартиру на первом этаже в старом двухэтажном доме, стоящем на одной из центральных улиц Бишкека.

Дом имел обширный внутренний дворик, огороженный глухим высоким забором. На дальней стороне дворика виднелись добротные хозяйственные постройки и гаражи. В доме был всего один подъезд и шесть квартир. В таких апартаментах при советской власти могла жить только «номенклатура». Простой советский человек за счастье считал тесную «хрущевку», ведь Никита Сергеевич пообещал народу построить коммунизм к 1980 году и каждой семье по огромной просторной квартире, а временно предложил пожить в наскоро построенных тесных клетушках. Люди, так и не дождавшись светлого будущего под названием «коммунизм», до сих пор живут в тех клетушках, которые называют «хрущевками», в честь Никиты Сергеевича.

Найденная нами квартира располагалась в доме, построенном еще до прихода Хрущева к власти. Это была «сталинка», с просторными комнатами, соединенными широким коридором, вместительной кухней, разделенными санузлами и большой прихожей. Уставший от трудов праведных номенклатурный работник мог спокойно отдохнуть во внутреннем дворике, скрытый от досужих глаз высоким забором. Теперь пришли другие времена, бывшие «вершители судеб» либо превратились в дряхлых, немощных стариков, либо уже отошли в мир иной на вечный покой. Так было, видимо, и в нашем случае. Встречу мне назначил довольно молодой человек, по всей вероятности, родственник бывшего хозяина «номенклатурной» квартиры.

Вслед за моим проводником, которого звали Сергеем, я вошел в подъезд и остановился перед массивной железной стеной, которая наглухо преграждала доступ к нужной нам квартире.

В «сталинке» высота потолка более четырех метров. Железная стена возвышалась над нами, подобно неприступной крепости. В центре ее была большая стальная дверь. Чувствовалось, что стена и двери сварены из толстых листов железа и могли выдержать прямое попадание бронебойного снаряда. Я с удивлением взирал на это грандиозное сооружение. Мой спутник, чертыхаясь, возился возле двери. Насладившись видом этого броневика, по ошибке въехавшего в сумрачный подъезд, я обратил, наконец, внимание на необычное поведение молодого человека, пытавшегося открыть дверь. Сергей, вместо того, чтобы просто отомкнуть замок ключом, вставал на цыпочки возле дверного косяка и в какое-то едва заметное отверстие в нем просовывал бечевку с привязанным к нему небольшим стальным крючком на конце. Вытравив бечевку, он начинал лихорадочно ее вращать, словно завивая, потом судорожно дергал, будто пытаясь поймать кого-то на свой крючок. Бечевка выскакивала из отверстия, Сергей смачно ругался, поминая «почившего в бозе» дядю, и начинал все сначала. Несмотря на довольно прохладную погоду, парень был что называется «в мыле», пот заливал его раскрасневшееся лицо. Заинтригованный, я спросил Сергея, чем это он занят. И только тут я обратил внимание, что в стальной двери напрочь отсутствует замочная скважина. Увидев мой удивленный взгляд, Сергей опять выругался и вновь запустил свою снасть в отверстие в дверном косяке.

– Понимаешь, – отдуваясь, прошипел он, – мой чертов дядя патологически всего боялся. Тут к ним во двор просто так не войдешь, ключ надо иметь, дверь в подъезд тоже с замком, а он еще и стену воздвиг. Да мало того, на двери этой такой хитроумный запор сам разработал, что никакой медвежатник не додумается, как ее открыть!

– И как же этот запор действует? – спросил я, надеясь понять, как я смогу помочь Сергею.

– Там, внутри большая задвижка, – начал объяснять мне парень, – к ее концу приделана щетка. Когда бечевка с крючком достигнет щетки, я должен зацепить крючок за нее и закрутить, чтобы он намертво вцепился в щетину щетки. Когда я потяну за закрепившуюся бечевку, щетка, поднимаясь, через специальный рычажок потянет за собой засов и чертова дверь откроется! Только не хочет крючок цепляться за щетку! – в отчаянии завопил Сергей.

Я смотрел на него и понимал, что Сергей не шутит. Только человек с больной фантазией мог придумать такое приспособление! Я ничем не мог помочь бедному парню. Я абсолютно не представлял, на какую длину следует спускать снасть, в какую сторону ее крутить и какие усилия при этом прилагать.

Время шло, мы стояли перед закрытой дверью, и я уже почти уверился в том, что Сергею не удастся справиться с этой крепостью. В такой ситуации, видимо, только лазер может помочь либо небольшой направленный взрыв. И тут, о чудо! Бечева натянулась, Сергей осторожно потащил ее обратно к себе. Мы оба, затаив дыхание, следили за ее движением. Только бы не сорвалась – второй раз зацепить крючок у нас не хватило бы сил. Ни физических, ни моральных.

Аллилуйя! За дверью что-то щелкнуло, заскрипело, и она открылась! Наконец-то мы вошли в заветную квартиру.

То, что я там увидел, поразило меня еще больше. Каждая дверь в квартире имела свой уникальный механизм открытия. На дверях были закреплены какие-то штанги, рычажки, засовчики, повсюду тянулись замаскированные нити. Просто так попасть из комнаты в комнату или из комнаты в коридор было невозможно. Надо было знать, где прячется неприметный хвостик бечевки, открывающий доступ в следующее помещение. Каждое окно, забранное тяжелой решеткой, имело свой хитроумный секрет отпирания. Это была не квартира, а крепость. А, может быть, и тюрьма.

На мои расспросы, кем же был дядя Сергея и почему он так панически боялся грабителей или убийц, парень смущенно отмалчивался. Видно было, что он спешил расстаться со страшной квартирой и согласен был уступить ее за довольно низкую цену. Меня устроила цена и расположение дома. За окнами кипела оживленная жизнь центральной улицы.

Только когда мы с Сергеем оформили сделку, он слегка приоткрыл тайну мрачного жилья.

– А вы знаете, эта «крепость» и убила моего дядю.

Я изумленно посмотрел на Сергея.

– Как это возможно?

– Когда с ним случился удар, дядя смог подползти к телефону и вызвать на помощь родственников. Но никто не смог открыть дверь, в том числе и сам дядя. Он лежал рядом со своей хитроумной дверью, не в силах дотянуться до запора. Вот так он и умирал, а все стояли рядом с ним, разделенные детищем его изощренного ума не в силах ничем ему помочь. Меня тогда не было в городе. Я приехал через три дня и смог открыть им квартиру.

В первый же день я привез с собой бригаду рабочих и распорядился разрезать стальную стену на части. Я выкинул все тайные запоры с дверей и окон. Они были все настежь открыты, наверное, впервые за многие десятки лет. А я все представлял таинственного и мрачного хозяина этого унылого жилья. Кем же он был и чего боялся? Ответ на этот вопрос знает только ветер.

Но магазин «Раритет» так и не открылся в этом мрачном месте. Как только мои рабочие приступили к ремонту квартиры, появился молодой господин, одетый в дорогой костюм. Узнав, что я предполагаю открыть здесь книжный магазин, он в упор посмотрел на меня и посоветовал оставить это занятие и поискать для реализации своих планов другое место. Я вскипятился и заупрямился, объявив, что другие места я уже искал и что это место мне нравится. Молодой господин терпеливо объяснил мне, что собирается купить весь дом, что три квартиры он уже приобрел и намерен купить и остальные. Я, выпятив нижнюю челюсть вперед, объявил, что, может быть, остальные три куплю именно я, а не он. Хотя, конечно, в связи с отсутствием денег подобных планов я даже не строил. Но стало обидно. Я уже представлял здесь книжный магазин, а кто-то наглым образом рушит мои скромные мечты. Я твердо добавил, что эту квартиру господин никогда не купит, так как я ему ее не продам. Молодой человек устало посмотрел на меня и сказал, что этот дом идеально подходит для его цели и что ему нужен именно этот внутренний дворик.

Я еще раз взглянул в глаза молодого господина и понял, что это наш шанс. В голове пронеслось, что спорить бесполезно и что, наверное, не стоит терять массу времени и сил в борьбе с этим господином. Я, продолжая глядеть ему прямо в глаза, сказал:

– Мне нужен книжный магазин.

– Найдите в любом другом месте аналогичную квартиру, – ответил мой соперник, не задумываясь.

Спустя несколько дней я нашел то, что мне понравилось. Хотя стоимость новой квартиры была вдвое выше, чем первой, молодой господин, не тратя времени на разговоры, молча выложил требуемую сумму на стол.

Так появился книжный магазин «Раритет» на углу бульвара Молодой гвардии и проспекта Чуй. И я нисколько не жалею, что покинул ту мрачную квартиру. А что находится сейчас в том доме, я не знаю. Новый владелец заделал наглухо все окна кирпичом, так что на улицу глядят лишь голые стены. Что скрывается за этими стенами и за высоким забором, знают лишь немногие посетители этого закрытого для посторонних клуба.

Помещение, в котором расположен наш другой книжный магазин, в здании Дома Дружбы, тоже таит в себе какие-то страшные тайны. Говорят, что в подвалах этого дома содержали заключенных, когда в нем располагался Совет Народных Комиссаров. Чекисты пытали здесь невинных жертв. Отдельная комнатка без окон имела мощную стальную дверь со специальным «кессонным» запором. Надо было крутить тяжелый штурвал, чтобы отомкнуть запоры. Когда мы сняли дверь, то ее с великим трудом утащили шестеро крепких мужчин. Сразу за этой дверью стояла мощная решетка. Прутья ее были в два пальца толщиной. Толщина стен почти в метр. Во многих комнатках под окнами были видны места крепления небольших столиков, как в тюремных камерах. А в большом центральном зале по кругу шли розетки от установленных по всему зданию тайных микрофонов. Здесь велось «прослушивание» кабинетов. Однажды нас посетила съемочная группа из Венгрии. Оказалось, что внучка известного венгерского архитектора Мессароша снимает фильм о своем деде. Он сидел в нашем здании во времена сталинских репрессий и был расстрелян. Ночные охранники Дома Дружбы уверяют, что по ночам из подвальных помещений доносятся приглушенные стоны и странные звуки, как будто там происходит невидимая призрачная жизнь. Иногда самопроизвольно срабатывают датчики сигнализации, реагирующие на движение. Приезжающая по сигналу бригада автоматчиков тщетно пытается найти причину вызова: книжный магазин пуст.

Но утром призраки растворяются в солнечном свете, помещение наполняется веселыми голосами, и магазин живет своей обычной жизнью. Для сегодняшних посетителей это помещение только книжный магазин «Раритет» и ничего более.

Date: 2015-07-22; view: 263; Нарушение авторских прав